Мечты Идиота

Положение, мягко говоря, удручающее. Денег нет. Источника их добычи нет тоже. В это же время жизнь неумолимо требует от меня оплаты выставляемых ею счетов.

Мысленно прикидываю все свои наличные активы. Из них можно выделить две вещи. Первая из них — это, собственно говоря, моя нынешняя свобода.

Да, свою свободу можно попытаться выгодно продать, ведь спрос на нее в современном мире остается устойчиво высоким. Свобода — это единственная по-настоящему ценная вещь, которая имеется у каждого человека изначально. Это то самое качество, которым мы наделены специально для того, чтобы свершить в своей жизни что-то великое. Но так как мы не знаем, как этой ценностью воспользоваться по прямому назначению, мы предпочитаем обналичивать ее, или менять на ценности более понятные и практичные. На сдачу мы получаем надежду, — когда-нибудь выкупить свою свободу обратно.

Но на самом деле мы меняем свою свободу — не на деньги даже, нет! Мы меняем свою свободу на определенный образ жизни. И Общество с готовностью предоставляет нам сразу несколько возможных вариантов выбора своей судьбы. Пожалуйста, выбирай! Все в твоих руках!

Но на деле выбор этот оказывается серьезным образом ограничен. Жизнь превращается в викторину такого рода, где всякая жизненная ситуация ставит нас перед нелегким выбором, но перечень вариантов этого выбора уже кем-то заботливо определен. Это по-своему удобно, это избавляет нас от излишней интеллектуальной работы. Нам остается только произвести свой выбор из ограниченного набора уже готовых вариантов. При этом вполне допускается пользование всевозможными подсказками вроде "звонка другу" или "помощи зала".

Еще эта увлекательная игра замечательна тем, что никто не скажет тебе после твоего очередного выбора: "Вы проиграли!" Нет, здесь свой проигрыш можно разглядеть только много позже, когда уже решительно нельзя сказать, какой же из наших ответов был неверным. Когда уже невозможно установить, а были ли вообще верные варианты ответов? Или же все-таки их нужно было потрудиться найти самому, не полагаясь на предусмотрительного ведущего и "уважаемый компьютер"?

И уже никто в этой игре не предложит нам начать все с начала.

Поэтому всякий начинающий торговец собственной свободой должен заранее отдавать себе отчет, что потом ни о какой свободе не может быть и речи — ты оказываешься в совершеннейшем плену обстоятельств, диктуемых тебе тобою же выбранным образом жизни.

А что делать? Всемогущие жизненные обстоятельства уже довлеют над нами, заставляя заниматься спекуляциями своим временем, своей свободой, самой своей жизнью. И, нередко, мы торгуем себе в убыток. Оглянешься назад — что я приобрел за время этой торговли? Ничего!

Но никто об этом по-настоящему не задумывается. Вредно это — задумываться над такими вещами. Потому что результаты этих раздумий кого угодно могут удручить.

О чем я там еще хотел поразмыслить? Ага, о своем втором активе.

Второй мой актив имеет вполне осязаемые материальные формы, и вполне определенную экономическую ценность. Это — мой автомобиль.

Автомобиль — интереснейший, можно даже сказать, уникальный объект личной собственности. Как известно, он давно уже вычеркнут литературными классиками из перечня предметов роскоши. Автомобиль прочно обосновался в списке предметов первой необходимости человека.

Автомобиль, казалось бы, специально создан для того, чтобы даровать человеку свободу в его перемещении в пространстве. Автомобиль служит для покорения оного, и поэтому имеет исключительно важное значение в утверждении всех прочих человеческих свобод.

Но человеку нужен не просто автомобиль. Не просто средство передвижения. Ему нужен Автомобиль, как символ его положения на этой планете. Это — его личное, персональное жизненное пространство, вокруг которого вертится вся остальная Вселенная. Чем больше Автомобиль, тем значительнее выглядит его обладатель.

Мы любим говорить о своих Автомобилях: "Знаешь, он стоит таких денег, какие я на него потратил", "Движок — что надо. Ты не мужик, если у тебя автомобиль с объемом двигателя менее двух литров", "Видишь ли, запчасти приходится заграницей заказывать — что поделать, эксклюзив!"

Считается признаком хорошего тона высказать в ответ свое искреннее восхищение этим чудом машиностроения, косвенно выказывая тем самым уважение его достойному обладателю.

Хотя кое-какие неудобные вопросы все-таки крутятся. К примеру: "Зачем тебе объем двигателя в четыре с половиной литра, и "4xWD", если ты ездишь в городе?". "Что толку в том, что твоя машина может развить на трассе скорость в 250 километров в час, когда ежедневно ты передвигаешься не свыше 50-ти?". "Не проще ли в условиях вечных уличных пробок, узких центральных улиц, сильнейшего дефицита мест для парковки завести экономичную, компактную по размерам модель?".

Но вот как раз такие вопросы задавать автомобилевладельцу категорически не рекомендуется. Никто не меняет большие автомобили на маленькие — только на еще большие, еще более скоростные, еще более мощные.

