Живите люди!

И посоветовал:

Вы тоже пригнитесь, ваше благородие, а то ругаться будет. Савва с унтером переглянулись и дальше шли уже пригнувшись на голос подпоручика. Подпоручика нашли возле картечницы, прильнув к прицелу, тот крутил маховички на орудии, командовал: — Ваня, еще сбоку срежь землю, да не забирай много, могут заметить. Хорош, так оставь. Увидев Савву с унтером, Шубин присел на бревнышко, — Садитесь господа, передохнем. А тебе унтер особое приглашение нужно или так и будешь стоять согнувшись? Разрешите доложить Савва Игнатьич, вот эти картечницы мы выставили на дорогу и хоть сколько их будет -выметем. А вот с мортирами интересно— мы их направили на крепость, но пока не высовываем. Но вот что интересно, Савва Игнатьич, если две мортиры обычные и пуляют бомбами, то третья интересная— ствол нарезной, замок Павлова и снаряды, как пули у штуцеров и на ящиках по английски написано— крепостные. Вот где они оказались, а это ведь изобретение Павлова. Нам преподаватель рассказывал, был такой оружейник, изобрел замок орудийный, назвал его на немецкий манер, шнельхальт, но излишне усложненый и не взяли у нас на вооружение. А он вот где выскочил. Подбежал Мишка корябанный и стал размахивать руками, показывая в сторону каземата. Из— за тугой повязки на лице говорить то не мог, унтер подхватился: — Господи, никак с капитаном что случилось. И рванул в каземат, за ним матерясь на свою ногу Савва. И Шубин. Забежав в каземат, увидели, что Тимошин пришел в сознание, только бледный и первым делом спросил, — Да кто нибудь даст мне попить? Назар схватил со стола кружку с водой и приподняв осторожно голову раненого стал поить. Попив Тимошин облегченно вздохнул. — А то этот с замотоной рожей, как увидел, что я глазами ворочаю, как рванул отсюда. Ну господа, расказывайте Все покосились на Савву. Вздохнув, делать нечего, стал рассказывать: — Когда пошли рогатки ставить, турки тоже навстречу вышли, офицерик ихний с белым флагом был, а когда уже близко стали, этот поганец в вас выстрелил, вторым то выстрелом в меня хотел да очко не выдержало, мазнул. А как гренадеры увидели, вы упали, взревели — капитана убили. В общем заняли мы этот бастион и сейчас вот только начали прикидывать, что дальше делать, а тут к счастью вы очнулись. — Так, сколько человек в наличии и в каком состоянии? Унтер выдвинулся чуть вперед: — Господин капитан, в наличии двадцать два человека, считая их благородия, раненых двое, вы и вон Мишка Хлопов, убитых три человека, все здесь, под навесом, обозных сколько, неизвестно — да и сказано было им ; при замятни: бежать к обозу. Снаряжение гренадеров в порядке, правда, гранат потратили, но по три— четыре есть. Орудия у турок взяли, но здесь их благородия доложат. — Ну спасибо, унтер, что посчитал нас. Со смешком произнес Шубин. Разрешите представиться, господин капитан— подпоручик артиллерии Шубин Петр Алексеевич, последовал за вами на бастион, надеюсь от меня будет польза. Тимошин перевел вгляд на Савву, тот показал, оттопыренный к верху большой палец руки. Шубин расправил плечи. — Хорошо, господа, да вы садитесь, а то стоите как наследники у постели умирающего дядюшки. Все загмыкали, скрывая улыбки. Устроились возле постели, кто на чем. — Господа, так как я временно не способен полноценно командовать, то назначаю вас, господин подпоручик Пекарев к комадованию. У вас господин подпоручик Шубин нет возражений? — Никак нет, господин капитан. Вскочив, ответил Шубин. Одобрительно кивнув Шубину, Тимошин подумал: как не ворочает судьба военного, но лицо терять нельзя. Попросил Мишу воды