Если оставить женщину одну, то в её голове появляются мысли, и что самое страшное — она их думает. Обычно, ничего хорошего от этого ждать не приходится.
Я понимаю причину её агрессивности, она решила мне отомстить (хоть и нет причины), но не нашла ничего лучше, чем бить по самому больному, зачем напрягаться и придумывать изысканные насмешки, если повод на поверхности. А вот фиг ей, пусть напрягает мозги!
Сеанс психоанализа пошёл на пользу. Следующие три дня пути шуток про мои великие габариты почти не было. Иногда выдавливала колкости, просто подчеркнуть, что на мои слова не отреагировала, но как-то не уверенно, вымученно, да и вставляла неуместно. Я лишь снисходительно улыбался, что злило охотницу ещё больше. Зато количество шуток плавно сошло на нет. Градус отношений начал подходить к отметке нормальные , даже смог букетик подарить, чем несказанно удивил.
Хотя, нет-нет, да снова рецидив, прощупывает на прочность.
— Андрей, он ко мне пристаёт, — зашла Алиска, с другой стороны, — помоги мне.
Вот, теперь видно, как крутятся шестерёнки в её головке. Зачем тыкать в очевидное, если можно подойти со стороны, вынуждает заступиться, чем продемонстрировать слабость. Я, как мужчина просто обязан защитить хрупкую девушку.
Хрупкую, как же. Понятно, что в настоящей ситуации я бы защитил, а сейчас идти на поводу не стану.
— В чём помогать? Думаешь один не справится? А ты я смотрю девочка с огоньком, — восхищённо покачал я головой, и добавил уже Вазилеску, — запомни совет мужчинам во все времена: если изнасилование неизбежно — расслабься и насилуй.
— Все мужики козлы, — выдала очередной перл феминистка. Видимо на что-то более умное и свежее за все века фантазии так и не хватило. С другой стороны, зачем придумывать что-то новое, если старые приёмы действуют.
— Женщина, которая говорит, что все мужики козлы просто не там паслась, — не люблю я эти холивары, войны полов, но эта эмансипантка сама постоянно нарывается, вон и чернявого уже достала.
Казалось бы, уже охотница, куда уж круче, но нет, мало ей. Это же какой комплекс неполноценности должен давить, чтоб так изгаляться.
Интерлюдия 4.
Простой заказ, курорт, а не поездка. Возле деревушки видели бергера, пробегал прямо по полю, средь бела дня. Это в подземельях они опасны, а на свежем воздухе и ребёнок запинает.
В деревне встретили радужно, староста накрыл стол, прямо на улице всем поселением праздновали. За ворота провожали как героев, вот что Генриху всегда нравилось в этой работе. Риск дело благородное, опасность приятно студит кровь. Благодарность на лицах народа, щедрая оплата от Гильдии. Да и цель — не простой противник — враг всего рода человеческого.
Маги быстро вышли на след, путь лежит в сторону леса. Это хорошо, среди деревьев эти твари ещё более беспомощны, неповоротливы, потому становятся лёгкой добычей. Как всё удачно складывается.
Найти и расправиться с монстром не составило труда, никто даже не ранен. Как и предсказали маги — прятался в центре чащи. Увидев нас, демон разъярился и бросился в атаку, никакого инстинкта самосохранения, никакой логики, или военной хитрости. Предсказуем до скукоты.
Поздравляя друг друга, хлопая по плечу разящего, охотники направились назад, доложить старосте, и дальше в гильдию, за наградой. Именно в этот момент пятеро магов как по команде повернулись направо и застыли.
— Ещё один, за лесом.
Хорошая новость, больше тварей, больше денег. А если демонов больше чем в заказе, то дополнительная премия. Воодушевлённый первой победой, отряд проскочил мелколесье и выскочил на широкое поле, убегающее далеко за горизонт.
Увидев толпу людей, ещё один бергер рванул в сторону. Опытных охотников подобный манёвр не обманет, пробежав по дуге начал заворачивать, пока на пути не оказался боец...
