— Что у тебя в руке? — спросил он. Ладонь Хосе слегка разжалась, и часть предмета уже можно было увидеть — это были нанизанные на шнурок бусины с крестообразной подвеской. Охранник нехотя поднял руку, показывая пленному короткую нить бус. Теперь Гедимин видел, что с одной стороны подвески изображён маленький человек в странной позе, почти без одежды — с каким-то обрывком ткани на бёдрах.

— Что с существом на подвеске? — спросил Гедимин. — Это пытка?

Хосе скривился и спрятал бусины в нагрудный карман.

— Бог умер на кресте за наши грехи, — проворчал он. — Чтобы спасти наши души от вечных мук.

Гедимин мигнул ещё раз.

— Он умер, но ты говоришь с ним и уверяешь, что он всё слышит и способен отвести бомбы?

— Чтоб ты сдох, теск, — прошептал охранник. — Он воскрес. И все мы воскреснем для вечной жизни. А ты станешь слизью — вонючей слизью, из которой вылез!

Он шагнул за угол — теперь Гедимин не видел его, но слышал бормотание. Бомбы уже не падали, но охранник не мог успокоиться. Впрочем, тридцать пятому было не до него. Услышанное наконец сложилось в цельную картину, и вывод из неё можно было сделать только один.

"Эа-формирование," — eateske едва сумел скрыть дрожь. "У людей оно, оказывается, тоже бывает. Мозг у него уже разложился, скоро растворятся кости. А все аборигены — и Райан, и Энрике... и Мэттью — все трогали его и его вещи. Они все заражены. А ещё они трогали меня..."

Его передёрнуло. Поспешно отступив от решётки, он сел на матрас, подозрительно посмотрел на перевязанную ногу. Слизь из-под повязки пока не текла. Он потыкал пальцем в левое предплечье — непохоже было, что оно теряет форму. Кожа, мышцы, сухожилия и кости были на положенных местах и сохраняли привычную консистенцию.

"На второй день и не должно быть заметно," — хмуро подумал Гедимин, укладываясь на матрас. "А вот через неделю... Чтобы я и вправду сдох! Может, от людей мы не заражаемся?.."

26 апреля 56 года. Земля, Северный Атлантис, город Нью-Кетцаль

Когда за окном стало светло, а за решёткой послышались голоса, Гедимин нехотя открыл глаза. Он не спал — отключиться так надолго без помощи станнера не мог ни один eateske — но шевелиться лишний раз ему не хотелось. Ему всё ещё было не по себе из-за мыслей об эа-формировании; он снова ущипнул себя за руку, высматривая признаки превращения в эа-форму, но ничего не заметил. "Третий день," — подумал он. "Осталось ещё четыре." Пока что из странных ощущений он отметил только зуд в раздробленной лодыжке. Нога под повязкой начала чесаться, как только перестала ныть — похоже, регенерация в отсутствие беготни и стрельбы значительно ускорилась.

— Вчера он стоял уверенно, — послышался из-за угла голос Райана Аранды. — Мэттью клялся, что на третий день он будет готов. Пора пристроить его к делу. Будет хромать — не страшно.

— Райан, это дрянная затея, — негромко, но гулко ответил Энрике. — Сбежит. Или убьёт кого.

— Бластеры вам на что? — в голосе командира появилось раздражение.

— Слушай, Райан, — Энрике понизил голос, и теперь Гедимин ничего не слышал.

— Хорошо, неси, — отозвался командир. — Тебе его выгуливать. Поводок прилагается?

— Дошутимся мы с этим амбалом, сэр, — пробурчал Хосе. — Пусть бы сидел за решёткой!

"Меня куда-то отправят?" — слегка удивился Гедимин. "Это хорошо..." Первый час разглядывать потолок было даже интересно, но шли третьи сутки, и eateske начинал скучать.

Не прошло и получаса, как все трое аборигенов выстроились перед решёткой. Двое держали в руках бластеры, направив их на пленника. Райан щёлкнул переключателем, погасив защитное поле, и Гедимину стало слегка не по себе.

— Ты пойдёшь сейчас работать, теск, — объявил главный охранник. — Разбирать завалы в южных кварталах. В твоих же интересах вести себя как можно тише. Твои приятели хорошо поработали вчера...

