Я понимающе киваю.
— В то же время сценическая жизнь наша, являясь важнейшей нашей жизненной ипостасью, имеет самое непосредственное влияние и на несценические отношения между актерами. К примеру, исполнители наиболее значительных ролей в Пьесе проживают исключительно в Зеленом Секторе. И Обеденный Зал служит местом для принятия пищи обитателями Зеленого Сектора. Система эта проста, объективна, и ее целесообразность никто не оспаривает.
Я тоже не берусь вступать по этому поводу в спор. Барон продолжает:
— Но тебе обязательно следует знать, что высокий статус обитателя Зеленого Сектора надо еще заслужить! И заработать его можно лишь соответствующей значительностью своей роли в Пьесе!
Видя некоторое мое недоумение, Барон спешит пояснить свою мысль:
— Мы с тобой уже говорили на эту тему. Каждый из нас, актеров, является создателем своего сценического персонажа. Мы сами формируем его образ. Сами пишем Сценарий Пьесы, и самостоятельно творчески воплощаем образ собственного персонажа на Сцене. И поэтому сценическая судьба всякого актера целиком и полностью находится в его собственных руках! Ты ведь понимаешь это?
Я слышу это уже не в первый раз, но не прочь еще разок выслушать все эти пояснения.
— Конечно, это намного сложнее, чем исполнять роль, написанную кем-то за тебя. — продолжает Барон. — Но, в то же время, гораздо интереснее!
Я спешу с ним согласиться.
— Это очень большая ответственность — писать свою собственную роль! — вещает Барон. — Ответственность, в первую очередь, перед самим собой! Ибо, твои сценические успехи или неуспехи напрямую отражаются на твоем социальном статусе и вне Сцены. Тот, кто играет в Пьесе более значительную роль, тот и за Сценой в глазах окружающих его людей выглядит значительно. Возьмем, к примеру, Короля. На Сцене он — Король, но и за Сценой — тоже! И это звание позволяет ему восседать во главе обеденного стола, а все остальные актеры обязаны дожидаться его появления в Обеденном Зале, прежде чем займут свои места за столом.
Барон удачно сочетает свою лекцию с объяснением мне правил хорошего тона.
— И такое положение дел следует признать в высшей степени объективным! Потому что значительность роли не приходит к актеру просто так! Для этого, в первую очередь, сам актер должен приложить максимум своих усилий. Активно и творчески участвовать в написании Сценария Пьесы, и в воплощении его на Сцене. Для этого, в свою очередь, просто необходимо постоянно развивать и совершенствовать свои драматургические, режиссерские, артистические навыки, все свои способности и таланты. Кроме того, как я тебе уже говорил, всякий участник Пьесы несет ответственность перед всем остальным актерским сообществом. И степень этой ответственности прямо пропорциональна значительности того или иного персонажа. Что же может быть удивительного в том, что у значительных действующих лиц, кроме повышенной ответственности, оказывается больше прав? В том, что именно таким выдающимся участникам Пьесы и принадлежат и успех, и слава, и авторитет, и влияние, и уважение окружающих?
Мне совершенно нечего возразить в ответ. Но Барон и не ожидает от меня никаких возражений.
— Тот, кто талантливее, кто настойчивее, кто упорнее — тот и пробивается в этой жизни на ведущие роли! — продолжает Барон. — Конечно, не у всех участников Пьесы таланты и способности присутствуют в одинаковой степени. Но при этом условия для реализации этих своих талантов для всех одинаковы, и возможности равны! Все дело в том, кто и как этими возможностями пользуется. Иной актерский талант может в корне загубить сам себя, если не будет развиваться. Талантливый драматург может не состояться из-за своей же собственной лени. А в это самое время какая-нибудь убогая серость, исключительно за счет своего упорства, может выйти на авансцену, на передний план, оттесняя всех других действующих лиц куда-то в кордебалет!
