Вот только здание не было необитаемым. Он впервые увидел аборигенов — странных трехногих существ, конечности которых гнулись под немыслимыми углами. Завязалась драка, марсиане без труда скрутили чужака телекинезом, но почему-то замерли, когда он применил гранату. Увы, ударная волна сбила с ног и его самого, и Граприс полетел прямо в пузырь...
— Я провёл в гробнице достаточно долгий субъективный период — увы, точно не могу определить, системный таймер отказал. Великая Змея рассказала мне о вашей экспедиции, а также о проблемах, с которыми вы столкнулись. В мою память загружен пакет данных для решения этой проблемы. Моей оплатой должна стать свобода от Батарианской Гегемонии, а также от преследования со стороны ваших сородичей.
— Последнее гарантировать не могу, — признался Ричард. — Я не управляю Великим Голосом... пока что.
— Но вы можете предоставить мне гражданство Четвёртого Ковенанта?
— А, это? Разумеется! И да, вы правы... полагаю, ни ваши, ни мои сородичи не смогут вас достать, если вы будете защищены нашими законами.
— Прекрасно. Мне больше ничего и не нужно. Сейчас я солью со своего омнитула в вашу сеть базу данных о моём времени — то, что мне известно о народах Совета Цитадели, Коллекционерах и Жнецах. Устно это рассказывать слишком долго. В свою очередь, хотелось бы в порядке ответной любезности получить сведения об истории Четвёртого Ковенанта — Змея загрузила мне сведения о вашем нынешнем положении, но было бы интересно узнать и прошлое. Если Ковенант уже четвёртый, значит были и три других? Как выглядело то прошлое, из которого вы путешествуете?
— Мы знакомы меньше суток, а эта информация является весьма ценной. Если войдёшь в команду, ты её получишь — но не так скоро.
— Хорошо, меня это устраивает. А теперь, собственно, о деле, ради которого меня сюда забросили...
Причина, почему Луна до сих пор никого не съела, оказалась в высшей степени банальной — а кого, собственно, кушать прикажете? Полное население Барсума не превышало трёхсот миллионов разумных. Да, всегда присутствовал избыток населения, но он всегда быстро и эффективно утилизировался. По меркам любой Кровавой Луны — это даже не закуска, это аперитив! Они привыкли завтракать целыми межзвёздными империями.
Конечно, Луне ничего не стоило в короткий (по её меркам) срок сделать барсумцев такой империей. Антигравитационные технологии уже есть, материаловедение тоже, атомная энергия освоена — до космоса рукой подать. Вся культура ориентирована на войну и экспансию, как и биология. Да, барсумцы — медлительные, слабые и хрупкие существа по меркам других планет. Далеко не кроганы, в этом плане. Но в галактических масштабах это не имело особого значения. Они плодились, как кролики, они всегда готовы были убивать и умирать — а на планеты с более высокой гравитацией высаживаться и не обязательно, их можно с орбиты разбомбить, если что. Стоило им всего лишь добраться до богатых ресурсами внешних и внутренних миров...
Но как раз добраться до этих миров им и не давали. Солнечную систему в этот период контролировала иная цивилизация, значительно более развитая — инсектоиды, называющие себя Жрецами-Королями. Они давно освоили межзвёздные перелёты, и даже дошли до основ астроинженерии. Их собственная планета была искусственно перемещена из другой звёздной системы около двух миллионов лет назад, и сейчас была "припаркована" на земной орбите в противоположной её точке, отчасти заслонённая Солнцем, а отчасти — маскировочными экранами Жрецов-Королей.
Барсумские астрономы иногда наблюдали её, так как марсианский год не совпадал с земным. Марс и планета-пришелец регулярно оказывались по одну сторону от Солнца. Но её считали необитаемой, так как те же искажающие экраны не давали разглядеть живых существ на её поверхности, даже невероятно мощным барсумским телескопам. А периодически она и вовсе пропадала из виду, так что многие астрономы Барсума полагали её несуществующей — оптическим фантомом, каким-то специфическим отражением Земли. Теория "фантомной планеты" подтверждалась и тем, что гравитация пришельца гасилась мощными генераторами Жрецов-Королей, так что не сказывалась на движении других планет. Они боялись нарушить баланс Солнечной системы.
