"Ай-яй-яй! — чуть покачал я головой, пряча улыбку. — А подслушивать нехорошо!"
"А кто подслушивает? — мгновенно парировала она. — Никто не подслушивает!"
"Ну-ну!" — хмыкнул я и послал мысленный поцелуй, получив в ответ мурлыканье довольной кошки.
— Ну так вот, — продолжил "лектор", клюя носом. — Слово за слово, познакомились они, и Настя привела нашего Вовочку домой. Но не подумайте ничего плохого! — поспешил заверить Пашка, увидев в глазах Игоря понимающую усмешку. — Всего лишь с дедушкой познакомить! А тот сразу ошарашил Вовочку заявлением, что приборчик тот чудесный дарит ему на вечное пользование, так как он, то есть Вовочка, идеально подходит в преемники самому деду. А деду тому, мол, надоело небо коптить, устал он суеты мирской и хочет свести счёты с жизнью. Только перед тем для нашего Вовочки надобно провести, так сказать, инструктаж по пользованию тем приборчиком.
— Что ещё за приборчик? — недоверчиво фыркнул Игорь, явно заинтересованный.
— О-о! — вскричал Пашка. — Сей приборчик не простой, а волшебный, наделённый невиданной силой вершить судьбы Вселенной! Ну-к, Володь, яви миру энтую чуду!
Я поднял руку и показал браслет.
Игорь тускло посмотрел и вновь уткнулся в тарелку с двусмысленным выражением на лице. Видимо, проникнуться важностью момента ему мешала дурацкая манера изложения. Ну и ладно. Всё не так нудно слушать в который уже раз. А поверит-не поверит — проблема слушателя. Я, как говорится, и не претендую. Нам с ним дитя не крестить.
"Ещё чего! — фыркнула моя "кошка" со второго этажа. — Только через мой труп!"
"Тоже хорошая идея!" — хмыкнул я и представил, как щекочу ей подошву.
"Вовка! — взвизгнула она. — С ума сошёл! Я уж думала какая-то тварь забралась ко мне в постель!"
"А это, чтоб не подслушивала!" — мстительно хехекнул я и продолжил мысленное путешествие "щекотунчика" вверх по её ноге.
"Прекрати сейчас же!!! — завопила Настя уже в полный голос, да так, что её стало слышно с верхнего этажа. — Думаешь, мне это приятно?!"
Лицо Пашки вытянулось и он неосознанно втянул голову в плечи:
— Это... мне?..
Я рассмеялся:
— Не обращай внимания. С Глашки стружку снимает.
"Я с тобой ещё разберусь! — полыхала моя Настя. — "Глашка"! Меня нет, понял? Сплю я!"
"Приятных сновидений! — послал я ей поцелуй.
"У-у, подлиза!" — услышал я в ответ уже мурлыкающее.
— И стал тот дедок, — продолжил ободрённый Пашка, — скакать с нашим Вовочкой, аки блоха подковёрная, по городам и весям матушки нашей Земли, иногда совершая прогулки по шопам тамошним для услаждения души меломана нашего музыкальными да художественными приятностями. В космос даже выпрыгивали, дабы на матушку нашу со стороны взглянуть, красоты её оценить...
При этом Игорь насмешливо глянул на Пашку, потом на меня, хотел, видимо, что-то сказать, да передумал.
А Пашка опять вошёл в раж:
— И вот настал час расставания. А надобно сказать, что у Насти в домашнем хозяйстве, если можно так выразиться, любимец был, зверушка такая лопоухая, привезённая дедом с далёкой звезды Канопус. Зверушка, не зверушка, а чесала языком по-нашему не хуже нас с тобою...
Тут Игорь уже взорвался:
— Вовчик, да чего он плетёт?!
— Ты слушай, слушай, — улыбнулся я. — Сказано ж было, что нормальный человек такому не поверит.
— Не, ну это вообще чёрт-те что! — пожал он плечами.
— То ли ещё будет! — пообещал Пашка с хитрой физиономией. — Вообще — а-абзавидуешься!.. — Ну вот, — вновь заходил он по белому паркету взад-вперёд, — а родиной той зверушки была неприветливая такая планетка, которая вкруг той Канопусы обращалася. Биэлой её прозывала та зверушка. А вот имечко её я запамятовал, — при этом Пашка страдальчески скорчил свою выразительную физиономию.
