Послевоенная галактика Млечный Путь. Главы и зарисовки

Я выиграла у самого капитана Шепарда! Лиара со старшей дочерью на "Нормандии"

Когда они, спустя несколько часов обхода, снова вернулись в старпомовскую каюту, Шепард потряс и обрадовал Лиару.

Пониманием того, что теперь он может и должен уделить внимание и её ребёнку. Её старшей дочери. Арлин азартно окунулась в новую игрушку, хлопала пальчиками по сенсорам, следила во все глаза за происходящим на экране, морщилась, демонстрируя неудовольствие и озорно улыбалась, видя, как Шепард начинает ей проигрывать. Без поддавков — такое Арлин просекала сразу. Никаких поддавков — только в полную силу. Не против тупых программных ботов, а против реального оппонента, тем более, что теперь в его роли выступал опытный и сильный капитан Джон Шепард. Никаких поддавков.

А Лиара, наблюдая и за Шепардом и за Арлин, не скрывала довольной улыбки, пусть и улыбалась одними губами, подперев рукой голову и сидя рядом с Шепардом, но не подсказывая дочери ничего, что ей было отлично видно на инструментроне капитана.

Арлин играла в полную силу. Так, как привыкла всегда играть. Она не терпела слабости и податливости. Играла и с интересом и огромным вниманием наблюдала за Шепардом и за мамой. Час проходил за часом, Лиара уже несколько раз подавала игрокам закуски и напитки, те сглатывали их почти не прожёвывая.

Противостояние на игровом поле нарастало и Арлин чувствовала, что она тоже счастлива — легендарный старпом "Нормандии" ей одной уделяет столько своего времени, столько своего внимания. Подружки в учебном центре обзавидуются, когда она им об этом расскажет. Многое расскажет, но не всё. Кое-что оставит только для себя.

Арлин не интересовал уж так особо результат игры. Она готова была согласиться с любым. Потому что хотела верить, хотела быть уверенной, что это — не последняя её игра с капитаном, которого мама, её родная и любимая мама в забытьи часто называла Джоном. Только Джоном. Капитаном Шепардом она именовала его только на людях, а наедине, даже при Арлин — чаще всего так — Джон. Редко, только под особое настроение — короче и ёмче — Джо.

Наконец на обоих дисплеях инструментронов высветились результаты и на дисплее инструментрона Арлин высветилась заставка, извещающая её о победе. Трудной, но победе. Полной победе. Шепард совершенно искренне состроил недовольную гримасу, откровенно удивляясь, как ребёнок смог одержать победу над ним, да ещё не на самом лёгком уровне сложности.

А Арлин ликовала, она была счастлива. Не поражение, не ничья. Победа. Победа в игре. И эта победа — гораздо большее. Для неё, Арлин, это было ясно. Джон Шепард оказался достоин занять место Майкрофта. Он не будет, он уже являлся прекрасным отцом. Которому без опасений доверила её, Арлин, её мама. Легендарная Лиара Т'Сони, имевшая ряд высших наград многих ключевых рас и оставшаяся такой же скромной и тихой.

Устроившись теперь уже на коленях у Джона, Арлин разглядывала на инструментроне видеоролики и фотографии, задавала десятки вопросов и со всем вниманием выслушивала ответы. А её мама была рядом и Арлин, как никто другой, видела и чувствовала — она оттаивает. Только Джон Шепард смог бы пробить её ледяной панцирь. И он пробил его теплом своего сердца, жаром своей души, совершенством своего разума.

Арлин переводила взгляд с Лиары на Джона и обратно и со всей чёткостью понимала — вот они, её родители. Да, Майкрофт — её отец и он навсегда есть и будет её отцом, но Шепард — тоже её отец, потому что он знал маму очень молодой, задолго до того, как она встретилась с Майкрофтом. Она взрослела под его незримым влиянием. Арлин понимала это как никто, по праву старшей дочери, по праву первенца.