Они вообще много чего боялись, эти богомолы-переростки. Их идеалом был баланс, равновесие, безопасность. И если бы барсумцы огненной лавиной хлынули на другие миры Солнечной, боевые звездолёты Жрецов-Королей очень быстро разобрались бы с ними. А потом инсектоиды начали бы выяснять, что именно подтолкнуло планету воинов к экспансии. И нашли бы.
В принципе, Кровавая Луна могла справиться и с ними, это уже далеко не тот начинающий Обелиск, с которым в своё время разобрались Ричард, Мыслители и Кортана. За миллионы лет Луны набрались опыта, поглотив множество разумных разных эпох. Но схватка двух цивилизаций, способных двигать планеты, превратила бы Солнечную в мёртвую выжженную пустыню с несколькими поясами астероидов. В плохом смысле мёртвую, не в том, который любили Луны. А если на шум ещё явятся Жнецы... нет, это было явно не то, чего Фобос хотел.
Поэтому он спокойно ждал. Установил на Барсуме специфическую религию, которая обеспечивала регулярные поставки Эссенции и свежей плоти — культ долины Дор на всей планете и культ Комала в Лотаре. В обоих случаях жертвы пожирались генетически модифицированными хищниками, желудки которых были битком набиты "жёлтым светом". Позже извлечённая бактериями Эссенция добывалась из экскрементов (умные хищники были приучены ходить в туалет в определённом месте) и складировалась в специальных сосудах.
Если же Эссенцию высасывали из тел жертв растительные люди (им тоже приносились жертвы в долине Дор), то Луна её не получала, зато ей доставалась совершенно неповреждённая некромасса, которая шла на увеличение тела Луны. За миллион лет Фобос смог получить во много раз больше добычи, чем если бы за один раз поглотил весь Марс.
— И как долго это равновесие ещё продержится? — уточнил Ричард.
— Где-то около пятидесяти марсианских лет. Плюс-минус двадцать. Потом всё полетит кувырком. Но за это время вы можете... мы можем успеть сделать всё, что задумано. Обелиску, как уверила меня Змея, нет особой разницы, кого воскрешать.
— Совсем нет? Разве он не тратит на создание тел некромассу? И неужели удержится от сохранения определённого контроля над воскрешёнными? Я бы и то не удержался, чтобы не встроить в них свои механизмы управления. А Кровавая Луна, насколько я понимаю, никак не образец альтруизма.
— Верно. Однако, войдя в гробницу, вы пропадёте из поля зрения Обелиска, и он не сможет этой системой воспользоваться. А в дальнейшем Уроборос известен способ избавиться от неё полностью.
— Ну как обычно... Единственный способ избавиться от власти одной супертвари — отдать себя во власть другой? Я уже начинаю уставать от этого...
— Кто бы говорил, — хмыкнул Граприс. — Вы, по крайней мере, всё ещё живое существо из плоти и крови. Вот станете мертвецом, машиной или демоном по щелчку пальцев одного из них — тогда у вас будет право жаловаться.
— Да мне-то что... я, как ты верно отметил, живой и надеюсь остаться живым. Меня Луна восстанавливать не будет. А вот судьба брата... нет, судьба брата меня тоже не беспокоит. Он уже был один раз марионеткой, ему не привыкать. Но... у нас тут пятьдесят тысяч Дхувиан, под сотню тысяч Людей неба и Пловцов, сотня Спартанцев... Я могу поверить, что Обелиск упустит одну-две воскрешённых души — он у нас богатый, не обеднеет от такой подачки. Но то, что он позволит себя эксплуатировать, как завод по массовому воскрешению, и ничего не предпримет... Мне что-то не верится.
— На самом деле всё проще. Воскрешение с абсолютной точностью необходимо только Дж-Онну и Спартанцам. Все остальные вполне обойдутся плотью шогготов.
