Жизнь как в сказке

Глава 1

Сказки — странная вещь, скажу я вам. Очень. Хотя... Это же вполне логично. Сказки должны донести до подрастающего поколения и любых желающих их прочесть какую-то определённую мысль или идею. Поэтому от века к веку любые сказки менялись в угоду моде и мирскому взгляду. Знаменитые сказки тому пример. И новые сказочники, и остальные присные не обошли стороной эту заманчивую перспективу. Поменять в оригинальной истории что-то по своему вкусу. Или не совсем оригинальной. Не важно. История всё равно всё расставит по своим местам. Только не все об этом узнают. Если вообще узнают.

Мне не повезло. Я узнала. Теперь не знаю, как мне с этим знанием жить. Не жить, в общем-то, тоже не получится. Я теперь неведома зверушка. Ни жива, ни мертва... Многие бы назвали моё состояние новомодным термином "попаданство", но увы... Никаких признаков крутой ведьмы, сворачивающей горы по щелчку пальцев, я за собой не наблюдаю, желание наносить добро, причинять справедливость, спасать всех обездоленных и решать за всех их проблемы, зачастую являющиеся последствиями их же разгильдяйства, не тянет от слова совсем. Да и не получится. И возможности нет. Неправильная я попаданка. Но в ведьму — это да.

В Лаванду Браун. Однокурсницу знаменитого шрамоголового паренька. Как раз в разгар четвёртого курса. Вот прямо посреди учебного года...

И как другие попаданцы решают проблемы языка, быта, навыков, общения? И другие не менее животрепещущие аспекты? Не представляю. Хотя фантазией обладаю отменной. И, как воочию убедилась, она, болезная, меня не оставила. И с удовольствием подкидывает возможные варианты событий. Безрадостные в основном. Нет, есть и положительные варианты развития событий. Там, где меня убивают сразу и быстро.

Как профессора Квиррелла, например.

Знаете, хороший образец того, что делать ни в коем случае нельзя. А учиться в мире магии желательно на чужих ошибках. Поэтому меня до сих пор никто не спалил. Даже Лаванда. Ей на собственную шизофрению и прочие раздвоения личности в собственной хорошенькой головке плевать с Астрономической башни. Я вперёд не лезу, за тело эпичную битву не устраиваю. Значит, всё отлично. В магическом мире и не такие завихрения разума встречаются. Взять ту же безумную Беллатрикс или не от мира сего Лавгуд. И то в пределы нормы укладываются. Только если тихой блондиночке в открытую крутят у виска и исподтишка гадят, то вторую обходят дальним лесом и желательно под чарами скрытности. Хотя, на мой взгляд, блондиночка поопаснее будет: тихий омут, знаете ли — её черти просто коварнее... Ах да, ещё Великий Светоч в карнавальных костюмах, как некие звёзды нашей эстрады на выступлениях, которые просто выносят мозг психоделическими сочетаниями... и колокольчиками. У меня бабушка такие козлятам на шею вешала.

Короче, сижу, молчу, наблюдаю. Пытаться вспомнить, как в такое вляпаться умудрилась, не пытаюсь. Лаванде кошмары снятся. Трелони в экстазе. А у нас голова болит. Не, нафиг такие эксперименты. Вдруг колдомедики таких, как я, спалить могут? Фантазия моя, насмотревшись воспоминаний и знаний Лаванды, такие картинки подбрасывает, что бр-р-р... Откуда у меня знания школьницы? Так мозг-то один на двоих. Вот так-то. Да только не факт, что без Лаванды я им воспользоваться смогу. Всё через неё, как через призму, идёт. Другое дело, что интерпретация у меня своя... Личности две, опыта два, точки зрения две, а мозг один... Но, как я уже сказала, Лаванда воспринимает это как должное.

А вот я — нет, но кто меня спрашивает? Вообще, мир странный. Хотя если вдуматься, то вполне логичен. Люди как люди. И нелюди тоже. Со своими тараканами и заморочками со скидкой на переменную величину — магию. А то, что с миром, описанным Роулинг, общего мало, так полагаться всецело на сказку несколько опрометчиво.

