Сталь и пламя

— Макмилан, — я не успел даже шевельнуть, как прозвучало имя, — Эрнест.

Мимо меня протиснулся светлоголовый паренёк, чем-то даже похожий на меня, который достаточно бойко сел на табурет, и был отправлен на Хафлпаф.

— Макмилан, Раймонд.

Зал замер, и больше всего удивился тот самый паренёк, который был передо мной. Я же, тряхнув своими нестриженными патлами, как любит говорить мама, двинулся к табуретке. Стоило шляпе коснуться моей головы, как мир схлопнулся, и я оказался в неком пространстве. Передо мной висела та самая шляпа, а рядом со мной стоял Гоибниу, собственной персоной.

— К-ха, что это, — проговорила шляпа, смешно искажая свои складки.

— Ты должна выбирать, — проговорил наставник, — выбирай, а я прослежу, чтобы это — он ущипнул и оттянул воздух, в результате чего из шляпы вытянулась какая-то длинная связка, собранная на основе стихии света. — тебе не помешало сделать верный выбор.

Шляпа была явно удивлена. Она несколько раз обернулась вокруг себя, вывернулась наизнанку и обратно, прошлась "волной ниточек", после чего выдала длинную матерную конструкцию на нескольких языках, среди чего я расслышал отдельные загибы из тех, что мне доводилось слышать от Макса.

— Ладно, с этим я ещё разберусь. А пока, давай посмотрим твоего подмастерья...

В окружающем нас пространстве что-то сверкнуло, и замельтешили картины моей жизни. Моя победа на чемпионате среди юниоров, работа в кузнице, возня в мастерской, школьные уроки, всё это тасовалось, как некая колода, для того, чтобы собрать удивительный пасьянс...

— Ну-с, молодой человек... Давайте рассмотрим варианты... На Гриффиндоре тебе делать нечего! — С этими словами нас окружили медленно опадающие алые знамёна с гербом в виде грифона. — Если ещё при вашем предке, Гипперионе, я бы не задумываясь отправила тебя туда — увы. Сегодня мечников твоего уровня в Хогвартсе просто нет. Если только профессор Флитвик, но он дуэлянт, а вам много давали чисто боевой техники.

— Слизерин — будут трупы. — Окружающие знамёна сменились на чёрно-зелёные цвета, а герб на змея. — Поскольку твоё воспитание, на смотря на всю чистокровность, очень сильно не соответствует тому, что ждут от тебя, да и твоя моральная планка сильно отличается от "средней по факультету".

— Рэйвенкло — просто нет. — Знамёна перекрасились в синий и бронзовый, а герб сменился на орла.

— Ты, конечно, любишь учиться, но не на столько, чтобы проваливаться в книги с головой, ты больше практик. Это просто не твой путь.

Знамёна очередной раз перекрасились в жёлтые и чёрные цвета, а на гербе образовался барсук. В этот раз они не опадали, а окружали нас и струились бесконечным потоком.

— А вот на Хафлпаф, я тебя и определю... Тем более, что... да... Ну об этом ты узнаешь сам, но немного позднее...

Шляпа ещё раз перевернулась вокруг себя по нескольким осям, у меня даже возникло подозрение, что на висит на карданном подвесе, после чего поинтересовалась:

— Слушай, Мастер, покажи ещё раз, как ты там это сделал...

Гоибниу ухмыльнулся, и снова вытянул из неё длинную цепочку связки, которая, стоило её отпустить, снова скрылась в артефакте.

— Вот же Дамблдор, вот же сука... Ладно, это я ему ещё припомню... Придётся пробудить высшие контура, но это потом...

Мир снова схлопнулся, и предо мной был всё тот же большой зал. Судя по всему, тут прошло несколько мгновений. Шляпа, для вида, пожевала складки и прокричала на весь зал:

— Хафлпаф!

Я встал и прошёл к тому же столу, где уже сидел Эрни. Сев рядом с ним, я первым делом протянул ему руку.

— Раймонд.

Он несколько секунд смотрел на меня, после чего протянул руку в ответ.

