Жизнь как в сказке

А наутро школа бурлила. Наконец-то всплыла причина, по которой до школы не доходила иностранная пресса. Наша неугасающая знаменитость дала иностранным журналистам интервью. Крайне занимательное интервью, касающееся отнюдь не участия в турнире. Нет, про него там тоже было, но больше магов с материка интересовала жизнь одиозной сиротки. И он не поскупился на пикантные подробности. Расписал бытие своё среди обычных людей: с проблемами выбросов и полной невозможностью справиться с последствиями, вылившееся во взаимный террор. Сложно сказать, чего больше боялись родственники Поттера: самого мальчишку или что их загребут в секретные лаборатории вместе с ним, или уберут как ненужных свидетелей, но возможность спалить способности племянника пугала их до безумия. А в помощь магов они даже не верили, только в новые неприятности. Так что в обострившемся конфликте виноваты обе стороны. Но Поттер, к своей чести, это признавал и обелить себя не пытался, выставившись несчастным и заморенным. А вот об отсутствии защиты и помощи не преминул лишний раз проехаться.

В ту же копилку полетели факты о его первом сознательном знакомстве с магическим миром, безумной и бесполезной попытке родственников защитить его: эскапада писем у них почему-то стойко ассоциировалась с секретными лабораториями и бесчеловечными опытами. Не сказать что они не угадали. Милые приключения и опасные монстры в самом защищенном месте магической Британии и на закуску — невинно осужденный крестный.

Министерство Магии долгое время воздерживалось от комментариев, проверяя изложенную информацию. Возможно, в искренней надежде, что все само рассосется. Не срослось. Та же Франция подняла бурю до небес, перетряхивая жареные факты и находя им железобетонное подтверждение. Видимо, в Международной Конфедерации Магов грядут перестановки кадров. Под нашего директора там копают основательно, даже дело Блэка на пересмотр взяли и с гневными воплями подняли новый вой о попрании прав граждан в нашем захолустье. Наше сообщество обязано было отреагировать. Реакция была неоднозначная. Как обычно. Но что еще ждать от магов, с логикой друг другу не представленных? Нет, Поттера понять можно: он целенаправленно топил чужих, чтобы вытащить из болота своих. Так что нашему Светочу было очень неприятно узнать, что в числе этих мифических своих для нашего героя он не значится.

С другой стороны, иностранные журналисты уйдут вместе с турниром, а вот Поттер останется. Не знаю, как остальным, но мне факт того, что директор смог перекрыть школьникам целый пласт информации из внешнего мира, показался крайне тревожным звоночком.

Миссис Лонгботтом появилась в конце завтрака, когда опоздавшие только присели за столы, а ранние пташки еще не успели покинуть Большой зал, величественно вплыв в широко открытые двери в сопровождении невысокого улыбчивого джентльмена, беспрестанно вертящего головой и ностальгически вздыхающего. Леди себя подобным не утруждала — она не сводила пристального взгляда со своей цели и, выдерживая вид вдовствующей королевы, шествовала с видом полновластной хозяйкой ситуации. Рядом восторженно вздохнула Парвати, не сводя восхищенного взгляда с гостьи.

— Бабушка, дядя Элджи, — глухо пискнул Невилл, вложив в голос странную смесь паники, облегчения и восхищения.

Дядя Элджи. Любитель радикальных методов пробуждения магии в детях. Я по новому присмотрелась к сопровождающему леди Лонгботтом, все также мягко улыбающемуся и окидывающему цепким взглядом окружение. И от этого невзрачного и добродушного человека на милю несло духом отдела тайн. Лаванда в таких вещах не ошибалась. Впрочем, что дядю Элджи, что миссис Лонгботтом можно было понять: многие последователи Ордена Феникса сделали феерическую глупость — они заключили договор с Хогвартсом после рождения детей, не дожидаясь первых выбросов. И если Гарри повезло, и его первые проявления магии проявились очень рано, то вот Невилл этим похвастаться не мог. И, к сожалению, откат за нарушение таких обязательств падал на ребенка. Почему, Лаванда не знала, просто приняла как данность. А если ребенок окажется сквибом — выживаемость при таком раскладе почти нулевая. Когда-то давно в старых семьях это практиковалось целенаправленно, в том числе для устранения неугодных потомков, но большинство такой судьбы своим детям не желало. А каково было миссис Лонгботтом, учитывая, что это ее единственный и любимый внук? Так что можно сказать, что подобные методы были оправданы. Все равно Невилла страховали, просто он об этом не догадывался.

