Наш мирный космос. Изгои

В отличие от клана Грантален, где распределение населения по местам работы или службы шло практически в приказном порядке, на основании результатов многочисленных тестов, выявлявших предрасположенность конкретного человека к тому или иному виду деятельности, у Феристов каждый сам определял свой путь в жизни. Или порой за своих детей этот путь определяли заботливые родители. У майора Слиззи был очень заботливый отец. Именно поэтому в свои двадцать семь он уже имел звание майора и должность командира полка. Это не добавляло ему любви завистливых коллег или уважения рядовых пилотов, но данный факт его совершенно не волновал. Единственное что его волновало — так это личная карьера. И именно атака на станцию, право на которую выбил для сына заботливый отец, являвшийся по совместительству заместителем начальника штаба флота, должна была открыть майору Слиззи путь в старшие офицеры, ведь подполковника, а за уничтожение станции Гранталенов ему были обязаны присвоить новое звание, долго держать всего лишь в командирах полка не стали бы. Такому званию намного больше соответствовала должность заместителя командира авиакрыла на одном из носителей. А там уже и до должности командира авиакрыла было недалеко. Именно такие мысли роились в голове командира полка, вместо того чтобы выработать новый план атаки в резко изменившейся обстановке. В конечном итоге он решился на атаку станции, но не придумал ничего лучше, как одновременная атака всех трех эскадрилий с трех разных ракурсов.

Торможение, разделение, разлет и заход по новой траектории — все эти совершенно безграмотные в сложившейся ситуации действия вражеского бомбардировочного полка дали защитникам станции столь необходимое время. Талантливые инструкторы не зря вдалбливали в головы своих подопечных необходимость держаться командира звена. Дай они волю своим недоучкам, и малейшее перестроение грозило закончиться аварийной ситуацией, столь близко по космическим меркам находились друг от друга ховеры. Где добрым словом, а где и скоротечным перехватом контроля нейросети, они сбивали отдельных курсантов в единый организм, в единую боевую единицу. А не менее талантливые инструкторы операторов систем обзора и наведения, пришедшие на помощь рядовым операторам станции, успели распределить цели по пилотам, так что каждый из них видел один единственный ховер противника выделенный на тактическом экране жирной красной рамкой и являвшийся для него приоритетной целью. Также они смогли обнаружить два дополнительных ховера противника и даже определить, что это были не бомбардировщики, а истребители. В результате чего именно эти два борта стали приоритетными целями для наиболее опытных пилотов.

Пока Шериданы перестраивались для атаки, а Гардхундо готовились парировать их удар, все на станции, увлеченные подготовкой к трагической развязке, совершенно забыли о двух ковыляющих на честном слове и на одном крыле ховерах. Борт 117 и Борт 113 на последних каплях горючего подползали к будущему полю боя, даже не подозревая о наличии вблизи такого количества противников. В зону действия устаревших бортовых систем обнаружения ни свои, ни чужие еще не попали и потому оба курсанта уделяли внимание исключительно удержанию траектории кратчайшего пути к их космическому дому. Но, похоже, обоим сегодня выпал тот самый единственный в жизни счастливый билет. Пролетая в каких-то трехстах километрах от первой эскадрильи четвертого бомбардировочного полка с феристовского носителя "Руше", они были полностью проигнорированы затесавшейся в эскадрилью парой Кастеров, которым для уничтожения двух безоружных и побитых Гардхундо даже не пришлось бы напрягаться. Вот только пилоты Кастеров, как случайно привлеченные к операции, не были включены в число ховеров получавших данные с разведывательных спутников, а пилоты бомбардировщиков были слишком заняты подготовкой к атаке, чтобы подсказать своим коллегам-истребителям о наличие поблизости такой заманчивой мишени. Да и не отпустил бы майор Слиззи от себя единственные в радиусе многих тысяч километров союзные истребители. Награды наградами, а жить-то хотелось! Потому оба Кастера и оказались в прикрытии его группы.