Вот, например, взять Гарри. Где это видано, чтоб из нелюбимого, зашуганного и постоянно униженного выросло что-то среднее между благородным рыцарем и принцем на белом коне, воспетое в легендах? Да ладно? Шпана классическая. Малолетняя, начинающая. До хулигана не дорос — видимо, родственники всё же бдили. Но какие его годы? Хогвартс даст всем желающим то, чего им не хватало! И не надо тут наговаривать на его жестоких родственников. Забитый и заморенный голодом ребёнок столь наглым и хамоватым быть не может. И огрызается-то как? И гонору, гонору! Не, Снейп во многом прав. Тот ещё волчонок получился, кусок изо рта вырвать не постесняется. Чужого, разумеется. Так что Уизли выбрал себе друга под стать. Видимо, и разругались из-за того же. Конкуренция!

Нет, вообще странная ситуация. Вроде и троица не разлей вода, а чуть что — у Уизли поза оскорбленной невинности, а бедная Грейнджер в панике мечется от одного друга к другому. Ну, сейчас, кажется, она определилась окончательно. И Уизли ещё и этого простить не может. Сложно без зубрилки к урокам готовиться. Очень. Расслабился. Привык, что всё на блюдечке принесут, растолкуют и в клювик положат. Вроде и толковый парень, но лень и зависть родились вперёд него. И ещё факультет подбивает. На бойкот. Ну не идиот ли? Поттеру на факультет плевать с большой колокольни. Или Астрономической башни, как здесь принято говорить. Ещё со второго курса, когда травлю устроили и тёмным магом окрестили. И руководство школы закрыло на это глаза. Так что происходящему на четвёртом, когда его имя неведомым образом из кубка вылетело, он не особо удивился.

Нет, этот "герой" никого спасать не будет. Забесплатно — так точно. И что бы ни говорили, его сделали таким. Каждая эпоха имеет своего героя, соответствующего ей. А на мой сторонний взгляд, современное магическое сообщество вполне заслужило своего злодея, да и взрастило само, что уж говорить. И герой под стать. Но почему никто этого не понимает?

Школа бурлила. Школа кипела. Школа истерила. Чемпионат. Первый тур. Драконы! Не сказать что это кого-то сильно удивило. Многие про драконов знали. Там не только один Хагрид отличился. Даже мать Рона письмо своему сыну присылала, просила его привет Гарри от Чарли передавать и намекнуть, что они встретятся. Откуда знаю? Так этот идиот письмо вслух в гостиной зачитал, ещё и разорялся, что почтальоном у его бывшего друга становиться не желает. Гарри и Гермионы в тот момент в гостиной не было, но, думается мне, что донесли.

Этот Поттер своего противника предупреждать бы не стал, тем более, Диггори тоже так себе как лидер и человек. Мог бы факультет свой одёрнуть. Это ведь не только Поттера унижало, но и самого Диггори, его факультет и Хогвартс, в конце концов. Такая эскапада — и на глазах у заграничных гостей. Ну не идиотизм ли? Хотя ему все факультеты подвержены. Эпидемия? Генетическая черта магов как расы? Но про политику все твердят, а такие ляпы допускают... То тролли шастают, то дементоры не пойми где летают, то на официальном мероприятии беспорядки и драконы с цепи срываются... М-да...

Так вот, я абсолютно уверена, что Диггори про драконов знал. Это ведь не только соревнование участников. Престиж школы, страны и всё такое... Тот же отец хаффлпаффского чемпиона возглавляет отдел контроля магических популяций в министерстве, драконов без его ведома провезти не могли. Нет, определённо, Диггори знал про драконов ещё до того, как бросил своё имя в кубок. Да и та же Спраут своих подопечных в обиду не даёт — обязана была намекнуть.

А то, что не вышло... Хотя почему не вышло? Выжил. Как потом я послушала обсуждения, выходило, что он неправильную тактику выбрал. За баллами погнался, а не за эффективностью. Обхитрил, отвлёк, яйцо умыкнул, но под струю пламени попал. Частично, краем. Но ему хватило. Лежит теперь в Мунго и вряд ли к Святочному балу выпишется. Флёр тоже хитростью взяла. И пострадала тоже случайно. Юбка, на радость болельщикам, сгорела в мгновение, и я не верю, что ожогов она не получила. Пусть и искры, но драконьего пламени. Крам на мелочи и хитрости размениваться не стал, а то, что кладку растоптали и баллы снизили, ему фиолетово. Он так и сказал. Зато жив и цел. А престиж, он не только из баллов складывается. Баллы, они субъективны.