Барон взыскательно смотрит на меня, ища подтверждение тому, что речь его проникла в мое сознание.
— Тебе просто необходимо отдавать себе отчет в этом еще до начала своей сценической деятельности! — вещает он весьма назидательно. — Само первое появление твоего персонажа на Сцене должно явиться достойным этого события актом! Но для этого ты с самых ранних пор должен проявить себя с самой лучшей стороны! Я имею в виду то, что уже сейчас ты должен посвятить все свое время развитию своих собственных творческих талантов и способностей. Только так ты сможешь обеспечить своему персонажу достойное место в Пьесе, а себе самому — на Сцене, и, соответственно, в жизни вообще!
Очень убедительно прозвучало это выступление Барона. Но снова тягостные думы накатывают на меня. Имеются ли вообще у меня таланты, о которых говорит Барон? Хватит ли мне настойчивости и упорства?
— Раз ты очутился здесь, — веско замечает Барон в ответ на все мои сомнения, — значит, ты обладаешь всеми необходимыми задатками. Иначе и быть не может! Раз ты появился в мире — значит, ты достоин участия в Пьесе! Иное дело, в какой роли... И вот тут уже все зависит только от тебя! Мир готов предоставить тебе все возможности для реализации твоего творческого потенциала. Твоя задача — в полной мере воспользоваться этими возможностями. Реализовать себя, проявить себя в Пьесе. И, если тебе это удастся, ты сможешь сполна вкусить все прелести своей творческой самореализации! Лично я и представить себе не могу, при каких других обстоятельствах мог бы иметь человек подобную возможность раскрыть и реализовать весь присущий ему творческий потенциал, весь спектр своих способностей и талантов!
Все это звучит довольно вдохновляюще! И Барон с удовлетворением отмечает мою восхищенную реакцию.
— Это хорошо, что ты все понимаешь, как оно есть, — говорит он мне. — Тебе просто необходимо с самого начала усвоить правила игры. Именно тебе, поскольку жребий твой поистине достоин зависти. Ведь Рыцарь Макмагон, чью роль ты призван исполнять на Сцене, задуман в этой Пьесе именно как один из значительных ее персонажей!
— Кем задуман? — я не смог удержать этот вопрос внутри себя, и он, трепеща, вырывается наружу.
Барон бросает на меня строгий взгляд, безмолвно укоряя за несдержанность. Потом отводит свой взгляд, блуждает им по стенам комнаты, как бы размышляя, стоит ли отвечать на этот мой вопрос. И, наконец, решается ответить:
— Мной задуман!
Не знаю, чего я ожидал, но такой ответ меня обескуражил. Барон же, как видно, не собирается давать мне более обширных пояснений. Он возвращается к утерянной, было, нити своего монолога.
— Так вот, слушай дальше. Все эти звучные имена, что носят здешние обитатели — не просто так. Даются они нам как бы авансом, за то, что мы принимаем на себя великую обязанность исполнять роль того самого персонажа, имя которого и носим. Но чем больше значительность исполняемой роли, тем больше дополнительных обязанностей возникает у ее исполнителя. И каждый актер Пьесы несет великое обязательство соответствовать степени величия собственной роли! Обязательство оправдать доверие Пьесы, предоставившей ему право участия в ней!
Барон, для пущей назидательности, устремляет к потолку указательный палец левой руки.
— Чем чаще ты появляешься на Сцене, тем больший объем работы тебе необходимо выполнять. Активное участие в Пьесе требует от тебя столь же больших усилий! И речь идет не о том даже, что ты вынужден выходить на Сцену в каждом из Актов Пьесы. Не о том, что каждому такому выходу предшествуют несколько дней изнурительных репетиций. Самое важное — это то, что такое активное участие в Пьесе совершенно обязательно требует от тебя работы над собственным вариантом Сценария Пьесы! Никоим образом нельзя позволить кому-нибудь написать Сценарий твоей роли за тебя! Ибо в этом случае ты будешь вынужден разыгрывать на Сцене чужой Сценарий! Хотел бы ты играть чей-нибудь Сценарий, где кто-то уже заботливо определил для твоего персонажа все его реплики и действия, его характер и судьбу?