— Лори, — подсказал я.
— Во! Правильно! — хлопнул он себя по лбу. — А я: то ли "Гори", то ли "Ури"... Так вот ентая Лори...
— Это был он.
— Да? Ну, без разницы... Ентот Лори наплёл нашему деду, что его планета сплошь покрыта растениями, обеспечивающими приятную смерть в сладком забытьи, на что дедок тот и купился. Ну, насколько ласковы те растения, Вовчик сам потом убедился, — хмыкнул Пашка, мельком взглянув на меня. — Но не в ентом суть. Обучил, значит, дедок нашего Вовочку, как пользоваться тем браслетом, да и хильнул на ту самую планетку. Помирать, значит. — Игорь при этом царапнул по нему взглядом исподлобья. Но Пашка, как токующий глухарь, ничего не замечая, продолжал свою песнь: — Настасья дедушку очень любила и, в расстроенных чувствах, пожелала в тот вечер остаться одна, потому как крутое решение деда и для неё самой явилось неожиданностью. Ну а наш Вовочка, неопытный в полюбовных делах, не посмел ей перечить и помчался домой испытывать новоприобретённую игрушку. Можешь себе представить, как выпрыгивало от радости его ретивое из грудной-то клетки! Такой царский подарок! И, представь, буквально ни за что! Просто родился вовремя! Ну, правда, дедок поставил ещё одно условие: наш Вовчик ни под каким соусом не должон покидать Настасью, что бы между ними ни происходило. Но он мог бы этого и не говорить, только взлянув на счастливую физиономию нашего Ромео! Да и козе понятно, что надо быть последним дураком, чтоб отказаться от такой женщины!
Игорь поднял на меня глаза:
— Вовчик, я бы не потерпел...
— А чё?.. — моментально скуксился Пашка и оглянулся на меня. Он уже и сам понял, что зарапортовался. — Я так, для красного словца...
— Чеши-чеши, — добродушно усмехнулся я. — Всё так и было.
— Во! — оживился тот. — Я ж и говорю!..
— Говоришь-то ты много, — проворчал Игорь, — видать, с утра принял лишку на грудь, вот и трепешься, как радио — без устали.
— Да ты что?! — возопил Пашка. — С тех самых пор, как Вовчик меня отремонтировал, я енту гадость вааще в рот не беру! — И он призвал меня в свидетели: — Скажи, Вовчик!
Я подтвердил.
— Отремонтировал? — не понял Игорь.
— Ну да! Во, гляди! — пошлёпал Пашка себя по ляжке. Я ж всю жизнь хромой был!
— То-то я и смотрю, что мне в тебе чего-то не хватает! — удивлённо воскликнул Игорь. — И что? Ты хочешь сказать, что это сделал он? — его палец упёрся в меня.
— Да не он, а браслет! — Пашка тряхнул своей гривой. — Он мне его только на руку надел и... и всё! Потекла по жилам кровушка! Бегаю таперича, как джейран казахстанский!
Игорь положил голову на скрещённые пальцы рук и озадаченно скосил на меня глаз:
— Хм! И это правда?
Я кивнул, а Пашка заорал, обегая вокруг стола и не давая мне рта раскрыть:
— Ещё б это была не правда! Ты ведь и сотой доли не знаешь, что мы тут понатворили с тем браслетом! И на Марсе побывали, и по Галактике пошлялись, и на планете были, где одни только бабы живут! Представляешь? Целая планета баб! Какое раздолье!
— И Третью мировую предотвратили... — вставил я, как бы невзначай.
Игорь мгновенно навострил уши.
— А вот тут, пожалуйста, поподробнее, — сказал он, наливая себе из пузатого самовара, высившегося посреди стола.
— Ты не спеши! — оскорбился Пашка. — Постепенно и до этого доберёмся. Слушай всё по порядку.
— Да не, Паш, я уже понял, что это какой-то особый вид нуль-транспортировки. И то, что вы попользовались им в своё удовольствие, я тоже усёк. А вот что там насчёт Третьей мировой?
— Да чё там Третья мировая? — отмахнулся "лектор". — Разоружили всех к чёртовой матери — и все дела!
— Это как же? — наседал Игорь с ехидной ухмылкой, отхлёбывая горячий чай. — Прям так и разоружили?
