Капкан на авантюриста кн. Опасная прогулка

и себя к грядущим сражениям с нечистью. — А то, если какая-нибудь пакость,

вроде вампира, на нас нападет, тогда твой меч нам очень пригодится.

— Ну вот, а сам говорил, что я напрасно его взял, — довольно усмехнулся

молодой рубака, слушая полезные советы матерого ученого, начинающего

теоретика по борьбе с вампиризмом, и хорошенько обдумывая каждый свой удар,

чтобы он не пропал даром. Однако вскоре молодой боец с флорой иномирья

выдохся. — Все, я устал. Теперь твоя очередь. Иди вперед, руби. Тебе,

пожалуй, тоже не помешает отработать навыки боя с вампирами на топорах, —

предложил лихой меченосец, чувствуя, что ему надо хоть немного передохнуть.

Долгая ходьба, с непрерывной рубкой кустов и деревьев, под жалящими лучами

солнца и в мареве подымавшихся из низины испарений, вконец вымотала парня. Он

шел совершенно мокрый от пота, едва переступая ногами, за которые постоянно

цеплялись переплетенные между собой стебли всевозможных, травянистых

растений.

— Хорошо. Возьми палки и рогатину, — шагнул к приятелю старый конь, не

привыкший портить борозд, с которыми никогда не имел дела, он протянул

напарнику рогатину и палки, вырубленные для защиты от змей и

предусмотрительно захваченные им в дорогу. — Пропусти меня вперед, дай я

секирой немного разомнусь.

Молодость уступила дорогу зрелости, предусмотрительно отступив от нее

подальше. Теперь несостоявшаяся гордость Российской науки вела вперед молодое

поколение. Она шла, рассыпая удары боевого топора направо и налево, однако

скоро начала проявляться ее явная неподготовленность к подобным испытаниям.

Если молодые деревца легко валились под ударами секиры, то вот ветки, побеги

и стебли растений крайне плохо поддавались не слишком-то резким ударам

неопытного бойца. Удары топора слабели, движения рубщика становились все

медленнее и медленнее, начинал сказываться возраст.

— Все! Я больше так идти не могу, — со стоном опустил свою секиру пожилой

бомж-секироносец после пятнадцатиминутного сражения с буйной растительностью

чужого мира. — Давай, немного отдохнем, — жалобно предложил сдавший свои

позиции боец, оглядываясь на своего молодого напарника. — Как говорится,

хорошо поработал — пять минут отдохни.

— В гробу я видал такой отдых, когда за тобой вампиры с людоедами

охотятся. Давай, я пойду снова впереди, — отстранил в сторону полусдохшего

бойца зеленого фронта молодой впечатлительный витязь, которому ни капельки не

хотелось, чтобы нечистые вороги мяса его отведали, косточки его погрызли. —

Пошли быстрей, отдыхать сейчас — у нас времени нет.

— Я стою-то едва-едва...

— Не хнычь, старый хрыч, перетерпишь. Отдохнешь на том свете — тебе до

него не так уж далеко. Нам останавливаться никак нельзя: еще надо найти

подходящее место для ночлега. Под открытым небом ночевать опасно: на нас

могут напасть вампиры.

— Хорошо, — с готовностью согласился пожилой хрыч, при упоминании о

вампирах сразу вспомнивший о том, где они находятся. Он едва держался на

ногах и то и дело вытирал рукавом градом кативший со лба пот. — Иди. Только

не очень быстро, — попросил он хрипящим шепотом, облизывая потрескавшиеся,

белые от пересохшего пота губы. — Долго я такого темпа не выдержу.

Молодость снова вышла вперед. На правой руке неутомимого рубаки уже

наметился небольшой мозоль — теперь он поменял руку и старался рубить не

увлекаясь. Игроки шли ровным темпом, стараясь сберечь быстро таявшие силы.

Андрей чуть больше часа шел впереди, время от времени меняя руку. Он

чувствовал себя богатырем или Терминатором, сражавшимся с бесчисленной

вражеской ордой.

