Серебро и сталь

— Экзоскелет позволяет маскироваться на местности, но возникают определенные проблемы с оружием и снарягой. Зато, если обработать их раствором, при взаимодействии с экзоскелетом оптический камуфляж проявляется и на поверхности предметов. Первоначально оружие мне приходилось вымачивать в трупах цефов, а сам эффект обнаружился случайно. Сейчас сообщать об этом бессмысленно, но когда появятся первые экзоскелеты.... И да, не хочешь отдавать продукт — поделись технологической картой, а мощности по воспроизводству я откуда-нибудь достану.

— Будьте реалистами, требуйте невозможного? — Резко спросил Игорь, начавший нервно крутить между пальцами свою цельнофрезерованную металлическую ручку. Не "Паркер", но один из его аналогов. — А у тебя ничего не треснет?

— Это — просто экономия времени. При необходимости весь процесс можно повторить с нуля, ведь исходники остались у меня. Не хочу изобретать велосипед по новой.

— И чем же ты займешься дальше?

— Организую свое хозяйство где-нибудь в глуши и займусь изучением процессов терминальной баллистики в сложных биологических объектах антропоморфного вида.

— Гуманоидного типа. — Поправил меня Игорь. — Кого отстреливать собрался?

— Врагов отчизны. Наше государство хоть и не выдает лицензии на подобную деятельность, но порой специально уполномочивает своих сынов вершить управу.

— Тебя уже уполномочили?

— Нет пока, но за этим дело не станет.

Последующий час мы потратили на предварительные договоренности. Ничего особенного, просто наводили мосты, на случай моего убытия... куда-нибудь. Осталось только дождаться возвращения куратора из Москвы. Его зам может решить только часть вопросов, а с "первым отделом" отношения у нас не сложились. Местные безопасники то и дело гадили по мелкому, а сейчас... это отстранение — в том числе и их рук дело. Зубры, оттесненные на обочину, имели зуб на меня и Игоря, безопасники — на куратора.

Да и вообще, "товарищу майору" в первопрестольную надо бы позвонить уже сейчас. Обозначить ситуацию, предполагаемые действия по легенде отхода. "Старший брат" самодеятельности не любит, любую импровизацию на месте считая за собственную недоработку.

Вечер был встречен в баре, в обнимку с очередной бутылкой. Симулировавшаяся на публику безнадега игралась со вкусом. Благо, здесь немало людей, отлично разбирающихся в винах и общими усилиями собравших очень неплохую коллекцию. Выбор очень большой, и было над чем подумать, выбирая очередную бутылку. Грузинские и молдавские вина пьются легко, в них нет терпкости, присущей итальянским и армянским маркам. Немецкие и польские не отличаются крепостью, некоторые люди даже сравнивают их с дюшесом. Французские... тут все очень сильно зависит от региона, сорта винограда и даже личности винодела. А еще здесь были русские вина, которые отличались еще большим разнообразием. Даром, что институт закрытый, условия здесь обеспечивают очень даже хорошие, компенсируя удаленность от цивилизации.

Надеюсь, Джованни не обидится за опустошение бара, в котором он вина и заказывал-то полстакана в день, на обед. Традиция, возникшая из-за паршивого качества воды в греческих полисах. Оттуда она перекочевала в римские города, особенно распространившись в средневековье. Тогда в Европе случилось перенаселение, и возникла напряженка с дровами. Кипятить воду банально стало дорого, а спиртное в цене особо не поднималось.

Собственно, Джованни и подсел ко мне вечером. Соскучился, видимо, за месяц отсутствия. Поздоровался, налил себе немного вина, разбавил.... Оно и правильно, крепкое и сухое красное вино не содержит в себе сахаров и при этом имеет весьма специфический, терпкий вкус. Такого много не выпьешь, что отнюдь не помешало мне оприходовать пять с половиной бутылок и начать симулировать легкое опьянение. Недолго осталось, еще полчасика и можно валить домой в обнимку с парой бутылок хорошего коньяка. Так нужно для дела, мне еще предстоит получить выговор и неполное служебное соответствие. Нужно соответствовать.

Молчание длилось довольно долго, Джовани успел прикончить половинную порцию тушеной свинины и приступить к блинчикам. Он предпочитает итальянскую кухню, и наверняка заказал бы бы ризотто или пасту, но тогда пришлось бы ждать, пока это приготовят. А так принесли практически сразу, минут через пять после заказа.

— За месяц случилось много интересного. — Наконец решился он. — Сейчас рассказать не могу, но как....

Согласно кивнув, перебиваю Джованни:

— Да понимаю я, что не можешь. Ты не мучайся, никуда эта информация не денется. Дадут допуск — ознакомлюсь, не дадут... ну, сами себе злобные буратины.

— Должны дать, ведь твои идеи.... — Вновь попытался вклиниться он. И вновь был оборван:

— Зато работа по их развитию — ваша. Думаешь, мне неизвестно, что реагенты и субстраты на "страдание херней" списывались в качестве утраченных по неосторожности и другим аналогичным статьям? Благо, их и нужно-то было не так много. Понятно, что это делалось во избежание лишней писанины, неприятностей с первым отделом и вообще так было сильно проще. Меня это тоже устраивало, до поры до времени. Сейчас так уже не получится, ведь лаборатория подотчетна и ресурсов на затратные опыты с формулировкой "просто, мне это интересно" никто не выделит.