— Августа, — к гостье спешила МакГонагалл, недовольно поджимая губы, — посторонним в школе не место.

— Естественно, — с достоинством кивнула благородная леди, и хищная птичка на ее шляпе чуть двинула крыльями, сохраняя равновесие, — вот только я не посторонний посетитель, — и заместитель директора была ткнута носом в тугой свиток с печатью Министерства Магии.

— Хорошо, мистер Филч проводит вас к директору, — покладисто согласилась она, разворачиваясь в поисках завхоза.

— Не так быстро, дорогая подруга, — проскрипела миссис Лонгботтом, — ты мне тоже нужна. И к тебе, как к декану факультета моего внука, у меня имеется ряд вопросов.

Профессор трансфигурации привычно поджала губы, но спорить в присутствии учеников, жадно впитывающих каждое слово, у нее не было ни малейшего желания, и она просто сухо кивнула. Сопровождающий пожилой леди так и остался улыбчивым и безмолвным. Напоследок леди окинула суровым взглядом гриффиндорский стол, задержав взгляд на внуке и — почему-то — Лаванде.

— А ты ее заинтересовала, — хмыкнула над ухом Парвати, — ты же была на Балу с Невиллом, кажется, тебя рассматривают в качестве невестки.

Лаванда беспечно пожала плечами. Её матримониальные планы старой леди не волновали. Интереса подобного рода к Невиллу она не испытывала, а родители не рассматривали кандидатов ее возраста: в планах были маги постарше и желательно с континента. Как мне кажется, родители Лаванды жаждут в спутники любимой дочке самодостаточного мужа с не запудренными мозгами, что в Британии отыскать проблематично — судя по последним шевелениям, передел власти снова выйдет на уровень силового противостояния. Все же аналитические способности достались Лаванде по наследству.

— Да нет, бабушка бы никогда... — замялся сильно покрасневший Невилл.

— А меня шляпка заинтересовала, — мечтательно потянула Патил, — я бы никогда не смогла так открыто плюнуть на политику Министерства.

— М-м-м? — потянула Браун.

— Стервятник, — пояснила Парвати, — безумная смесь магии смерти и химерологии, что под запретом в Британии, но не артефакты. Такой вот казус законодательства. Но порицаемый. С такой птичкой и директору при поддержке феникса справиться будет непросто.

— Это дедушкин подарок, — с необычной нежностью подтвердил Невилл.

И мы дружно посмотрели вслед скрывшимся в коридорах школы гостям.

Золотую парочку, как окрестили урезанное в составе трио, мы старались избегать всеми силами, поскольку ожидать от них понимания было довольно глупо. А они время от времени делали очередную попытку то ли просто пообщаться, то ли потребовать очередную порцию информации. И исключительно в коридорах школы. Выяснять не хотелось.

Гермиона недовольно сверкала глазами, но в спальню приходила исключительно ночевать, демонстративно задергивая шторы балдахина, выпячивая свое нежелание общаться, а в гостиной, по обыкновению, сидела только рядом с Поттером. Не знаю, что ей такое сказала Парвати, но свою агитационную деятельность в девичьей спальне она прекратила и девочек даже в гостиной перестала доставать. Впрочем, младшие курсы от ее навязчивых лекций не избавились, а на злобное угрожающее шипение Грейнджер с завидной толстокожестью не обращала внимание. Мне бы такие нервы!