Царапина на крыле нашего Автомобиля — это рана в нашем сердце. Она способна безнадежно испортить наше настроение на целые недели, иногда даже после ее устранения. Сама мысль, что наш Автомобиль стал уязвимым от внешних коварных посягательств, не дает нам покоя и способна вызвать бессонницу.

Забота о здоровье Автомобиля заставляет нас углубится в изучение его анатомии. На свете много разных вещей и явлений, о которых мы не имеем и малейшего представления. Но зато местонахождение генератора, текущее состояние аккумулятора и амортизаторов нашего автомобиля нам известно досконально.

Если наш Автомобиль начинает чихать и кашлять, мы с энтузиазмом беремся за его починку, решительно отставляя все свои личные и профессиональные дела в сторону. В крайнем случае, "звоним Михалычу". Допустить, по причине своей собственной некомпетентности, вторжение в организм механического существа профессионала-авторемонтника — все равно, что отпустить свою супругу в кино с незнакомым типом.

Приехав в автомастерскую с какой-нибудь пустяковой проблемой, мы, по совету этих умудренных чужими проблемами людей, вынужденно позволяем подвергнуть свой Автомобиль более тщательному техническому осмотру — "на всякий случай". И тут же узнаем, что наши автомобильные неприятности гораздо глубже, чем мы себе представляли до этого.

"Да Вы только посмотрите, — тычет профессионал пальцем. — У вас же пыльник весь потрескался!" С ним невозможно не согласиться. "Удивляюсь, — говорит чародей авторемонтной магии. — Как на такой машине ездить-то можно! За жизнь и здоровье свое не боитесь? Она же у Вас через неделю развалится!" Естественная реакция всякого автовладельца — мысль о том, что "вовремя заехал" и "а я ведь чувствовал".

Мастер тем временем продолжает свое компетентное исследование. "Эге! — восклицает он, наконец. — Кто это Вам рулевую рейку-то крепил?" "Да вот, было дело, в одной мастерской, тут, неподалеку..." "Оно и видно! — заявляет автомастер с нескрываемым неодобрением. — Халтурщики! Кто ж так делает-то? Руки бы поотрывать..." Чем окончательно убеждает нас, что наша любимая автомашина наконец-то попала в руки профессионала высочайшего класса.

Договорившись о цене и расставшись со своей ненаглядной "ласточкой" на неделю, мы с чистым сердцем покидаем автомастерскую. С тем, чтобы, вернуться туда через две недели ("Работы много, не успеваем, а у Вас, сами знаете, проблема серьезная, а, кстати, Вам и тормозные колодки заменить надо"). И, выехав, наконец-то, за пределы автомастерской, через весьма непродолжительное время, снова слышим те же самые подозрительные звуки, причину которых нам так авторитетно обещали устранить.

На самом деле Автомобиль дает нам ровно столько же свободы, сколько ставит в зависимость. Ибо владение Автомобилем, забота о его состоянии и прочее отнимает у нас массу времени, материальных и моральных ресурсов. И, кроме этого, накладывает на нас массу других ограничений самого досадного свойства.

Автомобиль нужно кормить и поить, холить и лелеять, он должен где-то жить. Автомобиль, как живое существо, требует заботы и ласки. Надо постоянно следить за его здоровьем и самочувствием. С ним нужно разговаривать и всячески демонстрировать ему свою благодарность за те поистине неоценимые услуги, которые он нам оказывает. За то чувство собственной значительности, которое он нам дает. Такие его свойства поистине делают его членом семьи! Даже, пожалуй, больше, ибо никакой член семьи не может сделать для нас то, что делает автомобиль.

Мы оснащаем его новейшей сигнализацией, монтируем звуковые колонки, наклеиваем на заднее стекло какую-нибудь прикольную наклейку. Организовываем другие цветовые, световые и звуковые спецэффекты. Все для того, чтобы наш друг-Автомобиль не затерялся в общем потоке своих соплеменников. Чтобы всем своим видом демонстрировал он свою яркую индивидуальность.

В нашем доме может и вовсе не быть икон, но на приборной доске нашего Автомобиля помещен образок со специализированным святым — заступником и защитником автомобилистов. Или какой-нибудь языческий, "индейский", "индийский", "шаманский" амулет, оберег — все ради того, чтобы не настигло нас в дороге несчастье, не кинулась под колеса шипастая неприятность.

Таким образом, Автомобиль превращается в Храм На Колесах, со своим культом, со своим уставом. Заповеди этого устава впору было бы высечь на каких-нибудь каменных скрижалях, и мы бы сделали это, если бы это не портило интерьер Автомобиля. По счастью, большинство пассажиров и так знают их наизусть — "С грязными ногами в машину не залезать!", "Дверями не хлопать!", "Магнитолу руками не трогать!", "Без разрешения не курить!", "Помни — ты едешь в лучшей машине на свете, и везет тебя лучший в мире водитель! Возблагодари же их за милость, тебе оказанную!". Нарушение этих неписаных канонов приравнивается к святотатству.

В итоге, получается, что вокруг нашего Автомобиля, вместе со всей остальной Вселенной, крутимся и мы сами.