— Эрнест.

А вот дальше произошло то, чего мы оба не ожидали. В момент рукопожатия наши кольца наследников соприкоснулись, и у меня возникло отчётливое понимание: "Свои! Родня!". Очевидно у Эрнеста возникло схожее ощущение, потому, что он очень удивлённо на меня посмотрел, и проговорил:

— Надо будет поговорить.

— Согласен.

И мы перевели свой взгляд на "сцену", где на табурет взобрался тот самый блондинчик, которого обозвали Драко Малфой... Так-так-так... Но о них ли писал Гипперион в своём последнем послании... К сожалению, фамилия Блэк — так и не прозвучала, а жаль.

После обильного ужина нас провели по коридорам замка, и привели к горке "ботти", точно такие же у меня в подвале скрывают путь в заклинательные покои. Староста постучал по одной из них, после чего она открылась, и мы оказались в гостиной факультета. Расписание, приветствие, комнаты. Я разделил комнату с Эрни, а так же ещё двумя ребятами, которые представилось как Захария Смит и Джастин Финч-Флетчли.

Спать хотелось ужасно, поэтому долгой беседы не вышло, и мы разбрелись по кроватям. Всего несколько мгновений, и я провалился в сон.

Меня выбросило на знакомую полянку, у развесистого дуба. Тут никого не было. Уже пол-года, как Макс здесь не бывает, очевидно что-то случилось. В прочем, именно сегодня всё было совсем иначе, потому, как почти сразу воздух сгустился, и у корней дуба возник Макс, в серебристом комбинезоне с неизвестным шевроном на плече.

— Что не ждал? Извини, но работа — это такое дело. Вырвался на рейс, чтобы тебя поздравить. У тебя же учебный год начался, вот и поздравляю тебя а ним. Учись хорошо, у вас там очень интересные времена грядут в цивилизации...

— Спасибо, Макс! Очень приятно! Кстати, я перешёл в одну частную школу... Словом, ты не поверишь...

— А ты попробуй...

Я только собрался что-то сказать, как взгляд собеседника упёрся в шеврон на моей жилетке.

— Да, ладно.... — Это было всё, что он сумел проговорить, перед тем как плюхнулся на землю. — Рассказывай...

*Скань — плотная витая заготовка из проволоки, для ювелирных изделий. Так же, русское название искусства создания ажурных украшений. Филигрань.

— Глава 7.

— Ну, слушай! Дело было так.

Я нарочно дразнил Макса, изображая его манеру рассказывать какие-то истории. Он прекрасно всё понимал, но подыгрывал мне. Очевидно ему самому было интересно принимать участие в этом спектакле.

— Началось всё в конце августа, когда мне пришло очень странное письмо... — Дальше я какое-то время рассказывал о том, как с отцом обсуждал странности письма, как он мне поведал о тайнах нашей семьи, а потом о том, как пришли ко мне из школы...

— Да, ладно! И Снейпа отпустили за первогодкой? Он же "упиванец"!

— Он кто?

— Да, из этих, "Упивающихся смертью", которые ранее были "Вальпургиевыми рыцарями"... Ладно, рассказывай, а-то тут долго будем...

— Эммм... Ладно, но за тобой ответы...

— Не вопрос. Рассказывай...

Я стал повествовать о походе по "Косой Аллее", как покупал и не купил палочку, и как вернулся домой. Макс молча слушал, где-то хмыкал, и приподнимал удивлённо брови.

Под конец истории, когда я добрался до шляпы, и того как проходил отбор — он уточнил:

— Олух, Пузырь, Уловка?

— Эммм... Да... Проклятье, Макс, а ты что, тоже волшебник? Откуда ты всё это знаешь?

— Ну, тут тебя ждёт большой сюрприз... У нас вообще нет магии... Во всяком случае, когда пять лет назад проводилась глобальная фотосъёмка Земли, у некоторых товарищей возник вопрос, а нет ли на планете скрытых зон пространства? Вся планета была промерена одним из новых спутников. Нашли одну зону в Сибири, но там именно аномалия. Не факт что природная, но точно не магия. Да и особенности техногенной цивилизации таковы, что волшебников давно бы вычислили...