Он поморщился и замолчал, возясь с замком. Дверь тихо скрипнула. Гедимин едва заметно качнулся, перенося вес на пальцы. Теперь надо было только оказаться снаружи...

— Даже не пытайся, — буркнул Райан. — Рики!

Сопло бластера сверкнуло, Гедимин шарахнулся в сторону, но недостаточно быстро. Белый разряд впился в плечо, и eateske уселся на пол, раскачиваясь из стороны в сторону. Перед глазами всё плыло, руки и ноги обмякли и не слушались. "Станнер," — подумал он с досадой. "Подствольный станнер..."

Райан подошёл к Гедимину, подвёл ладонь под его подбородок, и на шее тридцать пятого защёлкнулся холодный металлический обод.

— В самый раз, — заметил командир охраны, подсунув палец под ошейник, и неторопливо вышел из камеры. Дверь осталась открытой, и Гедимин мог бы выйти — если бы ему удалось встать. Пока же он с огромным трудом поднял руку, чтобы потрогать ошейник.

— В нём достаточно взрывчатки, чтобы оторвать тебе голову, — сказал Райан и показал пленнику металлическую пластинку в неярком фриловом корпусе, из которого торчало только узкое жало с бороздками. — Попробуешь снять ошейник или отойти от ключа хотя бы на фарлонг — и заряд взорвётся. Энрике! Ключ у тебя. Через пятнадцать минут теск опомнится, через двадцать — я жду вас троих в кабинете.

Его шаги стихли за углом. Гедимин медленно ощупал ошейник. Металлический обод был тяжёлым, толстым и явно не пустым. "Если бы я его видел, попробовал бы вскрыть," — он тронул пальцем небольшие углубления на месте защёлки. "Но на ощупь..."

— Вставай, — Энрике подошёл к двери. — Выходи.

— Божья шлюха! Рики, я бы отошёл, — нахмурился Хосе, медленно отступая к стене.

— У этой штуки есть ещё одно свойство, — ухмыльнулся однорукий. — Не трусь.

Гедимин выбрался из камеры и остановился на пороге, разглядывая решётку. Кабеля, уложенные под слой кирпичей, питали не только "сивертсен" — они подавали на прутья напряжение, и с этой стороны защитного поля вторая ловушка была хорошо видна.

— Чего он? — громким шёпотом спросил Хосе.

— Неважно, — ухмыльнулся Энрике, сжимая в пальцах ключ. Гедимин почувствовал, как его шею сдавливают тиски — с такой силой, что ни одна молекула кислорода больше не могла просочиться в лёгкие. Чувствительный разряд сотряс тело, заставив тридцать пятого покачнуться. Сквозь пелену чернеющего тумана он шагнул вперёд. "Макаки" попятились. Ещё один разряд встряхнул Гедимина, и он, схватившись за горло, опустился на пол. Из последних сил он потянулся к охраннику, но рука поймала лишь воздух.

— Человеку достаточно одной секунды, — громко прошептали над его головой. — Ты бы уже сдох, Хосе.

— Я считаю, — сердито отозвался щуплый охранник. — Две минуты уже прошло. Он так долго может?

— Ты считай, не отвлекайся.

Гедимин попытался встать, но сил хватило лишь на слабое шевеление пальцами. Пережатые лёгкие были пусты, сердце попусту гоняло отравленную кровь, и его стук в ушах становился всё громче. Он заглушил даже шаги в коридоре, у самого уха. Но звонкий удар по бритому затылку и обиженный вскрик всё же оказались громче. Невидимые тиски на горле разжались, и тридцать пятый наконец смог вдохнуть. Он рывком поднялся на ноги, огляделся в тающем тумане, на всякий случай опёрся о стену.

— Райан Аранда, сэр, меня-то за что?! — надулся Хосе, потирая затылок. Энрике, степенно поправив фуражку, спрятал ключ в карман. Сегодня снаружи, похоже, было жарко — все, кроме Райана, пришли в форме с короткими рукавами, и Гедимин мог рассмотреть механическую руку. И вон тот проводок, один из пучка, торчащего из-под фриловой оболочки со множеством отверстий. Синий проводок с почти перетёршейся изоляцией...