— А мой народ вообще не будет возрождаться в этой эпохе, вместе со змеями! — решительно сказала Клонария. — Мы пойдём в эпоху Алефа!
— Так, а пара сотен воскрешённых для Обелиска — в пределах погрешности?
— В течение пятидесяти марсианских лет, то есть почти ста лет Цитадели? Да, этого он может и не заметить, пока находится в режиме ожидания.
Кого всё происходящее совершенно не устроило, так это Нотара. Для него новость о том, что придётся воплотиться раз и навсегда, отказавшись от дематериализации по собственному желанию, оказалась словно удар под дых. Это что же получается, его смогут убить? Вот так просто, ткнув мечом или выстрелив из карабина? Он будет вынужден испытывать жару в знойный полдень и мороз по ночам?
— И мой народ — и реальные, и призрачные — утратит способность призывать других призраков?! Да зелёные орды перебьют нас, как детёнышей сорака!
— Ну, не совсем утратит, — поправил Ричард. — Вы всё-таки сильные псайкеры. Вы по-прежнему сможете, как следует сосредоточив волю, заставить противника увидеть всё, что захотите. Но вот наделять эти фантомы способностью к самостоятельному поведению, существованию без внимания призывателя, вы и впрямь уже не сможете. Эту силу вам подарил Обелиск.
— Это убьёт Лотар. Мы слишком привыкли к жизни с призрачными слугами и телохранителями.
— Ну, это случится не так уж скоро. У вас будет время подготовиться.
— Через полсотни лет — нескоро?! Да для нас это меньше, чем мгновение! Лотару — миллион лет, а ведь мы помним его основание!
— Альтернатива — быть пожранными Обелиском, рано или поздно, — заметил Ричард.
— Я даже не уверен, что эта альтернатива хуже... Во имя моего первого предка, я уже жалею, что вы свалились с небес! Если бы вы не открыли эту ужасную тайну — на какой зыбкой основе покоится всё наше существование...
— Возможно, — после паузы сказал Ричард, — есть способ обрести независимость от Обелиска, не утрачивая вашей способности к дематериализации.
— Какой?! — чуть не подпрыгнул бывший заговорщик. — Мы на всё готовы ради этого!
— Это ещё нужно проверить вычислениями и экспериментами. Я пока так, только идею в общих чертах набросал, основываясь на одном опыте, который у нас был в прошлом. Но в теории... если прописать вашу личность, как фантома, в мозгу зелёного или белого марсианина, то используя навык астральной проекции... возможно, удастся воссоздать вам жизнеспособное тело из многомерных полимеров.
— Тогда давайте вычислять! И как можно быстрее! Ведь "прописываться" в чужих мозгах мы тоже можем, пока Турия на небе отбрасывает тени! Если она исчезнет, мы потеряем прописку, и если к тому времени не станем людьми — то навсегда останемся всего лишь воспоминаниями!
Следующий месяц прошёл за вычислениями и изучением новых разделов многомерной нейрофизики. И если с первым очень помогал Граприс, который оказался гениальным математиком, то со вторым — работать пришлось в основном вслепую, методом тыка, опираясь лишь на немногочисленные подсказки, оставленные Змеёй в памяти каннибала. Хаски оказались к этой сфере знаний абсолютно не способны — как и их создатели, Жнецы.
Последний раз проверив все расчёты, Ричард прикоснулся к ловушке, в очередной раз отправляя своё сознание в гости к Дж-Онну.
— В целом, сомнений практически нет — это сработает. У нас, во всяком случае — с нашей способностью перестраивать нервную систему по желанию. Со Спартанцами всё несколько сложнее. Для воплощения через Обелиск нужны специфические нейросети, которые есть только у лотарцев.
— Они же шогготы, — удивился Дж-Онн. — Да, не так быстро, как мы, но изменяются же. Разве нельзя им просто вылепить соответствующие отделы мозга?
