Выезжали затемно, примерно за час-полтора до рассвета, чтобы успеть отвести колонну от Сокулки и случайно не попасть под ставший уже традиционным утренний налет немецкой авиации на железнодорожную станцию и объекты танковой дивизии.

Сергей снова решил вести трофейный бронетранспортер сам, по крайней мере, до рассвета, чтобы в сложных условиях ночного марша с ним ничего не случилось. Он не понаслышке знал, что вождение гусеничной боевой техники ночью, да еще в режиме светомаскировки, намного сложнее, чем днем, и в разы сложнее, чем вождение той же ночью колесной техники или обычного грузовика. По этой же причине Сергей собирался вести "свой" бронетранспортер, который ему очень понравился и который он планировал сделать командирской машиной, позади основной колонны и на некотором удалении от нее. Так и сам "Ханомаг" целее будет, и дорогу для идущей следом за ним в колонне колесной техники он гусеницами не разобьет. И попутно функцию тылового дозора обеспечит, посредством кормового пулеметчика. Но это потом, когда рассветет, и колонна перестроится в боевой порядок.

Поэтому сейчас Сергей в компании бригадного комиссара Трофимова стоял возле кабины "Ханомага", поставленного чуть в стороне от прохода в оборонительных порядках, и с чувством глубокого удовлетворения наблюдал, как техника, лихорадочно отобранная и подготовленная к рейду по немецким тылам, осторожно, по очереди, выползает по специально изломанной траектории в минных полях за линию обороны, и уже там выстраивается в походную колонну. В кабине бронетранспортера на месте командира машины, что рядом с водителем, возился, устраиваясь для получения мастер-класса ночного вождения, механик-водитель, которому Сергей планировал доверить "Ханомаг" впоследствии. А в его кузове тихо, как мышка — вдруг в последний момент передумают и оставят — сидела Тятьяна Соколова, которая в очередной раз перебрала в памяти перечень взятых медикаментов, убедилась, что ничего не забыла, и теперь мысленно повторяла действия при различных видах ранений из курса военно-полевой хирургии.

Походная колонна растянулась почти на километр — Сергей, учитывая общую малоопытность водителей при движении в колоннах и практически полное отсутствие навыков вождения в ночных условиях, приказал держать минимум двойную дистанцию между боевыми и транспортными средствами.

Средств этих в рейд шло богато — помимо трофейных, и ставших уже "своими", немецких грузовиков и полугусеничного "Ханомага", в тыл к немцам шли еще 6 четырехтонных грузовиков повышенной проходимости ЗИС-6 (Трофимов расстарался и даже в условиях нехватки времени нашел-таки лучший из возможного транспорт). И бронеавтомобильный взвод старшего сержанта Гаврилова — 5 средних пушечных броневиков БА-10М (причем все броневики были радийные, с установленными приемными блоками новейших модификаций танковых радиостанций 71-ТК-3). И еще два трофейных тяжелых мотоцикла — оба Цюндаппы KS 750 с пулеметами в колясках. А в голове колонны шел трофейный немецкий разведывательный броневик Sd.Kfz.222.

Технику, шедшую в составе колонны в немецкий тыл, было не узнать — старшина Авдеев, получив указания и советы Сергея, за те несколько часов, что у него были, расстарался в лучшем виде.

Вся броня была разрисована в камуфляжную раскраску по типу той, в какую были выкрашены немецкий бронетранспортер и разведывательный броневик. Немецкий камуфляж значительно изменил визуальное восприятие и силуэты советских броневиков, при беглом взгляде однозначно идентифицировать их принадлежность к немецкой либо советской технике стало весьма затруднительно, чего Сергей и добивался. Эти затруднения в случае неожиданной встречи с противником могли подарить ему и его людям пару-тройку лишних секунд для оценки обстановки и перехвата инициативы в открытии огня.

