Во имя справедливости

— Не знаю... Можно трактовать Бога как Вселенский разум. Читал, что существует энергоинформационное поле, в котором хранятся все сведения о нас, и в него можно адресовать наши просьбы.

— Ты же не атеист? — продолжил гнуть свою линию Александр. — Разве можно не верить в Бога, если попал сюда, в совсем иной мир?

— Думаю, мы не можем пока познать, что такое Бог, — ответил я. — Как муравьи не знают многого о том, как устроена планета, что такое море, небо, как огромна, разнообразна и прекрасна планета Земля, так и мы многого не знаем о микро и макро мире, о том, как и кем все это создано и управляется. У муравьев тоже, наверное, есть своя религия. Вот в походе в лесу поставил я банку открытой сгущенки недалеко от муравейника. Нашел муравей-разведчик эту банку, доложил своим, так они и думают, что это Бог послал им сладкое озеро. Сбегаются, чтобы вкусить божий дар. Я потом заберу банку, муравьи, скорее всего, думают, что Бог убрал озеро. Не дано им нас понять.

— Но мы — не муравьи! — возразил Саша.

— СССР было атеистическим государством, — сказал я. — И ничего, жили, неплохо жили...

— Так большевики заменили веру в Бога верой в светлое будущее на принципах, заложенных Иисусом Христом. А мы не будет вводить атеизм, а вот заповеди Христа можно ввести.

— И социализм введем? — с улыбкой спросил я.

— Какая разница: социализм, капитализм?! Лишь бы людям жить было комфортно. Мы сделаем жизнь лучше, добрее, честнее!

— Честнее?— спросил я. — А меня за посланника богов хочешь выдать!

— Ради благой цели мы пойдем на подлог и спустим тебя с небес! — решительно произнес Александр.— Победа справедливости оправдает такую ложь! Ведь справедливости иногда требуется ложь во имя торжества этой самой справедливости.

— Понятно, — ответил я. — Если уж врать, то по полной программе. Раз уж речь идет о судьбе будущего восстания.

— Ну, вот, наконец-то ты меня понял! — сказал Александр.

— А еще мы должны стать своими для всех простых людей, которые пойдут за нами, — сказал я. — Принцип свои-чужие на уровне стадного инстинкта хорошо работает и поможет при любом восстании.

— Расскажи подробней, откуда знаешь, — попросил Александр.

— Зашел недавно у нас я в книжный магазин. Не помню, когда последний раз книги покупал. А тут смотрю: на полке стоит книжка умная. "Самопознание. О смысле жизни и счастья" называется. А автор — тезка мой. И имя, и фамилия совпадают. Отчество на обложке не указано. Купил я книжку, знакомым показывал. Приятно, когда фамилия и имя мое на обложке.

В той книжке написано про стадный инстинкт и принцип, по которому народ поддерживает вождей. Это используется у нас в политических технологиях. Помнишь, Ельцина по ящику показали, как он на работу якобы на автобусе ездит. И мужики обрадовались: он свой, он против привилегий. Толпой пошли за него голосовать на выборах. И сейчас людям внушают: Путин — свой, правительство свое. А чужие, американцы и прочие, жить мешают. Из оппозиционеров пытаются слепить образ врага, выдать их за агентов Запада.

— А я Путина уважаю, — сказал Александр. — Особенно после присоединения Крыма.

— И я уважаю. Только вот проводимый им курс мне не нравится.

— Ну, на вкус и на цвет товарищей нет! — вспомнил пословицу Саша. — Ладно, пиши, как знаешь, не буду тебе мешать.

Александр удалился, а я продолжил писать воззвание. Когда закончил, стал думать о том, как лучше будет захватить радиоцентр. Вспомнил, что в отряде у Саши есть сильный знахарь-колдун. Решил позвать его.

— Ты зачем звал меня? — спросил пожилой мужчина, которого звали Чарли.

— Надо изготовить зелье, способное придать простым воином бесстрашие, ярость и выносливость, — ответил я. — А еще нужно сделать сонный порошок.

— Это можно, — сказал знахарь. — У меня есть специальные минералы и травы, атаман предупредил заранее, что может понадобиться моя помощь.

