Пришелец

— Да услышал, услышал, — в сердцах бросил Лютый.

Потехин ушел, а Лютый задумался. Хорошо еще, что бабу его не привез. Что бы сейчас было? А что бы было? Может быть, спасибо сказал или... Или не надо.

В кабинет вошел охранник.

— Лютый, к тебе там опять этот... Соколов.

— Зови, — ответил сердито Лютый.

День открытых дверей каких-то, подумал он про себя. Но до сего часа счастливых.

Соколов вошел и как прежде без спроса и приглашения сел в кресло.

— Так вот, Лютый, чтобы ты больше рамсы не путал, с тебя десять деревянных лимонов сейчас. Завтра будет двадцать. Как ты отнесешься к такому предложению?

— Кто ты? — спросил Лютый.

— Тот, кому вопросы не задают.

— Я могу подумать?

— Конечно, минуту могу подождать, — ответил Соколов.

Лютый ухмыльнулся и пошел, прихрамывая, к сейфу. Его простреленная лодыжка восстановилась не полностью. Он отсчитал двадцать пятитысячных пачек и бросил коротко:

— Забирай.

Соколов скидывал деньги в сумку и говорил:

— Ты знаешь почему Гитлер проиграл войну? Потому, что был слишком уверен в себе.

— Ты тоже уверен? — спросил Лютый.

— Хороший ответ, — бросил, уходя, Соколов.

Олег вернулся домой и обнял обеспокоенную Елену.

— Я к Лютому ездил, — пояснил Сколов, — он просил извиниться и в качестве компенсации передать тебе вот эту сумку. Посмотри.

Удивленная Елена расстегнула замок.

— Деньги, сколько здесь и за что?

— Десять миллионов, они твои. Считай это знаком уважения.

— Ты джин, Олег?

— Что ты, Леночка, я только учусь.

* * *

Летняя пора очей очарованье... лучшее время года, но кто-то поспорит и с этим. Олег Соколов скучал без настоящего дела. Он вспоминал, как уехал из Орловки и прибыл в Москву. Москва, столица, большой муравейник, где каждый полз по своим делам. Как поживает там его Настя Орлова?

Вместо дальнейших разработок современного оружия Соколов предложил нечто совершенно иное. Но его не поняли и не оценили. Рано, слишком рано он заикнулся о другом пути, человечество еще для него не созрело. Не созрело, но психотронное оружие разрабатывалось и разрабатывается многими странами. Спецслужбы работают над этим, внушая всем мысль о лженаучности этих направлений.

Соколов заикнулся о получении возможностей управления поведением человека как одного, так и общества в целом. Общение с ним прекратили, видимо, посчитав идею бредовой. Но бредом это не считал никто. Может быть, не все знали, но еще во времена Гитлера подобное оружие разрабатывалось.

Значит, некто успешно занимается этим, а он, ранее работавший в сфере сверхскоростных и мощных ракет, стал не нужен. Но его не выбрасывали на "помойку", за ним смотрели. Иначе бы не настропалили местного генерала до белого каления. Ему дали понять, что ждут в известной для него сфере быстрых и мощных ракет, невидимых противником.

Но зачем делать ракеты и антиракеты, когда можно договориться и все дела решать миром? Хочешь мира — готовься к войне. Если изменится мировое сознание, то и поговорка станет бессмысленной. Но Джордано Бруно не смог убедить людей, что Земля крутится. Не время было...

И Соколов скучал, решая мелкие вопросы быта, словно задачки по арифметике.

— А не сварганить ли нам шашлычок, Лена?

— Неплохая идея, Олег. Пойду мясо готовить.

— А я мангал разводить.

Шашлык кушали прямо на улице. Хорошо, когда есть небольшая собственная территория с сосновым лесом. Елена про себя частенько удивлялась, глядя на Олега — не курит и совсем спиртное не пьет, даже рюмочку под шашлык.

— Ты, ведь, Эйсбруннер, Лена... — завел он разговор.

— Терпеть не могу эту фамилию.

— Но ты носишь ее. Почему не сменишь на девичью? Какая она у тебя, кстати?

— Чеботарева. Когда разводилась было одно желание — побыстрее уйти от этого человека. Не до формальностей... Давид его имя, а мне хотелось его задавить.