Три эскадрильи Шериданов, по восемь машин в каждой, наконец, закончили со своими эволюциями и одновременно устремились в новую атаку на станцию. Не смотря на то, что каждый бомбардировщик обзавелся личным палачом, о чем догадывались все пилоты бомбардировщиков — уж слишком много времени они дали защитникам станции, они не стали противиться приказу командира полка и, не спуская глаз с растянувшихся подобием завесы звеньев Гардхундо, шли навстречу смерти и славе. Никто из них не хотел погибать в самом начале войны, но выбор их командира, не оставил пилотам и тени шанса, ведь все они оказались частично взяты под контроль командирами звеньев. Естественно, находясь под контролем, они не могли вести бой столь же эффективно, но никто этого от них и не требовал. Контроль осуществлялся вплоть до приближения к цели на дистанцию, с которой свернуть в сторону было уже невозможно. Командиры просто-напросто не оставили своим подчиненным иного выбора, кроме как драться до последнего вздоха или снаряда — кому как повезет.

До станции оставалось каких-то пятьдесят километров, а до звена вставших на пути Гардхундо не более двадцати, когда все восемь бомбардировщиков первого звена синхронно включили тормозные двигатели, пропуская на сцену прятавшихся среди них Кастеров. Естественно, никто не рассчитывал, что они справятся с эскадрильей Гардхундо, но как минимум отвлечь на себя по одной паре вражеских истребителей вполне могли. А уж если остальные пилоты Гранталенов оказались бы достаточно глупы, чтобы выпустить по Кастерам хотя бы по одной ракете, то, как минимум, половине первой эскадрильи четвертого полка выпадал счастливый билетик с надписью "ЖИЗНЬ".

Оба отслеживаемых с особой тщательностью вражеских истребителя вырвались вперед бомбардировщиков и двое нагруженных по самые макушки советами и указаниями курсантов ринулись им на перехват. Все то время, что враг подарил защитникам станции, старший инструктор академии разжевывал, клал в рот и помогал проглотить выбранным им курсантам каждый маневр их будущего боя. Эти двое не были самыми лучшими. Наоборот. Их показатели были ниже, чем у других. Именно поэтому майор Ротман выбрал их для подставы под первый удар вражеских пилотов. Конечно, он даже не думал отдавать двух зеленых сопляков на растерзание противнику. Их выбрали именно для того, чтоб противнику в последующем оказалось не до них. Этим двум курсантам предстояла опасная, но сравнительно легкая задача — заставить вражеских пилотов выпустить по ним ракеты, после чего перейти в инерциальный режим полета и, не обращая внимания на разыгрывающийся у станции бой, спокойно водить ракеты за собой, пока у тех полностью не выработается топливо. Это являлось стандартным приемом отрабатываемым курсантами всех военных учебных заведений человечества. Конечно, на значительное время две машины оказывались вычеркнуты из рисунка боя, но зато они гарантированно оставались невредимы и уменьшали запасы ракет противника. Заодно они вполне успевали выпустить по своим визави по одной ракете, и тем самым упростить наставникам задачу по уничтожению Кастеров. А то, что с Кастерами будут воевать именно инструкторы, даже не обсуждалось.

Две пары истребителей отстрелялись практически одновременно. Гардхундо все же немного запоздали, но самонаводящимся ракетам было все равно, когда их выпустили — секундой раньше или секундой позже. Спущенные с цепи, они более не нуждались в помощи систем наведения ховера и преследовали намеченную цель до самого конца. А уж чей конец наступал раньше — намеченной жертвы или самой ракеты, полностью зависело от навыков и опыта пилота атакованного ховера. Сделав свое грязное дело, оба курсанта перешли в инерциальный режим полета, когда с систем снимались блокировки по ускорению и расходу топлива, и на максимальном форсаже поспешили покинуть ставший столь опасным квадрант космоса, одновременно увлекая за собой выпущенные по ним ракеты. То, что обоих в момент резкого ускорения буквально размазывало по креслу, их инструктора и командира совершенно не интересовало — в отличие от попадания ракеты в ховер, перегрузки они могли пережить. С трудом, но пережить.

