Затерянный остров. Станция

— Учел, — вздохнул он, и мы отправились располагаться на ночлег.

Вик выглядел подавленным, и это мне не нравилось. С одной стороны, понять его можно: парня научили выживать в джунглях (хотя без практики эта теория идет сами понимаете куда), наверняка он был отличником боевой и прочей подготовки... Но с другой — нервишки-то пошаливают!

Я попробовал поставить себя на место Вика. Не выходило, хоть тресни. Что бы я сделал, будь вдвое моложе и окажись в первом рейде на Станции? Первое — был бы горд до ужаса, что мне выпала такая удача. Второе — слушал бы старшего напарника в оба уха, внимательно смотрел по сторонам и не лез на рожон (как, собственно, и поступал в юности). Третье — увидев эту вот хреновину на стене, наверняка заинтересовался бы таким феноменом, пробы взял, убедившись предварительно, что хреновина не проявляет агрессии и в целом не опасна. Ну, зарисовал бы еще. Но чтобы так перепугаться... Вот когда мне кольчатая змея на плечи свалилась — тогда, было дело, я аж заорал. И от неожиданности, и от страха: я ж не успел разглядеть, что это, а вдруг бы это оказалось что-нибудь ядовитое?

В общем, подумал я, дожевывая свою порцию (ели мы молча), бояться — нормально. Испугаться чего-то — тоже. Вовсе бесстрашные обычно первыми и погибают. Но здесь явно другой случай... Похоже, Вика напугал не сам слизневик (в джунглях-то он, по-моему, готов был любую зверюгу голыми руками прибить), а эта вот схожесть пятна с человеческим силуэтом. Что-то в этом было такое... потустороннее. Вообще-то в джунглях тоже много всяких странностей, но в основном на других тропах, нам повезло ни с чем таким не столкнуться. А так — то звуки необъяснимые, то еще что, на болоте огоньки появляются... Я привык и воспринимал это как должное: Остров — место необычное, творится на нем разное, порой необъяснимое. Но это необъяснимое меня совершенно не занимало, пока не представляло какой-либо угрозы! Хм... А вывод? Вывод все тот же — нервишки у Вика шалят. Вполне возможно, это все от неопытности, не успел еще насмотреться островной экзотики вдосталь, а тут сразу Станция! Может, постепенно успокоится, конечно, но доложить о таком его поведении я обязан. В ином случае я поставлю под удар возможного будущего напарника Вика, а это... В общем, разбираться с Виком будут специалисты, а пока мне придется справляться самому. Ладно, не впервой, усмехнулся я про себя и полез в один из карманов разгрузки, где хранилось кое-что ценное. Потом окликнул:

— Вик!

— Чего? — спросил он.

— Руку дай.

— Зачем? — удивился он, но руку протянул. — Э, ты что делаешь? Что это было?

— Без паники, — ответил я и сунул ампулу с мини-инъектором в карман прежде, чем Вик успел разглядеть маркировку. Вернее, ее отсутствие. — Кое-что общеукрепляющее и успокаивающее. А то что-то ты распсиховался, приятель.

— Тут запсихуешь... — буркнул он, потирая место укола. — Ладно... Как дежурить будем?

— Я первый, потом разбужу. Мне ж еще план этажа рисовать, забыл?

— А, точно... — Вик откровенно зевнул. — Ну договорились...

Вырубился он, по-моему, раньше, чем успел лечь. Хорошая это штука, отключает мгновенно и последствий никаких, главное, успеть применить. Ну да, я вколол Вику что-то вроде транквилизатора, из последних разработок наших ученых. А что делать? Сам бы он вовсе не заснул, а на кой мне невыспавшийся и дерганый напарник? Этак он меня пристрелит по ошибке, чего доброго... Конечно, теперь мне всю ночь дежурить, но это-то нестрашно, подремлю вполглаза, живности тут нет, а появится — услышу, в такой-то тишине. Что до мистики... ну, тут не угадаешь.

