Пару секунд поколебавшись, решаю не продолжать этот бесполезный разговор а сберегая дыхание снова концентрируюсь на цокоте копыт тянущей повозку лошади.

...

— Похоже у Изначального несварение. — перекрикивая шум разошедшегося дождя, с непонятным весельем заявил Зазу.

— С чего ты это взял? — в тон льву задала вопрос Зира.

— Слышишь как в животе урчит? — вопросом на вопрос ответил мелкий бандит.

Словно в ответ на последние слова сверкнула яркая молния, а по небу с востока на запад словно бы валуны прокатились, своим грохотом пробирая до самых поджилок.

— Только не говори, что ты из фанатиков. — чтобы меня услышали пришлось не только повысить голос, но еще и голову повернуть.

— Не дрейфь, принц, я адекватный. — весело хохотнул младший лев. — Просто у нас в банде был один... "проповедник". Все пытался нас убедить, что погодные явления — это проявления жизни Изначального.

— И чем же по его мнению является дождь? — с подозрением спросила львица.

— Не при самках о таком говорить. — уклончиво отозвался Зазу.

"На вид и не скажешь, что он такой скромный".

Криво усмехаюсь, мотнув головой пытаюсь убрать с морды вымокшую до последнего волоска прядь гривы. К сожалению мои попытки оказались бесполезны, но прежде чем я решил отпустить одно бедро Тифу чтобы поправить прическу, пантера сама убрала мешающую мне прядь за ухо.

— Благодарю. — учитывая, что черная кошка ехала у меня на спине с самого утра, можно было бы обойтись и без вежливости, но все же для налаживания отношений иногда следовало показывать себя не только с грубой стороны.

— Мррр. — удобнее обхватывая мою шею руками, Тифу потерлась мордочкой об мое ухо. — Члены банды должны заботиться друг о друге.

В голосе самки ощущалось ехидство и предвкушение.

— Впервые слышу. — замечаю максимально серьезно. — Ты точно не перепутала банду и прайд?

— А разве есть разница? — искренне удивилась Тифу. — Тем более, у меня на тебя большие планы... Тебе точно понравится.

"Что-то я в этом не уверен".

— Не много ли ты на себя берешь? — добавляю своим словам насмешки и капельку раздражения.

— Мррр... прошу прощения, мой прринц. — прижавшись мордочкой к моей шее, пантера сменила тон на заискивающий. — Я буду послушной...

— Что ты задумала? — повернув голову, скашиваю взгляд встречаясь с прищуренными глазами черной кошки.

— Всего-лишь хочу быть уверена, что не останусь одна, если... — замолчав, собеседница состроила жалостливое выражение.

"Если мой брат не выполнит свое обещание? Разумно... Но ведь это не все. Впрочем, об этом поговорить можно будет и позже".

...

Дорога размокла, превращаясь в жидкую грязь в которой утопали копыта лошадей и колеса повозок. Месить скользкую жижу ногами было неприятно и довольно тяжело, а потому несмотря на обиженное сопение и всячески проявляемое молчаливое недовольство, Тифу пришлось топать своими ногами (но все же черная кошка продолжала цепляться за мою правую руку согнутую в локте).

Довольно быстро ливень с грозой сменился противной моросью, которая не позволяла дороге хоть немного просохнуть. Общая атмосфера в караване, и без того бывшая не слишком радостной, окончательно погрузилась в уныние и только то что возницам и второй смене стражи так же пришлось шлепать по грязи своими ногами, хоть немного удовлетворяло чувство справедливости.

"Причудливый выверт сознания: мне легче от того что я знаю, что другим так же плохо как и мне".

Фыркнув своим мыслям, скашиваю взгляд на спутницу, уже почти висящую на моей руке. Без возможности облегчить свой вес гравимантией, черная кошка не отличающаяся силой и выносливостью вызывала чувство жалости. Где-то на грани сознания даже промелькнула мысль, что можно было бы снова взять ее на спину...

