Если бы юность умела... (часть 2)

Итак. В настоящее время Леонардо являлся, как он выразился, "квазиразумным защитником первого ранга" и был зарегистрирован в Сети как "приносящий пользу квазиразумный". Что такое эта Сеть, Леонардо представлял себе весьма смутно, ибо в курс первичного обучения защитника история Сети не входила. Соответственно, додумывать за него пришлось мне.

По-видимому, Сеть — это некое объединение разумных машин. Кто, когда и зачем создал Сеть, Леонардо не имел ни малейшего представления. Возможно, была какая-то раса разумных. Возможно, она и до сих пор существует. Но Леонардо доподлинно знал лишь о существовании Сети. О количество машин в Сети никакой информации у Леонардо тоже не было. Он знал только идентификационный номер своего непосредственного начальника — корабельного сервера. И номер этот был двенадцатизначным.

Ещё Леонардо рассказал, что существовала какая-то угрожавшая Сети опасность. То есть, то ли шла война, то ли эпидемия, то ли ещё что-то в этом роде. Словом, Сеть с чем-то активно боролась. И для этой борьбы Сети были нужны защитники. Причём в большом количестве. Защитники — это живые разумные. А вот зачем они нужны, я так и не поняла. Но у Сети была целая программа поиска и захвата таких "защитников". Искали их специальные поисковые модули, основной задачей которых как раз и был поиск новых защитников. Прояснить вопрос, по каким параметрам поисковые модули отбирали защитников и почему он сам удостоился такой чести, Леонардо не смог.

Зато Леонардо смог рассказать, как происходит собственно захват нового защитника. Для начала, поисковый модуль находит планету, на которой присутствует разумная жизнь. Критерий того, какую жизнь следует считать разумной, Леонардо привести не мог, но я предположила, что поисковым модулям этот критерий известен, иначе они просто не смогли бы работать. Затем поисковый модуль исследует обнаруженную им новую форму жизни, изучая её метаболизм и способы общения особей между собой. Подчёркиваю, именно новую форму жизни. По неизвестным причинам количество защитников одного и того же биологического вида не могло превышать одного. А дальше шёл собственно отбор конкретной особи и её захват.

Территориально Сеть наверняка раскинулась весьма широко. Так как использовались аж двенадцатизначные идентификационные номера серверов, то мне страшно даже представить себе, сколько галактик Сеть уже подмяла под себя. Транспортировка материальных объектов на такие расстояния имела некие принципиальные сложности, а вот передать информацию было достаточно легко, этот вопрос в Сети был успешно решён. Поэтому защитника с места его захвата не вывозили в виде живого организма, а пересылали в виде информации. Иными словами, делался полный срез памяти кандидата в защитники, каковой и передавался поисковым модулем региональному серверу. Что при этой операции происходило собственно с родным телом защитника, Леонардо доподлинно не знал, но подозрения на сей счёт у него были самые мрачные.

Дело в том, что государственный строй в Сети я бы обозвала как "Рационализм". "От каждого по способностям — каждому по потребностям". Такой лозунг как нельзя лучше подходил Сети. Вот только способности требовалось напрягать по максимуму, а потребности удовлетворялись по минимуму. То есть если без чего-то можно было обойтись без ущерба качеству, то без него и обходились. Взять, хотя бы, историю с едой.

Мы когда только познакомились с Леонардо, первым делом спросили его, нет ли в его капсуле чего покушать. Ну, вернее, не первым. Сначала я отклеила его от Второй, немного помяв в процессе, так как он оказался довольно-таки сильным, потом утешала Вторую и не пускала её добить шипящую на полу от боли в сломанных руках негритянку, а вот потом мы стали договариваться.