Я сказал:

— Хорошо! Приготовь зелье прямо сейчас!

Знахарь кивнул головой, но сказал:

— Только сначала пусть девушки соберут следующие травы: валерьяну, подорожник, мяту и иглы сосны! Это не редкость, а все остальное у меня есть!

Пришлось послать за девушками и дать им задание собрать необходимое для зелья.

— Ты не боишься, что они разбегутся без присмотра? — спросил меня чародей, когда девушки ушли.

— Нет! Им некуда бежать! Можно уйти от нас, но от судьбы не скроешься.

— Хочешь сказать, рабыни настолько привыкли к своему ошейнику, что на свободе станут задыхаться? — спросил Чарли.

— Эти девушки уже не рабыни, а наши сестры, — ответил я.

— Вот как? Ну что же, пусть будут сестрами. А бывшие рабы станут братьями?

— Именно так! — подтвердил я.

Знахарь не стал спорить.

Девушки быстро собрали нужные травы и вернулись. Чарли велел им:

— Хорошенько почистите чан! Нельзя, чтобы были вредные примеси.

Красавицы принялись за дело. Их руки замелькали, работа спорилась. А знахарь разложил коврик, стал на нем взвешивать на миниатюрных весах травы и минералы и перемешивать компоненты будущего зелья.

Я в это время обдумывал, стоит ли использовать девушек в предстоящем захвате радиоцентра. Две из них прошли у меня тренировку и владели теперь приемами рукопашного боя. А Аленка даже показала свою удаль в состязании с Пеликаном. Двух остальных привлекать, конечно, нецелесообразно. Я сразу отбраковал их как слабых и бесперспективных.

Здесь женщина не может быть воином. Даже весьма сильная. Но я возьму Аленку, она способна без подозрений подойти к охраннику и вырубить его. А сможет ли проделать такое ее высокая подруга Маня? И как нейтрализовать остальных охранников? Вряд ли стоит гримировать под девушек мужчин, которых я обучил. Переоденем их в форму слуг Грудника, снятую с людей, захваченных на пляже. Нужно, чтобы обман не вскрылся до тех пор, пока охрана радиоцентра не будет нейтрализована. Я сам переоденусь и возглавлю передовой отряд.

Тут я почувствовал острое желание помолиться, попросить Бога послать нам удачу. Впрочем, молитв я не знал. Но очень хотелось адресовать свою просьбу покровителю нашему, сильному, мудрому, знающему и любящему меня. Вот только кому? Здесь богов много, кому из них излить душу? Может, Перуну? По легенде, придуманной Сашей, именно он прислал меня сюда. Или все-таки помолиться Иисусу? Жаль, что в этом мире его не почитают. Все же Саша прав: человек должен верить в Бога. Общение с ним придает уверенность, гасит страхи.

Что-то на душе у меня тревожно. Так не должно быть перед ответственным делом.

Может, перед штурмом выпить для храбрости вина? Нет, не стоит. Вино притупит восприятие и опьяняет человека. Лучше все же помолиться. Странно, в нашем родном мире в разных странах разные боги. И религии разные. Создается впечатление, что боги, как люди, конкурируют между собой. И они не против войн. Хотя сами — бессмертны. А у нас бессмертна только душа. Все религии утверждают, что существует другой свет, куда уходит душа после смерти человека. Она не исчезает, а продолжает жить в каком-то своем, более справедливом мире.

А атеисты вообще не верят в душу. То есть, если ты умер, то исчезнешь совсем, словно тебя и не было. Правда, это утверждение не популярно. Разве есть хоть какая-то радость в том, чтобы исчезнуть?

Имеется еще учение о множестве различных воплощений, даже в животных. В них воплотиться — не велика радость. Кто хочет стать собакой и всю жизнь сидеть на цепи?

Все же наличие многих религий на родной Земле может говорить о наличии многих богов. Вот и здесь верят в то, что существуй главный Бог, но есть и другие боги.