— Хе! — показал на него пальцем Пашка и повернулся ко мне, ища поддержки. — Глянь на него: не верит!
— Это ж коснулось его лично, — усмехнулся я виновато. — Вот потому эта тема его так и цепляет. Он же перед тем в танкисты подался. По контракту.
— Ах, вон оно что! — догадался Пашка и расхохотался. — Так ты из этих, из пострадавших!
— Не вижу повода для веселья, — хмуро проворчал Игорь, отставляя чай в сторону. — Я в это дело все свои деньги угрохал. А в результате — пшик!
— Ну, извини! — Пашка пожал плечами и, раскинув свои клешни в стороны, сел на место. — Мы не знали. Мы о благе человечества радели!
— Радели они... — буркнул Игорь недовольно. — Раздели — это точно! Вы не задумывались, скольких вы оставили без средств к существованию? Ни работы, ни жратвы...
Воцарилось неловкое молчание. Пашка обиженно сопел и ковырялся в тарелке.
— Ты вот спрашивал, как там Милка? Да ушла она от меня, как только всё это началось! Обозвала неудачником и ушла. А я... Что мне оставалось делать? Стал пить... Вот... Пока Вовчика не встретил случайно. Знаешь, где я всё это время обитал?
— Догадываюсь, — виновато вздохнул Пашка.
— В люке теплотрассы! — с вызовом произнёс Игорь. — Скатился. Дальше некуда!.. И я не один такой. Нас миллионы! А вы тут забавляетесь! Я-то по глупости поверил этим байкам про тарелки... В принципе, ваша деятельность мало чем от них отличается. Ваш этот... браслет, он ведь тоже не на Земле делался?
— Ну!
— Вот и "ну"! Дорвались детки до игрушки...
Я не выдержал:
— Ну а что бы ты на моём месте сделал?
Он хмуро посмотрел на меня и пожал плечами:
— Не знаю. Не думал. Но уж накормил бы всех сначала, это точно!
— Да не успели мы! — скривился Пашка с досадой. — Эти хмыри уже всерьёз воевать собрались ядерным оружием!
— С чего это вдруг? Кто бы им позволил? Подёргались-подёргались, да на ту же задницу и сели бы...
— Много ты знаешь! — фыркнул Пашка. Его скомороший задор как рукой сняло. Он сидел, нахохлившись, будто воробей в сырую погоду, с преувеличенной внимательностью выискивая что-то на тарелке.
— М-да... — вздохнул я. — Вот они, хвалебные дифирамбы благодарного человечества. — Я встал со своего насеста и подошёл к окну.
— А ты чего хотел? — вскинулся Игорь, неприязненно щурясь. — Чтоб тебя в задницу расцеловали за такое? Весь мир теперь похож на разворошённый муравейник! Ведь всё только и держалось на военных заказах! Так было во все времена! И чего ты добился? Сидим мы теперь у разбитого корыта и не знаем, с чего начать?
— "Мы" — это кто? — едко поинтересовался Пашка.
— Россия! — зыркнул на него белками Игорь. — Мне до юсовцев дела нет. Получили по башке, так туда им и дорога! Но зачем было своих-то раздевать? Сколько времени и средств теперь надо, чтобы всё это восстановить!
— "Восстановить"? — поразился Пашка.
— Ну да! Не будем же мы со всей этой сволочью стрелами да копьями воевать?
— Ты глянь на него! — повернулся Пашка ко мне. — Он даже и не врубается, для чего всё это сделано!
— Ну и для чего?
— Да для того, чтоб человечество мирным строительством занялось, а не изготовлением наперегонки смертоносных игрушек!
Игорь посмотрел на нас, как на ненормальных:
— Вы, ей-богу, как с луны свалились! Да никогда такого не будет! Человек в самой основе своей — хищное, кровожадное животное! Оно всегда воевало, и будет воевать! И тут вы хоть удавитесь, но ничего с этим поделать невозможно!
— Ты и впрямь так считаешь? — вяло отозвался я, усаживаясь на подоконник.
— Да я уверен в этом на все сто! Да что там на "сто"? На двести! На тысячу!
— Ау-у! — дурашливым голосом пропел Пашка. — Кто больше?