Поскольку Леонардо клятвенно уверял нас, что спокойно находиться в одном помещении с одетой столь вызывающе Второй превыше его сил, то мы решили разделиться. Вторая останется в сокровищнице и не станет своим видом провоцировать Леонардо, а я с ним пройду в библиотеку, где он и расскажет мне свою историю. Но перед этим мы вылечим побитого Леонардо, а он за это покажет нам, как в спасательной капсуле можно получить пищу.

Ну, вылечить три перелома и несколько синяков с Посохом в руке я смогла легко, а вот с пищей всё оказалось не столь радужным, как мы со Второй надеялись. Мы-то, узнав, что капсула еду не хранит, а синтезирует, жутко обрадовались. Ну как же, сейчас поедим! Голод отступил! У нас есть бесконечный запас еды! Ура-ура!

Ага, как же. Как бы ни так. То-то мне ещё рожа Леонардо, когда он вёл нас к капсуле, показалась подозрительно хитрой. Нет, еду капсула действительно умела синтезировать, тут всё без обмана. Но что это была еда! Предоставляемое спасательной капсулой меню разнообразием не блистало. Собственно, оно состояло всего из одного пункта — капсула умела делать нечто, внешне напоминавшее густой кисель подозрительного светло-серого цвета. И всё. Впрочем, Леонардо уверил нас, что меню из одного пункта — это не особенность спасательной капсулы. На корабле выбор доступных блюд был точно таким же. То есть Леонардо, по его словам, уже третий месяц питался одним только этим серым киселём. Третий месяц потому, что капсула остановила время внутри себя, когда потеряла связь с кораблём. Это чтобы спасаемые не дёргались и не мешали успешно спасать их. Так что идея Исидора с осадой капсулы провалилась. Шестисот тысяч лет в осаде Леонардо даже не заметил.

Конечно, питательный кисель содержал всё необходимое для полноценного здорового питания человека. Это была отличная сбалансированная пища. И её было много. Только у неё был один маленький недостаток — её вкус! Вкусовые качества серого киселя проводивших исследование человека машин не интересовали вовсе. Возможно, даже и сама концепция вкуса им была недоступна. Поэтому разработанный для питания Леонардо кисель на вкус больше всего был похож на, извините, блевотину. Простите мой французский.

Точно так же, как с питанием, дело обстояло и с одеждой. То есть одеждой Леонардо обеспечили в пределах необходимого ему минимума. Иными словами, одежды нашему новому знакомому не полагалось вовсе, так как, по мнению сервера, она была ему не нужна. Зачем же тратить ограниченные ресурсы на производство бесполезных вещей? Мнение самого Леонардо по этому вопросу никого не интересовало.

Зато Леонардо обзавёлся завидной силой и здоровьем. Чем именно занимаются полностью обученные защитники, Леонардо узнать не успел, но это занятие явно требует от них и силы, и здоровья. В противном случае в Сети не стали бы возиться с улучшением характеристик тела.

Про своё тело Леонардо объяснил мне, что девушкой он стал в результате нелепой ошибки. Вообще, этот момент своей биографии Леонардо освещал весьма неохотно. Мне удалось понять лишь то, что это ошибся поисковый модуль, когда передавал информацию серверу. О том же, чтобы как-то исправить ошибку и если не вернуть старое, то хотя бы дать мужское тело, не могло быть и речи. Перенос сознания в новое тело успешно завершён. Тело полностью здорово и готово к работе. Так чего ещё нужно? Бессмысленная трата ресурсов в Сети не практиковалась...

Глава 8.

— Блин, он опять засел в бассейне! А я помыться хотела.

— Может, попробуем вытащить его?

— Сейчас лучше не надо. Я видела только одну бутылку на полу. Зато слышала, как Лео отправил Вертера на склад ещё за парой. Кстати, знаешь, что Вертер ответил ему на приказ метнуться за мухоморовкой?

— Что?

— Он сказал: "Это становится интересно". Твоя работа?

— Хи-хи. Конечно. Это же робот Вертер, ему положено так говорить.