Два слабо раненых, обоих маги поставят на ноги уже к вечеру, блестящая победа, сегодня ожидается вечеринка, традиции нельзя нарушать, удачный рейд надо отпраздновать, иначе в следующий раз будут большие потери.
— Третий, в овраге, — подал голос главный маг. Первый помощник подал знак, и ближайший заглянул в провал.
— Здесь нет никого, — подал голос охотник, стоя на самом крою он видел разлом на всю длину.
— Справа от тебя. Там что-то непонятное творится.
— Да нет тут нико...
Договорить он не успел, дно рухнуло словно разбился подвесной потолок, осыпавшись осколками, из пролома выскочили три бергера.
— Группируемся, построение номер семь.
Слишком растянулись. Будучи атакованными, отряд не смог перестроиться и распался, не успев собраться. Троих, ближайших к Генриху смело сразу, остальных не успел разглядеть, пришлось отпрыгнуть от напавшей твари, прыжок, кувырок. Встать охотник не успел, удар сзади, голова дёрнулась, не оторвавшись только чудом, но тело онемело и перестало слушаться. Завалившись на бок, последнее, что успело запечатлеть гаснущее сознание — десятки различных демонов, неспешно выбирающиеся из оврага...
Глава 7.
После харчевни наши ряды пополнились, история каравана озадачила других постояльцев, и все решили, что толпой безопасней. Хоть опасный участок остался за спиной, но страх порой весьма иррационален.
Десяток груженых телег, торговец с дружиной и полсотни случайных прохожих дополнили наше печальное шествие. Разжиться конями не удалось — в округе нет деревень, так и бредём пешком. Скоро ноги сотрутся по самые уши.
— Вы тоже шли с караваном, когда всё случилось? — едущий на осле пожилой монах выбрал меня жертвой допроса и после кивка уточнил, — вы видели, где похоронили павших?
— А вам зачем? — выдаю вместо ответа, вопросом на вопрос. Даже вспомнилась старая бородатая шутка, ходившая на факультете: еврейский SQL отвечает запросом на запрос.
— Отпеть погибших, — старик с удивлением указал на такую очевидную вещь. И как я сам не догадался?
— Обратитесь к Эддрику, могилы рыли под его руководством, я большую часть времени провалялся без сознания. Да и само место нападения он лучше покажет.
Монах замолчал, а я окинул фигуру взглядом. Чёрное одеяние и длинная седая борода создают почти сказочный ореол. Только серебряный крест поверх одежды выбивался из образа. А со спины — вылитый Бэтмен.
На моё равнодушное пожатие плечами поинтересовался:
— Вы считаете, что они не достойны заупокойной службы? — заглянул мне в глаза инок.
— Я ничего не сказал, поступайте, как знаете, — зевнуть в середине фразы было не красиво.
— Интересная реакция, — звонко рассмеялась фигура в чёрном одеянии.
— У меня своё отношение к загробной жизни.
— С удовольствием послушаю, что в нём нового.
— Всё новое — это хорошо забытое старое. Просто не верю, — пожалуй, стоит надавить на логику, — разве справедливо, что за короткий отрезок жизни человек может получить нескончаемый ад? Несколько ошибок и вечные мучения.
— А нескончаемый рай? — парирует святой отец.
— Разные стартовые условия. Богатые могут больше времени посвятить душе. Бедным приходится бороться за выживание, — делаю акцент на справедливость.
— И как? Помогает это богатым? Среди них больше праведников, монахов, святых? Наличие денег или власти не влияет на духовность. Скорее даже наоборот...
— Знаю, знаю, легче верблюду пройти в угольное ушко, — не культурно перебивать, но ждать пока распишет предсказуемую мысль, которая и так понятна, нет никакого желания, — логика этого и не понятна.
— А вы не ищите в этом логики. Как часто люди поступают правильно? — пожимает плечами монах.