Атеисты вообще отрицают существование как Бога, так и богов. Но атеисты, тем не менее, не могут отрицать очевидное: религии влияют на умы людей. Они — часть жизни. Нет практически ни одного народа, ни одного племени, которое не верит в единого Бога или богов. Даже самые примитивные племена строят культовые сооружения и справляют религиозные ритуалы. Религиозное сознание свойственно человеку. А откуда оно взялось, если сверхъестественных сил не существует?

Прав Саша: любому человеку нужен Бог как ребенку отец и мать. Хоть атеистическое учение и логичное, но и атеисты идут в другие миры. И, наверное, радуются что ошибались.

Неверное, все же я верю в Иисуса Христа. Но попрошу помочь нам Высший разум. Интересно, как небеса помогают людям?

Мои размышления прервал голос Аленки:

— Котел очищен.

— Разведите костер, — велел колдун.

Девушки развели огонь, добавили в котел воды. Когда вода стала закипать, Чарли принялся сыпать ингредиенты. Я внимательно следил за манипуляциями целителя. Он начал что-то тихо бормотать, затем подсыпал еще какой-то порошок, после чего все тщательно размешал. Потом внимательно посмотрел на меня и сказал:

— Пусть девушки станцуют для тебя. Все равно стоят без дела.

— Я не знаю, захотят ли они.

— Почему бы и нет?! — сказала Аленка. — Мы можем станцевать.

— Танцевать для хозяина рабыням не привыкать, — сказал Чарли.

— Они теперь не рабыни, а свободные женщины, — напомнил я.

— Девушки двигались в медленном танце, обворожительно виляя бедрами. Я засмотрелся на Аленку. Казалось, ее глаза горели, а я почувствовал волну легкой радости, которая вытеснила мое волнение по поводу предстоящего визита в радиоцентр.

Вдруг зелье, варимое целителем, засветилось, повалил синий пар. Послышался скрипучий голос Чарли:

— Вот, уже готово!

— Так быстро?! — вырвался у меня возглас: хотелось бы дольше наслаждаться танцем.

— Достаточно варить! — Чарли подмигнул мне. — Когда девушки танцуют, время летит незаметно!

Я рассеяно произнес:

— Что дальше?

— Странный вопрос. Тебе решать, что с ним делать дальше. Думаю, разлить по бутылочкам и предложить бойцам перед штурмом. Но сначала попробуй сам.

Чарли зачерпнул варево черпаком и предупредил:

— Только осторожнее — оно горячее.

Тут меня взяли сомнения. Вовсе не хотелось пробовать непонятное зелье, к тому же еще и светящееся. Да и Чарли почти не знаю, вдруг целитель напутал что-нибудь?

— Знаешь, из чувства глубокого уважения к труду целителя, уступаю эту честь тебе! — сказал я.

Чарли сделал удивленный вид:

— Ты мне не доверяешь, посланник богов?

— Доверяю! — ответил я.

— Почему тогда предлагаешь мне самому снять пробу? Будто подозреваешь меня в чем-то.

— Ничего я не подозреваю! Кто варил, тот и должен снимать эту самую пробу. Кроме того, ты спешил и мог ошибиться!

— Я опытный знахарь. Но даже если что-то случится с тобой, я в состоянии поправить. А вот если со мной — исправить будет некому.

— Значит, допускаешь, что возможна ошибка? — с улыбкой спросил я.

— Я уверен в себе! — заявил знахарь.

— Так пробуй!

— Спорить с посланником небес нельзя! Нужно выполнять все его указания!— подала голос Аленка.

Ай да девушка, ай да молодец!

Знахарь поднес черпак ко рту, подул, сбивая пар, стал жадно глотать. Сделал несколько глотков и сказал:

— Много снадобья пить нельзя! Грамм сто для одного человека — вполне достаточно.

Я кивнул головой:

— Мы это учтем!

Пускай девушки приготовят емкости и разольют. Я оставлю себе немного.

— Скажи хоть, как на тебя повлияло зелье? — спросил я. — Стал смелее и сильнее?

— И сильнее, и смелее, и быстрее! Смотри! — пожилой знахарь громадным прыжком подскочил ко мне и сильно ткнул в плечо одним лишь пальцем.

