Я, Николая Ii, Верховный Главнокомандующй

"Здесь более подходит промежуточный патрон, а не винтовочный, — подумалось, — может, просветить предков?"

Просвещу, конечно — почему бы не "просветить"?! Только, у тех сейчас другая забота — хотя бы таких патронов в достатке иметь! Так что, про всяческие попаданческие заморочки — до конца этой войны, лучше не заикаться...

Дальше стрелял из австрийского "Манлихера", знаменитого немецкого "Маузера 98К", японской "Арисаки" и, даже из недавно появившейся новинки — американского "Винчестера" под русский патрон! Да, да — того самого: "ковбойского" — со скобой перезарядки снизу! Правда, не с трубчатым магазином под стволом, а с "нормальным" — заряжающегося стандартной пяти-патронной обоймой.

Ну, что сказать? А фиг его знает — что сказать... Больше всех понравилась "немка": поудобнее да поприкладистей нашей будет — да и, спуск не такой тугой.

Была ещё одна устаревшая винтовка "Бердана" — ещё на дымном порохе и, два — примерно таких же, "раритета" французского происхождения. По паре раз выстелил из них, так — чисто поржать...

И, заскучал!

* * *

Видя, что стрельба из винтовок мне уже несколько приелась, есаул Мисустов предложил:

— Желаете завершить личным оружием, Ваше Величество?

Посмотрел на свои траншейные часы, откинув "решётку":

— Да, действительно — пора закругляться! Обе... Завтрак скоро.

Сектор для стрельбы из короткоствола, был есаулом устроен поперёк предыдущих — от одного края просеки до другого. Солдаты быстро расставили мишени на расстоянии от шести метров — до двадцати пяти, приблизительно.

Подходил к столу с лежащими пистолетами и револьверами, брал их и стрелял. Если что было непонятно — спрашивал у есаулов или офицеров. Если оружие нравилось — просил перезарядить и стрелял ещё...

Пистолеты "Маузер С-96", "Парабеллум Р08", "Вальтер" модели 4, "Зауэр" 1913 года, "Бехолла". "Егер-пистоле", "Дрейзе"... Есаул, что? Весь Штаб — всю Ставку разоружил?! Все трофеи у тыловиков изъял, по ходу...

Во! Вообще раритет попался — "Рейхсревольвер" 1879 года...

Не успевали менять мишени: от стандартных до всевозможных экзотических — типа пустых бутылок.

— Свечи есть?— кричу в кураже, — несите свечи, зажигайте и ставьте — я их гасить буду!

Очень хорошо, даже — отлично получалось и, по горящем свечам. То и, дело раздавались рукоплескания зрителей от моей меткой стрельбы. Вошёл в раж — мне только заряжать успевали!

В самом конце, дошло дело и, до "Нагана" — точнее, даже до двух... Один со стола взял, второй — свой собственный. Должен сказать, что я в его устройстве уже разобрался, сам научился разбирать-собирать, заряжать-разряжать — вспомнив одно видео "оттуда".

Никакого специального "предохранителя", оказывается, у этого револьвера нет — нажимаешь на спусковой крючок и стреляешь.

Решил попробовать стрелять "по-македонски" — с двух рук сразу...

Только приготовился, слышу знакомый вкрадчивый голос за спиной:

— Ваше Величество, позвольте предложить Вам поупражняться из отличного английского револьвера "Веблей Mk IV"...

Резко, разворачиваюсь и вижу перед собой генерала Жилинского:

— Вы откуда здесь?! — наша встреча была полной неожиданностью для меня, — Вас здесь не должно быть!

— Ваш Генеральный Секретарь сказал, — проскрипел, — что мне назначена аудиенция в лесу...

Тем временем, вижу он лапает уже расстёгнутую жёлтую кобуру из отличной кожи... Вот, его рука касается рукояти, вот револьвер очень медленно — как в замедленной съёмке, выходит из кобуры... Вот, уже виден ствол... Вот-вот он перехватит револьвер за ствол и, передаст его мне...

