7) Пылающий предел

— Держитесь! — раздался вопль пилота, и челнок резко дернулся в сторону, уходя от столкновения.

— Чтоб вас всех, — взревел летчик, — капитан, прыгать будете сейчас! Огонь слишком плотный, нам не дойти до намеченной зоны высадки!

— Бл*ть, — коротко ругнулся Калос, вставая, — Отделение, встать! Проверить снаряжение и приготовиться к прыжку!

На командира тут же посыпались рапорты.

— Десятый готов!

— Девятый готов!

— Восьмой готов!

— Седьмой готов!

...

— Второй готов! — голос бойца-саларианца, стоявшего прямо перед турианцем, дал петуха, сорвавшись на фальцет.

— Первый готов! — бывший наемник постарался скрыть за воплем собственное волнение.

— Готовьтесь к выброске! — крикнул пилот по внутренней связи, открывая гермодверь, — пошли, пошли пошли!

И капитан свежеобразованного Первого Пханганского Десантного легиона, Квадор Калос, до того военный Иерархии, наемник, попавший в плен и ставший рабом, сделал шаг в темноту, разрываемую вспышками зенитных выстрелов.

(Прим.авт. Калос пользуется привычными понятиями, поэтому назвал подразделение легионом).

* * *

Приземление прошло на удивление успешно — несмотря на опасения Калоса, при посадке система отработала как надо, и ноги турианца ударили о землю. Капитан тут же сбросил ставший ненужным тормозной рюкзак и оглянулся. Похоже, ему повезло приземлиться в каком-то парке или зоне отдыха — вокруг бойца росли облагороженные деревья и кустарник, а неподалеку виднелась черная гладь озера.

— "Да, с успешным приземлением, это я... поторопился", — мелькнула мысль у турианца, когда он осмотрел себя получше. Свернутый в походное положение "Фестон" оторвался во время высадки, хотя турианцу казалось, что из-за магнитного захвата это нереально. Таким образом, в распоряжении капитана остался лишь пистолет и три гранаты.

Из кустов справа послышался шум.

— Свои, — шепнули на турианском кусты вскинувшему оружие Калосу.

Растительность раздвинулась, и на свет появилось бочкообразное тело в легком скафандре.

— Сержант Ник, — представился собрат по расе, — инженер, третья рота.

— Капитан Калос, — ответил офицер, — первая рота.

— Наслышан, господин центурион, — присел рядом боец, — вы знаете, где мы?

— Пока нет, — покачал головой Квадор, — но скоро узнаю. Выдвигаемся.

Турианцы, снявшись с места, двинулись, куда глаза глядят. Но долго они не прошли — в звуки боя вплелся раскатистый грохот работающего орудия. Присев, Калос осмотрелся — в тридцати метрах от них стояла молотившая зенитка. Турианец задавил мысль о нападении — расчет наверняка имел прикрытие, а с пистолетом и штурмовой винтовкой много не навоюешь.

— Так, уходим отсюда. Тут нам пока ловить нечего, — повернул голову Калос к невольному напарнику. Инженер кивнул в знак согласия, и турианцы, стараясь не шуметь, скрылись в глубине парка.

* * *

Два часа спустя.

Группа Калоса медленно продвигалась вдоль улицы, которую уже успела тронуть война. Сгоревшие остовы флаеров, выбитые панорамные окна, частичные обрушения зданий, обломки которых порой перегораживали дорогу. Калос вздохнул — все же некоторые вещи со временем не меняются. Турианец мог как угодно относиться к Гегемонии, но он не мог не признавать, что города Кхар'Шана обладали довольно красивой и самобытной архитектурой. Но теперь это в прошлом, и это при том, что город был, можно сказать, провинциальным, и его особо сильно не бомбили. Бывший наемник даже не брался предполагать, что сейчас творится в столице планеты, где с начала восстания шли непрекращающиеся уличные бои.