Поттер, конечно, не мог не выделиться. Силы много, дури тоже. А то, что дракона над трибунами болельщиков поднял, так это вообще — тушите свет. Один залп, даже случайный, и всё. Что-то мне подсказывает, что над школьными трибунами соответствующие щиты ставить не стали. Бесплатные места всё-таки. С какой скоростью я оттуда драпанула и Парвати с собой утащила — вспоминать страшно. Впрочем, я не одна такая была. С инстинктом самосохранения.

Яйцо наш самоубийца добыл, дракона чудом усмирили нервно трясущиеся от ужаса драконологи. Их полыхание огня над трибунами проняло до печёнок. То, что по вертлявой цели разъярённая самка безостановочный залп давала, — фигня, а вот за то, что она с цепи сорвалась, спросят именно с них. Возможно, уже и спросили. И Поттеру высказали много всяких хороших слов. Вот на этой волне эйфории и гнева объявился Уизли. Весь в белом. И огрёб соответственно. Теперь дуется, что его великодушное прощение отвергли. М-да...

А на носу Святочный бал и поиск пары. И школа снова бурлит, кипит, истерит. Герой наш мнётся. Гермиона дуется, но ждать, когда он решится, явно не стала. Девочки строят глазки, Поттер не понимает, а может, и талантливо притворяется. А мы...

— Невилла берём, Невилла, — шепнула я. Он мальчик порядочный и ответственный. В подлости и предательстве, в отличие от некоторых, замечен не был.

Вот так и живём. Сплетничаем о своём, о девичьем. Пьём тыквенный сок и травяные сборы с убегающими лягушками и прочими экзотическими анимированными сладостями. Читаем журналы. Интересные, кстати, журналы. Для умеющих читать и думать там много что написано. А раздел заклятий и проклятий для домохозяек... Просто мечта для тех, кто умеет думать нестандартно. Ну, будем считать, что в мире, в который мне не посчастливилось попасть, я более или менее разобралась. Можно и по сторонам посмотреть, себя показать...

Народ постепенно собирался в гостиной. Формировались парочки и небольшие группы и под завистливыми взглядами малолетних "неудачников" отправлялись на Святочный бал. Поттер пригласил Парвати, парой Рона оказалась её сестра Падма. Как они договорились, если до сих пор были на ножах, я не понимаю. Но, видимо, всё было сделано в последний момент, поскольку Лаванда о планах подруги не знала, та лишь задорно ей подмигнула, подхватив нашего чемпиона под руку. Предложить руку даме он не додумался. Не то, что наш Невилл. Патил была бесподобна, но её традиционный индийский наряд — сари, если не ошибаюсь, — под кокетливо распахнутой мантией совершенно не сочетался с изумрудной мантией Поттера, что укладывалось в версию о спонтанности решения. А вот злобный взгляд младшей Уизли, направленный на нашу подругу, мне совершенно не понравился. И да, Поттеру никто не сказал, что можно пригласить партнёршу и с младших курсов. Вот он, недостаток слишком узкого круга общения.

Гермиона, поразившая всех своей ухоженной внешностью и макияжем, широко улыбалась МакЛаггену. Неожиданно. Я была абсолютно уверена, что она поразит Хогвартс ещё раз и откроет бал с Крамом. Ведь он явно около неё увивался, в библиотеке подсаживался, разговоры вёл, коверкая её имя. И тут такой облом. Жаль. Красивая была сказка.

"Именно что сказка, — долетела до меня чёткая и циничная мысль Лаванды. — Статусное мероприятие. Международное. При всех своих талантах Гермиона противопоставляет себя магическому миру, обвиняя тот в отсталости и не желая в него интегрироваться. Зато с завидным упорством пытается привнести в него свои прогрессивные мысли, чем ещё сильнее отталкивает от себя окружающих. Шикарное платье и безупречный внешний вид ещё не делают из неё леди высшего света. Ко всему этому должно прилагаться умение вести себя. И чувством такта Грейнджер тоже не отличалась. Крам просто не рискнул, справедливо опасаясь, что неудачная партнёрша уронит его репутацию на мировой арене, а этого он допустить никак не мог, поскольку, как чемпион, представлял не только себя, но ещё и свою школу и страну".

И тут политика. А такая была очаровательная сказка.

Партнёрша Крама была далеко не столь красива, как Гермиона, но держалась с царственной осанкой и танцевала просто божественно, что скрасило несколько неуклюжего на земле болгарина. У Поттера дела были настолько плохи, что даже ловкая и гибкая индийская танцовщица не смогла спасти положение. Капитан квиддичистов с факультета умников поливал слюнями уже не слишком довольную выбором Делакур, а вот Диггори отсутствовал, так и не оправившись от ран. Печально.