Но на всю школу ее нововведённое правило не распространялось, и мы дружно играли в догонялки. Пока что мы лидировали, но не сегодня. На переходе из кабинета трансфигурации на чары нас таки почти загнали в угол, а убежать — это потерять лицо, чего допустить Лаванда никак не могла. Поэтому серьезного нахмуренного Поттера встретила с глупой легкомысленной улыбочкой, отметив, что за его спиной маячит Гермиона с немалой толикой злорадства во взгляде. Ну ясно, успела нажаловаться. Только зря радуется, рыжая-то из Больничного крыла уже вышла и уже наслушалась чудесных сказок про своего принца, а некоторые даже увидеть успела.

— Профессор Трелони! — радостно воскликнула Парвати, мигом почуяв, как без потерь ускользнуть от встречи. Снова макать парочку в их невежество было уже давно неинтересно.

Пророчица не шла — она словно плыла сквозь расступающуюся толпу спешащих школьников, привычно лохматая и слегка неряшливая, редко акцентируясь на бренной реальности, предпочитая далекие миры и варианты альтернативных вселенных, плавающие в недоступном абсолютному большинству Астрале. Сегодня взгляд профессора был особенно туманным: белесая поволока полностью заполнила огромные стекла стрекозиных очков, и если внимательно приглядываться к сюрреалистическому туману, казалось, что он пытается прорваться вовне из тесного вместилища, бешено закручиваясь от ярости после неудачной попытки.

Трелони остановилась, мазнув невидящим взглядом по девочкам, но не сочла их интересными. На нашем герое туманный взгляд остановился, и женщина по-птичьи склонила голову набок. Голос у потустороннего нечто оказался грубым и скрипучим, совсем не похожим на привычный неуверенный щебет, которым приветствовала профессор учеников, или путанный певучий тембр, которым она выдавала свои истинные и мнимые пророчества со скоростью пулеметной очереди.

— Жить хочешь? — вкрадчиво поинтересовалась Сибилла Трелони, щедро осыпая гриффиндорца потусторонним туманом.

К чести Поттера, он не отшатнулся и не отступил, не сводя напряженного взгляда с фигуры преподавателя, демонстрирующей все признаки глубокого транса, и медленно кивнул.

— Тогда не хватай ручками, а ножками топай, ножками, — прошелестел голос, и Трелони проскользнула мимо, потеряв интерес.

Что-то нечленораздельное прошипела Грейнджер, но Поттер только нервно дернул головой, пристально следя за удаляющейся фигурой. Ну, а мы продолжили свой первоначальный путь: происшедшее не являлось объективной причиной для опоздания на занятие к уважаемому профессору Флитвику.

Глава 4

Школа бурлила. Школа кипела. Снова. Третий тур. Последний и решающий.

Гул голосов спешащих магов, тонкой струйкой протискивающихся в узкие для такой толпы двери, веселый смех и гневное шипение, отдавленные ноги и внезапные тесные объятия. Не всегда по обоюдному согласию. Редкие вспышки заклинаний и короткие потасовки. Подростковый пансион и полное бездействие взрослых. М-да. Подросток-маг — ходячая катастрофа даже не в квадрате, а в кубе. А то и в более высокой степени. Но, опять же, моих придирок к дисциплине никто не понимает.

Темнеющее закатное небо навевает тоску, но трибуны уже манят подсвеченными огнями и переливающейся иллюминацией многочисленных лавок, затянутых тентами, и шатров. Квиддичное поле превратилось в неприступную крепость из жутких растений, переплетающихся между собой жилистыми стволами и ощерившимися блестящими иглами и кинжальными листьями, угрожавшими бритвенной остротой кромок всем рискнувшим приблизиться. Над лабиринтом тоже блуждали подвешенные огоньки, но не столько для участников, сколько для зрителей, чтоб те имели возможность оценить масштаб замысла и трудности, ждущие с нетерпением своих чемпионов.