И теперь у Арлин появилось убеждение, что очень скоро у неё могут появиться новые сестрички. Отцом которых станет Джон Шепард. Маленькая азари ясно видела, какими взглядами обмениваются Шепард и Лиара, как он бережно касается её плеча, как уважает её суверенитет и не спешит, насколько тёплое его отношение к её маме.

Мягко и ненасильственно Шепард брал Лиару и её детей под свою опеку и защиту, вводил в свою семью. Светлана Стрельцова становилась для Арлин и её сестричек второй мамой. Становилась мягко, естественно, без нажима и без спешки. Жить в такой крепкой, мощной, сплочённой семье Арлин уже почитала за счастье, видя, как счастлива её мама. У неё, Арлин, у её сестричек снова будет папа. Не отец, а именно папа.

А Лиара, её мама, единственная и любимая, уже не будет засыпать вся в слезах и просыпаться от ночных кошмаров, сжимая в руке датапады с портретами. нормандовцев, волговцев, других участников и бойцов Сопротивления. Всех, с кем её сводила судьба, кто оставил в её душе и сердце незарастающий след. Разный. Очень разный, но — след. Её мама снова будет счастлива помогать тому, кого она любит всем сердцем и всей душой. Не делает вид, что любит, не играет роль, а действительно, реально любит. Глубоко и полно.

У мамы теперь будет рядом тот, кому она сможет довериться со всей полнотой. На кого она сможет всегда опереться, кто ей всегда поможет и защитит, и убережёт, и посоветует. Он тоже воевал, причём на самом острие Сопротивления. Адмиральские погоны теперь так просто не дают, а ему, Джону Шепарду, дали. Хотя он всё больше и чаще ходит в гражданском, а адмиральский мундир с наградами одевает крайне редко — Арлин перевернула весь Экстранет, чтобы составить о Шепарде для самой себя самое полное впечатление и представление. И эти представление и впечатление ей очень нравились.

И ещё Арлин нравилось, что её мама стала в присутствии Джона чаще улыбаться. Не только губами, но и глазами и лицом. Арлин ощущала, как её мама расслабляется и даёт волю своей сути, рвущейся навстречу Джону.

Несмелая, мягкая, искренняя улыбка мамы говорила Арлин о многом. И в том числе о том, что мама освобождается от тисков горя. Потому что рядом с ней встал тот, кто знает её очень хорошо. Кто знает её давно. И кто никогда её не обидит. Ни её саму, ни её детей.

Все её дети будут и они уже стали его детьми. Во всяком случае она, Арлин, была готова подписать где угодно, где бы только говорилось о том, что она, Арлин Т'Сони, считает Джона Шепарда своим отцом. Сию минуту подписать. А главную подпись поставит, конечно, её мама. Тогда, когда они... как это говорят взрослые... зарегистрируют свои отношения.

Может быть она, Арлин, сумеет уговорить маму купить ей такой же комбинезон, какой она, Лиара, носила тогда, на старой "Нормандии". Пусть он будет любого цвета — Арлин знает, что Лиара не допустит кричащих резких цветов, да и сама Арлин их не признаёт полезными. Но комбинезон ей нужен. Она очень хочет быть похожей на маму. Молодеющую под взглядами Джона с каждой минутой. Пусть она молодеет, пусть обретает силы. Джон её любит всякой, но лучше, если она снова обретёт прежнюю форму. Будет лучше, если она будет знать, будет уверена в том, что старшая дочь — её помощница. Реальная помощница, а со временем — и сподвижница.

Хорошо, что она не делает проблемы из того, что она — не военнослужащая. Она и без военной формы и без военной обязанности сделала очень много для победы над страшными Жнецами. И Джон Шепард об этом знает. Он не просто знает, он признаёт заслуги мамы, считает их большими, значимыми, важными. И Лиара потому любит Джона глубже и сильнее. Для неё он не капитан, не адмирал, не офицер. Для неё он навсегда был и остался просто Джоном Шепардом. В которого она когда-то в молодости влюбилась, и чувство к которому сохранила в неизменности сквозь годы и расстояния, сквозь обстоятельства и события.