— Не до формальностей, — повторил Олег, — и такое бывает. В паспорте у тебя еще стоит его прописка.

— Не выписалась... и некуда было.

— Сейчас у тебя десять миллионов на счете, ты можешь купить себе квартиру.

Елена посмотрела на него и в глазах появились слезы.

— Ты прогоняешь меня?

— Ну вот те раз, с чего ты взяла? Ты свободная женщина и можешь делать, что хочешь. Когда я приглашал тебя — у тебя не было выбора. Ни работы, ни денег, ни жилья. А теперь ты относительно богата и можешь сама распоряжаться судьбой. Мне бы не хотелось, чтобы ты находилась со мной из благодарности, — подвел итог Соколов.

— Из благодарности, — повторила она, — возможно, я и влюбилась из благодарности, но теперь это не имеет значения. Согласна, отношения необходимо выяснять и не держать домыслы в душе. Ты обещал мне тридцать тысяч за работу, но я не считаю это работой и денег не возьму. Поэтому, если я не нравлюсь тебе, то ищи себе другую работницу, а я ей быть не собираюсь.

Олег ничего не сказал, унося Елену на руках в спальню. Оба остались довольны, что выяснили главные отношения. После любовных утех Олег продолжил разговор.

— Ты прожила с этим Давидом двенадцать лет, наверняка есть совместно нажитое имущество?

— Откуда? — возразила Елена, — я никогда не работала, обед дома готовил повар, две домработницы и даже садовник был. Скорее не садовник, а нечто подобное мажордому. Охраны куча...

Олег не стал спорить, но решил уточнить.

— Какие фирмы, недвижимость, акции или еще что-то он приобрел при тебе?

— Алюминиевый завод у него уже был, а вот рестораны он при мне купил, у него их шесть. Четыре крупных в центре, ты знаешь, и два небольших на периферии. Автозаправки, мастерские, что-то еще там, не помню.

— Что супруг приобретает в браке называется совместно нажитым имуществом, — пояснил Олег, — неважно, что ты не вложила в эти покупки ни рубля. Ты имеешь полное право по закону претендовать на половину.

— Зачем мне рестораны и прочее? — удивилась Елена.

— Наивная простота, — с улыбкой произнес Олег, — возьми и продай или сразу деньгами возьми. Ты говорила, что Давид издевался над тобой в последнее время, из дома не выпускал, женщин водил... Так отомсти ему. Это даже не месть, а твое законное право на имущество — пусть теперь он побесится от бессилия. Согласна?

— Конечно согласна, — с радостью ответила она.

Нанятый Соколовым адвокат работал усердно. Вскоре Эйсбруннер получил повестку в суд и уведомление об аресте недвижимости в порядке обеспечения иска о разделе имущества. Он пришел в ярость. От бывшей жены, которая и рта когда-то не могла открыть, такого не ожидал. Давид психовал и даже пытался крушить мебель в доме, но его махающие от злости кулаки все-таки не достигали соприкосновения с окружающими предметами. Отдать бабе половину имущества! За что? За то, что дает сейчас адвокату или какому-нибудь другому козлу?

Он распорядился доставить к нему Елену немедленно. Охрана не понимала, где можно искать бывшую жену, не имеющую ни кола, ни двора, ни иной прописки. Ее регистрация по месту жительства оставалась до сих пор прежней, то есть в усадьбе Эйсбруннера.

Но задача облегчилась для всех — Елена сама позвонила Давиду. Он сразу запсиховал:

— Ты где взяла этот номер телефона, шалава обглоданная, кто тебе его дал? С адвокатом спишь, сволочь, а он пытается теперь меня обокрасть? Хрен тебе, ничего у тебя не выйдет, судью куплю, а тебя вообще посажу, курва.

— Давид, — прервала его монолог Елена, — ты всегда отличался нервозностью, но сейчас нам лучше поговорить спокойно и по-деловому, тем более, что разговор я записываю, о чем тебя и предупреждаю, чтобы лишнего не болтал и не сожалел потом о сказанном. Давай вопросы мирно обсудим, без суда, как цивилизованные люди.

