Пророчество Богов. Игры

— Бред, — фыркнула Адея, тряхнув головой, где начала складываться история пары. Возможно, она не стала бы одергивать себя и позволила фантазии плыть дальше, если бы в какой-то момент изображения не стали походить на нее и Лирена.

— Что тебя смущает, малышка Аделайя? — Мелодичный голос эхом разнесся по всему пространству.

Адея вскочила на ноги и начала озираться по сторонам. Сколько бы раз она не оборачивалась вокруг оси, но так и не смогла увидеть собеседника. Чувствуя небольшой дискомфорт, что находится объектом пристального наблюдения, она повела плечами и стерла со лба выступивший пот.

— Кто здесь?

— А кого ты хочешь видеть? — пришел встречный вопрос.

Вот уж глупость несусветная. Это сон и она не умеет управлять своими сновидениями. Или все это происходит наяву? Может быть... ведь все чувства и ощущения вполне реальны. Если так, то...

— Я бы хотела увидеть свою бабушку.

В воздухе разлилось почти осязаемое напряжение.

— Хм, надеюсь, что Верховная Ведьма никогда не узнает об этом, — со смехом проговорил голос, но Адея все равно расслышала нотки неуверенности.

Как по мановению волшебной палочки — бесполезного атрибута для мага, — перед Аделайей материализовалась родная бабушка. Одета, Верховная Ведьма, оказалась в бесформенную мантию белого цвета. На ногах красовались миленькие сандалии, состоящие из пары-тройки ремешков и тонкой, почти бумажной, подошвы. Перед Аделайей стояла вроде Викельрия и все равно что-то не то. Не в обиду бабуле, но так потрясающе прекрасно она никогда не выглядела.

— Это... странно, — выдавила из себя Адея, отступая назад.

— О, родная, не стоит меня пугаться, — правильно расценила ее состояние лже-бабушка. — Я не причиню тебе вреда. Давай просто поговорим.

— О чем?

— О тебе, конечно же, — всплеснула ухоженными руками собеседница. — Я никак не могу начать писать историю дальше, пока ты не сделаешь выбор. — Лже-бабуля задумчиво постучала пальчиком по подбородку. — Ты топчешься на одном месте, мучаясь в сомнениях. Но разве это выход? Может, стоит что-то сделать, чтобы, наконец, идти дальше? Что тебя пугает? Прошлое?.. Настоящее?.. Или же будущее?..

Адея открыла рот, чтобы достойно ответить на напор, с которым на нее набросилась женщина, но лже-бабуля перебила:

— О, не отвечай мне, ответь себе на поставленные мною вопросы. — Она в задумчивости закусила губу. — Так, что еще я могу тебе рассказать?.. — Риторический вопрос, адресованный явно не Аделайе. — Вязь узоров на твоем теле прямо пропорциональна связи. Чем лучше ты чувствуешь Лирена, тем больше появляется рисунок. Можешь не пугаться, ярким он не станет, просто, в конце концов, проступит на всей поверхности тела и потускнеет. Лишь в момент сильного эмоционального потрясения он будет отливать золотым светом. Как ты, наверное, уже догадалась у связи больше минусов, чем плюсов, — сочувственно произнесла она, разводя руками. — Как бы вы не хотели, теперь вам придется делить одну жизнь на двоих. Если призадуматься, то это и впрямь страшно. Но тебе не стоит забывать, что теперь ты не одна. У тебя есть с кем разделить свои сомнения. Вас благословила сама Богиня Любви. Она бы не сделала этого, если бы была хоть одна вероятность, что Он разлюбит или Твои чувства изменятся. Ваш союз одобрен небесами. И даже после смерти ваши души будут вместе.

Лже-бабушка замолчала, что дало Аделайе возможность вставить слово:

— Вы вообще кто? Где я? На сон это уж точно не похоже. Это место мне знакомо, — прошептала она, кусая щеку с внутренней стороны, — но я никак не могу вспомнить...

— Наше время истекло... — невпопад проговорила женщина. — Напоследок я попрошу тебя передать кое-что твоему скэду. — Она протянула сложенный вдвое листок. — Если он сочтет нужным, то все расскажет. И еще...

