Коп из захолустья

А еще тут имелась настоящая banya. Не какая-нибудь обыденная финская сауна с грудой крупных булыжников, лежащих на электрическом нагревателе, нет. Самая настоящая, русская. На органических дровах, с сырым паром и вениками из особым образом засушеных дубовых и березовых ветвей. Вы себе стоимость всего этого представить можете? А Команданте в свое время умудрился доказать, что banya — это не просто место для мытья, а важный элемент психологической коррекции. Целое исследование по данному поводу заказал. Говорят, прилетевшие с Новой Аризоны светила психологии, чуть ли не две недели обследования бойцов взвода проводили. И, как ни странно, дали положительное заключение: мол, как бы дико не выглядел процесс со стороны, просто вынуждены признать — физический тонус и настроение испытуемых после посещения bani улучшается, здоровье — укрепляется, а избивание друг друга пучками древесных ветвей, по всей видимости, имеет еще и немалый терапевтический эффект и способствует снижению уровня личной агрессии во внеслужебное время, снижая тем самым риск профессиональной деформации личности сотрудников. В общем, после такого вердикта начальство спорить не стало и смету расходов подписало.

Вы спросите, с чего бы командир мобильного взвода испытывает слабость ко всему русскому? Ну, как вам сказать... Если коротко: Команданте, хоть внешне и похож на испанца: загорелое лицо, пронзительные черные глаза, некогда смоляные, но уже сильно поседевшие волосы и лихо закрученные усы истинного идальго — испанцем или латиносом не является. Он... Да, Команданте — русский. Вернее, не совсем русский, а если еще точнее — совсем не русский... Так, кажется, я сам начинаю запутываться. Словом, наш Команданте — ingush, сын одного небольшого народа, что на Старой Земле проживал на Kavkaze — горной провинции России, знаменитой своими винами и лихими, бесшабашными мужчинами, которые с одинаковой легкостью становились либо отважными воинами, либо дерзкими бандитами. Причем уважали в тех краях и первых и вторых примерно одинаково. Похоже, суровое было местечко. И зовут его Аслан Шадижев. Ага, ничего себе фамилия, да? Даже мне, в свое время почти привыкшему к этим ужасным русским 'же' и 'ше' в самых диких комбинациях — и то немного не по себе. Что уж про остальных говорить. В общем, мало кто после первой (и, в большинстве случаев — последней же) попытки пытался выговорить его фамилию. Куда проще обращаться по давно приклеившемуся прозвищу. Особенно если носящий его — совершенно не против.

С моего последнего посещения в холле ничего не изменилось: светло-бежевая плитка на полу, серые стены, большое панно с гербом Мобильных сил полиции: раскинувший крылья белоголовый орлан, сжимающий в лапах молнию, а ниже — надпись полукругом: 'At any time, any place, any task'. Блистающая начищенной и наполированной латунью знаменитая табличка из подпольного казино на двери в раздевалку. И часовой. Стоящий в небольшом тамбуре при входе в тренировочный центр боец взвода — просто живая иллюстрация к девизу подразделения*: одетый в легкую пехотную броню с наплечниками и шлем с забралом, он кажется еще массивнее и шире, хотя — куда уж еще шире, при его-то плечах. На груди, стволом вниз, висит короткий штурмовой автоматический карабин 'Кольт'. Ну, да, у полиции Конфедерации с 'Colt's Manufacturing Company' контракт: пистолеты, многозарядные штурмовые дробовики, автоматические карабины... Даже спаренные крупнокалиберные пулеметы на коптере мобильного взвода — и те сделаны на заводе 'уравнителей шансов'*. Меня и Хавьера караульный встречает коротким кивком массивного шлема.

— Привет, Томас, — приветливо улыбаюсь я бдительному караульному.

— Надо же, Нэйтан Райан, как говорится — во плоти. Нашлась пропажа! А мы думали — ты окончательно в бумажные крысы подался...

— Почти, друг мой, почти, — коротко хохотнув, я слегка прихлопываю ладонями по животу. — Чуть было брюхо отпускать не начал, но вовремя одумался.