— Чё ты зубы скалишь? — накинулся на него Игорь. — Тут ведь дураку понятно, что оно заложено на генетическом уровне! Даже поговорка такая существует: "Человек человеку — волк!"
— Ну и хай сабе существует, — заявил Пашка, опять цепляя на себя маску шута. — А мы думаем иначе. Правда, Вовчик?
— Не правда, — поёрзал я по подоконнику. — Хотелось бы выслушать и мнение противной стороны.
— Ну очень противной! — гыгыкнул Пашка.
— Никакой я не противный, — вздохнул Игорь, остывая. — Просто есть такое понятие — разумный подход. И если подходить к этому делу с головой...
— Ну да, ну да, конечно! — закивал Пашка с притворным согласием. — У нас ведь к ентому месту задница приставлена!
— ... Если подойти с головой, — надавил Игорь многозначительно, — то, повторяю, сначала надо было всех жратвой обеспечить, а уж потом работы лишать!
— Ну и как ты себе это представляешь? — спросил я.
— Да чего уж теперь-то, после драки кулаками махать? — обречённо махнул Игорь. — Вся промышленность в руинах лежит...
— Вот уж брехня-то! — взвился Пашка. — Мы воевали только с военно-промышленным комплексом!
— Угу... И с водой выплеснули младенца...
Пашка похлопал глазами, соображая, и повернулся ко мне:
— Ты что-нибудь понял?
— Вроде того. Он имеет в виду, что всё было завязано на том самом комплексе. А теперь клиент сдох...
— Ну и чё?
— Да чё "чё"? — снова полез в драку Игорь. — Все связи оборваны, в стране бардак! Кто наверх забрался, под себя гребёт, гноит товар, кто внизу — никому и на фиг не нужен, дохнет с голоду. И конца-краю этому не видать! Вы что, слепые? Сами не видите?
— Уж больно жуткую картину ты нарисовал! — поморщился я. — По-моему, всё не так страшно.
— А ты спустись туда, где я был, да поживи там — ещё не то запоёшь! — с вызовом произнёс он.
— Делать нам больше нечего! — встрял Пашка. — Надо решать, как дальше быть, а мы побираться пойдём! Щас! Мы это уже проходили!
— Сытый голодного не разумеет... — с досадой отвернулся Игорь.
— Ну а всё-таки, — не отставал я, — что, по-твоему, надо сделать такое кардинальное, чтоб на Земле оздоровить атмосферу? Чтоб не было этого... волчьего генетизма? Хочу у тебя, как у свежей головы, спросить.
Игорь озадаченно оглядел нас и надолго замолчал. Было непонятно, то ли он просто надулся, то ли о чём-то думает.
— Ну? — не выдержал Пашка. — Чего молчишь-то? Критиковать-то оно легко! А как самому чего предложить, так слабо!
— Да не "слабо"! — неохотно проскрипел тот. — Я бы предложил, да оно звучит по-дурацки... Да и вообще... невыполнимо в принципе.
— Ну-ка, ну-ка! — оживился Пашка. — Мы тебя слушаем, затаив дыхание! Для нас нет ничего невыполнимого!
Игорь как-то тяжело и со скрипом растянул рот в улыбке:
— Совести бы людям побольше... — И, выразительно глянув на Пашку, добавил: — А некоторым — скромности!
— О! — не приняв вызова, радостно завопил Пашка. — И этот туда же!
— Что значит "и этот"? — поперхнулся Игорь.
— Да потому, что сие предложение уже имело место быть! Да только не прошло. К сожалению, — с кислой гримасой добавил Пашка.
— Почему?
— Хозяева не позволили. Сказали, что это слишком лёгкий путь к этому самому... к совершенству!
— Какие ещё "хозяева"? — ещё больше изумился Игорь.
— Хозяева браслета. Его же тоже кто-то изготовил, как ты думаешь?
Игорь беспокойно заёрзал:
— Я там вначале что-то про Христа слышал... Уж не хочешь ли ты сказать?..
— Та не! — отмахнулся Пашка. — Куда им! Эти птицы полётом пониже. Чистые технари.
— Так вы что же? И до них уже добрались?
— Я там не был. Это вот Вовчик сподобился. По сугубо личным вопросам. В коридорах времени заплутал.
— Ну вы, мужики, даёте! — повёл Игорь головой. — Не только здесь наследили, а и до хозяев добрались!