Бал оказался не слишком радостен. Нет, Невилл был безумно мил, неплохо танцевал и не давал мне скучать. Не то что Поттер, забывший свою партнёршу почти сразу и отслеживающий ревнивым взглядом Гермиону, а иногда и подкатывающий к ним, чем безмерно бесил МакЛаггена и портил вечер ещё и своей подруге. Тоже мне Отелло, что же сопли так долго жевал? В результате Парвати это всё надоело и она демонстративно покинула стол чемпионов, подсев к нам с Невиллом. Боюсь, скандал всё-таки будет.

Бал и каникулы — это всё скоротечно, а вот нас, простых учеников школы магии, от учёбы и экзаменов никто не освобождал. Хотя на месте Поттера я бы не расслаблялась. Снейп, во всяком случае, ему это припомнит и спросит всё, что тот пропустил. А ещё он ему припомнит игнорирование подсказок, пусть не явных, пусть сильно завуалированных, но подсказок! Снейп снизошёл! Это вообще нонсенс! Да он такую лекцию закатил про терморегулирующее зелье, несколько раз акцентировал внимание на условиях его использования. МакГонагалл, Флитвик... все! Все давали подсказки. Не прямые — условия проведения турнира запрещали. Но намёков было! Но нет, намёки и подсказки мы не понимаем и не слышим. Как Грюм только умудрился пробиться сквозь эту блокаду? По-моему, он и сам в шоке.

Поттер и Грейнджер шушукаются, терзая какой-то несчастный фолиант. Гермиона яростно трясёт кудрявой львиной шевелюрой, ёжик медленно закипает, как чайник, разве что ещё не дымится. Товарищи по факультету уже подозрительно начинают коситься в сторону геройской парочки. Рыжие бросают нехорошие взгляды: близнецы — расчётливые, седьмая — ревниво-ненавидящие, Рон — откровенно завистливые, бешеные и предвкушающие, словно от качественно сделанной гадости. Ещё немного — и он сорвётся, опять забыв, что объявил бойкот. Ну, сам виноват.

— Гарри, а ты плавать умеешь? — Кокетливый голосок Лаванды заставил вздрогнуть не только увлечённую парочку, но и всех прислушивающихся.

— А тебе какое дело, Браун? — недовольно буркнул он, бросив раздражённый взгляд.

— Мне — никакого. А вот вторым заданием турнира всегда бывает что-то, связанное со стихиями. — И глазками хлоп, хлоп.

— Я знаю! Я читала, — отбрила Грейнджер, гневно сверкнув глазами, и с высокомерной миной на мордашке снова уткнулась в книгу, подсовывая её Поттеру прямо под нос, отвлекая.

Как мило. Ну, если мы желаем демонстративно игнорировать подсказки окружающих, то кто же тогда сам себе злобный буратино? Вон, полгостиной уже многозначительно переглядываться начало. А Парвати яростно принялась дёргать за рукав мантии и сделала страшные глаза, едва Лаванда к ней развернулась. Блондинка презрительно фыркнула, быстро стрельнув глазками к объектам сплетен. А затем они разразились задорным заливистым смехом, отдающим некой толикой злорадства. Ведьмы!

Трибуны тихо шумят от предвкушения, жадно рассматривая вышагивающих на берегу чемпионов. Крам, невольно ёжась под оценивающими взглядами, слегка поигрывает мускулами и словно невзначай бросает заинтересованные взгляды на француженку. Флёр чужие взгляды не смущают. Она в них купается: что в восхищении, что в зависти... Мелкие сглазы и невольные проклятья скатываются с неё, словно песок. Она легко разминается, демонстрируя великолепную растяжку, прекрасную фигуру и природное очарование. Диггори на их фоне несколько теряется, закутанный по уши и не спешащий скидывать мантию. Поттер ожидаемо где-то запаздывает. Комиссия волнуется.

А, нет, вон бежит.

Рядом с нами возникает взмыленная и лохматая Гермиона. Гарри быстро подходит к другим чемпионам. Над озером разносится радостный и задорный голос Бэгмена, объявляющего задание на второй этап. Судя по напряжённой фигуре, гриффиндорский чемпион ожидал иного. Отмашка, сигнал — и чемпионы дружно бросились в холодное озеро. На берегу осталась лишь маленькая фигурка Поттера.

— Да как же так?! — экспрессивно воскликнула Грейнджер. — Мы же были уверены... Я же всё рассчитала!