Стоило курсантам убраться с линии атаки, как на Кастеров принявшихся закладывать противоракетные маневры и рассыпать многочисленные тепловые и электромагнитные ловушки, набросились оба имевшихся в эскадрилье инструктора. На используемые флотами всех человеческих миров противоракетные ловушки с удовольствием клевали не только старенькие РБД-15МС, но и более современные РБД-20 и РСД-40, что уж тогда было говорить о старье, списанном со складов ВКС и переданных академии. Огромное количество этих ракет сохранилось на Эспериге еще до развала человеческих миров на независимые государства, и пролежали на складах многие десятки лет, не подвергаясь какой-либо модернизации, так что об их эффективности в борьбе с современными ховерами можно было только мечтать. Оба инструктора прекрасно знали об этом прискорбном факте, потому и ринулись сразу же на сближение, чтобы подойти к вражеским машинам на дальность эффективного огня бортовых пушек, которые, как и все остальное оснащение академии, не блистали новизной и эффективностью. Еще по пути оба выпустили по ракете, поскольку их товарки, ранее выпущенные курсантами, с удовольствием клюнули на приманки и сейчас улетали в глубокий космос, окончательно потеряв объекты атаки. Однако потраченные боеприпасы дали гранталенам те самые необходимые секунды и к тому моменту, как вторая пара ракет, так же как и первая, ушла мимо целей, Гардхундо инструкторов оказались достаточно близко к истребителям противника, чтобы не позволить тем воспользоваться собственными сигарами. Они ведь не могли знать, что эти два конкретных Кастера несли вдвое урезанный боезапас, иначе могли и рискнуть, специально подставившись под захват их систем наведения, чтобы поскорее лишить противника преимущества в ракетном вооружении. Это в собачьей свалке, когда практически невозможно было уследить, кто и откуда по тебе ведет огонь, ракеты оказывались весьма опасны даже для лучших пилотов. Но вот в дуэли один на один, или, как в данном случае — двое на двое, профессионализм значительно нивелировал опасность ракетного вооружения. Все же космос давал пилотам куда больше возможностей в маневре, нежели их атмосферным коллегам.

Тем временем, пока две пары истребителей играли в кошки-мышки, три эскадрильи бомбардировщиков приближались к рубежу открытия огня. Так же как и при первом заходе, на их пути попытались разместить несколько Карго, чтобы прикрыть их неповоротливыми, но такими громоздкими тушами станцию, но на сей раз этот фокус не мог похвастать той же эффективностью. Во-первых, Карго стало меньше, так как их по аналогии с разделившимся на эскадрильи бомбардировочным полком, разбили на три отряда, а во-вторых, теперь Шериданы могли спокойно маневрировать, и потому обойти суда было довольно легко. Вот только на сей раз основная роль защиты перешла от гражданских транспортов боевым ховерам. Именно двадцати четырем оставшимся не у дел старым Гардхундо предстояло сорвать атаку такого же числа новеньких Шериданов. Будь на подвесках у Гардхундо ракеты, хранившиеся в арсенале строевых полков, у бомбардировщиков не осталось бы шанса не то, что на атаку, а даже на паническое бегство. Несомненно, все они были бы уничтожены. Но курсантам приходилось довольствоваться только тем, что успели извлечь из арсеналов их родной академии и потому у Шериданов имелись неплохие шансы не только пережить эту атаку, но и выполнить свою задачу.