Адея почувствовала легкое головокружение. Она медленно прикрыла глаза, а затем, резко широко раскрыла и попыталась сосредоточиться на размытом силуэте женщины. Не получилось. Ее голос звучал отголоском эха и до ушей доходили лишь обрывки фраз.

— ... чем жертвует он...

Ноги стали будто ватные.

Пространство заволокло плотным туманом, совсем скрывая очертания лже-ведьмы. Сильный порыв воздушного вихря ударил в лицо, принеся с собой последнюю оборванную, потому бессмысленную фразу.

— ... потерять себя...

* * *

Сон. Это был всего лишь сон. Адея осознала сей факт сразу как резко села в кровати и вытерла со лба холодный пот.

— С ума сойти, — выдохнула она, падая обратно на подушки.

За окном сгустились мрачные сумерки. Деревья гнулись к земле под давлением штормового ветра. Небо заволокли темные грозовые тучи. Редкие раскаты грома заставляли дребезжать стекла в рамах. Первый удар молнии вывел Аделайю из состояния тупого созерцания. Тряхнув головой, она осмотрела комнату, в которой спала и пришла к выводу, что находится в доме знахаря. Различные виды засушенных трав, минералы, баночки и скляночки занимали все свободные горизонтальные поверхности. Помещение походило на большую кладовую, где настаиваются отвары, но наличие окна заставило сомневаться. Сюда не проникало тепло из отапливаемой части дома, но оно было и не нужно — три покрывала никак не дали бы Адее замерзнуть.

Хлипенький табурет притулился в изножье лежанки. Отличное место, чтобы не шататься по комнате заваленной всяким хламом.

— Очнулась? — спросил горбатый мужчина, ковыляя по направлению к Адее.

Она вздрогнула и, поджав ноги, постаралась вжаться в стену за спиной.

Рука с неестественно скрюченными пальцами и желтыми ногтями потянулась к ее лбу. Аделайя не удержалась и пронзительно завизжала. Единственная мысль, бившаяся в голове, была о том, что Лирен бросил ее. Этого она боялась. Этот момент старалась оттянуть на более поздний срок. В конце концов, Рэн все равно бы ушел. Но почему сейчас?

— Боги с тобой, болезная! — всплеснул руками горбун, неуклюже отшатнувшись. — Ты чагой-то верещишь?

Отвечать Адея не собиралась. Она продолжала надрывать голосовые связки в надежде быть услышанной хоть кем-то менее пугающим. И чего уж скрывать, когда в комнату ворвался взъерошенный наследник трона скэдов, пребывая явно в боевой форме, Аделайя, от радости, едва не свалилась на холодный дощатый пол.

— Что здесь происходит? — в своей излюбленной грозной манере поинтересовался Рэн, пристально смотря в расширившиеся от страха глаза Адеи. Его строгий взгляд лучше любого кляпа заставил ее замолчать.

— Говорил же, что кровопускание было бы лучше. — Знахарь отошел к заваленному травками комоду и выдвинул верхний ящик. Достав тонкие небольшие спицы, он обернулся к Рэну. — Может все-таки...

— Я сейчас тебе кровь пущу, — недовольно бросил Лирен, грубо оттесняя мужчину к порогу. — Приготовь лучше поесть, — он захлопнул дверь и повернулся к Адее. Его поджатые губы и сведенные брови указывали на злость. Однако чувства внутри выдавали обиду. — Когда я дал тебе повод сомневаться во мне?

— Эм, ... когда без лишних слов сдал отцу, и как звать меня забыл? — И почему это звучит как вопрос? А эта неуверенность в голосе?.. Адея закрыла лицо руками и шумно выдохнула, стараясь собраться с мыслями. — Прости. Я несправедливо набросилась на тебя с упреками, — простонала она.

Лирен закатал рукава кофты.

— Этого мало? — Витиеватые узоры, оплетающие его руки, слегка поблескивали и отливали золотым светом. — Какие еще доказательства моего чрезмерного расположения к тебе, я должен предоставить?

— Женись на мне! — Это вырвалось быстрее, чем Адея успела сообразить, что на самом деле хочет сказать.

Если Рэн и удивился, то никак не показал этого.

