Когорта

Левой рукой она постаралась получше запахнуть теплый коричневый плащ; пальцы правой по-прежнему цепко держали световой меч. Иногда тогруте казалось, что только это и осталось от прежней жизни, и если она выпустит рукоять — то прошлая, хорошая жизнь навсегда рассеется. И даже засыпая, она сжимала холодный металлический цилиндр.

На Элорс она прибыла три месяца назад, спрятавшись в трюме грузового корабля, и отводя экипажу глаза при помощи Силы. Вот только среди груза не было ничего съедобного, и все три дня полета Асока терзалась от голода. Даже попытки уйти в медитацию помогали слабо.

Первое, что она сделала, оказавшись на планете — незаметным телекинезом добыла несколько пирожков из открытого кафе. Вкус был отвратительным, но голод унялся; с тех пор так она и питалась.

Послышались шаги, и Тано скользнула в удачно обнаружившуюся рядом нишу, скрывшись в тенях. Тусклые отблески скользнули по белой броне; мимо шагал местный патруль из клон-солдат.

Тогрута стиснула меч так, что пальцы побелели. Она с трудом сдержалась, оставшись на месте, пока солдаты не скрылись за поворотом; и лишь потом беззвучно прошептала: "Предатели..."

Прошедшие два года она... охотилась. Сперва на тех из клонов, кто попытался убить ее, потом — на тех, кого встречала.

Все они убивали джедаев. Все стреляли в тех, кого она знала с самого раннего детства... а если кто и не стрелял — так потому, что рядом не было джедая.

Тогда, на Акрее, она стояла к клонам лицом — и лишь потому успела блокировать первый выстрел и отпрыгнуть от последующих. Дальше взяли свое рефлексы, приобретенные на войне — и зеленый клинок распорол первый доспех.

Стоя над взводом тех, кто только что были ей товарищами, Асока чувствовала, как по щекам стекают соленые капли, а в сознании бессильно бьется вопрос: "Почему?"

Ответа она не знала до сих пор. Да уже и не искала его.

Мелкий элорский дождь по-прежнему моросил; застывшая в темной нише тогрута перебирала горсть воспоминаний.

Попытка связаться с Храмом — и сообщение, голоса мастеров Йоды и Кеноби. Окончательное крушение надежд; если уж они говорят, что нельзя появляться на Корусканте...

Попытка найти других джедаев — и диктор новостей, перечисляющий погибших, сопровождая их холодными, совершенно лживыми фразами...

И... бег. Безостановочный, от корабля к кораблю, от планеты к планете, от системы к системе... от смерти к смерти.

Асока и сама не считала, сколько жизней за эти два года прервал ее клинок. Но была уверена — рыцарей погибло куда больше... так что она еще не расплатилась.

Только вот все чаще Тано впадала в тупую апатию; не хотелось ничего делать, не хотелось двигаться... не хотелось ничего. И лишь появление кого-то с оружием в руках будило военные привычки, заставляя вскакивать и наносить удар; часто ответный, часто — опережающий, но всегда — смертельный.

А потом — бежать. Снова и снова.

Сейчас до смерти хотелось сесть; но не в грязь ведь, правда? Асока старалась сохранять одежду настолько чистой, насколько возможно. Иначе было недопустимо; разве может джедай расхаживать покрытым грязью?

Надо найти хоть какое-то здание. Пустое... не так сложно, в этом районе хватает.

Тогрута чуть откинулась назад, чувствуя затылком холодный камень. Устало закрыла глаза, обещая себе, что вот еще пару минут отдохнет, восстановит силы — и двинется на поиски ночлега.

И...

Она дернулась, как от удара; с шипением зажегся зеленый клинок.

Вокруг не было никого, но с юга веяло Силой. Чем-то знакомой, странно искаженной... и темной.

Асока застыла, пытаясь понять, что происходит. Кто здесь появился? Почему? И почему это ощущение куда сильнее, чем памятное — исходившее от Вентресс?

Мгновением спустя ответ стал до боли очевидным.