Десантник, идущий впереди, внезапно вскинул руку, а затем медленно опустил ее. Сводный отряд из нескольких подразделений тут же занял укрытия. Калос, пригнувшись, почти бесшумным шагом подошел в головному:

— Ну, что там?

— Какое-то шевеление, командир, — отозвался боец, внимательно осматривая окрестности.

Источник шума появился буквально секунду спустя. Гремя камнями, на открытую местность вывалились несколько солдат со знаками различия Пханганского десантного.

— Космос, — шепнул вполголоса Калос.

— Звезды, — тут же отозвались новоприбывшие, — капитан, это вы?

Приглядевшись, турианец узнал в десантниках бойцов своей роты. Мысленно покачав головой и дав обещание провести тренировки по скрытому передвижению на местности, Калос приподнялся и призывно мазнул рукой. Солдаты тут же, топоча бронеботинками, как орда кроганов, взлетели на насыпь, за которой прятался их командир.

— Капитан, вы знаете, где мы? — спросил один из бойцов высоким голосом.

— Да, Т'Лао, — кивнул турианец единственной азари в его роте, — примерно в трех пунктах (прим.авт. около шести километров) от точки высадки.

— Твою налево, — ругнулась дева, — нам же еще топать и топать.

— Не без этого, — согласился Квадор, — но других вариантов нет. Выдвигаемся.

Через несколько минут группа вырвалась, наконец, из города, выйдя в пригороды. Удивительно, но до сих пор они не встретили ни одного солдата, своего или чужого. Город как будто бы вымер, хотя чутье подсказывало бывшему наемнику, что все далеко не так радужно, как кажется.

— "Ну вот, что я говорил," — произнес Калос, услышав негромкий свист моторов, — Прячемся. Огонь открывать по моей команде.

Десантники тут же покинули дорогу. Шум работающих моторов приближался, и вскоре сидящие в засаде повстанцы увидели своих противников. Два бронетранспортера, наверняка набитые солдатами, ехали по направлению к городу. Разумеется, высадка десанта не осталась незамеченной, и командование лоялистов наверняка перебрасывало поисковые группы, с одной из которых и столкнулись десантники.

— Огонь не открывать, — шепнул турианец в переговорное устройство, — повторяю, огонь не... Вот дерьмо!

Т'Лао, яростно взревев, приподнялась, и с небольшим замахом отправила гранату прямо в кузов головной машины. Через секунду раздался взрыв, сопровожденный характерной голубой вспышкой, и транспортер остановился. Его товарищ, завидев нахальную деву, начал разворачивать небольшую башенку с пулеметом, намереваясь покрошить десантницу в салат.

— Огонь, мать вашу! — взревел Калос.

Впрочем, его команда не понадобилась — десантники сообразили, что еще немного, и их судьба будет ОЧЕНЬ незавидной. В не успевший развернуть башню БТР полетели дезинтеграционные гранаты, сорвавшие щиты и застопорившие электродистанционную систему управления. Разумеется, на такой случай имелась старая добрая механика, но вот скорость поворота замедлилась, давая тем самым десантникам время, чтобы расправиться с транспортером лоялистов. Шипя маршевыми двигателями, ракета из единственной на весь отряд установки влетела в борт БТРа, пробив его насквозь, а через секунду сдетонировала внутри, заливая десантный отсек горящей огнесмесью. Транспортер мгновенно превратился в огненную могилу.

Водитель первого транспорта, увидев столь скорую расправу над товарищем, попытался уйти — взвыв двигателем, БТР рванул вдоль дороги, оставляя позади себя клубы пыли. Но далеко он уйти не смог — штатный гранатометчик отряда, человек, к слову, тут же загрузил в ракетомет новую ракету и, прицелившись, пустил ее вслед. Меткость человека с редким черным цветом кожи была выше всяческих похвал, в чем вероятно, была немалая заслуга прицельного комплекса, но водитель транспорта, словно почуяв что-то неладное, в последний момент вильнул в сторону, и ракета вместо того, чтобы попасть в корму, сдетонировала в районе заднего левого колеса. БТР опрокинуло, батарианская боевая машина медленно, словно нехотя, скатилась под откос, замерев на боку. Десантники, не сговариваясь, побежали к поверженной машине — наверняка о нападении уже знает командование лоялистов, и во избежание еще большей утечки информации солдат следовало добить.