Терминатор продержался до следующего железнодорожного моста, рядом с

которым остановился, чуть живой от перенесенной нагрузки. Батарейки в нем

полностью сели. Пьяный от усталости и ничего не видевший перед собой,

напарник носом ткнулся в его могучую мокрую спину.

— Ну, все! Привал. Сейчас я больше идти не могу, — заявил Андрей. — И не

только идти. Если на нас кто-нибудь сейчас нападет, то нам хана.

— Это точно, — согласился Игорь. — Давай скорее вниз, к речке. Если меня

сейчас укусит змея, я буду этому только рад, — глупо хихикнул он.

Приятели с огромным трудом спустились вниз, рухнули на косе рядом с мостом

и долго лежали на песке, приходя в себя. После получасового отдыха, они вновь

обрели способность передвигаться, добрались до воды и напились до одури.

— Мы играем уже восемь с половиной часов — оторвавшись наконец от воды,

хриплым голосом сообщил дотошный ученый, ведший счет времени. — Из них мы шли

больше шести часов. Ты что, собираешься купаться? — спросил он, увидев, что

его молодой приятель начал раздеваться. — А если змеи?

— Ты же сам хотел, чтобы тебя змея укусила, — напомнил Андрей.

— Ты знаешь, дружище, это у меня прошло. Сейчас я снова захотел жить, —

тяжело вздохнул бродяга. — Вот такая беда. Хотя ты прав, искупаться надо, —

признал он правоту напарника, чувствуя, как кожа буквально горит от пота,

ссадин и мелких царапин, густо усеявших все тело.

— Подожди, пока я искупаюсь. На всякий случай посторожи вещи и меня, —

предусмотрительно удержал его молодой боец, увидев, что измочаленный дорогой

и солнцем напарник готов немедленно последовать его примеру.

— Хорошо, — безропотно согласился бродяга. Он уселся в тени на огромный

валун, и, взяв наперевес рогатину, начал следить за подходами к косе.

Вдоволь накупавшись, Андрей вылез на берег и с удовольствием стряхнул с

себя воду. Он пару раз выполнил сальто и проделал несколько разминочных

упражнений с мечом. Игорь с интересом рассматривал его фигуру.

— Ты гляжу, Андрюха, спортом каким-то занимался? — спросил он. — Каким

именно?

— Борьбой. Дзюдо и самбо. Ну, еще для себя айкидо, — усмехнулся молодой

герой.

— И как успехи?

— Не особо выдающиеся, но кандидат в мастера, — пожал плечами Андрей.

— Выходит, мы с тобой оба кандидаты, — добродушно усмехнулся ученый муж.

— Выходит так, — в свою очередь сыронизировал пришедший в себя приятель,

морщась про себя при мысли, что сейчас они в первую очередь кандидаты в

покойники.

Игорь сбросил с себя одежду и вошел в воду:

— А водичка-то прелесть! — фыркнул он. — В самый раз...

— Да, после такой жары в самый раз, — согласился парень, забираясь в

тенек. — Тут можно было бы классно отдохнуть. Мне вот непонятно, почему все

вокруг так похоже на Землю, да и эти разумные внешне почти такие, как мы.

— А что тут непонятного, Андрюха. Все так и должно быть. Это у фантастов,

которые физику и химию даже на школьном уровне не осилили, и существуют

какие-то дикие, экзотические формы жизни. В действительности же все очень

просто. Устойчивость форм жизни определяют комплекс физико-химических условий

на планете и четыре элемента: углерод, азот, водород, и кислород. Вспомни

таблицу Менделеева. Водород самый распространенный элемент во вселенной;

углерод тоже весьма распространен, четырехвалентен, симметричен и активен, он

и лежит в основе всего. Спектры некоторых полимеров обнаруживают даже в

космосе...