Как и втолковывали инструкторы, каждый из курсантов выбрал себе ранее намеченную персонально для него цель и с трудом удерживающие построение звенья кинулись навстречу прущим в атаку бомбардировщикам. Шериданы шли довольно плотными группами. Впереди формой ромба находилось звено призванное очистить дорогу — эти машины несли по одной легкой ракете, так что и сами могли довольно смертельно укусить любой вражеский ховер. А вслед за ними в построении колонной шло второе звено, которое и должно было прорваться к цели, даже ценой гибели всего обеспечивающего их прорыв отряда. На сей раз, либо курсанты оказались лучше подготовлены, либо пилоты бомбардировщиков замешкались, но ракеты с обеих сторон ушли одновременно. Причем, поскольку атака бомбардировщиков оказалось неплохо скоординирована, эфир одновременно разразился кучей приказов, выкриков, брани и предсмертных воплей.

— Борт 153, отворачивай! Куда ты прешь, дурак!

— Борт 119, держись моего хвоста! Это приказ, черт тебя дери!

— "Букварь", маневрируй, маневрируй!

— Заходи сверху! Сверху говорю!

— Ракета, ракета!

— Мы в космосе! Где здесь верх!?

— Борт 164, резко вправо! Вправо!

— Борт 143 сбит! 143-й сбит!

— Сейчас я его!

— Меня подбили! Подбили! Двигатель горит!

— Борт 132 и 134, прикрывайте Борт 176. Это приказ.

— Есть, сэр!

— Меня бы кто прикрыл!

— Я попал! Попал!

— Горит мерзавец!

— Как ты его сделал! Я аж засмотрелся!

— Два Шеридана прорвались! Повторяю! Двое прорвались!

— Резерв, вы там спите что ли!?

— Никак нет, сэр! Мы уже в бою!

— Огонь из пушек! Огонь! Отсекайте! Не позволяйте им сохранять курс!

— Кто-нибудь, прикройте! У меня щит на нуле! Кто-н... А-а-а-а-а. Я горю! Горю! Мама!

— "Мелкого" сбили!

— Отставить панику! Беру контроль на себя! Станция, срочно примите Борт 122 и Борт 178. Нам нужны медики.

— Отсекайте его, отсекайте!

Все это, сохраняя абсолютно невозмутимое лицо, слушал полковник Моро, наблюдая за происходящей у самого порога его станции битвой. Дешифраторы пока не смогли нащупать канал связи противника и потому в эфире голосили только свои. Но даже этого было более чем достаточно. Порой одновременно столько пилотов говорили или орали по связи, что разобрать не то что предложения, а даже отдельные слова было довольно проблематично. То и дело приходилось обращаться к программе по обработке сообщений, чтобы разложить царившую в эфире какофонию на отдельные и потому понятные фразы. Это требовало некоторого времени, так что лившиеся из динамиков в ЦУП-е переговоры пилотов, запаздывали от реальности секунд на пять. Реальность же проецировалась на главный тактический голоэкран разделенный на несколько секторов — по одному на каждый квадрант, благо оптических, гравитационных, инфракрасных и множества прочих датчиков на станции имелось более чем достаточно. Все же она являлась базой, как военного, так и гражданского флотов, и потому требования к организации движения и стоянок кораблей и судов диктовали необходимость наличия огромного количества систем обнаружения.

С момента боевого соприкосновения прошло не более трех минут, а три Гардхундо уже были уничтожены и еще пятеро под прикрытием своих товарищей оттягивались к станции, волоча за собой морозные шлейфы вытекающих в безвоздушное пространство жидкостей и газов, а порой и каких-то железяк, непрерывно вылетающих из рваных ран в планерах. Противнику тоже изрядно досталось. Не смотря на негодные для применения в современном бою ракеты, бывшие в распоряжении курсантов, семь Шериданов прекратили свой жизненный путь вблизи станции, превратившись в груды искореженного титана и композита, что продолжили свой путь в глубины космоса, либо обрушились на защитные поля встреченных по пути объектов.