Я отрицательно мотаю головой. Как я понимаю, именно этого от меня и ждет Барон.
— Вот! — с большим значением говорит Барон, благожелательно на меня взирая. — В Спектакле нашем много всяких персонажей. Конечно же, не всем из нас дано играть Королей, но не всякий актер и стремится к такой роли. Многие исполнители играют в нашей Пьесе роли второстепенные, эпизодические, не требующие больших творческих усилий. Кто-то вообще кроме как в массовке на Сцену не выходит. Про таких персонажей, равно как и актеров, их воплощающих, можно сказать, что и в Пьесе-то они не участвуют. Не будь их — любой другой актер мог бы сыграть на Сцене какую-нибудь сходную роль. Но даже при всем при этом имеются у нас немало таких исполнителей, кого такое положение на Сцене, в Пьесе, и в жизни вполне устраивает. Другие, может быть, и хотели бы что-то изменить в своем амплуа, но уже слишком поздно. Все более-менее значительные роли уже разобраны, а твоему персонажу уготовано вечное пребывание на третьем плане. Ты, я надеюсь, не желаешь себе подобной участи?
— Нет, конечно! — горячо отзываюсь я.
— Правильно! — поддерживает меня Барон, — Всякий амбициозный артист должен стремиться к повышению значительности своей роли! Ты думаешь, что твое появление на Сцене будет ознаменовано звуком фанфар? Может быть, и будет, но для этого, прежде всего, тебе самому нужно будет приложить очень большие усилия. Для этого ты должен сразу же взять инициативу в свои руки. С самых первых своих шагов на Сцене следует заявить о себе! Надо создать своему персонажу достойный сценический образ, а потом уже его всячески поддерживать и развивать. Никто за тебя этого делать не будет! Если и будут, то, скорее, с целью всячески принизить значительность твоего сценического персонажа, оттереть на задний план, запихнуть в массовку!
— Вот как? — выражаю я свое неподдельное изумление. Окружающий меня мир начинает поворачиваться ко мне своей недружественной стороной.
— А как ты думал? — восклицает Барон. — Амбициозных актеров у нас тут достаточно, и каждый из них старается выдвинуть своего персонажа на первые роли! Конкурентов не очень-то жалуют, а ты — как раз такой конкурент! Многие будут стараться написать твою роль за тебя! И, как ты понимаешь, их варианты Сценария не будут сулить тебе ничего хорошего! Конечно, вполне можно предоставить другим решать за тебя твою сценическую судьбу. Жизнь тогда будет казаться легкой и прекрасной, и не надо будет делать практически ничего, чтобы обеспечить себе в ней место. Все будет делаться за тебя. Но тогда приготовься к тому, что в Пьесе тебе будут уготованы самые неприглядные партии. Приготовься к тому, чтобы всю Пьесу, из Акта в Акт, прилежно плясать под чужую дудку. Ты хочешь этого?
Я снова отрицательно мотаю головой.
— Тогда уразумей, что сейчас пока еще вся твоя будущая судьба находится в твоих собственных руках! И твое будущее пока что предоставляет тебе все возможности, чтобы ты сам определил его! А для этого тебе, в первую очередь, следует научиться писать Сценарий своей роли самому! От начала и до конца. Понимаешь?
Я активно даю понять, что еще как понимаю.
— Именно поэтому мы с тобой и запаслись вот этими вот книгами, — Барон обращает мое внимание на томики Шекспира, лежащие на столе. — Все это тебе надлежит прочесть, и отнюдь не для развлечений! Ты должен изучить их профессионально! Помни — перед тобой стоит цель научиться самому создавать нечто подобное. Ты должен овладеть навыками творческой работы! Без этого и речи быть не может, чтобы ты смог достойно заявить о себе в нашей Пьесе!
