3.Проклятый паладин

— Но ведь вы убили дракона, чтобы снять шкуру, — возразил тристат.

— Шкуру для одежды мы раздобыли с уже мертвого дракона. С того самого, что вернулся на Тавр отсюда.

— Раз драконы живут у вас, значит, вы находитесь под покровительством Проклятого, — сделал вывод Домиан.

— Сколько можно повторять, у нас нет богов, никаких нет, — раздраженно ответил я, наверное, в пятый раз за поездку, а ведь еще и мои спутники об этом твердили.

— Все забываю, никак не могу себе это представить, — отмахнулся толстячок.

— А что там представлять? Я тоже не могу представить пользу от ваших богов. Что изменится, если их убрать из вашего мира? Я даже плюсы вижу — не надо будет на поклон за энергией ходить к алтарю.

— Бессмертие.

Тристат произнес одно слово, но значение этого слова перекрывало все возможные неудобства и лишения, которые пришлось терпеть при жизни.

— А если человеку не нужно это бессмертие и он хочет жить в свое удовольствие?

— У нас многие так живут. Триединый никому силой не навязывает свою благодать.

— И какая часть населения у вас не верует в Бога?

— Ничтожно малая. В основном, это преступники или отбросы общества. Триединый ведь ничего не требует от человека, кроме веры и следованию его пути.

— И в чем заключается этот путь?

— У вас будет время ознакомиться со святым писанием, но если коротко, то Триединый просит своих последователей жить праведно. Наверняка вам знакомы правила — не убей, не укради. Уверен, что в той или иной форме они должны присутствовать в любом цивилизованном обществе, неважно, какого мира.

— Это общепринятые нормы, которые должны прививать родители с пеленок.

— Не все родители так поступают, — возразил тристат. — И ваше счастье, что вы не попали в проклятые земли.

— Там нет моральных запретов? — усомнился я.

— Представьте себе, что нет.

— Что же тогда проповедуют в храмах Проклятого?

— Ничего не проповедуют. У них нет храмов.

— Зачем тогда все это Проклятому?

— Мы все хотим знать ответ на этот вопрос.

— Но как же тогда гомроги? Ведь маги из проклятых земель создают их и нападают на вас по указке Бога. Получается, что связь с людьми существует.

— Разумеется, существует. Чудесное достижение Проклятого — рикаши. Все, кто нужен богу, попадают под влияние мерзких созданий. Человек живет как марионетка, выполняя прихоть хозяина, захватившего сознание. В свою очередь, рикаши беспрекословно подчиняются Проклятому.

— Получается, в проклятых землях у людей нет выбора, — сделал вывод я.

— Более того, они даже не подозревают, что действуют не по своей воле. Понимаете разницу между богами?

— Да, никто не хочет становиться марионеткой в чужих руках, — согласился я.

— Толстяк нам сказки рассказывает, — мысленно заговорил Артарашш. — Рикаши мастера залезть в чужое сознание, но дурачить всех подряд они не могут. Есть люди, чье сознание им не по силам захватить. Допустим, с демоном или драконом им не справиться.

Демон был прав и я это прекрасно понимал, недаром столько времени провел в учениках у шептунов. Можно было допустить, что тристат не знает всех возможностей шептунов, а у страха глаза велики. Смущал лишь факт, что они на Интаре знакомы с шептунами много тысячелетий и ранг повествующего об этом весьма высок. Скорее всего, он нам недоговаривал, чтобы выставить своего Бога в лучшем свете. Наверняка в проклятых землях у Бога есть способы добиться желаемого результата без помощи шептунов, ведь на то он и Бог.

— В чем основное разногласие между вашими богами? — поинтересовалась Рита.

— Проклятый считает, что люди не заслуживают бессмертия, — охотно пояснил Домиан.

— И все?

— Вам этого мало?