— М-да? — скептически хмыкает из-под забрала мой собеседник. — Как по мне — так слегка поздновато спохватился. Но ничего — дело поправимое. Лейтенант тебе сейчас устроит. Он ведь тебе уже и прогулы ставить перестал. Практически вычеркнул из списков. Ох, достанется же тебе...

Если для всего полицейского Управления Старого Города Аслан — просто Команданте, то для этих парней — лейтенант. Причем произносится звание с таким уважением, что сразу чувствуется — этого лейтенанта подчиненные ценят повыше иных генералов...

— Надеюсь, по второму кругу 'обкатку' проходить не заставит? — новости меня откровенно встревожили.

— Да ладно, — из-под забрала доносится насмешливое фырканье, — пошутил я.

— Злые шутки у вас, офицер*, — укоризненно качаю головой я.

— Ничего, тебе полезно, — широко улыбается тот в ответ. — А то, понимаешь, забросил тренировки... Ну, куда годится?

Согласен, никуда не годится. Поэтому и пришел. С этой мыслью я и направляюсь в раздевалку.

Первый, кто встречает нас на выходе в тренировочную зону — это Аслан собственной персоной. Уж не знаю, случайно так совпало, или Томас нас начальству сдал. Впрочем, не все ли равно?

— Ага, — жизнерадостно скалит зубы в белоснежной улыбке Команданте, — а мы уж тут решили, что старший детектив Райан спекся, оброс пузом и наши нагрузки ему больше не по плечу... Ошибались?

— Ошибались, Аслан, — подражая Супермену, я выпячиваю челюсть и напрягаю мышцы груди.

Впрочем, буду честным сам с собой: по сравнению с туго обтянутым компрессионной футболкой торсом Команданте, выглядит моя попытка... ну, скажем так... не сильно убедительно. А ведь и природные данные у меня отличные, и на тренировках я не филонил никогда. Но сравнения с этим могучим мужиком — не выдерживаю. И это несмотря на то, что он лет на пятнадцать меня старше и уже вплотную приблизился к полувековому юбилею.

— А доказать сможешь? — хитро прищуривает он левый глаз и скептически заламывает бровь.

— В любой момент, — гулко бью себя кулаком в грудь я, — только Хави к делу пристрою и разомнусь.

— Заботливый, — одобрительно кивает головой Аслан. — На 'флэт' эго отправь, наша штурмовая группа там сегодня детективный бой* отрабатывает. Думаю, Хавьеру должно понравиться.

Услышав про 'флэт', Бланка, словно молодой необъезженный жеребчик, буквально загарцевал на месте, разве что копыта по полу не цокали.

— Ну, и что ты на меня смотришь влюбленными глазами? — оборачиваюсь я к напарнику. — Все слышал? Тогда — бегом, пока Команданте не передумал!

Хавьера будто канзасским торнадо сдуло. А вот я — приуныл. Потому как последняя фраза, что, уже уходя, через плечо, бросил мне Аслан, прозвучала локальным приговором.

— Разминайся пока. И нос разминай...

Ох, мама дорогая. Спарринг против Шадижева, да еще после двухмесячного перерыва... Нет, без шансов! Сломает пополам, как сухую ветку. Разве что по голове, несмотря на многозначительный намек, бить не будет. Знает, я — детектив, я головой работаю. Но от этого как-то не намного легче. Ладно, пойду-ка разминаться. Для начала — пробежка. Думаю, трех миль в среднем темпе будет достаточно...

Всего через пару часов, измочаленный и на собственной шкуре прочувствовавший все ощущения боксерского мешка, я оседаю у стенки, пытаясь восстановить сбитое дыхание. Откуда в этом буйволе такая силища? Причем, в сочетании с легкостью и скоростью? Другие в пятьдесят лет из всех физических нагрузок разве что по лестнице пешком поднимаются. А Аслан... Зверюга. Впрочем — сам виноват, прогуливать занятия меня никто не заставлял. А всего три-четыре месяца назад я с ним почти на равных тягаться мог. Ну, может и не совсем на равных, но вот так безнаказанно себя избивать — точно не позволял.