— Офицер Монтес, — сухо сказал Райан, и Энрике повернулся к нему. — Вы двое идёте на перекрёсток Девы.

— Так точно, сэр, — однорукий развернулся на каблуках и буркнул в сторону Гедимина:

— Идёшь на шаг впереди меня. Делаешь, что скажу.

Снаружи было светло и пыльно. Ветер гонял мелкий красный песок по мостовым, присыпал им крыши. Сощурившись на сияющее небо, Гедимин увидел белые блики на куполе защитного поля и огромный разрыв в нём. Мимо, не притормозив, просвистел большой глайдер, за ним на тросах тащились пять порожних контейнеров. Навстречу, едва не смахнув стену ненадёжной постройки, пролетел второй. Он тянул за собой закрытый и отяжелевший контейнер и сам под его весом опустился почти до земли. Его шофёр выглянул в окно, удивлённо свистнул вслед Монтесу, но сзади напирал третий глайдер, и летучий транспорт пронёсся мимо.

То, что Райан назвал перекрёстком Девы, ещё вчера стояло на пересечении двух городских улиц, посреди пыльных кварталов. Сейчас и здания, и улицы, и площадь исчезли под грудами обломков. Битый фрил, вывернутые бетонные балки, неразличимые обломки утвари и осколки стекла засыпали всё вокруг. В них рылись, прикрыв лица респираторами, аборигены. Обломки фрила ссыпали в контейнеры, отдельно складывали куски металла и отдельно — уцелевшие вещи. Среди развалин Гедимин увидел множество открытых, приоткрытых и плотно закрытых люков. Один из горожан как раз выбирался из-под земли и закрывал ход за собой.

— Видишь груду камня на площади? — Энрике повернулся к Гедимину, сжимая в ладони ключ. — Это старая церковь Пречистой Девы. Бери камни и складывай вон в те контейнеры. Я иду за тобой, и если только мне что-то не понравится... Эй, Люсия!

Горожане уже увидели пришельцев. Один за другим они откладывали обломки фрила, выпрямлялись и поворачивались к "теску". Те, у кого были бластеры, потянулись за ними. Женщина в жёлтом платке, скрывающем голову и половину спины, обернулась на оклик и нахмурилась.

— Кого ты привёл, Рики?

— Лишнюю пару рук, — Энрике протянул ей бластер. — Держи его на мушке, Люсия. Тебе-то можно довериться.

Непрочные постройки из фрила разлетались в мелкое крошево, древнее каменное строение осело грудой больших тяжёлых обломков. Бомб, попавших в него, было несколько. Они развалили длинное здание надвое, и две горы камня поднимались над перекрёстком. "Что за материал?" — Гедимин, подойдя к куску стены, пощупал излом. "Камни, собранные в пустыне и намазанные известью. Кто из этого строит?!"

Он приподнял кусок, поставил на ребро и рывком выкатил из груды обломков к пустому контейнеру. Тот с лязгом просел до земли. Следующий обломок был ещё больше; в нём угадывался край оконного проёма, но стёкла высыпались. Забросив следом две охапки битого кирпича, Гедимин заглянул в кабину глайдера.

— Поставь контейнер у обломка белой колонны, — сказал он, и шофёр вздрогнул и открыл рот.

— Делай, что сказано! — прикрикнул на него Энрике. Глайдер медленно подполз к разбитой колонне и остановился, растянув вереницу контейнеров вдоль горы обломков. Те из них, что лежали рядом, Гедимин даже не стал поднимать над землёй, но осталось ещё много кусков камня поодаль, и некоторые из них были втрое тяжелее, чем он сам.

Самый большой обломок был длиннее контейнера. Гедимин не без усилий столкнул его по груде меньших камней, и он врезался в мостовую рядом с глайдером и раскололся надвое. Одна из частей приподнялась, показав рельеф на нижней стороне. Он был разбит, но крестообразные очертания ещё просматривались, и Гедимин разглядел кусок скульптуры — ладонь со вбитым в неё гвоздём.