Вдруг, всё вокруг ускоряется: я, не думая — как автомат, вскидываю оба "нагана" и с обоих стволов стреляю генералу в брюхо! Тот, выронив револьвер, отшатнулся... Схватился за живот обеими руками, сложившись пополам... Сделав несколько шагов — почти пробежав перёд, генерал медленно опустился на колени прям пред есаулом. Фуражка с головы слетела, выставив на всеобщее обозрение тщательно зачесанный плешивый генеральский затылок. Есаул, тут же недолго думая, ему в затылок выстрелил -аккуратно отступив на шаг, чтоб не забрызгаться мозгами и кровью.

После нескольких вскриков ужаса, наступила мёртвая тишина... Даже птички не чирикали, а мошки, мушки и комарики не жужжали. Лишь совершенно нелепо скребли по земле, уже мёртвые генеральские ноги...

— Господа!— первым опомнился бывший рядом генерал Спиридович, — только что, на ваших глазах произошла злодейская попытка покушения на Его Императорское Величество! Но, благодаря личному мужеству самого Николая Александровича — Государя нашего, злодейский умысел был пресечён...

Ловлю на себе взгляд есаула — и, понимаю: теперь он будет со мной до конца! Мы с ним соучастники — убийцы повязанные кровью. Теперь, мы или вместе победим эту генеральскую и прочую мафию, или также — вместе, спустимся в екатеринбургский расстрельный подвал.

Я прислушался к самому себе... Странно! Вроде, только что в первый раз убил человека и, ничего! Ни истерики, ни "смятения чувств", ни рвотного позыва — как об этом пишут... НИЧЕГО!!!

Холодное спокойствие, даже память отлично работает — вспомнилось мне кое-что...

— Господа! — после нескольких минут молчания, обратился я ко всем присутствующим, — ещё в прошлом году, нашей разведкой была перехвачена переписка германского генерала Гофмана , из которой можно было понять — что о нашем плане грядущей войны, их Генштаб знал ещё задолго до неё — от одного высокопоставленного русского генерала. Мы долго терялись в догадках кто он — этот мерзавец и, вот наконец... Бог сподобил!

Я подошёл к трупу и слегка пнул его носком в бок:

— Разрешите представить: Яков Жилинский — генерал-губернатор и командующий войсками Варшавского военного округа. Кому, как ни ему — знать все наши довоенные планы?!

Действительно, когда я читал мемуары этого самого Макса Гофмана "Война упущенных возможностей ", то — сразу на этого Жилинского подумал! Уж больно он подозрительно действовал в самый начальный период войны ! Даже, если это и, не прямая измена, а просто глупость — то всё равно Жилинский заслуживает... Того, что он только что "заслужил"!

Смотрю, мой шофёр и определённо — агент французских спецслужб Адольф Кегресс, ожесточённо чешет в затылке — образно говоря, конечно. Надо успокоить союзников — а то, как бы глупостей они не наделали:

— Господа! Следующий год, будет определённо годом больших и решающих наших побед! Россия перейдёт в наступление на всех фронтах! Мы с союзниками разгромим Центральные Державы, а наш Черноморский Флот высадит десант и захватит для России проливы Босфор и Дарданеллы! Это, обязательно сбудется — даже, если для этого, мне придётся расстрелять собственноручно ещё сколько угодно изменников!

Надо пояснить, что у этого Жилинского и, так была донельзя плохая репутация в российском обществе . А всё мною так пафосно сказанное, было сказано вполне уверенно и убедительно. Так что, страх и ужас, тут же — без всякого переходного состояния, сменился на всеобщее ликование. Послышались крики, типа: "Собаке — собачья смерть!" и всё такое прочее.

Глава 9. Новые назначения.

"...Этот небольшой круг постоянно оптимистически настроенных придворных создавал условия для идиллии в Царском Селе. И если бы не было этих людей, скрывающих всё от царской четы, видимо, эта идиллия не завершилась бы таким страшным концом для царя и России. Все эти Фредериксы, Воейковы, Саблины и Ниловы в значительной мере способствовали наступлению страшной катастрофы...", — немецкий исследователь Рене Фюлоп-Миллер.