— Неужели они не могут прекратить вражду и поделить территорию? Пусть те, кому бессмертие не нужно, уходят в проклятые земли. Кто хочет вечной жизни, пусть идут сюда. Зачем постоянно устраивать стычки, которые, как я поняла, никому не сулят победы.

— Спросите у Проклятого, зачем ему все это. Ведь это по его вине магия не наполняет наш мир. Вы правильно заметили, ее нужно попросить у Триединого, но это вынужденная мера. Если магию вернуть в наши земли, Проклятый тут же уничтожит все, чего удалось добиться нашему Богу. Если дать силу в руки предателя, он попытается нанести вред, вот и приходится держать контроль над распределением силы среди паладинов.

— Ника упоминала про какой-то 'эфир', — напомнил я.

— Наша головная боль и потенциальная опасность для мира. Пока его немного и он находится у разных людей, проблемы нет. Однако паладины всегда хотят обладать большей мощью и начинают ее накапливать любыми способами. Когда в одном месте 'эфира' становится много, это начинает представлять опасность для всего мира. Нам же приходится отслеживать его по крупицам, чтобы обнаружить место концентрации и обезвредить.

— А ваши антархи? Они ведь наполнены такой же магией.

— Благодатью Триединого антархов наполняет тристат или тогот ордена. Только они могут получать силу Триединого без привязки к ауре.

— Что мешает той же Нике забрать часть энергии в свой накопитель?

— Накопитель в антархе снабжен защитным заклинанием. При попытке забрать энергию оно сработает и инцидент скрыть не удастся. К тому же паладины, управляющие антархами, могут иметь при себе большой объем энергии, переданной Богом. Наш Бог не жадный, он осторожный. Если паладин не получил желаемой силы, значит, он недостаточно открыт перед Богом и может совершить необдуманный поступок. Триединый у алтаря оценивает искренность каждого просящего.

— А обычным людям кроме бессмертия он что-либо дает?

— Надежду и умиротворение. А еще он вылечивает простые заболевания прямо у алтаря.

По описанию тристата получалось, что их Бог не такой уж и плохой. Были понятны и проблемы с раздачей магической энергии паладинам. Наверняка за тысячелетия тут много чего произошло, из-за чего введены такие правила. Лично мне непонятно стремление Проклятого лишить души людей бессмертия. Какая ему разница? Ведь от его упорства ничего не меняется, кроме окончательной смерти в подконтрольных ему землях.

— Значит, у госпожи Вершальской есть шанс получить благословление и вечную жизнь от Триединого?

— Почему вы так часто упоминаете об этом?

— Мы ради этого пришли в ваш мир.

— У вашей спутницы будет время проникнуться идеями нашего Бога и припасть к алтарю с просьбой. Я не думаю, что ей будет отказано в такой малости, как бессмертие.

— Ничего себе малость, — удивился я.

— Для нас продление существования обыденная вещь, — пожал плечами толстячок.

— Госпожа, — обратился я к Рите. — Будет лучше, если вы откроете уважаемому тристату свой возраст. Это избавит нас от ненужных вопросов и подозрений в будущем.

— Мне через месяц исполнится девяносто пять лет, — не стала упираться Рита.

— Что! — одновременно воскликнули все, кроме демонов. Им было без разницы, каков настоящий возраст Вершальской.

— Невероятно, вы так хорошо выглядите, — сделала комплимент Рите Ника.

— Я бы тоже ни за что не дал вам так много, — согласился тристат. — Артур прав, теперь у меня отпали вопросы относительно вашего стремления как можно быстрее предстать перед нашим Богом. А вы Артур, каковы ваши планы?

— Хотелось бы пополнить запас энергии в накопителе, неважно какой, хоть той, что вы для антархов используете. Без магии чувствую себя 'голым'. Наверное, прогуляться по Интаре, посмотреть, как вы тут живете. Если найду способ, вернусь домой или здесь останусь, если понравится.

— У вас нет возможности вернуться домой?

— Пока нет. Для того, чтобы открыть портал, нужно много энергии, очень много. А у вас с этим туго и строго.