Дарт Вейдер.

Ситх. Охотник на джедаев. Помощник Императора, выслеживавший рыцарей по всей Галактике.

Тогрута стиснула зубы; она отчетливо понимала, что с Вейдером ей не совладать, даже если в рассказах о нем правды — десятая доля. И ведь не спрячешься; она так и не успела толком научиться маскировать себя в Силе.

Вновь бежать? Фора есть. Можно добраться до космопорта, пробраться на корабль или угнать его... сбежать в другую систему, вновь прятаться, вновь убегать, снова и снова, пока, наконец, не встретится с таким количеством клонов, которое ей не одолеть...

Асока обрушила меч на выступ стены, и ровно срезанный камень шлепнулся в грязь, подняв мелкие брызги.

— Нет, — прошептала она. — Нет. Не могу больше.

Пусть Вейдер поймет, что не все джедаи будут от него скрываться!

Он был один — могучая черная фигура, выглядевшая совершенно чужеродно на пустынной элорской улице. Асока ощущала присутствие солдат — но далеко, слишком далеко, чтобы они успели добежать и помочь своему хозяину. Особенно учитывая на каких скоростях идет схватка одаренных.

Тано прыгнула — слева, привычно держа меч обратным хватом, нанося удар наотмашь. Клинок должен был пройти между плечами и шлемом; этот удар прекрасно работал против всех клонов.

Но не здесь.

Вспыхнул алый клинок; Вейдер призвал меч в левую руку, легко отразив выпад.

Асока не стала дожидаться ответного взмаха; прыгнула в сторону, метнула в уродливую маску сорванный плащ. Она помнила, как Скайуокер как-то раз ошеломил противника таким приемом... и легко пронзил мечом.

На сей раз же плащ отлетел в сторону, отброшенный Силой, а меч Асоки вновь наткнулся на алое лезвие. Тогрута вновь отскочила, удивляясь — почему он не атакует?

И почему ощущение, исходящее от него, кажется столь знакомым?

Она еще не успела попытаться вспомнить, где чувствовала подобное, когда Вейдер произнес:

— Ты все такая же, Асока.

— Что? — изумилась Тано, не забывая взглядом искать уязвимые точки в обороне врага.

"Он меня знает? Но откуда?"

А потом пришло осознание — внезапное, пугающее, и до боли очевидное. Она не узнала его в Силе, потому что считала мертвым... но теперь, стоя близко, совсем рядом, ошибиться не могла.

И словно подтверждая ее мысли, он произнес с легкой иронией:

— Действительно, такая же. Я был прав, когда сказал мастеру Йоде, что ты очень порывиста.

— У-учитель? — выдохнула Асока. Световой меч опустился, едва не выскользнув из враз ослабевших пальцев; лезвие растворилось в мелкой мороси.

— Да, — лаконично ответил тот. Алый клинок погас, и рукоять вернулась на пояс.

Тано смотрела — и понимала, что права. Это действительно был Анакин Скайуокер, и ощущение, исходившее от него в Силе, нельзя было спутать ни с чем. Только теперь к прежнему пламени примешалась тьма, присутствуя всюду, охлаждая знакомый огонь.

"Дарт Вейдер. Охотник на джедаев. Помощник Императора. Мой учитель, рыцарь Ордена".

— Почему? — почти простонала она.

— Почему я стал ситхом? Почему я уничтожил Орден? Почему убивал джедаев?

Он с безжалостной точностью — безжалостной к себе — задавал именно те вопросы, которые не могла облечь в слова Асока. И она лишь кивнула, не в силах оторвать взгляд от черной маски.

Несколько мгновений тишину нарушали лишь мерный стук капель и размеренное дыхание Скайуокера... Вейдера.

"Почему он так дышит? И почему облачен в доспех, когда раньше зачастую и легкой-то броней пренебрегал?"

— Я знаю, ты мне не поверишь, — произнес он наконец. — Но иначе было нельзя; это была цена, которую с меня запросили.

— А что в обмен?