— Все претензии к Богу, он же создал нас по образу и подобию, — перевожу стрелки. Мяч на поле противника.
— Нет, это не так, — делает странное заявление церковнослужитель.
— Прям в Гугл загоняете. Даже я помню, что после создания мира создан человек по образу и подобию, — комментирую по памяти.
— И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему , — процитировал монах.
— Я практически так и сказал, — усмехнулся я.
— СотворИМ, — выделил окончание старик, — запланировал. А создал только по образу. Подобием человек должен стать сам. Поэтому не надо валить свои проступки на замысел Божий. У человека до самой смерти время — расти и совершенствоваться.
— Допустим, — смещаю акцент, — зачем Бог создал смерть, сам ограничил время на развитие?
— Человек не создан для смерти, фактически, это наш добровольный выбор. Но хотят люди или нет, а все воскреснут, и что ждёт: ад или рай — тут каждый решает за себя.
— То есть страх смерти побуждает верить в загробную жизнь, — делаю вывод.
— Вы боитесь смерти? — и чего он мне выкает, вроде в деды годится, какой культурный старик.
— Смерти — нет. Боли предсмертной, например, мечом посекут — да, боюсь. Чувство безысходности, лёжа раненым понимать, что ничего сделать не могу — тоже напрягает. Но самой смерти не страшусь, — выдаю, покопавшись в себе.
— А хотели бы после смерти перед кем-то отчитываться? — старик заинтересованно посмотрел мне в глаза. Воу, воу, не давите на меня, святой отец.
Брр, меня передёрнуло от этой мысли.
— Мало кто хочет, — отреагировал на мою реакцию монах, — так с чего взяли, что если Бога нет, то выдумать должны именно такого? Если Бога придумали люди, то он был бы логичным, понятным, а главное удобным. Чувство страха скорее толкает придумать религию, где после смерти ни перед кем не надо оправдываться. Тем более, посмотрите на основные религии, там же критерии отбора очень жёсткие. Да и религия, в которой надо либо горбатиться всю жизнь, либо большой шанс получить вечные муки в довесок к вечной жизни — не тот способ избежать страха перед смертью, который хочется большинству.
— Предположим, что Бог есть. Зачем тогда он допускает смерть? Даже праведники умирают, уж они-то заслужили поблажки, — не унимаюсь.
— А что в смерти страшного, если за ней следует вечная жизнь? Окружающая нас действительность — это школа, и после неё жизнь продолжается, — заводит шарманку собеседник нравоучительным голосом, даже пальцем в небо тычет. — Нелепо выглядит ученик, который с фанатизмом цепляется за учёбу, и с паникой смотрит на будущее после . А ведь именно там и начинается настоящая жизнь.
— О чём с ним спорить? — догнала нас Алиска и бесцеремонно влезла в разговор, — он же в жизни не разбирается. И говорит только дурости.
— Вот уж профессионал в разумных аргументах, профессор кафедры риторики , — огрызнулся я, — как там говорили в старину: мальчики с Марса, девочки с Венеры . И о какой логике можно говорить, если Венера единственная планета в Солнечной системе, которая вертится против часовой стрелки.
— Дурак! — прилетел мне удар локтём в бок.
— Ну и бабы пошли: в морду плюнешь, драться лезут, — ну не бить же девочку, придётся вести словесную дуэль.
Но Алиска тактично уклонилась от боя. Посчитала, что её стихия оружие, а не болтовня. И это близко к истине, ораторские способности оставляют желать лучшего, а вот железяками машет профессионально, этого не отнять, во время нападения успел оценить.
Кстати, мне кажется, или у неё поменялась причёска? При таком коротком каре собирать хвостики — это что-то. Интересно, для чернявого наряжается? С ним больше времени проводит, других кандидатов нет, на счёт себя иллюзий не питаю. Хотя от любви до ненависти,... то ли один раз, то ли один шаг, но это не тот случай. И вроде я подмечал, что при нём, когда остаются вдвоём — она робеет. Да он не Вазилеск, а Медуза Горгона. Хотя не, змееголовая — девочка, тогда он Василиск, кстати, и имя подходит.