"Нести взрослую развитую зверянку по сухой и твердой дороге — это еще допустимо... Тащить ее же по размякшей грязи — это уже слишком".

Сопровождающим нас стражникам, невзирая на наличие оружия и брони, было на порядки легче по той простой причине, что они могли применять гравимантию. Многие приемы, вроде облегчения собственного веса и веса своей экипировки, за годы тренировок становятся совершенно естественными и применяются абсолютно неосознанно. Только лишившись подобного подспорья, начинаешь осознавать то, насколько же облегчает жизнь эта врожденная сила всех развитых.

"Тифу должно быть еще хуже чем остальным: пантеры вообще гордятся своей легкостью, из-за чего мышцы у них в большинстве случаев развиты слабее чем у других кошачьих".

— При-и-инц... — жалобно протянула черная кошка. — Хочу на ручки.

— Фр. — пренебрежительно фыркнув, отгоняю от себя неуместную жалость. — Лучше ногами шевели и береги дыхание.

— Злюка. — шмыгнув носом, Тифу гордо вскинула подбородок и высвободив руку отстала на пару шагов.

Минут через пять, когда пыхтение доносящееся сзади стало довольно шумным, я остановился и развернувшись в пол оборота дождался пока воровка меня нагонит. Из-за того что пантера смотрела себе под ноги, напряженно удерживаясь чтобы не подскользнуться на жидкой грязи, мой маневр остался для нее незамеченным, а потому когда моя рука обхватила черную кошку за талию, она удивленно вскрикнула.

— Держись, неженка. — насмешливо хмыкнув, щелкаю самку по носу указательным пальцем свободной руки. — Нести я тебя не буду, но вот помочь идти вполне могу. Только не наглей и сама шевели ногами. Поняла?

На последнем слове в моем голосе прозвучал тихий рокот рычания. В ответ партнерша только слабо улыбнулась и закинув одну руку мне на плечи, молча благодарно кивнула.

* * *

— Я уже ненавижу север. — пожаловался Зазу, спиной прижимаясь к повозке.

— Мы только отошли от Прайдрока. — напомнила Зира.

— Тем более север мне не нравится. — убежденно констатировал молодой лев.

Мы сидели под куском брезента, подобно крыше натянутого между повозкой и парой палок вкопанных в землю. Сегодня была наша очередь находиться внутри круга из телег, что позволяло внимательно рассмотреть половину невольников и суетящихся за приготовлением пищи стражников (впрочем, костер из-за то прекращающегося, то вновь начинающегося дождя, никто разводить не собирался, так что довольствоваться приходилось холодной похлебкой).

— Вы неплохо смотритесь вместе. — заметила Тифу, забравшаяся мне под бок и поджавшая к груди колени чтобы обхватить руками ноги. — Не думали стать парой?

— Вот уж не надо мне такого счастья. — проворчал Копа, сидящий вроде бы и с нами, но при этом чуть в стороне. — Одной пары весенних кошек более чем достаточно.

— Завидуй молча. — гордо произнесла пантера. — Можешь только себя винить в том, что в сравнении как с принцем, так и с бандитом, не выдерживаешь никакой конкуренции.

— Тебя забыл спросить, воровка. — рыкнул лев.

— Мнение предателей и трусов меня никогда не интересовало... Ай! — обвинительный монолог черной кошки был прерван когтем указательного пальца моей левой руки, больно ткнувшим самку пониже пояса.

— Тихо. — прерываю зарождающийся скандал, который мог бы перерасти в драку... если бы не бдящие стражники. — Тифу, то что ты — моя самка, не дает тебе права устраивать раскол в моем отряде. Копа, если у тебя есть какие-то претензии, выскажи их мне и сразу, а не копи в себе. Мне плевать, кем вы были раньше, что совершили и за что были отправлены в Рубежное королевство. Сейчас мы — одна команда. Наше общее благополучие в будущем будет зависеть от каждого из нас и от того, насколько хорошо мы сможем бороться со своими предрассудками.

— Хорошо сказано. — Зазу не скрывал своего веселья. — Поддерживаю каждое твое слово, босс.

