В омут твоих глаз

— Хочу!

— Пошли.

Сидя за угловым столиком в кафе, Тимошин, не отрывая взгляда от жующего сладости ребёнка, всё же спросил:

— Что у тебя случилось?

— Не сошёлся во взглядах с майором Кленовым.

— Из-за Маши?

— И из-за неё тоже.

— Он узнал про Стаса?

— Да.

— Тут бы только осёл не догадался, Макс.

— А что я должен был тогда делать? Он преследовал её, мне надоело угрожать.

— Успокойся, я считаю, что ты правильно поступил.

— Тох, ты ведь знаешь, что я ставил тогда всё на кон. Или я его, или он меня. Одна ошибка могла бы стоить дорогого.

— Я помню.

— Это нужно было прекратить.

— Скажи, а если бы он оказался сильнее?

— Исключено.

— Почему.

— Во мне было больше злости.

— Она плохой помощник.

— Не в этой ситуации. Я знал, что должен идти до конца, что не имею права сдаться и отступить.

— Кленов мог и сам вмешаться.

— Это было моё личное дело, а мусора влезают лишь тогда, когда всё уже заканчивается. В нашем случае могло бы закончиться печально для принцессы.

— Не думаю, что майор позволил бы чему-то случиться с его дочерью.

— Он из тех отвратительно честных ментов, которые не будут рыть под кого-то.

— Даже ради неё?

— Не знаю, но мне не хотелось рисковать.

— Он тебя тогда сильно помял. Я помню, как ты пришёл ко мне с разукрашенным лицом и трещиной в ребре.

— Да, ублюдок оказался крепким.

— Но ты справился, Макс.

— Потому что я думал не о себе.

— Это любовь.

— Сдурел?

— Нет, — Антон улыбнулся и пристально посмотрел на друга. — Ты вляпался, Рыжий, по самое не хочу.

— Знаю, — Валеев отвёл взгляд и нервно сглотнул. — Только ни к чему это.

— Кто сказал такую глупость?!

— Ты не понимаешь, Тох...

— Да, блядь, я не понимаю, — блондин шептал, — какого чёрта ты создаёшь проблему там, где её нет?

— Она ребёнок.

— Ебанулся? Ей уже семнадцать!

— И что?

— Она взрослая девка, которая, поверь мне, рано или поздно устанет ждать каких-то действий от тебя!

— О чём ты?

— Только не прикидывайся идиотом! Ты первый, кто должен был понять, что Кленова по уши втрескалась в тебя!

— Блин, ну...

— Валеев, послушай меня! Никогда, слышишь, никогда не отступайся от того, что дорого тебе!

— А ты? Ты ведь говоришь сейчас так, будто сам...

— Да.

— В смысле?

— Ты понял меня. Я отступился.

— Тох, почему?

— Потому что я трус.

Максим молча смотрел на парня, криво усмехающегося, нервного, с тяжёлым пустым взглядом из-за тонких стёкол очков. Да, Антон уже не был тем, с кем рыжик познакомился несколько месяцев назад. Сейчас он казался надломленным и почти сдавшимся.

— Тох?

— Не надо, не спрашивай.

— Зачем ты над собой издеваешься? — Валеев не дождавшись ответа, продолжил: — А над ним?

— А ты посмотри на нас и подумай, стоит ли тебе совершать подобные глупости.

— Не уходи от темы.

— А это не было темой нашего разговора, просто к слову пришлось.

Несколько минут они провели в напряжённом молчании, думая каждый о своём.

— Макс, — блондин первым разорвал тишину,— ты никогда не простишь себя, если совершишь сейчас эту ошибку, поверь мне.

— Мне нужно подумать. Спасибо тебе, друг. Не забывай, что ты всегда можешь поговорить со мной, если возникнет потребность.

— Я знаю, спасибо, — Тимошин кивнул официантке: — Счёт, пожалуйста.

— По домам? — рыжик вопросительно выгнул бровь.

— Отвезём Тёмку и завалимся в бар. Сон для слабаков.

— Вот это мне по душе!

Глава 7

— Привет, па, — Антон кивнул спустившемуся с крыльца Михаилу.

— Привет. О, Максим!

— Здорово, дядь Миш, — Валеев пожал крепкую мужскую ладонь. — Не знал, что у вас такая, эм, семейная идиллия.

