Распахни своё сердце

— Мы доберёмся сами, — Олег запротестовал.

— Куда Егору в таком виде? — Роман нахмурился, а мальчишка сжался под его взглядом. — Чёрт, дома мы во всём разберёмся.

— Я отвезу мальчиков, — Антонова порылась в сумке и достала ключи от машины.

— Вот этого я меньше всего хочу.

— Пап, не надо. Ты ничего не знаешь, — покачав головой, Олег уверенно повёл женщину к её машине, которую запомнил с того дня, как Татьяна оформляла их в школу.

— Позвоните мне, когда доберётесь. Я скоро буду, — финансовый директор хлопнул дверцей и сорвался с места, не щадя шин.

Снова он обязан этой кукле, сам не зная за что. И больше всего злило, как трепетно с ней держался его сын и пожирал глазами какой-то мужик в кабинете директора. Чем она берёт их всех? Пустоголовая глупая кукла, как и все, мечтающая о богатом хахале. Они все одинаковые, все. Редчайшие исключения только подчёркивают общее правило продажности.

Он так и не извинился перед ней после того случая возле туалета. Нет, он принёс коробку конфет и молча положил на её стол, но у этой идиотки не хватило мозгов понять, что к чему, и она принесла эти конфеты в кабинет Дмитрия вместе с кофе. Та же история повторилась и после того, как она устроила его детей в школу и в спортивные секции. На коленях он перед ней ползать теперь должен, вымаливая прощение? Ни одна женщина не поставит его на колени. Они того не стоят.

Настроение не смог поднять даже Сизов, сам замороченный чем-то, злой и уставший.

Просидев над документами пару часов, Смирнов сорвался с места, так и не дождавшись звонка от детей, зато получив чудное сообщение от Олега, гласящее: "Мы у Татьяны, приедем позже".

Теперь она просто Татьяна? Какая прелесть, аж зубы сводит.

Выяснив у друга, который был настолько раздражён, что даже не поинтересовался причинами, адрес секретаря, Роман, матерясь сквозь зубы, поехал к Антоновой, намереваясь вставить сыновьям по первое число и забрать их домой.

* * *

Трофим — Танька-Красавица.

Глава 5

Роман уже начал набирать номер квартиры на домофоне, но подъездная дверь распахнулась, и из неё выскочил подросток, вихрем пронёсшийся мимо мужчины. Проскользнув внутрь, Смирнов долго тыкал пальцем в кнопку вызова лифта, что не принесло результата, и, бормоча ругательства под нос, стал подниматься по лестнице. Четыре этажа он преодолел мужественно, на шестом с тоской посмотрел в лестничный пролёт, а к девятому этажу уже проклинал лифтёров. Кто сказал, что курение не влияет на здоровье, если ты время от времени посещаешь тренажёрный зал? Будь ты хоть трижды спортсменом, никотин щадить не станет, наградив одышкой.

Требуемый одиннадцатый этаж встретил Романа тусклым светом доживающей свою жизнь лампочки и приятным запахом выпечки, исходящим из какой-то квартиры. Возле нужной двери запах был сильнее всего, а когда она резко открылась, едва не поприветствовав лицо Смирнова, протянувшего руку к звонку, он заполнил собой всё.

Не мигая, на финансового директора смотрело лысое чудовище.

— Эм, здравствуйте, Анатолий Евгеньевич, — Роман отступил на шаг.

— Ага, — Толик застегнул кожаную куртку и протянул руку, переступив порог.

Пожав крепкую ладонь, Смирнов засунул руки в карманы распахнутого короткого чёрного пальто.

— А я тут...

— За мелкими? — перебил Щербатый, придерживая дверь.

— Да.

— Угу, — Финогенов пропустил гостя в квартиру Татьяны и скрылся на лестнице.

Смирнов пожал плечами, когда за его спиной щёлкнул замок, разулся и прошёл по светлому коридору, пытаясь отыскать хозяйку. Щекочущий ноздри запах отзывался рычанием в желудке, напоминающим о необходимости закинуть в него что-нибудь съестное.