Пора было браться за дело. Устроившись так, чтобы видеть дверь (по здравому размышлению я ее закрыл, все спокойнее, а на случай экстренной эвакуации окно имеется), я вынул блокнот и быстро набросал план первого этажа, не забыв подписать лаборатории. Заодно сделал пометки о разрухе в этих помещениях, явно устроенной нарочно, и о странном явлении.

Наступила ночь, но моей работе это не помешало. Правда, подмывало попробовать щелкнуть выключателем: если работает водопровод, то, может, и электричество имеется? Но потом я передумал: проводка наверняка повреждена, а мне приказано исследовать Станцию, а не спалить ее. Ладно... в окно пробивался лунный свет плюс страницы блокнота немного фосфоресцировали, для человека с ночным зрением вполне достаточно. Не полная ведь темнота. К тому же с рисованием я закончил, мне требовалось кое-что обдумать.

Итак, самое важное: что у нас со временем? Сюда мы добрались просто-таки сверхъестественно быстро, что не может не радовать. Изначально я рассчитывал не менее чем на двое суток пути, ошибся в меньшую сторону, и отлично. Таким образом, выходит, что на исследование Станции мы можем потратить не сутки, как планировалось, а двое, и это не считая сегодняшней короткой разведки. Уже хорошо, может, получится не просто посмотреть по верхам, а отыскать что-нибудь действительно ценное. И сразу уходить, причем в хорошем темпе, потому что неизвестно, какие сюрпризы могут поджидать даже на хорошо знакомой и сравнительно легкой пятой тропе. А задерживаться на Острове нельзя, это любому трапперу известно.

Вся беда в том, что это ЭМИ как-то действует на мозги. Почему, спрашивается, местные осьминоги (и еще кое-что похуже) не выбирается в открытый океан? Здешняя водная фауна больше по болотам или не дальше полутора миль от берега обитает. И почему островное зверье просто не довозят до большой земли, дохнет оно еще по пути? Это тоже когда-то было загадкой, потом разобрались...

Как дело-то было? Первые трапперы далеко вглубь Острова не совались, им и так развлечений хватало, только успевали раненых отвозить. А из тех, кто рисковал подальше сунуться, никто не возвращался. Сперва считали — гибнут, не знали ведь, что там глубоко в лесу водится. В общем, как-то забуксовали исследования. А помогла случайность: один парень, который в джунглях задержался, все-таки вышел на берег, потрепанный, но живой. Его уж не ждали, ясное дело, но сигнал из ракетницы заметили, живо отрядили за ним кого-то из дежурной смены. Те на Остров прибыли, видят, парень будто не в себе, хотя их узнает. Подумали, это он в лесу страхолюдин насмотрелся, шок, бывает, погрузили его на катер и ходу... Не успели толком от берега отойти, как на бедолагу нашло натуральное буйство, он все норовил за борт бултыхнуться и обратно плыть, насилу скрутили. Довезли до корабля, смотрят — парню совсем плохо. Ну, ясно, быстро проверили, не приволок ли он какой-нибудь заразы, сунули его во флаер — и на материк, разбираться...

Он еще трое суток протянул, сумел даже объяснить кое-что. Железной воли был человек, вот что я скажу.

Никакой зверь не может сам покинуть Остров, такие дела, просто не в состоянии. ЭМИ накрывает Остров, как колпаком, в зону покрытия попадает и часть прибрежных вод. А если зверюгу вытащить из-под этого колпака силой и увезти, у нее начинается что-то вроде наркоманской ломки, только гораздо хуже. Ну, я видел записи с тем парнем... Объясняли нам очень заумно, я понял только, что ЭМИ подавляет какой-то центр в мозгу и одновременно формирует какие-то там специфические связи. Вот у тех, кто на Острове родился, этот центр блокирован, считай, наглухо, они и не помыслят о том, чтобы, фигурально выражаясь, пересечь периметр. А когда их вывозят насильно, то рвутся, грубо говоря, те самые связи, и животное быстро дохнет. Тот парень пробыл на Острове достаточно долго, чтобы у него эти связи в мозгу сформировались, но, повторюсь, воли у него хватило, чтобы хотя бы выйти на берег. Он потом даже сумел объяснить, что чувствовал, когда его увозили (на этой записи кое-кого из моих однокашников начинало мутить). В общем, под конец ему стало так худо, что он умолял об эвтаназии. Тогда уже ясно было, что ему не помочь, и просьбу удовлетворили...

