4. Инаугурация

Птицы прыгали по ветвям, и свет сиял в их глазницах. К сожалению, они не могли петь, но это все равно было прекрасно.

Я никогда не был монстром. Я никогда не хотел быть монстром.

...мне просто это нравилось.

Я погладил запутавшегося в своих ногах паука — одна нога у него напрочь потерялась, оторванная шальным заклинанием. И согнулся от пронзившей грудь боли.

...Почему? Что со мно...

Но светлая магия вновь помогла подняться, подталкивая дальше. Светлая магия всегда поддерживала меня, всегда. Остальные пауки копошились под листьями, искалеченные слишком сильно, чтобы подняться. С ними будет все хорошо. Со всеми нами...

Заарнейская тварь была здесь. Теперь я чуял ее вполне явно — вот она, свернулась под корнями деревьев спутанным клубком, раскинув свои нити под всем поместьем, присосавшись к истощенному источнику Иншель. Разбухнув до огромных размеров, выкачивая последние силы из измученной земли. От паразитов надо избавляться.

Ведь если я не должен печалиться о смерти, смерть, должно быть — это благо? Светлая магия окутывала теплым коконом, защищая и подтверждая мои мысли. Я остановился прямо над тварью, смотря под ноги, на сухие листья, на прекрасное существо под ними, и пожелал:

— Умри.

Заклинания ударили в землю, выбивая фонтанчики песка. Люди выступили из темноты широким полукругом, и я с отстраненным любопытством заметил на них форму гильдии Джезгелен.

Земля выгнулась горбом и со стоном опала. Из глубоких каверн, оставленных боевыми заклинаниями, бурля, выплеснулась темно-красная жидкость; она прибывала быстро, заливая листья, сапоги, поднимаясь выше, почти до колен... Я ощутил нечто странное; то, что не испытывал раньше, или, может быть, давно позабыл. То чувство, что искрой сияло в груди, хотело, чтобы я улыбнулся искренне.

— Вы в безопасности, — сказал один из людей. — Вы пойдете с нами. Наше задание — спасти светлого магистра, ставшего марионеткой темных.

Спасти? Меня? Мне никогда не было так хорошо.

Они выглядели как люди. Тот, кто говорил со мной, ничем не отличался от обычного человека. Всего лишь синеватое пятно на виске.

Темное проклятие, примененное аккуратно, почти не оставляет следов.

Светлый Источник играл на струнах этого мира, восстанавливая навыки. И я был главным инструментом — как и всегда.

— Вы поступили правильно, — эйфория утихла, возвращая горькое опустошение. Я коснулся венца и стащил его с головы.

Огни погасли.