— Значит, поживете у нас, — поддакнул толстячок. — Ой, заболтал я вас совсем, — вдруг засуетился Домиан. — У меня же с собой ужин для вас. Мы уже полпути проехали, а я только сейчас вспомнил, вот же раззява.

Тристат вытащил из-под лавки, на которой мы сидели, небольшую корзину с припасами. Запеченные цыплята, какая-то каша из бобов и незнакомые фрукты на сладкое. Сам Домиан с Никой скушали лишь пару кусочков мяса с хлебом, позволив нам плотно набить животы. Вина у них при себе не оказалось, за что служитель ордена долго извинялся. Пришлось даже его успокаивать, что мы не нуждаемся в вине. Вроде поверил и даже замолчал на время.

Наш фургон гремел колесами по ночной каменистой дороге, приближая нас с каждой минутой к Джурату. В ночной тишине привычное за время пути громыхание колес ничуть нас не раздражало. Я бы сказал наоборот, оно нас успокаивало, словно звуки шарманки. Прошло совсем немного времени и мы все задремали. На сытый желудок, под грохот колес, в темноте ночи, что может быть лучше для крепкого сна?

Проснулся я от того, что мою ногу задел Домиан. Он пробирался к задней части фургона, чтобы закрыть торец покрывалом, убранным в сторону во время нашего пути.

— Зачем? — спросил я.

— Лучше, чтобы в городе не видели ваших охранников, — пояснил тристат.

— Скоро город?

— Да. Проехали первый пост.

Значит, мы скоро будем на месте. Мне стало интересно и я перебрался к краю фургона, чтобы смотреть на город, отодвинув занавеску. Темнота мне ничуть не мешала, а тристат не возражал, что моя физиономия торчит из фургона. Его волновали лишь демоны. Мне бы следовало смотреть вперед, но выбирать не приходилось. За фургоном пока ничего интересного не было. Да, виднелись по краям дороги какие-то небольшие лачуги, но они не заслуживали пристального внимания. Чем ближе мы подъезжали, тем больше построек я мог наблюдать. Территория вокруг города была хорошо обжита. Множество небольших одноэтажных глиняных домиков, выстроенных вдоль улиц. Стойбища и казармы охранников, которые было сложно не опознать. Пригород спал, только наш фургон своим грохотом нарушал тишину ночи. Отряд Макилана эл'Дикантона нас больше не сопровождал, видимо, вернулись на свой пост. Сзади за фургоном на тихо ставящем лапы хораке следовал один сопровождающий, прибывший нам навстречу. Я ожидал, что нас остановят у городских ворот, но видимо, кто-то из всадников позаботился об этом. Фургон без остановок вкатился в надвратную арку. Стражники у ворот тут же кинулись закрывать тяжелые створки. Прежде чем мы свернули на боковую улицу, я успел рассмотреть городскую стену. Она оказалась невысокой, всего метров десять, но достаточно широкой, чтобы по ней могли ходить два стражника одновременно. Постройки за стеной были той же высоты. Скорее всего, длительных осад город не выдерживал, а от нападения гомрогов эта стена могла защитить. Все дома были из камня или глины, больше из глины. Улица не была ничем вымощена, похоже, в здешнем климате слякоти не бывает. На глаза попалась таверна, о чем оповещала вывеска с рисунком окорока. Вот небольшая площадь с коновязью, тут мы и остановились.

— Выходите, — толстячок первым спрыгнул на землю.

Я последовал за тристатом, чтобы побыстрее размять ноги. Краем глаза замечаю стражника, старающегося спрятаться в нише стены неподалеку от нас. Не подавая вида, осматриваюсь и понимаю, что за нами пристально наблюдает несколько десятков глаз. Они все же решили подстраховаться. Ну да, кто их знает, этих пришельцев? Если Ника рассказала о наших подвигах, мы должны внушать опасение.