Арлин прочла горы материалов о Шепарде и пусть не всё ей стало понятно, она была твёрдо убеждена в том, что у Шепарда хватит и сердца и души для того, чтобы сохранить любовь и верность уже не одной, а двум самым важным для него женщинам — Светлане и Лиаре. Она была убеждена, что Джон по-прежнему будет воспитывать её и её младших сестричек своим личным примером. А пример у него — дай богиня, каждому иметь такой пример на каждый случай и на каждый день. Потому Лиара как никто доверяет Джону. И Светлана доверяет Джону. Сколько семей распалось на Тессии после войны?! А их семья не распалась — она воссоединилась, стала сильнее, мощнее, больше. Разве это не лучший пример для неё, Арлин и для её младших сестричек? Шепард, Джон Шепард и за несколько лет сможет научить их, его детей гораздо большему, чем очень многие люди способны научить своих детей и за десятилетия.

Засыпая в этот день в каюте Шепарда, Арлин слушала лёгкое дыхание спящей рядом мамы. А утром, едва открыв глаза — часы показывали уже десять утра, она увидела, как мама перед зеркалом примеряет подвенечное покрывало. А её шею украшают шесть ниток крупных бус из драгоценных жемчужин. Боясь даже громко дышать, Арлин наблюдала за мамой, почти что впервые за долгие дни несмело приоткрывшей рот, готовый наконец-то явить вовне её полную улыбку.

— Не спишь, Арли? — не оборачиваясь, спросила Лиара.

— Нет, мам. — Арлин выбралась из постели, подошла. — Мам... ты такая... красивая...

— Я — счастливая, Арли. Это в жизни важнее, чем красота. Красота приходит и уходит, а счастье остаётся.

— Ты так верила Джону, что взяла это с собой сюда? — Арлин прикоснулась к бусам и покрывалу.

— Да. Джону я всегда верила. — серьёзно сказала Лиара. — Эта вера помогла мне выжить и выстоять все эти годы Войны со Жнецами, Арли. И теперь эта вера поможет мне жить дальше. Джон... Он теперь рядом и этого мне вполне достаточно для счастья.

— Он должен жить долго, мам. — серьёзно сказала Арлин. — Он должен прожить очень долго. Очень много.

— Рада, что ты так думаешь, доча. — Лиара сняла покрывало, расцепила замки ниток бус, упаковала всё это в непрозрачный контейнер. — Ладно. Давай завтракать. А потом мы посетим "Волгу" и — вернёмся к себе домой.

— Согласна, мам. — кивнула Арлин.

— Хорошо, что согласна. — Лиара приобняла дочку.

Шепард и Лиара. Мы вместе, Джон. И я люблю тебя

"Как он узнал?... Как он понял?" — спрашивала себя Лиара, отвечая на поцелуи Джона в его каюте. Они целовались уже четверть часа, а "Нормандия" выруливала с внешнего рейда Цитадели. Адмирал Андерсон распорядился направить фрегат на Тессию. Впереди было несколько дней. Несколько дней рядом с Джоном. Рядом с ним, кого Лиара всегда любила. Да, возможно это была особенность азари — любить сразу нескольких разумных долгие долгие годы. Была. Теперь Лиара точно знала, на собственном опыте знала — это умение свойственно не только азари. Оно оказалось обычным и для людей.

"Может эти несколько дней станут частью нашего с Джоном свадебного путешествия. — думала азари, растворяясь в чувствах и эмоциях, в волнах тепла и любви, исходящих от Джона. — Я всегда мечтала о том, как это произойдёт. Я всегда хотела этого. Я всегда буду помнить Майкрофта, потому что долгие годы рядом со мной будут его дети, его дочери. И я всегда буду помнить Джона, потому что теперь он будет рядом со мной. И я... я обязательно рожу Джону его дочерей. Много дочерей. Я знаю, он любит детей. Я вижу это по дочерям Майкрофта. По сыну и дочери Джона. Шепард не делает никакой проблемы из того, что это будут азари. А сын Джона станет для всех моих дочек старшим братом. Любимым старшим братом, поскольку Александр унаследовал от отца способность любить, не зацикливаясь на сексе."