дать, продолжил: — Подложите мне подушку под голову, неудобно разговаривать. — Нет господин капитан, нельзя, рана в таком месте, что растягивать кожу будет. — Вот ты Савва Игнатьич знаешь откуда? — Так он и лечил вас, господин капитан и пулю вытащил и раны зашил, прям как лекарь настоящий. — Савва Игнатьич, спасибо. Дальше, что у нас есть? — Разрешите? Вскочил Шубин: — В наличии шестнадцать картечниц, три мортиры, десять ручных ядрометателей — ко всему восьми кратное количество боезапаса. Кроме того ружей сорок два с тройным боезапасом. Тимошин помолчал, что— то прикидывая. — Так вот, господа, задача такая: надо до ночи во что бы ни стало удержать бастион, если понадобиться и дольше ; мы ведь не просто стояли под видом обоза. Заметили, что гренадеры, без своих головных уборах? И только малая часть моей роты? В общем возникло подозрение, что без предательства захват крепости не обошелся. Уж больно легко Бельбек ее взял. Бельбек правитель провинции по ту сторону прохода. И наша задача была захватить бастион наличными силами и удержать до подхода основного войска. Сейчас войско в трех верстах от нас, остановились из— за угрозы минирования местности, окруженное патрулями, чтобы сюда, кроме нас — пчелка не пролетела. Там сейчас поручик Тимошин бегает со своими минерами, всех пугает, брат мой младший. Так вот, при захвате бастиона, мы должны выпустить две красные ракеты. Унтер Алексеев-, где моя сумка? — Так вот она у меня, как было приказано, случись что с вами держать при себе и дать сигнал. Хорошо, так уж получилось, что бастион взяли, но до ночи, сигнал давать нельзя. Там ищут, кто помог взять крепость. Поэтому надо держаться до ночи и умереть у вас права нет. И вот, что еще очень важно, В правой башне и в стене от правой башни к воротам заложено взрывчатое вещество и что там заложили не знаю. Но гарантировали, что при взрыве, минные поля не сработают. А активатор взрыва находится в правой башне, там нижняя амбразура замурована тонким слоем камней, с нашей стороны это место видно, как красное пятно в пять ладоней в поперечнике. Нужно из орудия пробить эту пробку и закинуть туда, хоть ядро, хоть бомбу, хоть ручную гранату. Через сорок секунд сработает. До сумерек этого не делать, даже если при захвате бастиона при свете дадим сигнал, то никто не придет. Будет считаться, кого то из нас, захватили в плен, со всеми вытекающими отсюда. Так, что господа, умереть вам нельзя — не выполнив задачу и в плен нельзя. И вот еще что, там в войсках, будут первыми сюда идти какие— то бронеходы. Так, что со страху не шибаните их. И засмеялся болезненно сморщившись. Шубин хлопнул себя рукой по колену: — Так вот зачем туркам крепостное орудие, а я голову сломал. Тимошин скосил глаза на него. — Поясните. — Среди орудий есть одно, английское, нарезной ствол, снаряды стальные по форме — штуцерные пули. На ящиках по английски написано — крепостные. А это на бронеходы. — Ну и ладно, господа, тем более иудышек легче найти будет, Вот идиоты, для мусульман обмануть гяура, то есть иноверца, в честь, а эти бараны хотят с них что -то поиметь . Так, господин артилерист, как у вас с меткой стрельбой в сумерках? — Я, господин капитан, на учениях в сумерках за полторы версты на спор фуражку начальника училища ядром разнес. Все вытаращили на Шубина глаза. — А начальник как? Выдохнули единым духом. — Да с ним и спорили, вот такой мужик. Зато торт выиграл, я сладкое люблю. — Вот господин подпоручик вам и задача в сумерках проломить башню и активировать взывчатку, а Назар -даешь красные ракеты А на тебе Савва общее руковод. ....