Черная перчатка шевельнулась; он описал в воздухе полукруг, словно очерчивая что-то очень большое.

— Империю.

— Она того стоила? — Асока чувствовала, как из глаз вновь начинают катиться давно сдерживаемые слезы; ей казалось, что она уже разучилась плакать, но этот краткий ответ вдребезги разбил воздвигнутую ей стену контроля.

— Я делаю все возможное, чтобы стоила, — ответил Вейдер. — Ты ведь сама видела, чем стала Республика ко времени войны.

— К хаттам Республику! Почему Орден? Почему — своих? Друзей, соратников, учителей?

— Мой учитель жив, — заметил Вейдер. — Но не в этом дело... Ты действительно хочешь знать — почему?

— Попробуй объяснить, — пальцы тогруты вновь крепко сжались на металле рукояти.

— Слушай, — коротко произнес ситх.

А затем — открыл себя чувствам ученицы.

Асока едва устояла на ногах, когда на нее обрушился... даже не поток, настоящий шторм, невидимый глазу и неспособный сдвинуть даже лист... но от того нисколько не терявший в могуществе.

Она видела роскошный кабинет с разбитым окном и чернокожего джедая, корчащегося в паутине молний. Слышала спокойный, холодный разговор двух людей, молодого и старого — и цену, которую они запросили друг с друга.

Если мнящий себя защитником убивает без колебаний — стоит ли таким защитникам длить существование?

Она ощущала себя в бешеном вихре Силы и полыхания клинков, и каждая жизнь рыцаря, пресекаемая мечом, проходила сквозь нее болезненным уколом. И позади постоянной болью билась горечь от необдуманного приказа и вспышек угасающих коротких жизней.

Ты отдал приказ, и ты знал, как клоны будут работать. Ты знал, как именно этот капитан решает проблемы. Ты знал — и потому убил не хуже чем мечом.

Она чувствовала пылающий жар Мустафара и столкновение потоков Силы и двух мечей; ярость мешалась с беспокойством, но первая подавляла второе. И потом — нестерпимая боль от пропущенного удара и одновременно — осознания своей ошибки, неверного выбора места...

Я выживу. Я выживал, и я смогу встать на этот раз. Я буду жить — потому что цена заплачена, но еще не получено то, что я оплатил.

И дальше — два года, постоянная работа, по двадцать часов в сутки, медицинские процедуры, медитации, схватки с теми, кто выжил и жаждал сокрушить ситха...

Асока не выдержала. Почти упала на колени, но сумела опереться о стену; она вся дрожала, пропустив через себя в какие-то мгновения все, что испытывал Анакин Скайуокер в течение двух лет.

С большим трудом Тано подняла голову, встречаясь взглядом с неподвижным Вейдером.

— Вот так, — спокойно произнес он. — Так все и было.

— Ты нашел меня, — слова давались с трудом. — Зачем... чтобы убить? Клоны бы... справились...

— Я пришел не убивать, — последовал неспешный ответ. — Я пришел позвать тебя, Асока.

— Что?

— Мне нужны те, кому я смогу довериться. Поэтому я тебя и искал.

— Пойти с тобой? — через силу усмехнулась тогрута. — На Темную сторону, что ли? Да никогда! Слышишь — никогда!

Ожил меч; зеленый клинок зашипел, соприкасаясь с каплями дождя.

— Асока, — все так же спокойно и размеренно произнес Вейдер. — Ты уже там.

Она застыла. И медленно, очень медленно, перебрала в памяти все, что происходило с момента схватки на Акрее.

Ярость. Жажда отомстить предателям. Охота. Бешеное чувство справедливости, которое она ощущала при каждом ударе.

— Так это... и есть Темная сторона?

— Для тебя — да, — кивнул Вейдер.

Асока горько усмехнулась. Скрываться, считать себя мстителем за джедаев... и для чего?

— Зачем ты пришел, — промолвила она, даже не пытаясь придать вопросительную окраску. — Все было так понятно...