— Мне мало того, что нас связало какое-то там заклинание, — начала путанно говорить Аделайя, вспомнив сон и разговор с лже-бабушкой. Если она хочет разделить с Лиреном все свои страхи, то сейчас самое время. — Кем мы приходимся друг другу? Помоги мне с определением, — она взглянула на Рэна. — Не можешь? Вот и я в том же положении. Я боюсь проснуться утром и не увидеть тебя. Боюсь, что прибыв в Академию, ты оставишь меня там, а сам вернешься домой. Меня убьет очередное известие о твоей помолвке. Морально уничтожит разлука с тобой...

— Как ты живешь со всем этим багажом?

— Женись на мне! — сорвалась на крик Аделайя и вскочила на ноги. — Прямо сейчас, женись на мне. Пусть мы будем вместе не только по благословению Богини Любви, но и по законам нашего мира, нашего королевства.

— Это даст тебе уверенность во мне и завтрашнем дне?

— Безусловно, — твердо кивнула Адея, складывая руки под грудью.

— Хорошо. Тогда ты одевайся, а я пока найду священнослужителя и договорюсь.

Лирен подошел вплотную к Адее и притянул к себе. Она стояла на низкой лежанке, что позволило ей, смотреть на него, не задирая головы. Логично было предположить, что вот-вот последует щемящий душу поцелуй. Аделайя даже приоткрыла рот и облизала губы в нетерпении, но...

— Это первый и последний раз, когда тебе удается без последствий ... для здоровья повышать на меня голос.

После этих слов, Лирен отстранился и, одарив Адею смешливым взглядом, вышел из комнаты.

Просто замечательно, хотя чему удивляться. Аделайя дождалась пока закроется дверь и без сил опустилась на кровать. Кажется, она слегка перестаралась. Признание выжало слишком много сил. Может, надо было отложить решение данного вопроса до утра? Поздно отступать, надо действовать. Неизвестно, что принесет день грядущий, так что пусть уж лучше они поженятся сегодня ночью.

Неожиданно приободрившись последней мыслью, Адея соскочила с лежанки и метнулась к вещам, сложенным на углу комода, из которого горбун недавно вытащил спицы.

Любопытство побудило открыть самый нижний ящик. Там обнаружились ростки пшеницы, что напомнило Аделайе о нечищеных зубах. Позаимствовав немного в личное пользование, она без особых усилий нашла мяту и засунула все в рот. Злаковые выступали в роли щетки, а ароматичный листик для свежего дыхания.

Приведя себя в более-менее приличный вид, она подошла к двери. С жутким скрипом проржавевших петель деревянное полотно отворилось, пропуская Аделайю в скудно обставленную горницу. Добротный стол и три скамьи, стоявших буквой "П" — вот и все убранство. Боги, тут даже печи нет. По сравнению с помещением, где она имела счастье спать — эта комната казалась просто образцом минимализма и чистоты.

Жуткого вида мужчина стоял возле окна и, прячась за занавеской, подглядывал за кем-то на улице. Он даже не потрудился обернуться на противный скрип.

Адея прокашлялась, стараясь обозначить свое присутствие, но и эта попытка привлечь внимание знахаря не возымела эффекта.

— Простите, — подала она голос, — мне бы умыться.

— За домом стоит таз, — между прочим ответил горбун, не отрываясь от наблюдения. — Воды я нанес, тебе должно хватить.

— Спасибо. — Наблюдая за странным мужчиной, Адея почувствовала легкий укол совести — не стоило сразу кричать, когда он попытался к ней приблизиться. С другой стороны ее тоже можно понять: незнакомый дом, она только со сна, да и вообще, когда этот знахарь в последний раз смотрел на себя в зеркало?

— Голодна?

— Нет, благодарю за беспокойство. — Адея поспешила покинуть дом. Она не учла, что на улице вечереет. Оказавшись вне пределов дома, она тут же пожалела, что не захватила с собой одно из покрывал. Пронизывающий до костей ветер указал на ошибку и заставил обхватить себя руками. Идти за дом для того, чтобы умыться уже не казалось хорошей идеей, так же как и тащиться в такую погоду связывать себя узами брака. Нет, нет, нет. Поганой метлой гнать дурные мысли из головы. Она этого хочет и никакой дождь, ветер, град, снег или конец мира не изменят ее решения.