Вообще-то я отношусь к своему автомобилю очень потребительски. Мне не важен его внешний или внутренний вид. И лазить лишний раз под капот я не люблю. Я ничего не понимаю в устройстве автомобиля, и, честно признаюсь, не хочу понимать.

Может быть, мой автомобиль даже в глубине своей механической души обижается на меня за это. По крайней мере, он имеет на это полное право. Не уделяю я ему такой заботы и внимания, как он, вероятнее всего, этого заслуживает.

Ну, что же, может быть, сейчас и настал тот самый момент, когда надлежит исправить эту вопиющую несправедливость. Отдать верно служившего мне железного коня в хорошие руки, — человеку, который сможет по достоинству оценить его качества, а в особенности — его кроткий нрав. Человеку, который способен будет позаботиться о нем, и воздаст ему должные почести.

Мне автомобиль не нужен. Даже тогда, когда он послушно влек меня утром от моего дома до места работы, а вечером в обратном направлении, — даже тогда я задумывался о целесообразности нашего с ним совместного существования. Что уж говорить о моем теперешнем положении? Мне скоро жрать нечего будет, а я все это время заботливо обслуживаю его прихоти, обеспечивая его полноценное питание. Получается неразумно.

Однако, с социальной точки зрения, отсутствие здравого смысла видится именно в продаже автомобиля. Мое окружение отказывается понимать этот мой шаг. Сообщаешь кому-нибудь: "Продаю автомобиль!" Собеседник оживает: "Правильно! Давно пора свою старушку поменять на что-нибудь другое!" "Ничего я брать не буду, продаю, и все" — поясняешь ему. И у твоего собеседника отнимается дар речи, и он еще долго пытается вникнуть в смысл сказанного, и с подозрением смотрит на тебя.

Да, безвозвратно расстаться с автомобилем — это акт, резко понижающий социальный статус бывшего автовладельца, выставляющий его в крайне невыгодном свете в глазах окружающих.

Ну и пусть! В конце концов, кому и что я должен объяснять или доказывать? Давно пора уже научиться плевать на общественное мнение, в моей-то ситуации!

Вот опять я еду по улицам города, превратившимся в сплошную автомобильную пробку. Странное дело, "часом пик" считаются утренние и вечерние часы, но как раз в эти часы пробки не столь часты, как днем. Днем по городу вообще не проехать.

Кольцевые перекрестки, как это я себе живо представляю, сверху похожи на гигантских спрутов, раскинувших свои хищные щупальца во всех возможных направлениях. И беспечная мелкая рыбешка сама плывет в эти хищные лапы, которые ненасытно тянутся все дальше и дальше, за новой своей добычей. Поглощая все, что попадется, этот спрут растет, увеличивается в размерах. А его добыча начинает медленно перемещаться по его пищеварительному тракту, чтобы через некоторое время быть исторгнутой на простор относительно свободного пространства. Где немедленно и неминуемо будет поглощена очередным монстром.

Вот и мой автомобиль движется в механическом потоке со скоростью пешехода. И я имею полную возможность наблюдать безмятежных пассажиров маршрутного автобуса, который движется в том же самом потоке бок о бок со мной. Они и я — какие разные у нас возможности в смысле свободы перемещения! Но только лишь потенциально. Практически, здесь и сейчас, мы движемся с одной и той же скоростью. Все преимущества личного автомобиля в пробке сходят на нет.

Вот я сижу в своем автомобиле на стоянке супермаркета. Жду своих родственников, которые исчезли в недрах этого заведения, для того, чтобы появиться оттуда минимум через полчаса. Выйти оттуда, обремененными целыми ворохами разноцветных пакетов и свертков, загрузить их в багажник и отправиться домой, по дороге живо обсуждая все свои приобретения. Я благодарен им за то, что они великодушно избавили меня от непосредственного участия в этом таинстве приобщения к благам цивилизации.

Не люблю я магазинов. И чем больше этот магазин по своим размерам, чем разнообразнее там выбор товаров, тем более он мне ненавистен. Он представляется мне эдаким храмом религии Потребительства, до отказа наполненным предметами этого всеобщего культа. Храмом, со своим уставом и церемониалом, исполняемым тысячами Жрецов. Причем слово "Жрец" здесь можно понимать сразу в нескольких смыслах.

В Супермаркет люди приезжают семьями. Это удобнее и практичнее, чем сходить в театр или музей, тем более, что мир Супермаркета гораздо шире и удивительнее. Для детей этот поход в магазин становится вообще чем-то сказочным, волшебным. Да и взрослые склонны расценивать это мероприятие как некое почти мистическое приобщение к последним культурным достижениям цивилизации.

О, сколько нам открытий чудных готовит поход вдоль ровных рядов прилавков, доверху набитых ярчайшими, кричащими упаковками! В своих корзинах мы составляем причудливую экибану из целлофана и полиэтилена. Предупредительные вывески вовремя информируют нас о беспрецедентных скидках, действующих только здесь, и только сейчас. И мы бежим покупать то, не знаю что, но в два раза дешевле.