В общем, весь дальнейший день коту под хвост! Планировалась ещё встреча с архиереем и с высшим духовенством Могилева в губернаторском доме — да, куда там...

Вернулся к Царскому Поезду и только и делал, что выслушивал "охи" и "ахи" от своих придворных. Мигом прилетела целая "делегация" из Штаба во главе с самим Алексеевым, напросившимся на завтрак. Мой "косой друг", почти по-всамоделишнему сокрушался, что не распознал злодея, потел и беспрестанно промокал носовым платком своё простое, мужиковатое лицо.

Жандармы, дворцовая и местная полиция...Может, сужу несколько поверхностно и предвзято — но мне они напомнили ряженных клоунов! С таким "спецслужбами", мне только и остаётся — как Империю пролюбить. Не считая самого Спиридовича, единственный, более-менее адекват среди них — подполковник Дукельский, присланный недавно из Петрограда.

Губернатор могилёвский — тут как тут! Заодно и, познакомились — Пильц Александр Иванович. Человек, сразу видно образованный и вроде хороший — но из-за обстоятельств, разговор с ним получился какой-то пустопорожний...

Духовные лица сами прибыли на грандиозный кипеж, из которых узнал Георгия Шавельского — последнего протопресвитера русской армии и флота, по его характерному облику типичного еврея.

Поздним вечером, на по-быстрому устроенном "сходнячке" всех заинтересованных сторон, было решено не выносить "сор из избы" и списать смерть Жилинского на несчастный случай в результате неосторожного обращения с оружием... Предложил такую "версию" сам генерал Алексеев — а то мол, в народе и армии пойдут ненужные разговоры об "генералах-изменниках". Ни фуя себе несчастный "случай" — с контрольным выстрелом в голову! Тем не менее, все были именно за этот вариант и, я не захотел быть "белой вороною"...

Конечно, на уровне слухов и сплетен правду не утаишь. За меня или против, будет общественное мнение, интересно? А, ну-ка угадайте с трёх раз!

Одно радовало: возвратившись в свой купе-кабинет, я обнаружил там камердинера Алексея Егоровича Труппа, который бурча по-чухонски, протирал тряпкой антикварного вида телефоны на специальном столе — на письменный они не помещались. Четыре "прямых" телефона — связывающим меня с Генеральным Секретариатом, с Имперской Канцелярией, с Администрацией Императора и, с кабинетом генерала Алексеева. Кроме этого "номерной" телефон, по которому — через "барышню" можно было связаться с любым из вагонов Царского Поезда, или с учреждением или частным лицом в городе... Могилев был достаточно хорошо для своего времени телефонизирован.

"Отходняк" после убийства у меня начался ещё перед завтраком — чуть заметная дрожь всего тела, пропал аппетит и всё буквально из рук валилось. Долго не мог заснуть — всё мерещился мне размозжённый генеральский затылок... Применив методы аутотренинга, всё же смог закемарить уже после полуночи.

* * *

На следующий день, муки совести вроде прекратились. В конце концов, для меня все хроноаборигены — уже давно покойники. Ну, помер тот Жилинский лет на десять раньше — или на сколько там, не знаю... Сам "ласты склеил" или помог кто — не важно...Подумаешь, дела! Тем более, как говорится — сам напросился.

Ну, а теперь делаем кое-какие кадровые перестановки, продолжая сколачивать команду.

Первым делом вызываю с утра, командующего Его Императорского Величества Конвоем — генерала свиты Граббе. Лишь только от одного вида — любимого партнёра моего Реципиента по "забитию козла", меня всего передёрнуло от брезгливости — маленькие, хитрые и сладострастные глазки на заплывшем жиром лице...Дежурная подобострастная улыбка, почти никогда не сходившая с его рожи, манера говорить полушёпотом...

Мерзость!