Все пять БА-10М вместо подвижных и закрывающихся в боевом положении сплошных створок радиатора имели неподвижные бронированные пластины с горизонтальными прорезями, защищенными наваренными под углом, по типу полузакрытых жалюзи, броневыми накладками. Для образования вентилирующего потока воздуха в боковых стенках моторного отсека броневиков также были сделаны горизонтальные прорези, защищенные от пуль и осколков аналогично пластинам радиатора. Таким не особо сложным технически способом была если и не устранена полностью, то намного ослаблена основная болезнь советских средних и тяжелых броневиков времен этой войны — перегрев мотора и экипажа при движении с закрытыми в боевом положении створками радиатора. На бортах броневиков были закреплены маскировочные сети с возможностью их быстрого натяжения в случае необходимости.

Трофейный разведывательный "222-й" вместо откидывающихся в стороны сетчатых створок получил сплошные симметричные створки из 5-мм стального листа с возможностью их открытия и жесткого закрепления в вертикальном положении по краям башни (по типу люков немецких танков), что обеспечивало дополнительную защиту головы стрелка с боков при наблюдении обстановки высунувшись из башни.

Кабины всех грузовиков также в камуфляжной раскраске, а кузова дополнительно укрыты маскировочными сетями, причем так, чтобы край сети можно было быстро натянуть вперед через кабину и моторный отсек, полностью маскируя грузовик с воздуха. В кузове "Шнауцера", дополнительно к зенитной турели с МГ-34 возле кабины, на специальных амортизирующих креплениях с использованием старых покрышек, был установлен в направлении для стрельбы назад 81-мм немецкий миномет. Эту идею тоже подсказал Сергей, который в своем времени как то нашел в Сети материалы о том, что таким образом минометы устанавливали и успешно применяли в качестве подвижных огневых точек советские бойцы осенью 1941 года в ходе ведения оборонительных боев на Крымском перешейке.

В немецком бронетранспортере оставили передний курсовой и задний зенитный пулеметы с боевыми постами возле них, но боевое отделение было дооборудовано в качестве штабного и командного пункта управления, с установкой, дополнительно к немецкой радиостанции со своим радистом, приемо-передающих блоков рации 71-ТК-3 с отдельным радистом и нескольких небольших складных столиков для записей. Для защиты "Ханомага" и всей колонны от немецкой авиации на марше путем введения в заблуждение немецких летчиков, бронетранспортер был дополнительно оборудован большим полотнищем (2 на 3 метра) красного цвета с нарисованным на нем большим черным немецким крестом (свастикой) в белом круге. Это полотнище свернутым рулоном было закреплено на корме боевого отделения бронетранспортера, возле зенитного пулемета и рядом со свернутым брезентовым тентом, закрывающим боевое отделение в дождь. И его при необходимости можно было быстро развернуть, натянув почти до кабины и закрепив на специальных завязках. Последний штрих в модификации немецкого "Ханомага" — установка по периметру боевого отделения креплений для стереотрубы, так, чтобы была обеспечена возможность кругового наблюдения.

Бойцы, идущие в рейд и сидевшие сейчас в кузовах грузовиков, тоже были вооружены и экипированы нестандартно, на зависть не только обычным солдатам пехотных подразделений, но и бойцам осназа этого времени.

Все они были одеты в маскхалаты, кроме того, для снайперов и ведения разведки дополнительно имелись несколько накидок — "лохматок", изготовленные из рыболовных сетей по рецепту Сергея. На касках тоже были закреплены куски сетей для возможности маскировки ветками.

Но это так, не особо существенные мелочи. Главным отличием было вооружение. Вернее, его количество и разнообразие.

Каждый боец из состава боевых групп в чехле на поясе имел пехотную лопатку с заточенными для возможности применения в рукопашной боковыми краями. Желающие — дополнительно ножи, штык-ножи или кинжалы — в общем, экипированы холодным оружием все были без ограничений, кто и чем хотел. А учитывая, что весь дополнительно влитый в боевые группы личный состав — это опытные и уже понюхавшие пороха первых дней войны бойцы из разведподразделений, хотели почти все.