С левой стороны было две закрытых двери приятного орехового цвета, в одну из которых было врезано несколько маленьких окошек с матовым стеклом. Не нужно было быть великим сыщиком, чтобы определить за этими дверьми туалет и ванную. Справа, видимо, было две комнаты, но Смирнов шёл прямо, потому что из-за приоткрытой дверцы-гармошки доносились громкие голоса и смех.

В кухне, куда вошёл Роман, царила абсолютная семейная идиллия: Егор, в простой чёрной футболке, джинсовых шортах и тапочках-зайчиках пыхтел рядом с Алесей, одетой точно так же, самозабвенно отдаваясь вырезанию кружочков из раскатанного теста при помощи стаканов; Олег, закатав рукава рубашки, прокручивал мясо в старенькой железной мясорубке, а Татьяна, наклонившись к духовке, вытаскивала противень с очередной порцией пирожков, от которых доносился потрясающий запах, сводящий зубы.

— Кхм, — кашлянув, Смирнов привлёк к себе всеобщее внимание. — Чем занимаетесь? — он и сам поразился идиотизму своего вопроса.

— Пельмени лепить будем, — с важным видом ответил Егор, вытирая ладонью муку со щеки. Он выглядел таким смешным, что Роман невольно улыбнулся.

— Здравствуйте ещё раз, — хозяйка сложила пирожки в глубокую миску и накрыла кухонным полотенцем. — Вы за ребятами?

— Естественно, — Смирнов кивнул.

— Придётся подождать, потому что я не уйду, пока не попробую домашних пельменей, — Олег продолжал крутить ручку мясорубки, косясь на отца.

— Вы оба уже должны были быть дома! — Роман рявкнул резче, чем хотел. На кухне повисла тишина, и только Алеся фыркнула, запуская ладонь в пакет с мукой.

— Вот разорался, — девочка махнула рукой, и белые крупинки осыпали чёрное пальто замершего мужчины. — Не мешайте, если помогать не хотите.

— Лисёнок! — Татьяна ахнула, прикрыв рот ладонью.

Смирнов моргнул несколько раз и опустил взгляд, рассматривая своё пальто.

Олег, не удержавшись, громко заржал, а Егор закрыл собой Алесю, порывающуюся вытрясти на его отца остатки муки.

— Чайку? — Антонова с трудом сдерживала смех.

— Кофе, — на автомате ответил мужчина и, опомнившись, добавил: — и щётку, если можно.

— Конечно, — Татьяна вышла в коридор и открыла дверь в ванную. — Давайте пальто, я почищу.

— А кофе?

— А что важнее на данный момент?

— Кофе, — не сомневаясь, ответил Роман.

— Мойте руки и на кухню. Пальто оставьте здесь.

— Спасибо.

Смирнов снял верхнюю одежду и устроил на крючке возле халатов. Он долго мыл руки, думая о том, что забыл в этом доме и почему не уйдёт прямо сейчас.

А Антонова уже стояла у плиты, колдуя над ароматным напитком. Ей было неловко из-за того, что в её квартире находится мерзкий тип, от которого не приходится ждать чего-то хорошего. Зато дети у него были чудесные, открытые, приветливые, сообразительные и интересные.

Олег расправился с мясом и резал лук, вытирая рукавом слезящиеся глаза, а Егор с Алесей, закончив с вырезанием кружочков, ушли в комнату девочки.

— Татьяна, простите моего отца, — старшеклассник повернулся к женщине. — У него бывает порой.

— Я заметила. Всё в порядке, — хозяйка улыбнулась, взглянув на парня через плечо. — Кофе будешь?

— Нет, спасибо. Дождусь пельменей, а потом с удовольствием попробую ваши пирожки.

— Тогда достань из шкафа какую-нибудь посудину для своего отца.

— Татьяна, вы ведь не на работе сейчас, — достав чашку, покачал головой Олег.

— Он мой гость, — сказано это было таким тоном, что невольно вспоминалась известная фраза о незваном госте и татарине.

Войдя в кухню, Роман устроился на высоком стуле, вытянув длинные ноги.

— Ваш кофе, — женщина подвинула к нему белую чашку и отвернулась к старшекласснику, заканчивающему с начинкой для пельменей.

— Спасибо, — Смирнов блаженно улыбнулся, сделав пару глотков. — Можно мне пирожок?