Гуляя по коридорам фрегат-крейсера, Лиара о многом имела возможность глубоко и полно подумать. Да, Шепард оставался старпомом, но здесь, на борту легендарного корабля, Лиара чувствовала везде заботу и внимание Джона. Члены экипажа и команды корабля, легендарные нормандовцы были рады видеть ту, которую всегда знали и любили. Все годы страшной войны. Все предвоенные годы странствий по Галактике. Ту, которая пришла на их корабль молоденькой азари, спасённой от гетов, прошла труднейший путь собственного взросления, была тяжело ранена, но вернулась к активной жизни, воевала и занималась научными исследованиями, занимала высшие посты в структуре Серого Посредника, работала теперь в информационной сфере и стала женой землянина, матерью его детей.

Она пришла на "Нормандию" снова в столь тяжёлый для неё и её детей момент. Пришла повзрослевшей. Она и Шепард любят друг друга. Всегда любили — для многих, очень многих нормандовцев это было очевидно. Теперь Шепард рядом с ней. И Лиаре будет легче пережить остроту горя, успокоиться, восстановиться. Потому что она — среди своих. Потому что рядом с ней Джон. Потому что она не одна. Её приняли, её поняли, ей помогли сейчас и помогут впредь.

Лиара останавливалась, погружённая в раздумья, не оглядывалась по сторонам. За несколько часов она обошла весь корабль. Светлана Стрельцова вернулась на "Волгу" — корабль нуждался в своём командире. Крейсеру предстоял короткий полёт в один из новооткрытых секторов Галактики. И Стрельцова покинула борт Нормандии, видя, что у Лиары с Джоном всё будет нормально.

Доктор Чаквас находилась рядом с дочерьми Лиары — ей было приятно помочь той, которую она знала долгие годы. Так что о дочках можно не беспокоиться — врач корабля быстро смогла стать своей для всех троих. Они поверили ей сразу, едва увидели. И сейчас играли. Играли спокойно и свободно. Привыкая, что этот корабль и его экипаж и команда — свои.

Майкрофт. Человек, ставший для Лиары не просто знакомым, но и любимым, на несколько лет — родным. Он, как никто, видел, что она страдает. Страдает от того, что тяжёлое ранение не даёт ей развернуться в полную силу, что, казалось бы залеченное, оно ограничивает её, сковывает, приносит новые приступы слабости, неуверенности в своих силах.

И он встал рядом с ней. Встал настолько естественно и спокойно, что Лиара поверила ему. Поверила — и стала матерью его детей. Троих маленьких азари. Майкрофт для Лиары стал тылом. Возвращаясь к нему, она оставляла за порогом оружие и научную отстранённость, становилась просто женщиной, просто супругой, просто матерью. У Майкрофта не было громких званий, он не имел много наград, он просто работал для победы. Работал, делая то, что умел хорошо делать. Был профессионалом в своём деле, в своей специальности.

Думая о Майкрофте, Лиара не заметила, как подошедший Джон обнял её и прижал к себе, дав возможность азари приклонить голову к его прочному плечу. Он почувствовал её состояние, понял, о чём она думает. И молча, ничего не говоря, поддержал её своим присутствием, дал возможность опереться, приклониться, ощутить поддержку.

По лицу азари текли слёзы, она молчала, прижавшись к Джону, ощущая смутно запах его формёнки и его уникальный запах, который была способна выделить из десятков тысяч других. Он обнял её, мягко, но решительно, дал ей возможность понять, что она не одна, что она по-прежнему под защитой. Медленно идущий фрегат давал возможность продлить эти моменты. Впереди была Тессия, а сейчас Лиара знала — Джон думает о ней, о Лиаре, понимает, знает, о чём она сожалеет. Это навсегда останется с ней, сколько бы она ни прожила. И с ней навсегда останется эта поддержка Майкрофта, поддержка Джона. Та поддержка, которая снимала с неё оковы того ранения...