В качестве личного оружия каждый из бойцов был вооружен пистолетом, причем предпочтение Сергей снова отдал немецким пистолетам Люгера, они же парабеллумы. Те, кому не хватило трофеев, были пока вооружены ТТ, а кое кто и наганом — тоже по предпочтениям, но с явной завистью и желанием поглядывали на немецкие пистолеты на поясах у товарищей. Дополнительно, в общем снаряжении отряда были припасены несколько наганов с глушителями БРАМИТ (стандартный глушитель конструкции БРАтьев МИТиных, стоящий на вооружении РККА), для бесшумного снятия часовых и иных боевых операций, требующих тишины.

Помимо пистолетов, каждый из бойцов имел при себе автомат, опять же немецкий МП-38/40, кому хватило. У тех, кому не хватило — советский ППД-40. Выбор в пользу немецких образцов автоматического оружия Сергей сделал не потому, что советское такое уж плохое, а потому, что предполагал пополнять боеприпасы к автоматам у самих немцев. Хотя и запасы патронов советского образца к ППД тоже везли с собой. Как и запасы гранат, мин, взрывчатки.

И пистолеты, и автоматы Сергей объявил личным вооружением бойцов, с которым они, опять-таки по команде Сергея, не должны были расставаться никогда, ни при каких обстоятельствах. Кроме личного вооружения бойцов, в грузовиках было уложено в готовности к применению вооружение для длинных дистанций поля боя: ручные и станковые пулеметы, в том числе трофейные МГ-34; винтовки (все АВС-36, сколько было, и СВТ-40 на весь личный состав отряда); снайперские винтовки; 50-мм ротные минометы — как советские, так и трофейные; трофейные же противотанковые ружья (отечественных в войсках еще не было).

Из всего этого изобилия тяжелого вооружения Сергей пока планировал использовать только снайперские "Светки" да ручники Дегтярева, а остальное пока вез с собой "про запас". Идеи, как эффективно использовать остальное у него были, но для этого требовалось время на обучение и подготовку личного состава.

И вот теперь, стоя в компании бригадного комиссара Трофимова возле кабины "Ханомага", поставленного чуть в стороне от прохода в оборонительных порядках, и с чувством глубокого удовлетворения наблюдая, как техника, отобранная и подготовленная к рейду по немецким тылам, осторожно, по очереди, выползает по специально изломанной траектории за линию обороны, и выстраивается в походную колонну, Сергей мысленно оценивал объемы и качество проведенной подготовительной работы.

Наконец, колонна выползла на проселок и медленно потащилась в ночь, а бригадный комиссар Трофимов полез устраиваться в кузов "Ханомага". Пожалуй, пора. Проводив взглядом шедший последним "Шнауцер" с минометом в кузове и полевой кухней на прицепе, Сергей закончил размышления, по результатам оценки подготовительных мероприятий выставил себе и своему подразделению оценку не ниже "хорошо", и полез в кабину бронетранспортера — догонять колонну.

Ночью прошел сильный ливень, в результате чего дороги, и так не особо твердые во влажном климате западной Белоруссии, дополнительно развезло. Сергея, тащившегося на "Ханомаге" метров за сто позади колонны в предутренней темноте, лишь слегка разгоняемой слабым светом фар в режиме светомаскировки, это весьма радовало, причем сразу по двум причинам. Во-первых, он надеялся, что днем дорога не успеет высохнуть окончательно, и его немаленькая колонна при движении будет поднимать меньше пыли, а это дополнительный фактор маскировки, и улучшение видимости для водителей в середине и хвосте колонны. И, во-вторых, что еще более ценно, на влажной поверхности дороги будут четче видны следы тех, кто ночью по ней шел, ехал, или ее переходил. А поскольку немцам на этой дороге сейчас делать по ночам нечего, да и ливень дополнительно должен был отбить им охоту раскатывать по ночам — это могут быть только свои, то есть отступающие части Красной армии. Которых по этим следам будет легче найти.