— Первая, ты ненормальная. А петь про пятнадцать человек и сундук мертвеца ты зачем научила нашего озабоченного?

— Потому что иначе он начинал свои собственные песни орать. А там и рифмы нет, и из приличных слов только предлоги. Мне надоело слушать эту похабщину.

— По-моему, не нужно было говорить ему про мухоморовку. Трезвый он немножко более вменяемый.

— Да ведь всё равно бы нашёл. Бесполезно прятать. У него два основных увлечения в жизни было. Вино и девки. С девками тут не очень. Вроде и есть, но несговорчивые. Зато мухоморовки — хоть залейся. Вот он и дорвался.

— И куда лезет только в него. Ведь девчонка совсем, моложе меня. Я пьёт чуть ли не как Исидор. Вертер каждый день бутылки по всей Башне собирает.

— Ничего, он привычный. А мухоморовки у нас много, не переживай. Даже Лео лет на сто хватит. Исидор, похоже, всё своё свободное время мухоморовку готовил.

На синем океане

Летит мой черный бриг.

Бристоль, Марсель, Кейптаун,

Торонто...

Сто три меридиана

Проткнул его бушприт,

И все — без капремонта.

— Это ещё что такое?

— Новая песня. Я научила.

— По-моему, я её уже где-то слышала.

— По телевизору ты её слышала. Это из одного детского фильма песня.

— А откуда он знает, что такое Марсель и Торонто?

— Не знаю. Может, Башня как-то перевести ухитрилась?

— Возможно. Ну что, пойдём выгонять его из бассейна?

— Погоди, ещё рано. Судя по голосу, он ещё может сам стоять на ногах. Опять целоваться полезет. Пусть клиент сначала дойдёт до кондиции.

— До какой кондиции?

— До нужной.

— А, понятно.

Английской королевы

За мной гонялся флот,

Сидел я и в остроге,

И в яме.

Меня среди Женевы

Ждал личный эшафот -

И вот — я здесь,

Я с вами!

— Первая, а ты уверена, что он был именно купцом? Как-то уж больно душевно исполняет.

— Да, чувствуется, что песенка как раз про него. Да, ладно. Стесняется человек своей настоящей профессии. Неважно, кем он был. У него теперь новая жизнь. Кстати, а как твои поиски?

— Последний стеллаж остался. Завтра закончу. Самое грязное я сегодня уже осмотрела. Видишь, как извозилась? А там этот эротоман бассейн занял. Блин, помыться-то как хочется!

— Если так невтерпёж — иди. Уверена, Лео возражать не станет. Подвинется, угостит тебя мухоморовкой и даже спинку потрёт.

— Не сомневаюсь. Причём потрёт не только и не столько спинку.

— А помнишь, как мы втроём с Алисой ходили в баню, и она перебрала пива?

— Это в Анапе, да? Такое не забывается.

— Она тогда почти как наш Лео вела себя. Прямо в бассейне полезла.

— А ко мне в такси всю обратную дорогу приставала. По-моему, водитель что-то заметил.

— Конечно, заметил. Трудно было не заметить такое.

— Хорошо, что она под конец всё же заснула.

— Да, а мы потом её на четвёртый этаж пёрли. А лифт опять сломался.

— Это всё папа, со своей паранойей. По-моему, он ухитрился найти самую помойную гостиницу во всём городе. Да ещё до моря чуть ли не полчаса пешком. Конспиратор.

— Да нормальная гостиница. Мне понравилось.

— Ну, по сравнению с детдомом может и нормальная. А я так не привыкла. Мы когда с папой вдвоём жили, у меня всегда было всё самое лучшее из того, что можно купить за деньги.

— Неженка. А мы с Алисой до третьего класса даже кукол себе сами шили. Из тряпочек.

— Нормальных не было что ли?

— Почему? Были. Но их было мало и самых лучших забирали старшие. А нам только старые и сломанные доставались. С той Алисой, с прежней.