— Ага, обзавёлся на старости лет ещё одним ребёнком, — Савкин-старший засмеялся и подхватил на руки подбежавшего внука: — Артёмка, нагулялся?

— Да, — мальчик повис на деде.

— Я думал, ты его к Глебу отвезёшь, он ведь настаивал.

— Решил не встречаться с ним пока.

— Чёрт, а мы с Алисой к знакомым собрались.

— Отменить никак?

— Пригласили на юбилей, понимаешь.

— Понимаю. Тогда подбрось нас, ладно?

— Без проблем.

___

— Может, стоило позвонить сначала? — Макс застыл перед дверью Глеба.

— Не думаю, что его нет. Если что, подождём, — Антон открыл своим ключом и вошёл внутрь, держа на руках Артёма.

— Как знаешь, — Валеев пожал плечами и переступил порог. — Твою мать!

Из спальни доносились громкие стоны, ясно дающие понять о том, что там происходит.

Тимошин замер в тёмном коридоре, прижимая к себе ребёнка и скрипя зубами от ярости:

— Ублюдок.

— Тох, спокойно!

— Подожди с Тёмкой в подъезде, — спустив на пол мальчика и подтолкнув его к другу, блондин сделал несколько шагов и остановился, бросив через плечо: — Я быстро.

— Не надо, Тох!

— Подождите снаружи.

Распахнув дверь спальни, Антон влетел внутрь, гневно сверкая глазами.

— Ой! — раскрасневшийся Ярослав вскрикнул и сполз с Глеба, забившись под одеяло.

— Какого хера? — Савкин приподнялся на локте. — И как часто ты намерен врываться в мою квартиру?

— Какого чёрта тут происходит? — Тимошин подошёл ближе и скрестил руки на груди.

— А ты не видишь?

— Вижу.

— Я не обязан отчитываться перед тобой, — шатен лениво потянулся.

— Ты это Тёмке объясни.

— Он здесь? — студент расширил глаза и подскочил, собирая разбросанную по полу одежду.

— Ты ведь сам просил привезти его.

— Но ты сказал, что оставишь его у родителей!

— У них планы на вечер.

— Блядь! — Глеб натянул джинсы и футболку. — Позвонить не мог?

— Я выполнил твой же приказ, в чём дело?

— А с каких пор ты стал таким послушным?

Антон не ответил и уставился в упор на высунувшегося из-под одеяла Ярика. На несколько секунд в комнате воцарилась тишина. Первокурсник не выдержал первым:

— С каких пор ты на баб переключился?

— Сам ты баба! — Мартинов засопел, зыркая из-под крашеной чёлки.

— Рот прикрой, твой день восьмое марта.

— Сам заткнись! Тебя никто не звал!

— А я сам прихожу, детка, — блондин презрительно фыркнул. — Прикройся, курица.

Ярослав сполз с кровати и оглянулся в поисках одежды, ворча под нос.

— Ты бы следил за словами, — Глеб встал напротив своего бывшего любовника.

— С чего бы?

— Не позволяй себе лишнего.

— Или что?

— По ебалу получишь.

— Ой ли? Из-за этой шлюхи?

— Шлюха здесь только ты, и утром мы все это поняли.

— Охренел?

— Я просто говорю, как есть.

— Глеб, не надо, — уже одетый Мартинов тихо пискнул из-за спины студента.

— Не вмешивайся, подстилка, — Антон сжал кулаки.

— Я, кажется, просил следить за своим языком!

— А кто он? Потаскушка твоя!

Не церемонясь, Савкин резко ударил Тимошина коленом в живот и, наклонившись к согнувшемуся парню, прошипел в самое ухо:

— Он тот, кто живёт здесь.

— Сука.

— Нет, Тоша, это ты сучка.

— Папа! — в комнату влетел испуганный Артём и бросился к блондину. — Папа!

— Простите, он шустрый! — Макс показался в дверях, разводя руки в стороны.

— Тём, всё хорошо, — первокурсник выпрямился, натянуто улыбаясь.

— Папа!

— Блядь! — шатен тряхнул мальчика за плечо: — Хватит! Ещё раз услышу, что ты его отцом называешь, ремнём всыплю!

— Глеб! — Ярик оттащил перепуганного ребёнка в сторону.

— Я ясно выразился? — Савкин орал, не сдерживаясь и выплёскивая накопившееся.

— Эй, ты чего, извращенец? Сдурел, что ли? — Валеев покрутил пальцем у виска.