Сквозь беспорядочный листопад Адея смогла рассмотреть Лирена. Он стоял на другой стороне улицы и с кем-то разговаривал. Его собеседник прятался в проулке между домами скрытый тенью навеса, и разобрать его лицо было практически невозможно. Однозначно можно было утверждать только одно: Рэн отлично знает собеседника. Несмотря на ветер и жалящий моросящий дождь, поза мужчины выражает расслабленность и спокойствие. Лирен не озабочен внезапным нападением, он не следит за происходящим вокруг. Значит, за него это делает человек, что стоит перед ним.

Почувствовав легкую тревогу, Адея шагнула вперед. Колкие капли нещадно щипали лицо. Листья, словно подчиняясь чужой воле, закружили вокруг, создавая воронку и дезориентируя в пространстве. Плотная разноцветная стена не позволяла сделать еще один шаг, чтобы приблизиться к Рэну и оказаться рядом с ним, под его защитой. Он сможет унять ее нервозность, укрыть от ветра, согреть теплом своего тела и просто даст возможность почувствовать уверенность.

Адея успела только подумать об этом, как рядом оказался Лирен. Полностью распахнув плащ, он притянул ее к своей груди, давая столь необходимое тепло. Аделая приготовилась растечься лужей у его ног только за один этот поступок.

— Готова стать женой?

— Да.

— Тогда держись.

Не тратя времени, Лирен подхватил Адею на руки и уже через мгновение поставил на скрипучее крыльцо деревенского храма. Его двери были гостеприимно распахнуты. Внутри горели тысячи свечей, создавая волшебную атмосферу мира и покоя, тогда как за окном творилось нечто невообразимо похожее на преисподнюю.

Наверное, всегда так, когда остается совершить последний решающий шаг, в голове рождается уйма вопросов, ответы на которые просто жизненно важно узнать. Не осмеливаясь переступить порог храма, где над чаном с водой колдовал священнослужитель, Адея покосилась на уверенно стоящего Лирена.

— Оборотни заключают брачный союз один раз. Вампиры тоже, при условии, что нашли свою пару. А как обстоят дела у скэдов?

— Скэд женится один раз и на всю жизнь.

— Слава всем Богам, — облегченно выдохнула Аделайя и подняла ногу собираясь зайти вовнутрь.

— Но это не означает, что он обязан хранить верность. — Адея так и замерла. — В первый год нам позволено иметь до трех... фавориток. С каждым годом их число увеличивается. — Лирен замолчал, но ненадолго. — Могу только представить, что за картины ты нарисовала в своей чудной головке. Я не стану приносить клятву на крови, что такого не случится. Ты должна мне доверять.

— Я доверяю тебе...

— Тело, — перебил Рэн. — Я оберегаю твое тело. Ты не позволяешь себе довериться мне душой.

— Я боюсь потерять себя, растворившись в тебе, — прошептала Адея. Она не сомневалась, что ее слова достигнут ушей Лирена. Ветер ударил в спину, словно подгоняя, заставляя, наконец, переступить порог. Даже погода поддерживала несносного скэда. Ну почему он не мог оставить деталь о фаворитках при себе?

Доверие...

Аделайя поставила ноги вместе, расправила плечи и твердой походкой вошла внутрь храма — это стало ее первым шагом к вере в Лирена. К вере в их общее будущее.

Не спуская глаз с рисованного образа Творца, расположенного над импровизированной брачной аркой, Адея подошла к служителю храма. Облаченный в соответствующую случаю нарядную рясу он стоял на невысоком пьедестале и держал увесистую книгу в руках. Его лицо не выражало радости от происходящего. Он нервничал и видимо желал, чтобы все поскорее закончилось. Как только Лирен и Аделайя опустились перед ним на колени, священнослужитель без лишних предисловий приступил к ритуалу бракосочетания. Ничего особенного, просто длинная подводка к произнесению клятв молодоженов. В действительности это сама нудная и долгая часть венчания, которую можно пропустить, погрузившись в собственные думы.