Из покореженного транспортера уже вылезали полуоглушенные солдаты Гегемонии. И пусть их подготовка была примерно равна подготовке десантников, а по опыту они, вероятно, даже превосходили восставших, на стороне повстанцев было преимущество в числе, да и состояние только что выбравшихся из свалившейся в кювет машины оставляло желать лучшего. Подбежав к краю дороги, отряд десантников открыл шквальный огонь по вылезшим на свежий воздух батарианцам. Воздух наполнился предсмертными криками, а по земле потекли алые ручейки крови. Один из батарианцев, поддавшись панике, решил сбежать, бросив оружие, но Т'Лао, выцелив беглеца, очередью из винтовки перечеркнула ему ноги, перебив коленные чашечки. Лоялист, вопя от боли упал на землю, а азари, мигом подбежав к упавшему, достала ВЧ-нож и одним движением вскрыла раненому глотку, проведя лезвием под нижней челюстью от одного ушного отверстия до другого. Батарианец, хрипя, дернулся пару раз и затих.

— Т'Лао! Ко мне! — крикнул Калос виновнице бойни.

Азари, деловито протерев клинок, убрала его в ножны и чуть ли не строевым шагом подошла к командиру.

— Кажется, я ясно выразился — никакого открытия огня до моего приказа, — глаза турианца метали молнии — чего-чего, а неповиновения Калос не терпел.

— Да, командир, — ровно произнесла азари.

— Тогда какого Духа ты начала шмалять без команды, а?! — навис турианец над девой, — значит так, тебя прощает лишь то, что мы не понесли потерь, хотя это больше заслуга рядового Ниямы с его гранатометом. И если ты еще раз не выполнишь приказ, ты вылетишь из роты впереди собственного визга. Свободна!

Азари развернулась и медленно пошла к остальным солдатам. Калос, глядя на деву, тихонько вздохнул — в принципе, реакция бывшей рабыни была более чем понятна. Т'Лао не повезло оказаться наложницей у батарианца, отличавшегося жестокостью даже на фоне своих собратьев, так что неудивительно, что рабовладельцев и работорговцев она, мягко говоря, не любила. И, присоединившись к восстанию, азари отыгралась, да так, что любой суд, узнай он о том, что она творила, дал бы ей минимум пожизненное. Впрочем, война, как всегда, все спишет. Как говорил один человек, победа не нуждается в оправданиях, а поражение не позволяет оправдаться. Да, все же некоторые вещи на войне никогда не меняются.

* * *

Дорога привела сводный отряд десантников к небольшому городку, который, на счастье повстанцев, уже был занят товарищами по оружию.

— Капитан Калос, первая рота, — представился турианец, увидев разумного со знаками отличия командира отделения, — кто старший по званию?

— Майор Сиро, капитан, — ответил сержант, — он как раз проводит совещание. Думаю, вам надо туда.

Кивнув, турианец прошел к указанному зданию. Отделенный не соврал — Сиро действительно держал военный совет. Мельком оглядев собравшихся, Квадор отметил, что после человека он является старшим по званию — все остальные были в лучшем случае лейтенантами.

— А, Калос, проходи, — поднял голову Сиро, — ты как раз вовремя.

Турианец подошел к столу, на котором был развернут мобильный командный терминал — еще одна придумка людей, и, надо сказать, довольно удачная, особенно для тех, кто не может таскать с собой тяжелую технику.