и замолчал, потеряв сознание. Савва проверил Тимошина, его повязки: На одной воле держался. — Миша, следи за капитаном, не давай ему шевелиться, появится кровь на повязках, позовешь, меня. Назар, найди пожалуйста, мне какую— нибудь палку вместо костыля. Ну пойдем, господин артилерист, посмотрим как у нас дела. Догнавший офицеров унтер вручил Савве трость: — Там в каземате ребята нашли, видно кто— то из турок фасонил. Пошли на позиции, Ну что, в свете открывшихся обстоятельств, не так и плохо. — Петр Алексеевич, ты две картечницы, что постарее , выведи на прямую наводку на дорогу и начинать надо с этих пушек. Пусть считают, мы не разобрались с их остальными орудиями или не смогли перетащить сюда. Сам видишь, наглые до не возможности. Думаю, сначала на нас пойдут не большой группой, а как хлестнем по мордам картечью, там и другие подключишь. Только не торопись. Пусть побольше выведут своих солдат, тогда и хлестанем их со всем прилежанием.

Ты кстати не знаешь который час, вот не поверишь, не могу вспомнить куда часы подевал.

— Время двенадцать -первый пошел, ты чего все время оборачиваешься на место обоза?

— Да лошадка у меня осталась привязанная к телеге, не пропала бы.

— Ну ты же видишь нет ее на поле, обозные увели ее. У меня вон коня увели, а это конь гудовский. Когда этот полковник мне задание дал он же не сказал, что кругом патрули, а я то знаю, я ж штабной, вот и взял у дяди коня для форсу, думал быстренько туда -сюда, он и не узнает. А когда вы пошли рогатки ставить, я его тоже к телеге привязал. Дядя то над своим конем трясется, да ты сам видел конь какой. На нем как на облаке едешь. Так что если с ним что случится, мне по любому не жить.

Вот я и летел на этом коне, как патруль -я ору, приказ команующего и эту веревку показываю. Шубин потряс аксельбантом, потом с досадой сорвал его с плеча. Замахнулся выбросить, остановился. Огляделся вокруг, отошел в сторону и бросив аксельбант в ямку, сверху присыпал землей.

— Чтобы не ожил, зараза. Пойду, как ты по вакансии служить.

Пригнувшись пришли на позицию. Гренадер сидящий у амбразуры стал докладывать:

— Сначала турки бегали по стене, потом вон видите, стоят кучей у правой башни смотрят на нас в зрительные трубы, но мы как вы приказали, прячемся. И вот еще, они в разных мундирах. Эти, которые турки в черных и эти шапочки у них на головах, а другие в красных мундирах и белые шлемы у них. И которые в черном, кланяються красным, а те машут руками в разные стороны, видимо приказывают.

Смотря на крепость Савва задумчиво произнес.

— Молодец, хорошо смотришь, те что в черном— турки, а шапочки на головах фрески называются в красном англичане, как же без них то, вот и командуют.

Отвернулся от крепости, присел на ящик.

Думаю они поступят так, сначала пошлют парламентеров, но учитывая произошедшее перед бастионом. ...Ох как они этого офицерика проклинают.А нам надо протянуть время. Значит так, господин подпоручик — вон идут уже от крепости, машут простыней. Я с одним гренадером иду к ним, пусть подойдут ближе, я же раненый мне тяжело ходить. Дойдут вон да того куста, ты унтер выстрелишь в воздух. Когда остановятся мы выйдем. У гренадера, что пойдет со мной, все, что может показать принадлежность к гренадорам снять. И фигурой попроще обозник он и как бы немного испуганный. остальные прячутся и только двое маячат на виду. Если с нами что случится, вам Шубин командовать. Все, Назар Силантьич, стреляй.И стой на виду с ружьем.

После выстрела, двое на дороге остановились. Видя, как они завертели головами, Савва зло усмехнулся, не знаете где начинаются минные поля — куда прыгать если мы начнем стрелять. Поднявшись на ноги, Савва показался над брусвером. стояли метра тридцати, можно кричать.

— Чего надо?

— Мы бы хотели поговорить, господин офицер.

Ишь ты, чистенько как по русски лопочет.

— Один раз вы уже поговорили под белым флагом. Хватит.

Шубин снизу тревожно посмотрел на Савву.Не шевеля губами Савва тихо произнес

— Спокойно, Петр.

— Господин офицер, виновные наказаны и мы приносим наши глубочайшие извинения.

— Хорошо, но при малейшей провокации вы будете убиты.