— Ясно... — протянул герой, давая собеседнику понять, что в лекциях по

полимерам он не нуждается. Он сидел, рассматривая свой меч. Красиво

изукрашенная рукоять из какого-то похожего на кость, покрытого тонкой резьбой

материала, удобная гарда, надежно прикрывающая руку, красивая, переливавшаяся

серебром и синью узоров, чуть изогнутая металлическая полоса клинка, от ее

внушительного вида у парня даже перехватило дыхание. — А меч-то классный. Мне

кажется, он похож на взаправдашний боевой клинок. И рубить им просто сказка.

Да и выглядит он четко, как меч сказочного витязя!

— А что ему не быть взаправдашним, — буркнул из воды здравый скептицизм.

— Они на этом деле, видимо, немало имеют. Поэтому и развивают народный

промысел. На Земле, в некоторых странах, вон в той же соседней Японии, до сих

пор есть умельцы, которые делают настоящие мечи. Куют, как в древности, по

тем же технологиям.

— Этот, пожалуй, почище японских будет, — покачал головой его напарник,

со свистом размахивая мечом в воздухе. — Да мечи они делают классные. Ими

можно сражаться, но неужели они могут позволить, чтобы нас съели вампиры? —

задумался Андрей. Он до сих пор был не в силах поверить в такое чудовищное

варварство.

— А почему бы и нет, не понимаю, чему ты так удивляешься... — пожал плечами

Игорь. — Мы им не ровня, а на Земле, кстати, в древнем Риме, людьми—

христианами львов подкармливали, расширяли, как говорится, ассортимент

питания милых кошечек. И что этим Раз Умным нами своих голодных зверушек не

покормить? Дешево и сердито.

— Тоже мне Рим вспомнил. Это же было давным-давно...

— Тебе-то может и давно, зато я как сейчас помню, — усмехнулся Игорь.

— Что ты мелешь? Тебя-то тогда еще и не было, — поморщился Андрей.

— Ну и что! Хоть и не было, а я все равно помню...

— Ладно, хорош языком трепать.

— А что им не потрепать, если треплется? — довольно фыркнул Игорь.

— Сам же говорил, что нам лучше молчать, — напомнил Андрей.

— Так это ж я тебе говорил. Чтобы ты думал о том, что говоришь. Я про Рим

говорю, а ты про них. Думаю, есть разница... Я и сейчас тебе повторю: говори

так, чтобы нам потом не пришлось за твои слова отвечать. Слышал народную

мудрость: "держи собаку на цепи, а язык — на семи".

— Не слышал, — мрачно буркнул наш герой.

— Не слышал, а зря. Понимать надо: слово не пуля — мимо уха не пролетит.

— Что-то я тебя не совсем понял, — нахмурился Андрей.

— А что тут понимать-то?! — ехидно усмехнулся напарник. — Тут все и так

ясно. Длинный язык с умом не в родстве.

— Ты это про меня?

— Нет, про Древний Рим.

— Да, если косишь языком — спина не устанет, — потемнел от злости молодой

витязь, рубивший всю дорогу кустарник и деревья. Ушлый напарник видимо тоже

об этом вспомнил, смутился и немного испугался.

— Извини, Андрюха, я не думал тебя обидеть, просто хотел предупредить,

чтобы ты вел себя с ними аккуратнее. Сам понимаешь: они не пни — рассердиться

могут.

— Ладно, вылазь, покупался и хватит, нам еще сегодня идти да идти.

Отряхиваясь и кряхтя, помятый жизнью патриций выбрался на берег.

— Эх, жизнь наша гладиаторская. Никаких радостей, никаких утех. Хорошо

хоть еще не заставили на арене сражаться. Были ведь в древнем Риме

гладиаторские бои.

— Так то ж в древнем Риме... — покачал головой Андрей, — сейчас-то их нет.

— Да что ты говоришь! — язвительно усмехнулся приятель. — Ты вот возьми

любой вид спорта на профессиональном уровне. Чем спортсмены — профессионалы

отличаются от гладиаторов? Футболисты и хоккеисты откровенно калечат друг

друга, как хотят. Прямо перед многими миллионами балдеющих телезрителей. А

про животных я вообще молчу: тореадоры и сейчас на аренах быков убивают.