— Заебало! А ты, — студент со злостью посмотрел на обомлевшего Антона, — чтобы больше не появлялся в нашей жизни. Пошёл вон!

— Ты с ума сошёл?

— Вон отсюда! Сколько можно? Сука, ты мне все нервы вытрепал! Я покоя хочу, покоя! Исчезни уже!

— Глеб, я...

— Вали, блядь, отсюда, пока я тебе ещё раз не врезал!

— Извращенец, успокойся! — рыжик подошёл, закрывая собой Тимошина.

— Забери его, Макс, прошу. Я не хочу больше видеть эту тварь.

— Папа! — Артём рвался из рук Мартинова, истошно вопя и плача.

— Молчать! — Савкин со злости пнул стул, который тут же отлетел в сторону. — Надоело! Я твой отец, я!

— Не ори на ребёнка, — блондин, выйдя из ступора, оттолкнул Валеева. — С катушек слетел?

— Уходи.

— Ты даже не выслушал меня.

— Я наслушался, спасибо. Мне на три жизни хватит помоев, которыми ты меня окатил. Я больше не могу так. Всё, это край.

— Послушай...

— Нет! Ты не понимаешь? Ты тупой? Оставь меня и мою семью в покое! Ты ещё не наигрался? Живые люди не игрушки, сопляк!

— Я не играю! — Антон устало опустил голову.

— Пошёл вон, видеть тебя не могу, — Глеб кивнул на дверь. — И ключи оставь.

— Подавись, — Тимошин бросил связку под ноги бывшему любовнику, посмотрел на Ярика и выдавил: — Обидишь Тёму, я тебя, выродок, найду.

— Я не...

— Не оправдывайся перед ним, — Савкин оборвал Мартинова. — Всё сказал?

— Нет, — первокурсник подошёл к дрожащему мальчику, зажатому в чужих объятьях, и улыбнулся: — Люблю тебя, Тём. Не плачь, ты же мужик, — потрепав ребёнка по волосам, он быстро вышел из спальни и рванул к входной двери, сжимая кулаки до побеления костяшек.

— Дурак ты, извращенец, — Макс покачал головой. — Ой, дурак!

— Не учи меня.

— Пожалеешь ведь.

— Мне надоели эти игры.

— Зря ты так, — Валеев вышел вслед за другом, громко хлопнув дверью на прощание.

Антон шёл быстро, не оглядываясь. Только бы оказаться сейчас дальше от этого дома, от этого человека, раздавившего его. И кто виноват? Только он сам, потому что струсил, потому что промолчал, когда надо было сказать правду. Поздно? Наверное, да. Глеб был решительно настроен, когда выставлял его за дверь, не давая надежды. О какой надежде можно вообще говорить, если он сам довёл ситуацию до точки? И сто тысяч раз прав был Михаил, когда требовал раскрыть шатену истину. Чего он испугался? Гнева? А что было сейчас? Он собственноручно нарисовал крест на отношениях, которыми дорожил, как ничем другим. Теперь все его слова просто ударятся о глухую стену, разбиваясь и разлетаясь мелкими горошинами. Больно. По-настоящему больно.

— Тох! — Макс окликнул друга, догоняя его быстрым шагом. — Стой ты!

— Бля, — Тимошин пнул подвернувшийся под ноги камень.

— Ты как?

— А сам-то как думаешь?

— Я не понимаю вас двоих.

— И не нужно понимать. Я же говорил тебе, посмотри на нас и не делай таких же глупостей.

— И ничего нельзя исправить?

— Нет, я проебал билет на последний поезд. Ту-ту.

— Нет безвыходных ситуаций. Объясни, что заставило тебя тогда уйти? Я же видел, как тебя ломало!

— Теперь не имеет значения.

— Ты ведёшь себя как баба! — Валеев рыкнул. — Что, бля, за подростковая депрессия и сопли?

— Ага, пойду вскрою вены, — Тимошин усмехнулся.

— Идиот ты.

— Ещё какой.

— И что теперь будет?

— А ничего, Макс.

— Это тупо!

— Мы бухать, кажется, собирались.

— Ты снова сбегаешь от разговора.

— Плевать, я хочу надраться.

— Тогда зовём реанимацию.

— Чего?

— Моя сестричка просто обязана составить нам компанию.

— Клуб разбитых сердец?

— В самую точку.