— Так, а как же этот мир? Эта полянка?

— Я так подозреваю, что это ваш мир, а мне просто повезло сюда подключиться...

— Ну, допустим, но тогда откуда ты знаешь про магов, аллею, что сказал директор?

— В конце двадцатого века, у нас вышла серия детских книг, одной британской писательницы, породивших небольшую истерию среди народа самого разного возраста. Семь томов основной истории, если быть более точным. Они назывались: "Гарри Поттер и..."...

— Погоди, Поттер? Это тот очкарик, что поступил на Гриффиндор?

— Он самый, вы же с ним ещё и погодки!

— Ну, да... Стоп, но тогда и я есть в той книге?

— А вот как раз тебя-то в ней нет. Не, там был один Макмилан, но не Рэй... Вроде-бы Эни, или Энди...

— Эрни... Погоди-погоди... То есть всё что происходит у меня, давно известно у тебя???

— Ну, не всё. Тот факт, что в этой истории присутствуешь ты и твой наставник, как его, Гоибниу?

— Да...

— Вот! То, что в истории присутствуете вы двое — уже меняет многое, а уж я и моё предзнание и вовсе может изменить всё!.. Вот только я не знаю, стоит ли что-то в этой истории менять...

— Почему?

— Ты понимаешь, там на фоне детской сказочки показаны такие политические дрязги, особенно ваш директор, "Шмель", который печётся о "Всеобщем благе". Помнишь, я советовал тебе найти переводы книг "братьев Стругацких"?

— А... Ты про тот институт волшебников?

— Ага. Помнишь, почему Савоаф Баалович отказался от магии?

— Конечно, только в переводе эту главу порезали до неузнаваемости, зато в оригинале...

— Так, погоди, в каком оригинале?

— Ну, я общаясь с тобой, обнаружил, что немного понимаю русский, очевидно эффект этой полянки... Ну, и как-то так вышло...

— Понятно, но ты понял о чём я? Вот с Дамблдором та же песня, только он не понимает, что мир многогранен, и если кому-то хорошо, то кому-то по той же самой причине очень плохо!

— То есть ты против директора?

— Я не против, но и не за... Не, скорее всё-таки против... Если ты политик — то за каким чёртом ты приплетаешь в это дело детей?

— Я понял... Наверное... А что за "упиванцы"?

— Тебе "Тем-кого-нельзя-называть" ещё все уши не прожужжали? На пару с "Мальчиком-который-недоубился"?

— "Недоубился"... — это прозвучало так уморительно, что я ещё какое-то время хихикал, прокручивая в голове эту фразу? — Есть немного. Только я так и не понял, кто он?

— Мальчик — это Поттер, как ты понял. — Я кивнул, подтверждая, что не совсем дурак.

— А "Неназываемый", это некий Том Риддл, полукровка, который ныне носит кличку "Воландеморт". Учился он в Хоге в годы войны, и Дамблдор, преподававший в то время в школе трансфигурацию, присмотрел себе жертву, в его лице, а позднее подтолкнул на тот путь, на котором Том вообще съехал с катушек. Потом прозвучало пророчество Трелони, и он, узнав его кусок — отправился убивать Поттера. Мать Гаррика была хоть и маглорожденной, но сильной волшебницей, и когда у неё на глазах попытались убить сына — наложила, ценой своей жизни, проклятье. Собственно этот доморощенный лорд об это проклятье и убился. Вот так, если коротко...

— Обалдеть! Значит он мёртв? Тогда почему его так бояться?

— Он не совсем мёртв. Он навертел всякой дряни из раздела некромантии. Ряд филактерий, и ловушку сознания. В филактериях куски его души, а ловушка не даёт ему упокоиться. При этом, есть такая забавная фраза: "Тёмная магия — это не просто так! Ей заниматься надо!" Этот идиот нахватался по верхам, не понимая, что тёмные семьи, вроде тех же Блэков не просто так всё держат в тайне. Там много подводных камней, и изучать это нужно годами!!!