Савва старательно хромая, спустился к калитке. Назар Силантьич, мы выйдем ты маячь в амбразуре. Где второй? Мишка? Назар Силантьич, ты что, он же раненый!

— Ну так, вы ранены, он раненый, я один целый, поменьше солдатиков пришлют первый раз. А у Мишки морда замотана, нечего турок пугать нашими рожами.Я на всякий случай калитку запирать не буду, поставлю одного здесь. С богом.

Савва с Мишей вышли из калитки и эти с белым флагом направились к ним.Миша сбился с шага.

— Спокойно, Миша, я их обоих положу, пусть дернуться.

— Господа, прошу вас, оставаться на месте!

Остановились в трех метрах.

— Господин подпоручик, просто мы увидели, что вы ранены, как и ваш товарищ.

— Я слушаю. Я подпоручик резерва русской армии Пекарев Савва Игнатьич. Кто вы и что делаете на русской земле?

— Я майор Стоун, это господин Ахаун. Мы просим вас, господин Пекарев, освободить бастион от вашего присутствия и забрать с бастиона ваших людей.

— Этот бастион находится на территории моей страны и присутствие войска другой страны мне не понятно. Тем более мне не понятно, почему по мне и моим людям стали стрелять, есть убитые и раненые, я сам ранен.

Уй какой Савва молодец, аж голос дрожит, не переиграй.Ишь сволочь разбираеться.

— Господин Пекарев, как я понял, вы находитесь в резерве и по возрасту не служили в кадровой армии и видимо не знаете последние международные соглашения о совместном контроле перехода.

— Поясните господин майор, я действительно, только вчера приехал из имения и сегодня вступил в командование вспомогательным обозом и мне приказали доставить сюда рогатки, а приехал офицер из штаба и приказал поставить рогатки ближе к бастиону, а пришли солдаты и стали стрелять, а у меня обозники пьяные, отмечали мое вступление в должность.Вот они и обозлились, что по ним стреляют.

— Я понял вашу ситуацию, давайте сделаем так, вы сейчас уйдете из бастиона, мы скажем через полчаса, зайдем в бастион.

— Да я бы рад так сделать, господин майор, но у меня унтер Назар, нашел где то ящик вина и с ездовым Васькой залезли в какой то арсенал и заперлись. Кричат, вокруг бомбы и если до вечера их будут тревожить, они все взорвут. А без них я не могу возвращаться, мне командир поручик Шубин сказал, что если потеряется хоть один человек, то он меня шерстью внутрь завернет. А у меня уже раненые есть и убитый. Господин майор, подождите пожалуйста до вечера, унтер проспится и мы уйдем, а то боюсь он еще взорвет.

— Хорошо, давайте договоримся так, наши солдаты подойдут к бастиону метров на двести и подождут, пока ваш унтер протрезвеет, если у вас будет нужда в чем либо, вы обратитесь за помощью к господину Ахаунту, он будет командовать солдатами. Я же со своей стороны обязуюсь при встречи с вашим командованием не рассказывать о вашем затруднительном положении, а подчеркнуть о полном взаимо понимании при нашей встречи. Всего хорошего, при малейшей нужде обратитесь господину Ахаунту. До свидания.

Ахаунт кивнул, и повернувшись эти двое пошли к крепости. Ахаунт, который нес белую тряпку на палке, как будто спохватился и бросил ее на дорогу. Немного постояв Савва с Мишей через калитку зашли в бастион. Встретили их скалящиеся Шубин и Назар

— Ну, Савва Игнатьевич, ну дал, ну слов нет.

— Ваше благородие, Савва Игнатьевич, это когда унтер Назар так нажирался? Обидна такая напраслина.

— Не знаю, не знаю, я человек молодой многое не видел. Может и было такое.

Так балагуря поднялись на артеллирийскую площадку. Тут Савва попросил:

— Ребята, дайте я присяду, ноги трясутся. Ну наглецы, ну и сволочи. Скажите, а Олег Иванович очнулся, надо посоветоваться?

— Туда вместо Миши, Захара послал, с наказом, как очнется — сказать.