— Хорошо сказано. — согласно кивнул Копа. — Особенно для отцеубийцы.

"Вряд ли мы с ним сработаемся спокойно. Придется после прибытия на место либо расставаться, либо ставить на место силой. А ведь казался вполне адекватным: неужели так на него подействовало раскрытие причины ссылки?".

— Зира? — не поворачивая голову, обращаюсь к львице.

— Что? — устало отозвалась вторая самка нашего отряда, в отличие от Тифу перенесшая переход гораздо легче.

— У тебя ко мне какие-нибудь претензии есть? — понимаю, что вопрос звучит глупо, но все же не задать его я не мог.

— Нет. — после непродолжительного молчания, констатировала Зира.

— Хорошо. — кивнув, добавляю с намеком на веселье в голосе. — Не желаешь сегодня присоединиться к нам с Тифу, или останешься в обществе Зазу?

— Ррр. — недовольно рыкнула львица. — Принц, не испытывай мое терпение.

— Жаль. — показательно грустно вздыхаю.

— Неужели меня тебе мало? — обиженно, с легкой хрипотцой в голосе спросила пантера.

— Хорошего никогда не бывает много. — дунув черной кошке в нос, отвечаю с усмешкой.

— Раскрой тайну, ловкачка: чего задумала с принцем? — подозрительным тоном осведомился Зазу. — В жизни не поверю, что после сегодняшнего перехода у тебя остались силы для ночных развлечений.

— Не стоит меня недооценивать. — гордо заявила черная кошка.

— Да забеременеть она хочет. — буркнул Копа.

— В смысле? — не понял я.

— В прямом смысле. — как-то зло усмехнулся лев. — Пока мы дойдем до Рубежного королевства, она успеет залететь, а там во время осмотра лекарем это обнаружат. В итоге, на пару лет Тифу будет освобождена от угрозы попасть на передний край...

— Это правда? — подцепив когтем подбородок пантеры, заставляю ее посмотреть на меня.

Черная кошка промолчала.

— М-да. — произношу глубокомысленно.

— То самое чувство, когда ты понимаешь, что пользовал не ты, а пользовали тебя. — ухмыльнулся Зазу. — Не расстраивайся, босс, не ты первый...

— Да пошли вы. — нахохлилась Тифу и попыталась вскочить на ноги, но не смогла вырваться из моей хватки. — Пусти...

— И не подумаю. — оскаливаю клыки в усмешке. — Тифу, лапочка моя... Насчет наших отношений я не питал и не буду питать иллюзий. Так что эта новость ничего не меняет. Отказываться же от наших... нашего "сотрудничества", я не собираюсь. Так что, расслабься и будь ласкова.

— Львы. — фыркнула Зира.

— Ты так говоришь, будто это плохо. — произношу в тон львице, продолжая прижимать к себе притихшую пантеру.

"Копа-Копа... Чую я, будут с тобой проблемы".

ТРУДНОСТИ ПУТИ

— Шевелите своими блохастыми задницами! — весело подгонял нас возница, демонстративно поигрывающий кнутом. — Чем быстрее мы доберемся до деревни, тем раньше мы купим новую лошадь. Вы же не хотите работать движущей силой до самого севера?

— Предки, как же я его ненавижу. — прорычал сквозь сжатые зубы крупный тигр, являющийся первым в пятерке невольников, прицепленных к кольцу вставленному в противоположный борт повозки.

— Если у вас есть силы болтать, значит мы можем ехать быстрее. — рассудил возница, на пробу щелкая кнутом по земле. — Да моя бабушка выносливее вас...

— Ее ты тоже запрягал в телегу? — усмехнулся Зазу, налегая на веревку, за которую мы тянули повозку.

На этот раз кнут щелкнул в опасной близости от того места, откуда у молодого льва рос хвост.

— Очень смешно, просто обхохочешься. — наш погонщик хрипло хохотнул. — Шевели ножками, котенок, да придержи язык... А то ведь можешь без него остаться.