— Ола, Натти!

Я обернулся на приятный девичий голос.

— О, Исабель! Ола, роза сердца моего. Как поживаешь?

— Неплохо, в отличие от... — Исабель Мартинез с легкой улыбкой осматривает мое бренное тельце. — Кстати, а где твой отважный, хоть и не очень хорошо воспитанный юный друг?

— Юный друг, получив дополнительное внушение и прослушав лекцию о пользе хороших манер, смылся, от греха подальше, к парням из штурмовой группы. И сейчас отстреливает на 'флэте' террористов. Или заложников... Со стрельбой у него пока не очень...

— Затиранили мальчика? — укоризненно смотрит на меня своими выразительными глазами эта красавица. — Зачем? Это было даже забавно: такой самоуверенный, такой крутой... И хорошенький.

В глазах девушки завиляли хвостами озорные бесенята.

— Забавно? Mi corason*, ты ж его чуть в больничку не отправила! Он же неделю ходил, на один бок скрючившись...

— Ой-ой-ой, какие все стали нежные! — фыркнула она, смахнув упавшую на глаза прядь волос. — Куда же подевались настоящие мачо?

— Фиалка души моей, ты ослепла? Да они вокруг тебя бродят натуральной тигриной стаей... -увидев усмешку Исабель я жестом оборвал ее еще до того, как она начала говорить. — Вот только не нужно мне лекций по зоологии читать, я знаю, что тигры в стаи не сбиваются. Но ты отлично поняла, о чем я сейчас.

Исабель лишь снова фыркнула.

— Это не мачо, Натти, это — hermanos, братики. Ну, и, — она бросила короткий взгляд на мощную широкую спину приседающего под внушительной штангой Аслана, — папочка. Это la familia, семья, понимаешь?

— Понимаю, — согласно киваю в ответ. — А чего ж тогда Хави отшила, да еще так жестко?

— Чтобы слишком много о себе не понимал, — продемонстрировала девушка образец безупречной женской логики. — Я ему не какая-нибудь...

Исабель тонкими пальчиками изобразила в воздухе нечто этакое, видимо, должное обозначать крайнюю степень несерьезности.

— Теперь, думаю, в следующий раз он себя вести будет по-другому...

Нет, принципы женской логики, похоже, для мужчин навсегда останутся загадкой! При первой попытке флирта крушить парню ребра, чтобы на второй раз он был более куртуазным и романтичным... С ума сойти! А он будет вообще, второй 'заход', при таких-то результатах первого? Но черноокую красавицу подобные вопросы явно не волнуют. Она в своей очаровательной голове что-то там уже напланировала, и твердо уверена, что жизнь просто обязана развиваться в полном соответствии с этими планами. А как же иначе?

Вот смотрю на нее и думаю, стоит ли Хавьеру намекать на возможность продолжить знакомство? А то ведь девочка, конечно — картинка, но в голове тут не то, что завихрения, а конкретный ураган. Впрочем, я им не брачная контора, пусть сами разбираются. Дело молодое.

Негромко кряхтя и одной рукой придерживаясь за стену (а второй, придерживая пострадавший в ходе спарринга ливер), встаю.

— Натти, милый, ты как? — проявляет заботу Исабель. — Что, совсем тебя папочка замучил?

— Нормально, — отмахиваюсь я. — Сам виноват, меньше тренировки прогуливать надо было.

— Ничего, — участливо кивает девушка, и сдувает вновь упавшую на глаза непослушную прядь, — походишь к нам, потренируешься... Пузико свое сбросишь.

От возмущения у меня аж дух перехватило.

— Да что ж такое! Далось вам всем мое пузико! Исабель, родная, скажи честно, оно у меня что, и правда есть?!

Красавица внимательно меня оглядела и вынесла короткий и по-женски безжалостный вердикт.

— Да.

В раздевалке Хави горячо спорит о чем-то с заместителем командира штурмовой группы 'мобильников' сержантом Тэо Риттером, светловолосым здоровяком с ярко выраженными немецкими корнями. Типичный случай, когда национальность в прямом смысле — налицо.