— Конечно, — натянув на лицо улыбку, больше похожую на оскал, Антонова поставила перед финансовым директором миску с выпечкой и сдёрнула с неё полотенце.

— Благодарю.

— Чтоб ты подавился, — хозяйка тихо пробормотала под нос, но Олег услышал её и сдавленно хрюкнул в кулак.

— Будем лепить? — старшеклассник, сдерживая смех, выжидающе посмотрел на женщину.

— Да, — Татьяна кивнула, закатывая рукава серой спортивной кофты. — Алеся! Егор! — крикнув так, что Смирнов-старший чуть не вылил на себя кофе от неожиданности, она вытащила из шкафа широкие доски. — Сюда складывать будем.

— Есть, шеф! — Олег широко улыбнулся и принялся за дело.

К нему присоединились прибежавшие брат с подружкой, весело улюлюкая.

— Я пальто почищу, — Антонова вышла из кухни, прикрыв за собой дверцу-гармошку.

Пока Смирнов дожёвывал второй пирожок и допивал кофе, дети рассказали ему о происшествии в школе.

Мужчина задумался на пару минут, а потом вышел в коридор и заглянул в ванную, где хозяйка квартиры уже заканчивала с чисткой.

— Татьяна Михайловна, у вас курить можно?

— На балконе, пойдёмте, — женщина проскользнула мимо финансиста и, повесив пальто в прихожей, толкнула одну из дверей, приглашающе кивнув.

Роман быстрым взглядом оценил гостиную, говорящую о вполне приличном доходе, улыбнулся плакату на светлой двери, ведущей в другую комнату, гласящем "не входить!".

Выйдя на открытый балкон, Антонова спустила рукава кофты и поёжилась. Ноябрь выдался промозглым, дождливым и почти без снега.

Смирнов закурил и, перехватив взгляд женщины, протянул ей пачку, удивлённо моргнув.

— Иногда курю, — пояснила Татьяна, вытаскивая сигарету и прикуривая от зажигалки гостя. — Спасибо.

Сделав пару глубоких затяжек, шатен покосился на хозяйку квартиры, прикрывшую глаза и выпускающую серые кольца дыма, задрав подбородок.

— Татьяна Михайловна, — он замялся на мгновение, — я прошу прощения за тот случай.

— Какой? — васильковые глаза распахнулись и тут же хитро прищурились.

— Я о той малоприятной сцене, когда я наговорил того, чего не должен был. Хотелось бы верить, что мы забудем это недоразумение.

— Мир, дружба, жвачка? — Антонова усмехнулась. — Или заменить что-то из этого конфетами?

— Так вы поняли?!

— Не стоит считать меня дурой. Я прекрасно поняла, зачем вы мне подсовывали эти подношения, но предпочитаю открытые действия, а не окольные пути. Забудем, Роман Николаевич, хотя, признаться, было мерзко.

— И я хотел бы поблагодарить вас за хлопоты со школой и секциями, а за сегодняшнее я признателен вдвойне.

— Почему бы вам не отдать Егора на борьбу, как Олега?

— Проблематично с его зрением. Боюсь, что последствия какого-нибудь удара станут плачевными.

— Я тоже беспокоилась за Алесю, но сейчас благодарна человеку, убедившему меня согласиться с дочерью. Мне казалось, что самбо не для маленькой девочки, но, знаете, я ни о чём не жалею.

— Самбо?

— Да, они с Олегом занимаются у одного тренера.

— И всё же, как я могу отблагодарить вас?

— Не любите быть должным? — тонкая чёрная бровь изогнулась.

— Не люблю.

— Хм, — Татьяна затянулась, задумчиво глядя на окна соседнего дома. — Егор говорил, что вы наметили плотную музейную программу для детей.

— Да, это так.

— Отлично. Я могу попросить вас включить в эти экскурсии Алесю?

— И это всё?

— А мне ничего не нужно, — Антонова пожала плечами. — Я не успеваю, а одну дочь не отпущу.

— Я не собирался лично водить сыновей по музеям. Олег в состоянии проследить за братом. Думаю, они будут рады разбавить мужскую компанию.

— Спасибо.