Шел уже шестой день пути каравана в Рубежное королевство и пусть дождь закончился ночью того же дня когда начался, трудности для невольников не прекратились. Вчера у одной из телег отвалилось колесо, из-за чего содержимое кузова вывалилось на дорогу, заставив всю процессию остановиться для ремонта транспорта и обратной погрузки вещей, а сегодня прямо с утра лошадь тянувшая нашу повозку, умудрилась сломать ногу на абсолютно ровной и сухой дороге. Разумеется, возиться с животным никто не стал и один из стражников просто отрубил голову жалобно ржущему четвероногому (пара гепардов осталась чтобы содрать шкуру и собрать с туши мясо).

"Все не было бы так грустно, если бы нас не запрягли тащить телегу вместо лошади".

Солнце уже давно поднялось в зенит, на небе же не было ни облачка, так что горячие лучи беспощадно пекли землю и наши головы. Наверное было бы проще, если бы с нас сняли цепи, но длинны соединенных звеньев вполне хватало чтобы выстроившись в линию, слегка обгонять транспортное средство, пусть и приходилось идти не точно впереди, а слегка сбоку.

— Я хочу умереть. — простонала Тифу, снявшая кусок веревки заменявший пояс и обвязавшая вокруг головы переднюю половину своей накидки (то, что при этом открытыми взглядом всем желающим остаются ее грудь и живот, ее совершенно не смущало).

— Не висни на веревке: и без тебя тяжело. — раздраженно рыкнул Копа.

— Меньше слов, больше дела. — навалившись всем весом, сильнее упираюсь ногами в дорогу, выпущенными когтями впиваясь в землю. — Еще немного осталось и будет привал.

— Мне нравится твой энтузиазм, принц. — развеселился возница. — Только вот не много ли ты на себя берешь?

— Не много. — повернув голову, скашиваю взгляд на погонщика. — Вряд ли вас похвалят, если "добровольцы" начнут падать от истощения... или погибнет еще одна лошадь.

— Фр. — возница всем видом старался показать свой скепсис.

— Уел он тебя. — усмехнулся стражник шагающий чуть в стороне от повозки. — За еще одну лошадь нас точно не похвалят, так что привал придется делать в любом случае. Ты же не хочешь выплачивать штраф из своего кошеля?

— Ладно-ладно. — сдался погонщик, после чего хмуро глянул на меня. — Не зазнавайся, принц: здесь перед тобой никто лебезить не собирается.

— Да он перед самками себя показывает. — хмыкнул лев с противоположной стороны дороги. — Только вот они же не оценят...

Тигр из второй пятерки невольников, одарил меня задумчивым взглядом и отвернувшись, сильнее налег на веревку.

...

На обед караван остановился неподалеку от придорожной деревни построенной у развилки. Справа и слева от нас находились зеленые поля где паслись козы и овцы, чуть дальше виднелись распаханные пашни. Стоило нашей телеге съехать на обочину, как мой отряд (что бы они сами по этому поводу не думали), повалился на зеленую траву словно подрубленные деревья. Мне и самому хотелось просто упасть где стоял, но гордость и необходимость зарабатывать авторитет, заставили держаться.

Порции теплой воды, которую мы везли в бочках на повозке, помогли котам и кошкам более или менее прийти в себя. Когда все напились, остатки стражники вылели на землю и отправились к колодцу за свежей жидкостью.

К немалому нашему облегчению, к моменту когда каравану пора было выступать дальше, возница привел из деревни молодого бурого жеребца, которого и впрягли на место павшей лошади. Остаток дня был проделан налегке...

"Как там шутил отец? "Хочешь чтобы народ был счастлив, сделай ему плохо, а потом верни как было". Похоже это работает не только в политике".

* * *

— За час мы проходим четыре-пять тысяч метров. — сидя вечером десятого дня привалившись спиной к колесу повозки, вслух рассуждал Зазу. — В дороге каждый день проводим двенадцать-четырнадцать часов... плюс-минус час-два. И того: в день мы проходим около шестидесяти тысяч метров.