До столицы осталось два дня. Был бы на коне — рванул бы дальше, теперь каравану ничего не угрожает, а меня он тормозит сильно.
В столице неизвестно, сколько времени буду искать мага. Можно было б поехать дальше, мне до следующей Пустоши ещё целое королевство отмахать надо, но деньги в любой момент кончатся. Нужен-то один заказ. Его хватит до конца путешествия. Ну, максимум три, чтоб совсем не беспокоиться. А если с комфортом, то — пять, это предел. Стоп, а то вообще из квестов не вылезу, хватит одного. Ну, или двух...
Очередная таверна, минус день пути. Дурманящие ароматы с кухни, громкий гул в зале под бряцанье посудой, специфическая атмосфера начинает нравиться всё больше. Плохо, что нашей толпе заходить только по очереди, всех, это милое заведение, разом не вместит.
Полный зал встретил не очень дружелюбно, всем видом показывая будешь проходить мимо — проходи . Видимо мы опоздали, потому что драка шла во всю, взлетающие для замаха стулья и лавки, разбивающиеся о чью-то голову кувшины, в общем, народ развлекается, как может. А может он, судя по — всему... в общем может. Вот это я понимаю — здоровый, активный отдых.
Вот так взглядом, даже не вычленить, то ли два лагеря решают философский вопрос, то ли каждый сам за себя. Прямо передо мной промелькнула рука, отведённая для удара, и не успел я ужаснуться молоту, кулаком эта махина не может быть по определению, как кувалда унеслась навстречу чьему-то лицу. Противник даже не покачнулся, лишь глаза налились кровью, и ответ прилетел прямой с ноги, классический мае-гири. Бугая как ветром сдуло.
— Красава, — прокомментировал я.
— Ой, мальчик, иди отсюда, пришибут ведь, — ответил каратист, и добавил в сторону, — аккуратней, бычара, ребёнка не покалечь.
Они заколебали уже. И ведь не шутит, видно, что волнуется, добрейшей души человек. М-да, уйти что-ли? Уже пятясь в открытую дверь, увидел очнувшегося противника, подкрадывающегося к этому милейшему дядечке. Дядя, вроде и оскорбил, но из лучших побуждений. Плюнуть и уйти? Он обо мне побеспокоился, а я позволю ударить его исподтишка? Когда я так сделаю, перестану быть собой. При любом раскладе, со спины нападать подло. Кроме тех случаев, когда бью я, мне можно.
Нападающий обогнул меня, максимально безопасно, чтоб не зацепить, ишь какой добряшка, отобрал моральное право устроить ему пакость. Теперь ни ударить, ни подножку поставить.
— Дяденька, не бей со спины, карму испортишь. — Вырос я на его пути. Для меня эта восточная мутотень всегда была источником шуток, сейчас как раз подходящий момент.
Мужик тормознул и в недоумении захлопал глазами.
— У вас глаза добрые, вы же не ударите подло? — пояснил я свой странный поступок, и добавил, шмыгнув к двери, — вот и хорошо, я всегда говорил, что доброта спасёт мир. Раз уж красота не справилась.
Как вещает вселенская мудрость: твори добро, и беги, пока волной благодарности не накрыло.
Чувствую, что сегодня я опять без горячего, сухпайки уже в печёнке сидят. Может побаловать себя консервами? Окинув взглядом полный двор, решил, что не стоит. А был бы один... Эх, кишкоблудство хуже наркомании.
Зато есть время собраться с мыслями. И первым на повестке дня стоит вопрос с аптечкой. Примем как факт, что в автоматическом режиме расход больше и быстрее. Плюс, в случае внезапной нетрудоспособности сработает сама. Минус — может подло бросить один на один с врагом, закончившись в разгар битвы. Ну, и второй вытекающий минус — так аптечек не напасёшься.