За объяснениями сидевшему рядом претенденту в водители "Ханомага" тонкостей управления колесно-гусеничной машиной время до рассвета пролетело незаметно. За это время колонна, медленно ползущая по петляющим в лесах проселочным дорогам в сторону населенного пункта Суховоля, успела отойти от Сокулки чуть больше 10 километров, и встретила рассвет на переправе вброд через неширокую и мелкую речушку. Сергей подъехал к броду как раз тогда, когда первые солнечные лучи осветили и саму речушку, и приличных размеров лужок на ее противоположном берегу, рядом с дорогой, с несколькими копнами сена на нем. И узкую просеку, идущую от дороги по границе леса вдоль луга, а потом исчезающую в лесу.

— Ну, ты посмотри, прямо как по заказу, — восхитился Сергей, который изначально планировал с рассветом остановить колонну в удобном месте, для отдыха водителей и перестроения, но даже не рассчитывал, что так удачно и вовремя обнаруженный уголок сельской природы будет настолько удобен и красив.

И сразу же, через радиста, передал приказ по колонне прекратить движение и загнать технику на луг, на привал. Потом и сам неспешно преодолел брод, загнал бронетранспортер на луг к остальной технике, вылез из тесной кабины и с наслаждением потянулся, а затем отозвал чуть в сторону младшего лейтенанта Петрова.

— Игорь, ты сейчас будешь дозоры и разведку организовывать. — Так вот, мой тебе совет. В дозорные пары совмещай пограничника, либо разведчика и обычного бойца — пусть опытом и знаниями обмениваются. В разведку тоже к двум пограничникам или разведчикам третьим обычного бойца из наших добровольцев добавляй — пусть его натаскивают в умениях ходить и наблюдать. Здесь пока немцев быть не должно, есть время поучиться. А по результатам себе помечай, у кого из бойцов способности к разведке, у кого к наблюдению в дозоре-секрете-засаде. Это потом, при определении боевых специализаций пригодится.

— И еще. — На лугу копны сена, а от него просека в лес идет. Вряд ли тот, кто сено накосил, живет очень далеко отсюда. Так ты пошли по той просеке пару-тройку бойцов, пусть пробегутся, посмотрят, куда она идет, и кто на том конце живет, может, чего интересного и найдут. Но недалеко и недолго, в пределах часа на все.

— Понял, товарищ лейтенант. — А можно мне тоже, с одной из групп, в разведку сходить?

— Что, сильно хочется? — чуть усмехнулся Сергей. — Не иначе, сам по просеке пробежаться хочешь? Ну да ладно — расставь дозоры, и можешь сходить.

Когда разведка и дозоры растворились в окружающей природе, Сергей при помощи отрядных специалистов организовал для остальных короткие, но интересные обучающие занятия. Радисты возились в кузове бронетранспортера со своими рациями, осваивая мониторинг эфира. Татьяна Соколова, устроившись на берегу реки под небольшой липой, натаскивала по приемам экстренной медицинской помощи двух своих помощников-санинструкторов и нескольких бойцов с дополнительной специализацией санитаров. Механики организовали техническое обслуживание техники и транспорта объединенными силами водителей, попутно разбирая типичные неисправности и методы из устранения. Оружейник снова проводил презентацию устройства, обслуживания и мелкого ремонта пулеметов в полевых условиях. Сапер, после командного рыка Сергея, хоть и с явной неохотой, но проводил занятия по минно-взрывному делу с четырьмя будущими взрывниками — по два от каждой боевой группы. Даже особистам Трофимова Сергей нашел дело по профилю — они подобрали себе пару помощников из числа наиболее образованных бойцов и обучали тех методам проведения опросов и бесед, а также простейшим способам первичной проверки достоверности информации. Не остался в стороне от процесса обучения и старшина Авдеев. Он сначала устроился в сторонке, посмотрел-понаблюдал за бойцами в процессе занятий, а потом отобрал себе четырех бойцов и взялся за их обучение непростой снайперской науке.