"То же изображение, что было на подвеске Хосе," — вспомнив несвязный рассказ охранника, тридцать пятый слегка поёжился. "Значит, многие аборигены здесь говорят сами с собой... Город мутантов?"

— Чего встал?! Шевелись! — прикрикнула на него Люсия. Она стояла на груде обломков, сжимая в руках бластер. Гедимин посмотрел на неё с недоумением и отвернулся — расколотую плиту ещё предстояло затолкать в контейнер.

Глайдер уполз, волоча за собой тяжёлый груз. Пленник осмотрелся. Груда камня существенно уменьшилась, но вторая осталась нетронутой. Из-под щебня виднелся пол в маленьких пёстрых плитках. Гедимин подошёл к большому обломку с непонятными выступами, слегка приподнял его и прокатил по гладкой поверхности — туда, где должен был остановиться глайдер. За глыбой протянулся след из липкой тёмной жижи. Слетевшиеся на него мухи тучей жужжали над развалинами.

Он начинался у груды разбитых камней, раскрошенной утвари и осыпавшейся побелки. Она успела пропитаться свежей кровью, побагроветь и ссохнуться в бурую корку. Раздавленное тело слегка высовывалось из-под неё, — то, что осталось от руки и головы. Гедимин с любопытством тронул пальцем лопнувший "кожаный мешок" с торчащими осколками костей. "Непрочная конструкция..."

— Нужен пакет, — сказал он, повернувшись к Энрике. Тот заглянул через груду обломков и судорожно выдохнул. Дожидаясь, пока он выйдет из оцепенения, Гедимин оттолкнул в сторону россыпь булыжников и бурого крошева. Из-под обломков появилась ступня — точнее, носок узкого человечьего сапога со сведёнными вместе пальцами. По его расположению было понятно, что он и размозжённый череп принадлежат разным людям.

Синеватый луч ударил в камень под рукой Гедимина, оставив на жёлтой поверхности чёрное пятно и осыпав пальцы мелкой пылью.

— Назад! — крикнул Энрике. — Джед, отойди!

— Да, убери свои гнилые руки! — с дороги на него смотрела, по-звериному оскалившись, Люсия, и бластер в её руке слегка дымился. — Не смей трогать их, поганый теск!

Гедимин отпрянул от груды обломков, смерил аборигенку удивлённым взглядом. Она сплюнула.

— Иди сюда, Джед, — Энрике, сделав пять шагов назад, указал на место рядом с собой. — Стой тут.

На крики обернулись ещё несколько горожан, и минуту спустя все они столпились вокруг обломков. Кто-то принёс пустой мешок, и Гедимин думал, что собрать останки не составит труда — они гораздо легче кусков стены. Но аборигены мешкали. То один, то другой наклонялись над телами, сталкивали с них пару камешков, иногда даже осмеливались потрогать бесформенное месиво — и сразу же отшатывались и бледнели. Гедимин удивлённо мигнул.

— Бессмысленно, — тихо заметил он и тут же забыл о мёртвых и живых "макаках". Он посмотрел на свою руку, присыпанную жёлтой пылью, попытался найти среди обломков камень, в который попал разряд бластера, но не увидел его. "Этот материал даже не оплавился," — подумал eateske, вспоминая, какое действие разряды оказывали на скирлин, фрил и металл. "Он утратил всего несколько маленьких частиц. Любопытно..."

— Какое назначение было у этого здания? — спросил он, взглянув на Энрике. Тот не шелохнулся с тех пор, как отогнал пленника от мертвецов, — стоял, застыв на месте, и смотрел, как аборигены собирают останки в мешок. Услышав вопрос, он резко развернулся, и, хотя оружия у него не было, Гедимину захотелось отойти подальше.

— Да какое бы ни было, теск! Церковь Пречистой Девы стояла тут, когда первый из вас ещё из пробирки не вылез. Пока вы не сбросили на неё бомбу... на неё и на тех, кто искал в ней защиту! — Энрике запрокинул голову и посмотрел Гедимину в глаза. — Тебе нравится, что получилось, а, теск? Ни одного из вас в Нью-Кетцале до войны не было! Никто из вас не может сказать, что мы, кеты, обидели его! Так зачем вы всё это устроили?!