— Проходите в храм, — Домиан эл'Накат повел нас к неприметной двери в каменной стене. — Через главный вход не сможем, он на ночь закрывается, — извиняясь, пояснил наш провожатый.

— Зачем сразу в храм? — не понял я.

— В городских гостиницах нет столько свободных комнат, они вообще всегда полные, а в храме найдутся кельи, где вы сможете выспаться. К тому же утром не нужно будет далеко идти к алтарю. Надеюсь, спартанские условия вас не смутят?

— Не смутят, — за всех ответил Рыбак.

Мы прошли в маленькую дверь, затем по узкому коридору, чтобы оказаться в небольшом помещении, где нас ждали. Труднее всех было пробираться демонам из-за их высокого роста, но теперь они смогли распрямить плечи.

Два служителя стояли у небольшой двери в противоположной стене. В руках одного из них был поднос, на котором стоял кувшин с кружкой и еще лежали какие-то маленькие белые цветы. В руке у второго был подсвечник с тремя зажженными свечами.

— Мы рады приветствовать гостей из другого мира в храме Триединого, — оба служителя наклонили головы, постриженные под 'горшок'. — Испейте освященной воды в знак ваших добрых намерений.

— Такова традиция, — пояснил тристат, стоявший рядом с нами.

Служители с подсвечником налил в кружку воду и подал ее мне, поскольку я оказался к нему ближе всех. В кружке было грамм сто жидкости, к которой я отнесся с подозрительностью. Собрав крохи магии из внутреннего резерва, я просканировал напиток и никакой опасности не почувствовал. Припав к металлическому краю, делаю глоток, потом еще и еще, пока кружка не опустела. Немного подслащенная вода, что меня успокоило. Служитель тем временем заставляет пить воду всех членов нашей команды. Никто не сопротивляется. Когда с водой было покончено, служитель каждому из нас прикрепил к груди цветочек с подноса.

— Это цветок эмерии, символ Триединого. Видите, у него три лепестка? — тут же пояснил тристат. — Всем почетным гостям положено ходить с цветком эмерии.

— У нее сильный запах, — заметил я.

— Свежая, к утру выветрится. Во время богослужения, когда у каждого в зале такой цветок, дышать нечем, — шепотом, чтобы не слышали служители, сообщил Домиан эл'Накат.

Служитель долго возился, не зная как прикрепить цветки нам на грудь. Только у Ликаны была обычная одежда из ткани. На остальных — толстая шкура, которую так просто не проколоть. Пришлось ему извиняться и идти за шнурком, чтобы повесить цветок нам на шею.

— А без эмерии никак? — уточнил я.

— Обидятся. К тому же вы чужаки, это вроде проверки мирных намерений, — шепотом поясняет тристат.

— Вечно они со своими ритуалами, — тихо ворчит Ника.

— Прояви терпение, — цыкает на нее Домиан.

К счастью, все закончилось быстро и нас повели в подвальное помещение под храмом. Сам храм разглядеть не удалось, да и не до того было. После дремы в фургоне хотелось залечь на кровать, вытянуться в полный рост и поспать до утра. Жаль, что утро уже скоро.

Нас привели к небольшим нишам в стенах, больше похожим на тюремные камеры. Монахи в них жили аскетично. Одна кровать из грубых досок, маленькая тумбочка, где можно хранить вещи, место для свечи и дверь, которую можно закрыть на засов изнутри.

— Получше ничего не нашли? — недовольно поинтересовался у наших провожатых толстячок.

— Извиняемся, но у нас не гостиница, это кельи послушников.

— Обещаю, что завтра подыщу для вас что-нибудь приличное. Все произошло так быстро, — как всегда, принялся извиняться Домиан эл'Накат.

— Не стоит извинений, — остановила его Рита. — Мы благодарны вам за гостеприимство и готовы провести остаток ночи в кельях послушников.

— Еще раз извините, — тристат незаметно показал кулак служителям храма.