Тот парень пробыл на Острове всего двое с половиной суток.

Теперешний опытный траппер способен продержаться здесь около десяти дней, но рисковать никто не хочет, ограничиваются неделей: мало ли, какие у кого индивидуальные особенности? Ну а если кто застрянет, ему, считай, крышка: достаточно вспомнить того беднягу в джунглях. Местная фауна уже адаптировалась, а люди быстро деградируют от этой дряни...

Разумеется, все не просто так: после получения той информации работать над проблемой защиты от ЭМИ начали на самом верху, но его природа оказалась такова, что с техническими средствами защиты ничего не вышло. Ну разве только цельнометаллический шлем надеть! Тогда подключились биологи и разные мозговеды, и в итоге получилось то, что получилось. Все лучше, чем ничего!

А к чему, собственно, я это вспомнил? Да к тому кладбищу! Размышлял я вот о чем: к тому моменту, как сомнения в искусственном происхождении источника ЭМИ отпали, возник вопрос — а зачем он нужен? После истории с тем парнем ситуация немного прояснилась: скорее всего, именно для того, чтобы не дать зверью покинуть Остров. Судя по совершенно фантастическому разнообразию этого вот зверья, здешние ученые занимались какими-то экспериментами, вероятнее всего, опасными (ну, достаточно взглянуть на того милого паучка в боксе, чтобы все сомнения отпали!). Неудивительно, что их высветили куда подальше с материка, да еще этот источник сконструировали для защиты окружающей среды от продуктов экспериментов...

И вот что мне пришло в голову: раньше-то ЭМИ было совсем слабым, это потом оно усилилось во много раз. Может ли быть, что те ученые не подозревали, что действует оно не только на животных? Или знали, но не придавали значения? Вдруг слабое излучение не вызывало таких вот быстрых и катастрофических перемен? (И, кстати, может, при слабом и с оборудованием проблем не возникало? Экранировали, например, компьютер, и все дела.)

А потом... (Тут я задумчиво поскреб подбородок.) Что, если кто-то из них решил смотаться, скажем, в отпуск на материк и понял — не выйдет. Я этой ученой братии насмотрелся, они ведь год напролет могут сидеть за работой! А наверно, что неделя при нынешнем уровне ЭМИ, что год при тогдашнем — это без разницы.

Дальше, наверно, они вполне могли попытаться источник отключить и поимели все прелести ломки. Вот тогда мог и первый обитатель кладбища скончаться, возраст все-таки, а такие встряски... Ну, кто был еще в состоянии передвигаться, наверно, включил этот агрегат снова. Я даже допускаю, что эти ребята доложили руководству о возникшей проблеме, но, во-первых, на материке тогда хватало своих проблем, во-вторых, что это самое руководство могло сделать? Вывезти с Острова людей? Так перемрут, чего доброго. Да еще бы не каждый согласился за ними отправиться после таких-то новостей. Ну, наверно, пока на большой земле решали, как поступить, на Острове события развивались полным ходом.

Вот представьте: сидели вы в лаборатории, тварей всяких выводили и исследовали, с лаборанткой какой-нибудь флиртовали, были уважаемым человеком, профессором, к примеру... И тут раз — оказывается, что ни на какую конференцию или там симпозиум вы больше не попадете, при этом вы сидите на островке, где полно вами же выведенной опасной живности, а собираются вас спасать или нет — неизвестно. Ну и начинается... Я же знаю, что такое небольшой замкнутый коллектив, а это ведь еще ученые, люди изобретательные! Угодив в экстремальную ситуацию, они наверняка поначалу пытались думать конструктивно, а потом дошли до точки кипения... и рвануло. Очень может быть, кто-то из них лаборатории-то и погромил в припадке ярости.