Вид у Барона достаточно грозный. Но, как я понимаю, сейчас он вещает мне именно те истины, что просто необходимо мне усвоить. И я снова демонстрирую свою полную готовность сверять свою жизнь с преподанными мне мудрыми советами.
— Читать классиков — это и будет твоим основным занятием на ближайшие несколько дней. Читай вдумчиво, представляй себе действие, развивай свое воображение. Следи за сюжетной линией. Пытайся проникнуть во внутренний мир отдельных персонажей. Все это, я знаю, покажется тебе весьма трудной задачей. Главное помнить, что это совершенно необходимый этап твоего творческого развития. Я, со своей стороны, буду всячески тебе помогать. Если что-то будет непонятно — за разъяснениями обращайся ко мне. Договорились?
— Хорошо! — отзываюсь я. — А что потом?
— Когда ты освоишь основные навыки, ты немедленно приступишь к написанию своей роли. Для этого ты уже должен будешь определить, в общих чертах, чего ты сам хочешь от своего персонажа, каков будет его сценический образ. Может быть, он будет похож на какого-нибудь уже известного персонажа. А может быть, он будет обладать какими-нибудь своими, уникальными характеристиками! Вот тут тебе и пригодится вся твоя фантазия!
— Но ведь... Ведь ты же меня придумал, а значит, уже определил за меня мою роль?
— О, нет! — Барон лукаво улыбается. — С одной стороны, ты, конечно же, прав. Да, это именно я придумал такого персонажа, как Рыцарь Макмагон. Это я ввел его в Сценарий Пьесы. Более того, я имею некоторую возможность определить сценическую судьбу этого персонажа. Но совсем не затем я вводил его в наше театральное действо. Вообще все это — не ради самого персонажа. Я хотел появления в мире еще одного актера, хотел воспитать из него самостоятельную личность, достойную самых главных ролей! И именно поэтому я хочу, чтобы ты обрел возможность самостоятельно определять свою сценическую судьбу. И хочу, чтобы ты сполна воспользовался этой возможностью.
— Но ведь какие-то черты моего персонажа уже определены? — спрашиваю.
— О твоем персонаже практически ничего неизвестно, — говорит он мне, извлекая из своего кармана сложенный вчетверо листок бумаги и разворачивая его. — Вот, я захватил с собой отрывок из Сценария прошлого Акта Пьесы. Читай — вот, отсюда!
Барон сует мне под нос свой листок бумаги. Я погружаю свой взгляд в текст, и читаю следующее:
"БАРОН:
Известно ль вам, достойнейшие сэры,
Что наш геройский рыцарь Макмагон,
Отсутствовавший пропасть сколько лет,
На родину в обратный путь собрался?
КОРОЛЬ:
Что ж Вам, Барон, он письма посылает?
ГЕРЦОГ:
О том судачат свежие газеты.
Но, думаю, он будет возвращаться
Не спешнее, чем ездил до сих пор.
МАРКИЗА:
Вы, Герцог, шутите чрезвычайно едко"
На этом текст Сценария обрывается — видимо, беседа продолжалась на других страницах.
Я вопросительно смотрю на Барона.
— И что? — спрашиваю.
— Такова твоя экспозиция в Пьесе, — объясняет мне Барон, и тут же задает мне встречный вопрос. — Что ты из нее можешь для себя извлечь?
Я только лишь пожимаю плечами. Глядя на мою реакцию, Барон в великой скорби качает своей головой.
— Да, — говорит он, немного помолчав, — работы с тобой предстоит много. Но что уж тут поделаешь — я ввел тебя в Сценарий Пьесы, и мне же придется приложить все усилия к тому, чтобы ты стал обладателем достойного в ней персонажа! Давай-ка, я сам тебе все объясню. Но ты мотай на ус — еще немного времени, и тебе просто необходимо будет самому ориентироваться в текстах!