Орать на него не стал, хватит уже — вчера и позавчера вдоволь наорался, горло болит и голос теперь как у Высоцкого в роли Глеба Жеглова! Холодно и предельно сухо заявляю ему:

— В истории с Жилинским — Вы облажались конкретно, Ваше Сиятельство! Из этого следует, что ваши личностные способности — из которых, мною замечено лишь умение играть в поддавки в домино, не соответствуют занимаемой Вами высокой должности. Поэтому, приказываю Вам до вечера сдать дела есаулу Мисустову и, завтра с утра, явиться в Ставку за новым назначением.

— Аааа... Ввввааа... Шшш...

— ВСЁ!!! Вы свободны! Надеюсь, про Вас мне доведётся услышать — только, вместе с описанием ваших ратных подвигов на полях сражений.

Да, хрен там! Устроится где-нибудь в интендантстве и, будет дальше продолжать воровать...

После Граббе вызывают обоих "силовиков" — Спиридовича и Мисустова и, сообщил им об новых кадровых перестановках в Свите:

— Господин генерал! Вы и вся Дворцовая полиция выходит из подчинения Дворцовому коменданту Воейкову и, с этой поры подчиняется только непосредственно мне. Вместе с новым начальником Конвоя Свиты согласуйте меры по усилению моей охраны... Чтоб больше таких случаев — проникновения посторонних лиц, больше не повторялось!

— Это решение давно назрело, Ваше Величество! — обрадовался тот, — при всех несомненных достоинствах генерала Воейкова, у него слишком много обязанностей, следить за которыми, превыше его возможностей...

Ишь, как раскудрявил! Может, мне его на дипломатическую работу?!

— ...Позвольте спросить, Ваше Императорское Величество: кто будет "новым начальником Конвоя Свиты"?

— Разрешите представить, господин генерал: есаул Мисустов! — жму своему выдвиженцу и соучастнику мозолистую — от рубки "жидов" руку, — поздравляю, с новым назначением!

Тот, был в не меньшем шоке от своего назначения, но мгновенно въехал в тему:

— Благодарю за столь высокую оказанную мне честь! — и, заорал в самое ухо, — не подведу, ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО!!!

Чуть не контузил, блин...

Генерал Спиридович, тоже пожал вновь испечённому есаулу руку и, улыбаясь, поздравил с новым назначением. Хотя, на челе у него появилась тень лёгкой озадаченности...

— Это ещё не всё, господа, — показываю на кресло напротив меня, — присаживайтесь, разговор нам предстоит долгий...

Опять же — применим наше нейро-лингвистическое программирование... Но только самую малость — не тот психологический типаж!

— Внимательно слушаю, Государь!

Помолчав, собираясь с мыслями я встал и сделав знак рукою, чтоб мои собеседники не вскакивали, медленно прохаживаясь в тесном пространстве кабинета, начал излагать свою мыль:

— Я хочу реорганизовать свою охрану, ибо тут сам чёрт не разберётся — кто конкретно и как меня охраняет... По крайней мере, я так ничего и не понял!

— ...К профессиональной деятельности генерала Спиридовича во главе Дворцовой полиции, у меня никаких претензий нет, — первым делом успокоил я собеседника, — но это — как бы "внешний" круг охраны: ведь надо охранять не только меня, но и мою семью, мои резиденции, дворцы... Этот же Царский поезд, причём не только на стоянки — но и во время следования. Жандармам всегда, есть чем заняться! А мне нужен, как бы Вам это сказать...

По виду самого генерала, можно было понять — что он несколько растерялся от всех этих моих нововведений и, теперь усиленно шевелил мозгами — соображая про последствия, к которым они могут привести...

Профи, ёпсель!

Поэтому, дальнейший разговор с моими силовиками, скорее напоминал диалог между мною и есаулом.

— Телохранитель? — первым догадался и подсказал Мисустов.

— Точно! Личный телохранитель, причём — не один, — типа, обрадовался я есаульской догадливости, — ведь, по правде говоря, Собственный Его Императорского Величества Конвой — больше, для парадно-представительских функций. Не в обиду вашим казакам будет сказано!