Я прислушался. Понятно, как обычно — о политике и войне. А если конкретнее — о пиратах, которые, судя по контексту спора, опять совершили налет на какой-то мелкий планетоид в нашем секторе. Нет бы о девушках красивых...

— О, привет, Нат, — оборачивается ко мне Тэо. — А вот ты как думаешь: какого черта наши никак не могут с янки объединиться, и всю эту шушеру совместными усилиями к ногтю взять? Ладно, в политических моментах у Конфедерации со Штатами разногласия есть, но ведь пираты — проблема общая. Опять же, всего двести лет назад мы с ними одним народом были... Неужели это совсем ничего не значит?

— Брось, Тэо, — легонько похлопывает оппонента по плечу Хавьер. — Нэйт у нас по этому поводу вообще ничего не думает, он политикой не интересуется.

Все верно, Хави, я не думаю... Вот только причина слегка иная. Я не думаю, потому что знаю.

Тринадцатью годами ранее...

За окном — хорошо, за окном — красота. Над океанской гладью висят в чистом, без единого облачка, небе неподвижно, будто презрев закон всемирного тяготения, местные альбатросы. Вообще-то у этих крупных морских птиц имеется какое-то собственное название, как водится — длинное и на латыни. Но кто сейчас помнит ту латынь, кроме ученых? Которых ни в Академии, готовящей будущих стражей закона, ни в небольшом курортном городке Палм Парадайз, рядом с которым Академия расположена, как-то не наблюдается. Все остальные, не забивая себе головы разными глупостями, называют птиц просто 'альбатросами'. К чему плодить сущности, правда?

Свежий ветерок с океана лениво качает верхушки новоаризонских пальм... В такую погоду нужно лежать с бокалом чего-то холодного (черт, можно даже безалкогольного) на шезлонге посреди пляжа. Или хотя бы по спортплощадке с футбольным мячиком бегать, походя сшибая с копыт парней из команды-соперника*. Я же стою навытяжку в кабинете коменданта.

— Сэр, кадет Райан по вашему приказу прибыл, сэр!

Комендант Академии капитан Дэфо смотрит на меня поверх своих дико старомодных очков, слегка съехавших на кончик носа, с таким искренним изумлением, будто вовсе не он вызвал мою скромную персону к себе в кабинет. Ну, да, психология: создайте в собеседнике ощущение неуверенности... Вот только на меня такие фокусы действовали где-то до середины второго курса, позже иммунитет выработался. Поэтому — стою, вытянувшись в струнку и преданно таращу глаза на руководство.

— Ах, да... Кадет Нэйтан Райан... — делает он вид, словно вспоминает.

Ну-ну, а личное дело на вмонтированном в столешницу мониторе у него чье прямо сейчас? Дика Трэйси*? Иногда очень полезно иметь возможность смотреть на мир с высоты почти шести с половиной футов: люди меньшего роста просто не понимают, как много ты можешь увидеть тебе не предназначенного. Особенно — легко одетые девушки в вагонах монорельса... Там в вырезах футболочек и платьиц порой такие виды открываются — впору за сердце браться. Впрочем, сейчас — тоже неплохо получилось. Ну а Дэфо пусть и дальше играет в великого Наполеона Бонапарта, знавшего по именам всех солдат своей Старой Гвардии, я не возражаю.

— Сэр, так точно, сэр!

— Благодарю вас, кадет, что прибыли так быстро. Вольно, присаживайтесь.

Молча приземляюсь на указанный комендантом стул и жду продолжения. Вряд ли он вызвал меня, чтобы о погоде или недостатках меню в столовой побеседовать — дел у него хватает: в Академии одномоментно обучается порядка полутора тысяч будущих служителей закона.

— Скажите, кадет, вы родом с Булыжника?

— Так точно сэр, — после команды 'вольно' и предложения присесть глотку можно уже не драть. — Планетоид LV-918 системы Элора, он же Булыжник.