— Кхэм... М-да... Кстати, в письме Гиппериона были упомянуты Блэки? Вот только я этой фамилии в школе почему-то не услышал...

— И не услышишь... С Блэками всё плохо.. Двое в Азкабане, это такая магическая тюрьма, одна вышла замуж, а двое... Ну, не то чтобы изгнаны из рода... Скажем так, их "недоизгнали"... Остальных на твой сентябрь девяносто первого — нет в живых. Во всяком случае официально, согласно книг. Как там в реальности — трудно сказать...

— Я не понял... А "недоизгнаны" — это как?

— Изгнать из рода Блэков можно только пулей в голову, ну или "Авадой", как это делают волшебники. Заклинание такое... Очень нехорошее... Так вот... Твоя знакомая, Нимфадора... Её мать, Андромеда — это и есть, та самая "недоизгнанная", а сама Нимфа... Ну, она как-бы Блэк, но бастард. Законный бастард. И если ей провести соответствующий ритуал — то она из Тонкс станет полноправной Блэк.

— А остальные что? Та, которая замужем?

— А это мать твоего ровесника, Драко Малфоя.

— Что-то он какой-то надменный... У нас в школе, в обычной школе, таких били, чтобы не задавался...

— А он вырос в закрытом магическом мирке, общаясь с очень узким кругом... Ну, его таким воспитали... Если верить книгам — он не плохой парень... Просто он не представляет, что себя можно вести как-то "по-другому"...

— А в тюрьме кто?

— А там самые бедовые. Во-первых Сириус, крёстный отец Поттера. С этим вообще мрак! Его обвинили в покушении и предательстве Поттеров, но тогда он, будучи крёстным — потерял бы магию, а это смерть в Азкабане. По нему не было ни суда, ни чего! Он мешает Шмелю, а потому его убрали. Ничего, через два года он сбежит, но долго не проживёт... Дедушка об этом позаботится... Благо мозги у Сириуса загажены — знатно!

— А второй?

— Вторая... Беллатрикс Лестрэндж. Ничего не возьмусь говорить, очень мутный персонаж книги... Я так подозреваю, что у неё со свободой вообще всё плохо... В голове в том числе... Она вышла замуж на младшего Лестрэнджа, и что-то там со свадебными обрядами... Всё как-то мутно... С одной стороны её выставляют эдаким палачом, но палач — это тот, кто может жертву не только мучить, но и лечить! Это как-бы аксиома... в смысле...

— Я знаю, что такое аксиома, — улыбнулся я. Макс рассказывал очень интересно, и просто. Звучало как сказка. Вот только мне в этой сказке жить...

— Короче, её всю книгу выставляют эдаким страшилищем... Вот только когда взрослеешь, ты начинаешь смотреть на всю эту историю несколько по другому...

— Значит, ты считаешь, что её подчинили?

— Я просто не знаю. И очень рекомендую, заручиться помощью твоего наставника на случай встречи с ней...

— Понял... Дааа... История... Слушай, Макс, можно тебя попросить... Ты перечитай ещё раз книжки... Припомни канву событий... Я понял, что наша история может пойти совсем иначе, но возможно эти знания помогут решить часть проблем...

— Хорошо. — Он расплылся в довольной улыбке. — Я, правда, терпеть не могу оригинальную историю, но только ради тебя... Хочешь добрый совет? Не забрасывай обычную школу. Подтягивая физику, алгебру, химию... Кто его знает, как сложится жизнь, а в обычном мире диплом Хога — это пустышка...

— Эммм... Постараюсь... Слушай, а ты где работаешь, что не можешь тут появляться?

— Гагарин. Это лунный город. Я гоняю буксиры между лунной международной станцией "Gateway" и городом на поверхности спутника. Вернее под его поверхностью. У меня младшая племянница в этом году в первый класс пошла, вот и выпросил рейс к Земле, чтобы её по видеосвязи поздравить. А за одно — вздремнуть, и пообщаться со своим старым глюком...

Тут на смех пробило меня. Никогда не доводилось быть чьим-то глюком...