— Итак, продолжим, — Хидэки склонился над изображением карты местности, — хорошая новость в том, что большая часть десанта приземлилась удачно — защитники планеты явно не ожидали такого хода, и не среагировали должным образом. Плохая новость в том, что во время высадки большая часть десанта оказалась рассеяна по местности — в настоящий момент мы самая крупная организованная группа, о которой я знаю. Тем не менее, задача остается прежней — найти и уничтожить зенитные средства противника. Обычно этим занимается флот, но сейчас им не до нас — сопротивление оказалось гораздо сильнее, чем мы рассчитывали. Ну да не мне вам рассказывать — сами недавно оттуда. Судя по карте, данный район прикрывает батарея из четырех тяжелых орудий класса "планета-космос", и еще десяток, способных достать до стратосферы планеты. Наша задача — найти и уничтожить пушки, оголив, таким образом, участок ПКО в нашей области. Калос, бери сорок солдат и уничтожь орудия.

— Будет исполнено, — кивнул турианец.

* * *

Сорок минут спустя.

БУМММ!!!

Выстрел орудия ударил по ушам, несмотря на шумоподавители. Калос, лежа на завале из кусков, вывороченных из здания, внимательно осматривал артиллерийскую позицию. Как он и ожидал, орудие охранялось. Турианец насчитал около тридцати батарианцев, но, учитывая расположение орудия, лоялистов могло быть и больше. Опасения также вызывали позиции, из которых выглядывали стволы крупнокалиберных пулеметов, когда-то стоявших на вооружении Альянса. Бывший наемник прекрасно знал, что это за штуки — не отличавшиеся большой надежностью, роторные пулеметы, полученные через третьи руки, тем не менее, прекрасно справлялись с задачей сокращения поголовья разумных в галактике, причем делали они сие дело довольно кровавым способом — попадание пули из такого пулемета рвало на куски даже кроганов, что уж говорить о более... хлипких расах.

— Так, Нияма, — обратился турианец к чернокожему гранатометчику, — твоя задача — вынести пулеметное гнездо справа. Сможешь?

— Да, сэр, — ответил человек, мельком осмотрев позицию батарианцев, — а что со вторым? Повторно выстрелить мне не дадут.

— Им займутся другие бойцы, — успокоил солдата капитан, — ты же после выстрела пулей бежишь ко мне — пойдем на пушку.

— Понял, сэр, — кивнул негр.

— Отлично, — улыбнулся турианец под шлемом, — и смотри, без самодеятельности.

— Обижаете, сэр, — прошептал Нияма, — я же не Элия.

Турианец прошел еще раз по сержантам, в последний раз объясняя задачи. Вскоре все бойцы доложили о готовности, и капитан, выдохнув, скомандовал:

— Огонь.

Воздух сотрясся от многочисленных выстрелов. Несколько батарианцев сразу упали замертво, сраженные концентрированным огнем десантников. С позиции Ниямы с шипением стартовала ракета, и, исчезнув в районе пулеметного гнезда, взорвалась, прикончив весь расчет. Второй пулемет тут же сосредоточил огонь на человеке, но гранатометчика там уже не было — негр, загребая ботинками пыль, уже несся по направлению к штурмовому отряду.

— На месте, сэр, — доложил гранатометчик.

— Хорошо, — кивнул турианец, — Палик, заткни пулемет.

— Есть, — коротко ответил саларианец, и выглянув из-за груды мусора, вскинул винтовку и нажал на спуск. В пулеметном гнезде полыхнул голубой свет, а через мгновение несчастного пучеглазого буквально разорвало пополам прилетевшими в ответ тяжелыми пулями.

— Вашу мать, — выругался турианец, — корректируем план. Неил, возьми троих и закидайте гранатами этих засранцев. Остальной взвод пусть прикрывает вас.

— Слушаюсь, — отозвался батарианец.

Пулемет тем временем не прекращал поливать залегших солдат, не столько для того, чтобы достать кого-то из повстанцев, сколько для того, чтобы заставить нападающих залечь. Как правило после этого противник подбирается на дистанцию броска гранаты, после чего судьба прижатых к земле становится незавидной. Калос, вжавшись в укрытие, всем телом ощущал, как время уходит. Фактор внезапности уже был потерян, и теперь вопрос был в том, как скоро лоялисты сообразят, что их гораздо больше, чем десантников.