— Разговор записываешь, сука, — взревел возмущенно Давид, — да я тебе прямо скажу в твою наглую морду, что кончу тебя и прикопаю где-нибудь в лесочке, алиби себе обеспечу железное. Так что никакого суда не будет, курва ты потрепанная, смертушку поджидай.

Давид отключил связь и немедленно вызвал к себе начальника службы безопасности, приказал ему безапелляционно:

— Поручи кому-нибудь убрать мою бывшую, сделать это надо быстро, желательно сегодня, в крайнем случае завтра. На деньги не скупись, выполняй.

Начальник службы безопасности занимался не только личной охраной Эйсбруннера, но и соответствующими вопросами в бизнесе. Анатолий Петрович Логинов, бывший полковник ФСБ, знал Давида не первый день, неплохо изучил его характер и пользовался определенными слабостями своеобразной натуры алюминиевого олигарха.

В принципе неплохой парень, так отзывался о своем хозяине Логинов, имел два небольших изъяна. Небольших... это смотря какую систему учета выбрать. В метрах, например, ноль-ноль-ноль, а в микронах о-го-го.

Крайне вспыльчивый, он отходил быстро. Но за этот короткий период мог наломать больших дров, что и получалось сейчас. Логинов знал Елену Чеботареву давно. Выпускница университета, первая красавица в городе вскоре сменила фамилию на Эйсбруннер.

Полигамный мужчина, любитель молоденьких девушек и "свеженинки" прожил с ней двенадцать лет. Потому и прожил столько времени, что на конкурсе красоты она могла победить до сих пор. Но молодость не заменить красивой зрелостью и свежесть юных тел она более не затмевала. Приелась, если можно сказать кратко, если вообще так можно сказать. Приелась и опротивела как-то сразу. Олигархи... что с них еще можно взять.

Логинов трезво оценивал возникшую ситуацию. Он понимал, что Давид остынет через два-три дня и даже может извиниться перед Еленой. Но что делать сейчас? Если Елена действительно записала весь разговор, то Эйсбруннер может вполне сесть. Угроза убийством, статья 119 УК РФ, до двух лет. Но он уже сделал заказ и может быть привлечен по ст. 105 через статью 30, а это до пятнадцати лет.

Судьба Давида сейчас волновала Логинова меньше всего. Если сядет Эйсбруннер, то кто станет управлять бизнесом? Именно от этого сейчас зависела его собственная судьба. У олигарха нет родственников и его судьбу станут решать совершенно другие люди, у которых своя служба безопасности. А именно теневой губернатор области, бывший криминальный авторитет и сейчас тоже олигарх Свистунов. Он подмял под себя правоохранительную систему и все вопросы решит в камере однозначно. Тогда Логинова даже ворота алюминиевого завода охранять не возьмут.

Внезапно он вспомнил как по пьянке Эйсбруннер оформлял акции завода на жену. Это было совсем не пьяное решение, хотя и выполнено оно не в трезвом виде. Поэтому, видимо, забылось.

Забыть такое... этого Логинов не понимал. Наверное, вскоре отыграл назад все. Но это можно проверить. Он позвонил в налоговую и с ужасом узнал, что Давид Эйсбруннер не владелец завода. Секретная информация, но слава богу, связи еще оставались. Это сообщение мгновенно предопределило все его дальнейшие действия. По пеленгу телефона он узнал адрес и направился к месту. Но с полпути вернулся обратно.

Теряю квалификацию, мысленно рассуждал он, поехал, не проверив адреса. Естественно, там проживает некто, кто подобрал на улице Елену. Она не проститутка, но где-то надо спать и что-то есть. Муженек выбросил ее "голой" на улицу. И этот некто, порасспросив Елену, решил прибрать к рукам часть собственности Эйсбруннера. Она сама баба не глупая, но не привыкла вникать в тонкости владения имуществом и бизнесом. А теперь, видимо, появилась необходимость.

Знакомые "паспортисты" выдали данные — владелец коттеджа Соколов Олег Петрович. Соколов, Соколов... это тот, которого авторитет Лютый хотел подставить через ментов. Тогда опер сел, а начальника ОВД уволили из органов в течение дня. Лично министр вмешивался. Кто этот Соколов? Внебрачный сынок кого-то из самого верха? Вряд ли, узкий круг лиц все равно бы знал папу, а тут вообще информации ноль.