— Можно — пока они в протоплазменной оболочке. Но в таком состоянии призыв тела не работает, поскольку Обелиск видит, что тело у них уже есть. А как только они выходят из временного тела и снова становятся чистой Эссенцией — все изменения сразу исчезают.
К счастью, Змея и это предвидела, и решение проблемы в памяти Граприса присутствовало. Вернее, только путь к решению, но лучше, чем ничего. Не только лотарцы умели воплощать свою проекцию. Аналогичные способности проявили в описываемый период как минимум двое землян — Джон Картер и Уллис Пакстон. Вполне возможно, что структура их мозга окажется ближе к Спартанцам. Во всяком случае, этот вариант следовало изучить.
— Понятно, а чем я могу тут помочь?
— Как я уже говорил, тебе воплотиться будет намного проще. Но я не уверен, что это стоит делать. Преследователь, контролируемый Обелиском... хотя Змея и уверяет, что всё пройдёт гладко, что Луна просто не заметит маленького одалживания её ресурсов, мне всё же немного тревожно.
— Ты предлагаешь мне навсегда остаться в ловушке?
Это был не риторический вопрос, как в устах Ричарда, например. Если бы Дж-Онн пришёл к выводу, что его воплощение действительно может представлять опасность для окружающих, он вполне мог пожертвовать собой ради общей безопасности.
— Нет, но есть более безопасный способ. Без привлечения миллионолетних пожирателей миров.
— Какой именно?
— Мы с тобой — близнецы. Моя ДНК ничем не отличается от твоей. Если твою Эссенцию залить в моё тело, то ты сможешь отпочковаться от меня, как Змея в своё время отделилась от Дэйр-Ринг. Разницы не будет заметно.
— Кроме того, что я тоже стану "сейфом".
— Да, — кивнул Ричард, невозмутимо ухмыляясь. — Станешь, братик.
На самом деле, конечно, нет. Пока малки не вернулись в своё время, они остаются псайкерами. А для Эмпирея "сейф" — это состояние психики, а не тела. Дж-Онн воспринимает сам себя как телепата, у него нет опыта многовековой изоляции — поэтому его пси-способности если и снизятся, то незначительно. Вот после перехода в будущее и возвращения к физиологии на базе Жидкого Космоса эта условность станет абсолютной... но Д-Кей, вероятно, сможет решить проблему обратного преобразования, раз уж нашла способ прямого. Тут уже малышу Джонни придётся либо испытать всё, что пришлось на долю брата, либо убеждать Ассамблею достать сестру из Зоны Сохранения... и объяснять Алефу очень много интересных вещей.
Обе половинки его личности, попаданец и реципиент, находили такое возмездие в высшей степени адекватным и удовлетворительным.
СЕВЕРНАЯ АМЕРИКА
С удвоенными мерами предосторожности (теперь, когда стало известно, что за пространством наблюдают не только барсумские астрономы, но и Жрецы-Короли), максимально замаскированный "Найткин" перебрался к Земле. Сбросив относительную скорость до нулевой, плавно, на одних антигравах, вошёл в атмосферу. Вынырнув в шлюз, невидимая Дэйр-Ринг спланировала к североамериканскому континенту. На Земле шёл 1866 год.
Основной проблемой агентов Ковенанта стало то, что они... были слишком хорошо информированы. Из воспоминаний Змеи стало известно, что Джон Картер называет себя "джентльменом из Вирджинии", и естественно, искать его марсианка отправилась именно в штат Вирджиния, в конце концов, у неё в команде был настоящий американец, способный указать, что это странное слово значит, и где находится.
Она не учла, что Картер был путешественником, и после окончания Гражданской войны, в ходе которой он изрядно обеднел, отправился на юго-запад, в штат Аризона, чтобы попытаться поймать удачу в поисках золота. При этом компьютерных баз данных на Земле ещё не изобрели, а Картер был не слишком общительным человеком, и никому, кроме своего напарника-золотоискателя, не рассказывал, куда и зачем он едет. М-Ганн пришлось просканировать несколько тысяч мозгов и прочёсывать гористую местность несколько дней, сканируя её с воздуха, прежде чем она напала на след.