— Но ведь тебя уже знают.... — Несчастным голосом попытался привести последний аргумент мой товарищ. Мне чисто по-человечески было понятно его стремление вернуть все в прежнее русло. Мы неплохо работали вместе, изредка устраивали посиделки, да и вообще неплохо сошлись на почве общих интересов. Только, порой, чтобы двигаться дальше, необходимо перелистнуть страницу в книге своей жизни. Это не значит резкого разрыва отношений со старыми знакомыми, просто многое придется начинать с нуля и на новом месте. А посему:

— Ну да, знают. Только бумажек об образовании нет, а без них адекватного финансирования не будет. Чиновников за "нецелевое" расходование средств ведь с потрохами сожрут администраторы от науки. Мне бы сейчас разобраться с ближайшим настоящим, чьи перспективы чрезвычайно туманны.

— Если я могу чем-то помочь.... — Очень осторожно заметил Бианки, уже оценивший не только количество бутылок, но и их примерную цену. Это — половина его месячной зарплаты, а ведь раньше я особо не шиковал, предпочитая одеваться в казенное и пользовался штатными часами и телефоном. А поскольку жлобства за мной замечено не было, большинство закономерно полагало, что причиной подобной экономии было хроническое безденежье. Наивные.

— Возможно, что от нашего ведомства будет создана лаборатория по той же тематике. Нужен список приборов и требования по помещениям. В нынешних обстоятельствах мне с подобными запросами лучше не светиться. Игорь это разрешил, его потом и спросишь, куда отослать. Спешить с этим не стоит, сейчас безопасники будут лютовать со страшной силой. — Затем я встал и заметно громче сказал. — Пойду я, Джованни. Было приятно работать вместе. Ауфидерзейн, надеюсь, еще свидимся. — Затем двинулся в сторону бара, напевая "вихри враждебные веют над нами".

Питие продолжалось двое суток без просыху, не смотря на все попытки руководства института меня образумить или хотя бы привести в чувство. Им очень повезло, что все документы по командировке я оформил сразу же после прилета, даже не став распаковывать вещи. Контраст получился отличным: энтузиазм первых часов, сменившийся полной безнадегой. Очень приятно было сидя в кабинете у директора то и дело прикладываться к бутылке коньяка его любимой марки. Мелкая и даже мелочная месть, о которой он наверняка знает. Скупить часть спиртного было неплохой идеей, оно мне еще пригодится.

Была еще пара попыток "примирения", уже от замов. Ничего интересного, простая формальность ради того, чтобы прикрыть себе тылы.

Куратор прилетел утром третьего дня. Был он зело спокоен и доволен, словно отожравшийся удав. Вскоре мы уже сидя в кабинете, пару часов решали, куда бы двинуться дальше. Вариантов было немало, но наиболее интересным был признан переезд в Климовск. Именно туда, в одно из отделений ЦНИИточмаш доставили все найденное вооружение. Был еще вариант с изучением цефовских экзоскелетов, но там ничего интересного. А по остальным направлениям мне особо ничего не известно, ибо в электронике не разбираюсь, программирование не знаю и военного образования не получал. Все, что было можно — вытрясли в первый же месяц, когда опросы продолжались часами.

Отстраняли тихо, не на показ, без лишних свидетелей. Можно не сомневаться, что эта новость уже распространяется со скоростью звука. В любом замкнутом коллективе кости моют всем и всегда.

Глава четвертая

Середина осени выдалась особенно дождливой. Определенно, далеко не все изменения климата произошли в лучшую сторону. Дожди, длящиеся неделями. В Подмосковье. Подмосковье, а не Питере! Впрочем, окружающие территории хотя бы не затопило море, да и смыть не должно. Ливневая канализация работает без эксцессов, вода штатно отводится с улиц. Но как же это достало....

Меланхолию неплохо помогал разогнать камин с живым огнем, находившийся в небольшом ресторанчике неподалеку от моей новой квартиры. Ведомственной, разумеется, и Генрих живет по соседству. За прошедший месяц мы успели облюбовать пару заведений неподалеку от нашей многоэтажки, и сейчас я засел в одном из них, заняв полюбившееся место за угловым столиком. Остатки чая уже успели остыть, а от яблочного пирога остались лишь крошки. На часах четыре с половиной пополудни, "мертвое" время. Народ начнет собираться через час-полтора. Это у меня сейчас затишье — физики обрабатывают результаты очередного эксперимента, заняться пока решительно нечем. Пора бы и повторить заказ.

За окном к обочине притерлась черная "Волга", ставшая здесь весьма своеобразной заменой "Мерседесов". Над дизайном особо не заморачивались, он уже лет двадцать похож на "Хонду Аккорд". Классика, впрочем, военные до сих пор гоняют на "Луноходах", так что здесь это — норма. Дверь открылась довольно резко, вошедший сложил зонт, повесив его над соответствующей стойкой. О степени спешки Генриха свидетельствовало то, что куратор не стал снимать с себя пальто, что было по его меркам вещью неслыханной. Я счел правильным расплатиться сейчас, затем направился к выходу.