— Татьяна Михайловна, вы странная... — Роман выбросил окурок и улыбнулся. — Вы могли бы воспользоваться моим предложением и потребовать материальную компенсацию.

— Зачем? Я помогла вашим детям и в ответ прошу помощи для своего ребёнка. Это равноценно и разумно.

— Договорились.

— Думаю, раз вопрос решён, — женщина, сделав последнюю затяжку, отправила окурок следом за предшественником, — мы можем поужинать.

— С удовольствием.

Когда они вернулись на кухню, то застали интересную картину: Алеся со скалкой в руках носилась вокруг стола за хохочущим Олегом, а Егор упорно лепил пельмени, будто это было важнейшей целью его жизни.

— Эм, — Татьяна хлопнула загнутыми пушистыми ресницами, которые без туши были на несколько тонов светлее её подкрашенных волос. — А что тут происходит?

— Этот придурок сказал, что у меня руки растут из задницы! — девочка дотянулась скалкой до спины старшеклассника, хорошенько приложив его.

— Что за выражения! — Антонова цокнула языком. — Оставь в покое Олега!

— Сдаюсь! — Смирнов-младший опёрся руками о стол, смеясь. — Мир?

— Конечно! — ткнув парня в бок и ударив в плечо, Алеся успокоилась, довольно хмыкнув.

— Мне кто-нибудь помогать собирается? — подал голос Егор, поправляя сползшие на нос очки.

— Я помогу, — Роман с деловитым видом устроился за столом и, понаблюдав за сыном, принялся лепить пельмени.

Алеся с Олегом присоединились, продолжая пинать друг друга и подначивать, а Татьяна, поставив кастрюлю с водой на плиту, с улыбкой смотрела на дружную компанию. После разговора с финансовым директором ей стало как-то легче, но это не значило, что она изменила своё осторожное отношение к нему. Этот мужчина был слишком заносчив и высокомерен, и она понимала, что их перемирие временное и весьма сомнительное.

Смирнов, в свою очередь, смягчился к брюнетке, удивлённый её простотой, но не рисковал кардинально менять своё мнение о ней, как о женщине.

* * *

— Ещё никого не приметил? — Леонид подошёл к Щербатому, сидящему возле барной стойки, и положил руку на плечо.

— Привет, Костенко, — Толик кивнул. — Как видишь, нет.

— Изживай свои комплексы, — хозяин клуба покачал головой. Его всегда поражало, как мог этот сильный мужчина порой теряться из-за отталкивающей внешности. Да, пачками на него воздыхатели и воздыхательницы не вешались, а многие даже шарахались, но и монахом его можно было назвать с огромной натяжкой. Молодёжь не спешила знакомиться с ним, если только не принимала за богатого папика, но представители зрелого поколения, познакомившись с Финогеновым, были не против продолжить более тесное общение. Обычно сам Лёня и знакомил любовника с кем-нибудь, тщательно отбирая кандидатуру. Сам Щербатый редко шёл на контакт первым, разве что с несколькими своими пассиями он был решителен, но то дела минувшей молодости, когда его щёку ещё не украшал уродливый кривой шрам.

— Какие комплексы? — Толик хмыкнул.

— Перестань. Кто тебя познакомил с твоей последней? Коллега по работе? А с предыдущими? Толь, не жди, когда тебе бабу или мужика на блюдечке принесут! Ты ведь раньше брал, что хотел, а не что дают, — Костенко сел рядом. Почему люди такие глупые? Они хотят видеть красивую картинку, но не желают заглядывать глубже, довольствуясь поверхностными мазками художника. Большинство из тех, кто узнавал Щербатого, были в восторге и сами тянулись к его животному нутру.

На самом деле, он не комплексовал, считая, что мужик не обязан быть отутюженным до блеска, но Леонид часто давил на него, подталкивая к более решительным действиям.

Финогенов выбирал что-то стоящее из предложенного и пользовался этим, пока обе стороны всё устраивало. Он просто не навязывал себя, успокоив с годами свой пыл. Молодость прошла, оставив где-то там безрассудства и горячность. Только Лёня не желал принимать подобное, живя одним днём, из которого нужно выжимать по максимуму. У них были разные представления о некоторых аспектах жизни, но тем не менее вместе им было легко и комфортно.