Вейдер пожал плечами.

— Все понятно и просто лишь детям. Я повзрослел. А ты?

Тогрута подняла меч на уровень глаз, глядя на ровный огонь своего оружия; вспомнила все, что было с ней... и все, что был с учителем. Потом перевела взгляд на ситха, молча ожидавшего ответа.

И слабо усмехнулась:

— Сделай ее действительно стоящей, учитель.

— С твоей помощью, — спокойно произнес Вейдер и протянул руку.

СЕЙЧАС. Люк. Молитва по Скайуокеру

Двенадцать лет после битвы при Явине. Планета Бентен

— Вот так все и было, — закончила Тано. Поднявшись из кресла, она потянулась, разминая слегка затекшие мышцы. — Потом... уже не столь интересно. Учитель занес в архивы сведения о моей смерти... довольно подробные. Ну, а дальше уже была работа. И учеба, конечно; я же к окончанию войны так и не завершила обучение, а он терпеть не мог оставлять незаконченные дела. Наверное, это тоже сыграло роль.

— То есть, вы ситх? — уточнил Люк, и сам удивился, насколько легко это прозвучало.

— Нет, — покачала головой Асока. — Науку ситхов он мне не преподавал, разве что базовые техники. У меня характер неподходящий; я могу коснуться Темной стороны, но в полной мере пользоваться ей и контролировать... нет. Так что я скорее Темный джедай.

— И Император о вас ничего не знал?

— Он все-таки был не всеведущ, — насмешливо улыбнулась Тано. — Конечно, рапорт о моей гибели лег ему на стол, и я не сомневаюсь, что он его прочитал. Но не стал проверять как следует... можно подумать, Императору больше заняться было нечем. Это ведь были ранние годы Империи, и у них обоих было работы по горло.

Люк медленно кивнул. Да, все верно...

— Точно так же было и с другими членами Когорты?

— Верно. Я уже сказала, что связь между нами не обозначалась ни в одном документе, и мы никогда не подходили близко к Императору. Собственно, из всех нас он часто видел только Кота и Антипода, но в присутствии Палпатина они почтительно держались на расстоянии. А сканировать разум всех, кого он хоть раз видел рядом с учеником... конечно, Император был подозрителен, но не настолько.

— Так что именно вы делали в Когорте?

— Тайные операции, — пояснила Асока. — В основном... ликвидации. Или саботаж. Я была аналогом Рук Императора, если знаешь, что это такое.

— Знаю, — кивнул Люк. — Но неужели никто не заподозрил?

— Я меняла кристаллы в мече, когда его приходилось пускать в ход, — весело улыбнулась Тано. — И если работала против повстанцев... они считали, что их товарищей убрал кто-то из Инквизиторов. А если против имперцев, как в случае Королевского заговора... то все списывалось на выживших джедаев. Удобно.

— Королевского заговора? — выцепил незнакомое название Люк.

— Узнаешь, если захочешь, — откликнулась тогрута. — Только не от меня. Старая история...

— Но почему вы мне все это так легко рассказываете? — не выдержал Скайуокер. — В конце концов, я все-таки работаю на благо Республики.

— И что? — пожала плечами Тано. — Я ушла с этой войны. Бентен не поддерживает ни одну из сторон, и я не собираюсь создавать клан одаренных... даже если б было из кого. Я сомневаюсь, что ты кинешься в РСБ, рассказывать о том, что ученица Дарта Вейдера живет себе в этих местах.

— Верно, — признал Люк. — Но действительно ли вы не поддерживаете Империю?

— Пусть моффы и гранд-адмиралы пытаются залезть на трон и дальше, — сделала короткий жест Асока. — Мне уже все равно.

— Почему? Ведь отец...

Люк заметил, как Тано едва заметно вздрогнула; точно так же, как ранее вздрогнул он сам, услышав от нее слово "учитель".

— Ведь отец нашел вас именно для того, чтобы вы помогали Империи.

— Он был моей Империей, — жестко ответила Асока. — И другая меня не волнует.