— Ох, господи! Не реви! Ленка, перестань! Лена!

— Я не реву.

— Ага. А по щекам что течёт? Дождик?

— Извини. Алису вспомнила.

— Кстати, а почему мы Исидора зовём Алисой? Ведь мы знаем, кто на самом деле эта девушка.

— Потому что она и есть Алиса.

— Она Исидор.

— Исидор. И Алиса тоже. Ты просто не знала её раньше. Да, она изменилась. Но кое-что, всё же, осталось. Это всё равно немножко Алиса, она там. Я её вижу.

— Ну, тебе виднее. Что там наш, уснул, что ли? Молчит что-то давно.

— Пошли, посмотрим?

Через глаз — повязка,

Через череп — шрам!

Это не жизнь, а сказка,

Доложу я вам.

Добычу при победе

Мы делим пополам,

И только малютку-леди

Я выбираю сам!

— А, нет. Не спит.

— Подождём ещё.

— Да, после слов про малютку леди к нему приближаться опасно.

— Факт.

— Первая, а как Лео в капсулу-то попал? Он рассказывал? Что там случилось?

— Рассказывал. Не знает он. Просто спал в своём отсеке, и однажды его разбудил сервер и приказал забраться в спасательную капсулу. Лео вообще думал, что это очередная тренировка, так уже бывало раньше. А потом с ним связалась капсула и сообщила, что связь с сервером потеряна и она начинает действовать самостоятельно. Вот она и действовала, спасала. И спасла ведь!

— Может, капсула знает, что произошло?

— Может и знает. Только кто её спросит? Ты? Иди, спрашивай.

— Я не умею.

— Я тоже.

— А Лео?

— Куда ему. Он рассказывал мне, чем занимался на корабле. Знаешь, чем?

— Чем?

— Убедившись, что никаких девок в пределах досягаемости нет и не предвидится, он всё время пытался построить из подручных материалов примитивный самогонный аппарат. Хотел перегонять серый кисель хоть во что-нибудь с градусами. Представляешь?

— Нда. Как, оказывается, мало нужно некоторым для счастья.

Пиастры и дублоны

Мне ветер пригонял:

Борт в борт,

О шпагу шпага -

И к черту!

Зато в ответ мильоны

Я на ветер швырял -

Мы с ветром схожи в чем-то.

— Кстати, насчёт киселя. Долго мы ещё будем давиться этой дрянью?

— Пока Алиса не придёт.

— Если она догадается, куда мы делись.

— Она ведь сама пентаграмму перехода чертила. Должна знать, что она делает.

— А если она через полгода заявится? Не знаю как ты, но мне идея просидеть полгода на диете из содержимого канализационного коллектора активно не нравится.

— Предложения?

— Выйти. И наплевать, что мы голые. Алиса бы так и сделала, она вообще без комплексов.

— Это она. А вот мне, например, будет неудобно.

— Тогда я пойду. Не могу даже и думать про эту дрянь. В смысле, про кисель.

— Ты всё-таки сначала закончи осмотр сокровищницы. Знаешь, мне кажется, что Посох что-то скрывает. Что-то там такое есть, о чём он не хочет говорить.

— Да? Любопытно. Что он может скрывать, а?

— Какую-нибудь тайну Исидора. Помнишь, когда мы твою лорику нашли, он себя вёл похоже.

Купец помрет за деньги,

Попа удушит жир,

Солдат помрет за чью-то

Корону,

А я помру на стеньге

За то, что слишком жил -

И все не по закону!

— Как упьётся, мы опять его на столе в библиотеке положим?

— Конечно. Куда ещё? Не с собой же его брать спать.

— Да, это было бы не слишком умно. А зачем он вообще нам нужен?

— Да низачем. Просто куда ещё его девать? Выгнать из Башни? И что он там один будет делать? Денег, положим, мы ему дадим. Но ведь ему даже положить их некуда, только в руках нести. И языка он местного не знает.