Трудно сказать, сколько они здесь прожили. Я же говорил, еще и деградация начинается. Так что, может статься, кто-то совсем одичал и начал на своих бросаться (не их ли скелеты лежат вон в том боксе?), а там мог и раскол случиться. Скажем, кто-то решил доживать жизнь на Станции, а кто-то подался в леса. А может, они и вовсе устроили небольшую междоусобную войну, и такое случается.

Так или иначе, на Станции точно кто-то остался, должно быть, именно "доживальщики" из числа ученых. Тогда понятно, почему они так быстро перемерли: возраст, стресс, может быть, даже болезни — и готово дело! И среди них был человек, остававшийся в своем уме до такой степени, чтобы хоронить умерших, иначе откуда взяться кладбищу? Видимо, под конец он сам уже был плох, вот почему имя на "надгробной плите" написано, а не выжжено лазером... Интересно, что сталось с ним самим? Может, где-то до сих пор лежат его кости...

Ну а на материке тем временем стало вообще не до Станции, вот и стоит она, заброшенная, триста лет. Наверно, зверье, которое выпустили ученые (или которое само разбежалось), под воздействием ЭМИ постепенно мутировало до полной неузнаваемости, а уж когда источник заработал на большой мощности...

А вот почему, кстати, с источником такое произошло? А кто его знает! Может, предохранители какие-нибудь от старости полетели, вот и все.

Я на всякий случай записал конспект своих измышлений. Может, наивно, а может, где-то есть рациональное зерно. Да и вдруг завтра на глаза попадутся какие-то подтверждения моих выкладок? Было бы приятно...

Додумать я не успел — блокнот полетел на пол, в руках оказался автомат. Нет, никого, тишина... И все же краем глаза я зафиксировал какое-то движение на противоположной стене!

Осторожно поднявшись, я тихо пошел вперед. Там, на светлом пластике, распласталось темное пятно. Да, точно, вот оно снова шевельнулось, мне не померещилось! Вот пятно разделилось пополам... И теперь оно, чтоб мне провалиться, напоминало отпечаток человеческих рук!

Я подошел еще ближе: ну, точно, наш старый знакомый — слизневик! Откуда он тут взялся, а? Сквозь стену просочился, что ли? Так щелей вроде нет...

— Чего тебе надо, а? — поинтересовался я у гриба. — Соскучился по общению, что ли?

Клянусь, я бы не удивился, если бы тот ответил мне каким-нибудь жестом. Но нет, слизневик больше не шевелился.

Пожалуй, спать я все-таки не буду, решил я. В крайнем случае, употреблю еще одну замечательную ампулу из арсенала, о котором Вику знать не положено. Хотя для меня пара суток без сна — ерунда, нас и такому учат. А то мало ли, останешься без напарника, кто тебя ночью сторожить будет? То-то и оно...

Я вернулся на свое место, подобрал блокнот, зарисовал "отпечатки рук" и подробно описал странные эволюции гриба. Главное, чтобы меня потом сумасшедшим не сочли! Впрочем, Вик тоже видел, как двигался "силуэт"...

Кстати о Вике — если он увидит эти "руки", то все, что я сегодня предпринял, может оказаться бессмысленным. Соскоблить эту пакость, что ли? Ну, ближе к утру так и сделаю, решил я.

Как сказал, так и сделал. По счастью, Вик проснулся через пару минут после того, как я закончил с грязной работой...

— Ты чего меня не разбудил? — спросил он, продрав глаза.

— Юному организму нужен здоровый крепкий сон, — ответил я поучительно, — а у меня уже старческая бессонница. Давай-ка перекусим и за дело, у нас второй этаж не охвачен...

Вик весело хмыкнул на мое признание. Он выглядел куда бодрее, чем вчера, — все-таки полноценный сон творит чудеса, да и рассвет разгорался все сильнее, а днем как-то меньше верится в ползучие грибы и бродячие скелеты. Мы позавтракали, а я мысленно вознес хвалу ученым за крем, удаляющий растительность с лица на месяц зараз, которым мы пользуемся перед заданием.