— У нас срочный выезд. — Огорошил меня Генрих. — Прямо сейчас садимся в машину и выдигаемся в аэропорт, все остальное — по дороге. Времени крайне мало.

Дождавшись, пока мы разместимся на заднем сидении, водитель дал по газам. Спустя полчаса мы ненадолго остановились и вышли из машины и куратор начал вводить меня в курс дела:

— У китайцев на границе Таджикистана и Афганистана упал спецборт. Обломки лежат в горном озере, на глубинах в десять-двадцать метров. На данный момент там погода нелетная, но через пять часов будет не протолкнуться. Нас уже предупредили, что любую попытку вмешаться в ход их работ расценят как агрессию, с соответствующими последствиями.

— Я к этому каким боком?

— Судя по тому, как они всполошились, на борту было что-то очень интересное. Ты говорил, что можешь скрытно провести под водой несколько суток. Это очень нужно, у нас просто нет других вменяемых вариантов.

— Выбираться оттуда как?

— Вниз по вытекающей реке. Сплавишься ночью, тебя подберут ниже по течению.

Вылетал я на борту транспортника, одетый в экзоскелет и запакованный в опломбированный контейнер. Впереди восемь часов лежания в этом гробу, благо можно и музыку послушать и кино посмотреть. Неделю тому назад мне, наконец, удалось частично решить проблему с незнакомыми форматами данных. Кодеки пришлось формировать с нуля. Учитывая мою косорукость помноженную на незнание основ, справиться с этим за три недели без помощи специалистов — неплохой результат. Благо хоть все спецификации были на руках, иначе бы это не получилось так быстро.

Садились в Ишкошиме, там же мой контейнер перенесли в вертолет. Летчиков настоятельно, но вежливо попросили "потерять" "посылочку" по пути, рядом с озером. Заодно, по пути на борт, мне скинули уточненную информацию по местоположению обломков. Чудненько.

Все прошло неплохо, за исключением жесткого приземления. Слишком жесткого, из-за порядком разреженного воздуха на высоте в четыре тысячи метров. Парашют не смог погасить всю скорость. Это не могло повредить мне, однако оказалось весьма неприятно и довольно болезненно. Возможно, если бы мы не догрузили еще тридцать килограмм полезной нагрузки, приземление прошло бы штатно.

Контейнер был аккуратно спрятан под осыпью, а я тихонько пополз к прибрежной линии. Где-то вдалеке летали два беспилотника, выдавать себя — нежелательно. Восхищаться прекрасными видами некогда, да и ночь на дворе. Вдали видны огоньки таджикско-российского бивака, неподалеку от них — лагерь китайцев. Озеро сильно вытянуто с востока на запад, и по форме напоминает восьмерку. Вокруг — горные хребты и путь наружу здесь только один — вниз по Памиру (реке). Самолет упал в восточном овале, я нахожусь около середины западного.

Под водой оказалось довольно весело и заметно холодно. Градусов шесть-восемь по Цельсию. Если бы еще было хоть что-то видно, приходилось время от времени всплывать и привязываться по окрестным вершинам и звездному небу. И как здесь будут работать водолазы? Спутниковая навигация ведь благополучно скончалась вместе с появлением Туманного Флота. Тогда же изрядно сократились в количестве водолазы и моряки. Морпехов чуть не влили в ВДВ, благо хоть успели одуматься. Но в море флотские сейчас выходят исключительно редко, убедившись, что неподалеку никого нет.

Найти самолет удалось буквально на ощупь, вернее, на запах (и вкус) топлива из пробитых баков. Хвост лежал отдельно, метрах в тридцати. Нос тоже оторвало, центральный отсек изрядно покорежило и сильно измяло крылья. Похоже, при посадке одна из законцовок крыла чиркнула о воду, и дальше самолет приводнялся "блинчиком", разваливаясь на куски.

Обследование было начато с носа. Трупы фрагментированы и уже не всплывут. Ничего интересного. Обычный такой узкофюзеляжный бизнес-джет, с двумя мотогондолами в хвосте. Рассчитан на десяток обычных, или пяток очень непростых пассажиров. Способен на межконтинентальные перелеты. Летает довольно быстро, всепогодный. По хорошему, так и не должен был упасть.

Центральная секция пострадала не столь сильно. Впрочем, пассажирам не помогли даже ремни безопасности — судя по всему, их сначала оглушило, а затем и утопило. Двое из них — в кителях военного образца, третий — в штатском. Небольшие чемоданчики оказались пристегнуты к своим владельцам штатной цепочкой с браслетом. Заветный ключик удалось найти только к одному из наручников, остальные пришлось снимать силовыми методами. Подумав, осматриваю тела на предмет посторонних включений. Может и здесь будет свой Джонни Мнемоник?

Удалось найти и вырезать пять имплантов неопределенного назначения. Сами трупы я отволок на глубину и предпринял ряд мер против их обнаружения. Найти их под слоем донного ила будет весьма проблематично.