— И кто после этого баба?

— Придурок!

* * *

— Мужики — козлы, — Аня пьяно икнула и с грохотом поставила стопку на стойку.

— Согласен, — Антон последовал её примеру.

— Мда, ребята, вы нашли друг друга, — Макс хохотнул, глядя на нажравшуюся парочку.

— А вот и нашли! Тимошин лучше всех! — рыжая повисла на шее блондина.

— Замучу с Анькой, чтобы все сдохли от зависти, — он обнял девушку в ответ.

— Народ, вы, кажись, перебрали, — Валеев покачал головой.

— Ни хрена, просто нам любовь нужна.

— Ууу.

— Поехали ко мне! — зелёные глаза засверкали.

— А поехали! — Антон согласно кивнул.

— Эй! Совсем тронулись? — почти трезвый Максим попытался утихомирить друга и сестру.

— Мы свободные люди! — рыжая насупилась.

— А Ник?

— А он укатил в свою армию и забыл обо мне.

— С чего ты взяла?

— Хоть бы раз позвонил!

— А ты? — парень посмотрел на блондина. — Уже забил на Глеба?

— Пошёл он в жопу... к Ярику, — заржав, Тимошин махнул ещё стопку, продолжая обнимать Валееву одной рукой.

— Вы сумасшедшие.

— Молчи!

— Я пытаюсь образумить вас, придурки.

— Отстань, шкет! — рыжуха ткнулась носом в грудь бывшего ученика. — Антоооон, пойдёёёёём.

— Пошли, красотка, — блондин бросил на стойку деньги. — Извини, Макс.

— Ребят, вы сдурели?

— Пока, не пропадай, — прижимая девушку к себе, первокурсник повёл её через толпу к выходу, нашёптывая что-то на ухо.

Валеев ошарашено смотрел вслед удаляющейся парочке. Он прекрасно понимал, что сейчас оба пьяны, но на утро будет буря, когда до них дойдёт произошедшее.

Схватив мобильник, он начал листать список контактов, пока не остановился на интересной записи "Извращенец". Подумав несколько секунд, Рыжик всё-таки нажал вызов.

— Алло.

— Глеб?

— Надо же, ты меня по имени назвал. Если опять о сегодняшнем, то сразу пока.

— Подожди ты!

— Чего надо?

— Тут пиздец.

— Что, Тимошин напился с горя и трахнул всех официанток и охранников в баре? — по приглушённой музыке и множеству голосов Савкин без труда определил место нахождения Макса.

— Да нет, пока он нацелился только на одного человека.

— И зачем ты мне сообщаешь это?

— Тебе будет интересно узнать, с кем он сейчас ушёл.

— Да плевать мне! Я не хочу ничего слышать о нём!

— Притормози.

— Зачем тебе это, а?

— Жалко смотреть на двух мужиков, которые ведут себя, как бабы.

— Я дал повод так о себе думать?

— Сегодняшнее шоу отбросило последние сомнения.

— Хватит. Чего ты хотел? — Глеб нетерпеливо хмыкнул.

— Антон ушёл трахаться.

— И что, блядь?! Дай мальчику презервативы и благослови!

— С моей сестрой.

— Не понял?

— Он поехал к Ане, чтобы трахнуть её, так яснее? — Макс зарычал, сжимая в руке телефон.

— Ты врёшь, — студент затих.

— А ты проверь.

— Меня это не касается.

— Да? Тогда ладно, я тоже не буду мешать ребяткам развлекаться. А они классная пара, да? — Валеев скривил губы в усмешке.

— Сука, — последовавшие за ругательством короткие гудки лишь ещё больше рассмешили рыжика.

— Ну-ну, не его это дело.

Глава 8

— Тш, подожди, — пьяно смеясь, Аня вывернулась из объятий Антона, тискающего её в тёмном коридоре. — Секундочку!

Скинув сапоги, девушка двинулась в сторону спальни, спотыкаясь и стягивая лёгкую куртку на ходу. Тимошин, покачнувшись, разулся и пошёл за ней, держась за стену, чтобы не упасть.

Включив ночник, рыжая обернулась к парню:

— А ты шикарен!

— А у тебя тушь размазалась, но ты всё равно красотка.

— Иди ко мне.

Дважды Антону повторять было не нужно, и он приблизился к своей бывшей учительнице, скинув с плеч ветровку и оставшись в светлой рубашке.