Я едва удержался на ногах. Сказал ему:

— Ну, ты даешь!

— Наши воины будут лучшими! — громко ответил Чарли, подпрыгнул на приличную высоту и добавил:

— Хорошее изготовил снадобье! Попробуй, убедишься сам.

Я решил рискнуть. Подошел к котлу и зачерпнул немного зелья. Поднес к губам, сделал глоток. Меня немного обожгло, но в целом было терпимо. Когда жидкость шла по горлу и опускалась в желудок, я подумал, что по ощущениям она напоминает чистый спирт, который я пробовал пару раз.

Тепло разлилось по телу, мне захотелось танцевать. Но нужно было готовиться к утреннему штурму и откорректировать возможную речь на радио.

Глава 6.

Утром я поспорил с Александром, нужно ли лично мне участвовать в штурме или подождать и подойти, когда путь будет свободен. Убедил брата, что без моего руководства захват радиоцентра может не получиться.

Мы с Сашей, дюжина обученных бойцов и Аленка с Маней двигались по проселочной дороге. Впрочем, асфальтированных здесь, конечно, не было. Лошадей всем не хватило. Их в лагере атамана Непомнящего было пока лишь девять. По отдельной лошади досталось только мне и Саше. Девушки и бойцы ехали по двое. По пути нам пару раз попадались дровосеки, а один раз мы наткнулись на колону рабов в сопровождении нескольких стражников. Невольников было десятка три, в основном молодые парни.

— Эх, вырубить бы стражников и прямо сейчас перетянуть парней на нашу сторону, — сказал я мечтательно.

— Это рискованно, — серьезно ответил Александр. — Раньше времени не стоит себя засвечивать. Успеем еще перетянуть. После твоей речи они сами начнут убегать и приходить к нам. Вообще-то, самый главный наш противник — вера людей в то, что им говорят власти и священники. Правда, Нитуп отчасти помог нам. Его дополнительные налоги, увеличение продолжительности труда и репрессии против недовольных создали революционную ситуацию, но впереди нас ждут далеко не безоблачные времена.

Саша произнес это, скорее, с воодушевлением от предстоящих сражений, чем со страхом от возможных поражений.

— Постараемся образумить людей, чтобы поняли все лицемерие власти, — сказал я.

Чтобы миновать сторожевые вышки при подходе к городу, мы решили спешиться и пойти в обход, обогнуть небольшой холм, обросший кустарником, Но сразу за холмом нас остановил конный разъезд национальной гвардии. Поинтересовались, куда движется столько людей с лошадьми, и потребовали предъявить документы.

Я напрягся. Можно было стащить командира разъезда с лошади и вырубить его одним ударом, а бойцы моего отряда обезоружили бы остальных троих гвардейцев, но наша задача состояла в том, чтобы спокойно, без происшествий и конфликтов, добраться до радиоцентра.

Вступать в бой мы не хотели, Александр зычно рявкнул:

— Мы специалисты-ремонтники, нас вызвали на реконструкцию радиоцентра, у нас даже грамота царя Нитупа есть!

Саша показал поддельную грамоту. Он старался вести себя уверенно, даже нагло, чтобы отвести все подозрения.

Начальник патруля принял грамоту, небрежно посмотрел на нее и сразу вернул.

— Почему вы пешком, а число лошадей не соответствует числу всадников? — спросил гвардеец. — И девицы вам зачем?

— Так это... распоряжение Соловья, который проповедь сегодня читает на радио. Девушки петь у него будут, а нам велели в такой форме по городу передвигаться. А лошадей выделили только тем, кто возвращаться в Сестрик будет.

Начальник патруля кивнул и сказал:

— Раз грамота есть, ступайте!

Несмотря на серьезный вид Александра и его уверенную речь, я заметил, что у брата немного трясутся руки. Но все прошло удачно. Нас отпустили. Служивый не усомнился в подлинности печати, не стал дотошно разглядывать ее. Мне даже стало странно: почему гвардейцы не проверили наши вещи с дубинками и формой охранников? Наверное, начальник патруля решил не связываться с довольно большой группой людей.