Логинов позвонил в Москву. Знакомый его товарищем не был, они не дружили, но когда-то сидели за одной партой в высшей школе КГБ СССР. Теперь он генерал и работал в центральном аппарате.

Логинов положил трубку и повторил мысленно суть ответа: "Если бы спрашивал кто-то другой, то он бы уже давал показания по поводу заинтересованности Соколовым. Могу сказать одно — в пятнадцать лет он доктор физико-математических наук. Этого для тебя достаточно".

Достаточно... конечно, достаточно. Здесь пахнет оборонкой, а туда лучше не соваться. Парень почему-то оказался не у дел, но за ним присматривают. Иначе как объяснить, что через сорок минут после задержания начальник ГУ МВД уже распекал своих подчиненных?

Логинова встретил лично Соколов, пригласил в гостиную. Гость представился начальником службы безопасности алюминиевого завода, не упоминая фамилии Эйсбруннер.

— Вы прибыли в связи со звонком Елены Викторовны бывшему мужу. Ваши мотивы понятны и предлагаю перейти к конкретике, — сразу взял быка за рога Соколов.

— Я бы хотел...

— Остаться на службе, — перебил его Соколов, — это понятно. Ваши предложения.

Логинов понял, что Соколову известно про акции завода.

— Да, остаться на службе, — подтвердил он. — В свете последних событий мои показания позволят следствию предъявить Эйсбруннеру сто пятую через тридцатую, а не сто девятнадцатую. Вы понимаете...

— Я понимаю, — вновь перебил Соколов, — но мы не станем привлекать к уголовной ответственности пожилого человека. Он еще крепок, но ему уже семьдесят, это все-таки возраст. Он выкинул Елену Викторовну, владельца завода, на улицу, хотя она до сих пор прописана в его доме. Пусть и он побывает на улице — все лучше, чем в тюрьме. Ваше мнение о директоре завода — ворует или не ворует, предан ли лично Давиду, стоит ли поменять?

— Полагаю, что директор работал и будет работать на хозяина, — ответил Логинов.

— Хорошо, завтра Елена Викторовна приедет к вам с нотариусом подписать кое-какие бумаги. Ваша задача обеспечить безопасность сделки и довести до всех руководителей, что Эйсбруннер голый и даже не король.

Соколов проводил Логинова. Оба остались довольными друг другом, понимая больше сказанного. Елена вышла из спальни и принюхалась.

— У нас кто-то был, пока я спала?

— Совершенно верно, — ответил довольный Олег, — сон в обед — это здоровье, и я не стал тебя будить. Нас посетил господин Логинов Анатолий Петрович. Знакомая личность?

— Еще бы, начальник охраны Давида.

— И как он тебе?

— Да никак, ничего плохого сказать не могу.

— Оставишь его руководить службой безопасности?

Елена изумленно взглянула на Олега.

— Я чего-то не знаю? — спросила она.

— Ты, Леночка, никогда не интересовалась бизнесом Давида и не сбегала из дома, хотя он опротивел тебе в последнее время. Учеба и сразу замужество, ты жизнь видела из супружеских шор и окрестностей усадьбы, где проживала. Детей не завела... Эйсбруннер, конечно, кобель, но его живчики уже не были готовы к продолжению рода. Он выгнал тебя потому, что возбуждался только при виде совсем молоденьких и свеженьких девочках. Но это, так сказать, уже история. И язык не поворачивается назвать тебя безграмотной. Юридически безграмотной я имею в виду. О совместном имуществе мы уже говорили, но лет пять назад Давид переписал на тебя все акции алюминиевого завода. Ему тогда угрожала опасность, и он подстраховался, убивать его не было смысла, а ты не выходила из дома практически никогда. Ты не лезла в бизнес и вопрос с акциями Давида не беспокоил, а потом вообще забылся со временем. Но ты позвонила ему, и Давид рассвирепел, он заказал тебя. Логинов должен найти конкретного киллера. Короче... завтра мы едем к Эйсбруннеру с нотариусом и делаем предложение, от которого он не откажется. Что ты предпочтешь, Лена, чтобы Давид сел в тюрьму или, как и ты в свое время, оказался "голым" на улице. Вряд ли его приютит у себя какая-нибудь старушка, но к бомжам дорога не заказана.