— Так то ж быков. А спортсменам-игровикам платят столько, что на

жалованье одной футбольной команды можно целую десантную дивизию содержать, а

то и армию.

— Может, и нам хорошо заплатят, если до станции доберемся, — мечтательно

вздохнул ученый муж.

— Да уж, жди... Заплатят... Догонят и еще раз заплатят. Эти "умники" объявили

нас полуразумными, — взорвался Андрей. — И...

— Тише! Не ори как потерпевший, — сразу прервал его насторожившийся

приятель. — Сколько ж можно тебя предупреждать? Кто знает, как они себя

поведут, если мы их рассердим. Что рот маленький, а язык длинный, места ему

хватает? Помни, дружок, в закрытый роток даже мошка не влетит.

Молодой герой сдержал себя, но избыток адреналина в крови надо было куда—

то деть, и, чтобы дать выход своей злости, он принялся рубить ветки сухого

дерева, валявшегося на косе, попеременно меняя руки.

— У тебя это неплохо получается, — одобрил его технику Игорь,

вытряхивавший из ушей воду. — Надеюсь, вурдалаку или вампиру ты голову снести

сможешь, — с надеждой вздохнул он, взглянув на солнце. — Надо бы найти

хорошее пристанище на ночь, чтобы в случае чего можно было, как у Квентина

Тарантино, всю ночь отбиваться.

— Хорошо хоть наших вурдалаков можно убивать обычным мечом, — кивнул

Андрей, тоже смотревший этот фильм. — А то бы придумали серебряное оружие,

как у нас в книжках любят.

— Не, — поморщил нос прожженный прагматик. — На это бы они не пошли, они

ведь хотят, чтобы все было дешево и сердито. А вывести такую скотину, чтобы

ее брало только серебро, не-е... думаю, это даже с их развитием непросто. На

такое только сам Господь способен.

— Ладно, — махнул рукой Андрей. — Черт с этими архаровцами. Как-нибудь

пробьемся. Где наша не пропадала... Давай перекусим и скорей в дорогу. Солнце

уже сильно снизилось. Скоро будет вечер, а там и ночь... — содрогнулся он,

представив себе ночевку в лесу под открытым небом, когда поблизости бродят

агрессивные жуткие твари. — Что ты делаешь?! — рявкнул он, увидев в руках

Игоря банку из "НЗ", но тот уже приложился к ней.

— Андрюха, это же пиво и холодное, кстати, — радостно сообщил ему

приятель, опустошив посудину.

— Ну и что? Попил бы воды, если уж так пить хочется.

— Вода не водка — много не выпьешь, — пренебрежительно махнул рукой

напарник. — А ничто так не согревает душу, как холодное пиво в жаркий день, —

довольно прищурился он и бросил порожнюю банку на песок. Внезапно банка

начала рассыпаться и таять, как снег. Приятели с изумлением смотрели на нее.

— Да, ничего не скажешь, — покачал головой ученый муж. — С экологией у них

тут полный порядок.

Игроки мрачно переглянулись и жадно набросились на еду. Перекусив рыбой,

приготовленной еще в обед, они быстро собрались и начали взбираться на мост.

* * *

— Андрюха! Тише! Смотри туда, — внезапно услышал молодой игрок за своей

спиной громкий шепот напарника; он посмотрел в указанном направлении.

Увиденное вдали зрелище заставило парня теснее прижаться к бетонным

плитам, по которым он сейчас карабкался. Примерно в двух с половиной

километрах от моста по дороге двигалась большая группа то ли людей, то ли

чудовищ, этого разглядеть он не мог.

Опасность была совсем близка, всего в двадцати пяти-тридцати минутах

ходьбы от них. Приятели короткими рывками карабкались на насыпь, прячась, и

подолгу застывая за каждым кустиком. Взобравшись наверх, игроки надолго

замерли, укрывшись за густым кустарником и деревьями. Они внимательно

наблюдали за поведением охотничьей группы, сожалея, что у них под рукой нет