Чемпионов пока не было, но Бэгмен с радостным оскалом уже мчался в сторону палатки, выделенной нашим непревзойденным звездам сегодняшнего мероприятия. Живой, кстати. Но, видимо, его везение подходит к концу, если верить нехорошим взглядам двух одинаковых с лица и предвкушающей улыбке их младшей сестры. Но Бэгмен, как и Грейнджер, толстокож и угрозы не чувствует. Кстати, а кудрявая где? А, вон она, шмель-переросток из чемпионской палатки ее выставил. Угу, на глазах у взбешенной рыжей.

И зачем проводить сие мероприятие на закате? В чем смысл? Добавить антуража и дополнительной сложности чемпионам? Так им и так проблем хватит. Уверена, Хагрид запустил туда "милашек" сверх оговоренного количества и видового состава. Чисто из наилучших побуждений. Даже с нашего места были видны резкие вспышки, короткими протуберанцами прорезающие темноту лабиринта, и тоненькие струйки улетающего в небо дыма от отголосков затухающих пожаров. Вот это явно соплохвосты — лелеемые любимцы нашего лесника. Последние оставшиеся в живых. Тварюшки очень агрессивны, вне зависимости от вида и гендерного признака, и явно демонстрируют свой нрав вынужденным обитателям лабиринта. Одно хорошо: растения — огнеупорны, и эпичного пожара не случилось. А ведь еще где-то там акромантулы, дементоры, сфинкс и прочая нечисть, не считая ловушек. Сомнительное удовольствие.

Трибуны пылали огнями, сдержано гудели от неспешных разговоров, парила палатка зельеваров, мадам Помфри сосредоточенно чертила сложную фигуру, рядом ассистировали пара вертких магов в лимонных мантиях, ее французский коллега на весу левитировал несколько внушительных фолиантов и пару развернутых свитков, выверяя полученный результат и вполголоса переговариваясь с дамой. Нашей штатной команде спасения явно не понравились предыдущие гонки с препятствиями, и сейчас они расположились более компактно. По соседству декан Рэйвенкло в компании профессоров не менее сосредоточенно дирижировал процессом начертания еще более сложной фигуры, наверняка предназначенной выдернуть пострадавшего чемпиона из лабиринта. Тут фолиантов и свитков кружило рядом с участниками ещё больше, а профессор нумерологии с Синистрой, прильнувшей к телескопу, обложившись пергаментами с бешено пишущими ядовито-зелёными перьями, непонятными с такого расстояния приборами, снова на коленке пересчитывали ритуал. Ну, хоть кто-то ратует за безопасность.

На трибунах к подругам присоединилась Падма в сопровождении Чанг. На этот раз девочки решили пойти дальше в своей тяге к экономии и свободным галеонам на булавки и приобрели омнинокль один на троих, тот, что сейчас красовался блестящими гранями в руках индианки с факультета умников. Чанг надменно обозревала окрестности в собственный артефакт. Задержавшись взглядом на одной из трибун, она внезапно замерла и традиционно низко поклонилась. Лаванда проследила взглядом за китаянкой. Китайская диаспора чинно заняла целый сектор, ярко выделяясь традиционными одеяниями среди летящих мантий европейцев. Браун невольно отметила тот факт, что и на предыдущем испытании этот сектор был занят азиатами. Вот интересно, если выбор русалок на мелкую вейлочку был оправдан тем, что с нее вытянуть можно было больше, а Рон шел приятным бонусом, то, решись они всеми силами тормозить Седрика, не ринулась бы китайская диаспора всей толпой отбивать родственницу? Многие маги из присутствующих выглядели так внушительно, что не удивлюсь, если бы они и нашего кальмара с легкостью покрошили на блюда азиатской кухни.

И не менее интересный факт. Купание Чжоу в озере в роли приза на мировой арене — уже свершившийся факт помолвки, а учитывая должность старшего Диггори и традицию в наследовании должностей, открываются очень интересные перспективы подобного союза. А вот то, что иностранные маги, что Патилы и те же китайцы начали закрепляться на островах после того, как всех потрепала война с Неназываемым, настораживает. Кто на самом деле был невидимым дирижёром?