— О! Какой же это удар по самолюбию, — тихо хмыкнула у подруги над ухом Парвати. — Мне кажется, эта заучка больше переживает о собственном просчёте, а не эпичном провале Поттера.

Лаванда звонко рассмеялась.

— А знаешь, это было весело: почти в открытую давать им подсказки и наблюдать, как они их бездарно... Хотя нет, вначале было обидно, — поправилась она, — уже потом весело, когда убедилась в их беспросветной тупости.

Девочки вновь заразительно захихикали, чисто рефлекторно стреляя по сторонам глазками.

— Да как вы можете! — взорвалась Гермиона, справедливо отнеся обидный смех на свой счёт.

На девочек гнев однокурсницы не произвёл ни малейшего впечатления, и они снова захихикали, сверкая самодовольными глазками, выводя Грейнджер из себя ещё больше.

— Все вы предатели! — оставив последнее слово за собой, Гермиона, взмахнув впечатляющей гривой и гордо задрав симпатичный носик, удалилась с трибун.

— Вроде умная, — пробормотала Лаванда, заворожённо следя, как в воздухе, медленно извиваясь, к земле летит длинный каштановый волос, — но, по сути, такая дура...

— Угу, — мрачно согласилась Парвати и быстрым движением перехватила волос почти у самой земли. — Рано или поздно она меня достанет, — пояснила она свои действия в ответ на удивлённый взгляд подруги. — В любом случае пригодится.

Лаванда беспечно пожала плечами. Если кто-то, учась на факультете храбрых и отважных, уже от факта своей принадлежности мнит себя бессмертным или неуязвимым, то кто она такая, чтоб учить того, кто не замечает очевидного. Не в первый раз уже на этом обожглась.

Шрамоголовый пацан, кутаясь в мантию от промозглого февральского ветра, щедро разбрасывающего снежинки, неверяще смотрел на гладь Чёрного озера, где несколько мгновений назад скрылись чемпионы. Вся его ссутулившаяся фигура просто кричала о безмерной растерянности и искреннем удивлении.

М-да, что-то пошло не так... Ничего удивительного для одиозного интерната, затерянного в горах Шотландии!

— И знаешь, — тихо сказала подруга, незаметно накинув чары приватности, — я должна тебя поблагодарить за ту подсказку. Если бы не это, то там... — Она кивнула на озеро. — ...могла бы быть и я.

— Да ладно?! — изумилась Лаванда, покосившись на четвёртого чемпиона.

На промёрзшем пляже, омываемым легкими волнами февральского озера, празднично украшенного хрустящей шугой, постепенно разгорался скандал. Бэгмен кружил пчелой-переростком вокруг Поттера и что-то усиленно ему втирал на повышенных тонах, однако звуков до нас не доносилось. Поттер в ответ усиленно мотал головой в отрицательном жесте, да так, что очки норовили слететь с переносицы. Парень аккуратно отступал от разошедшегося мага, экспрессивно размахивающего руками, и шаг за шагом удалялся от кромки берега. От трибуны судей степенно выдвигался Дамблдор, однако Грюм успел первым, подкравшись незаметно и что-то рявкнув прямо над ухом парня. Поттер от неожиданности подпрыгнул и шарахнулся в сторону, разом сведя на нет своё тактическое отступление.

Пререкание с преподавателем ЗОТИ оказалось делом бесперспективным, и чемпион просто полетел в воду от мощного толчка. Короткий всплеск — и гладь холодного зимнего озера сомкнулась над головой незадачливого гриффиндорца. Место для начала турнира выбрали с резким обрывом берега на глубину.

— Надеюсь, плавать он умеет, — пробормотала Парвати.

Ответ на тот вопрос последовал незамедлительно. Поттер таки вынырнул на поверхность и с отчаянностью тонущего человека принялся барахтаться в воде. Про палочку и чары он даже не вспомнил, а скользкий берег обрыва не давал возможности удержаться, обваливаясь под ладонями. Грюм и Бэгмен что-то кричали, пока намокшая мантия не взяла верх в этом противостоянии и не утянула подростка на дно.

В этот момент берега наконец-то достигли Дамблдор, Помфри и взволнованная Гермиона, что-то отчаянно кричавшая. Очень надеюсь, что об абсолютном неумении чемпиона держаться на воде и тем более под водой. Маги — мастера не замечать очевидного. Трибуны возмущались и свистели. Компания на берегу продолжала бурно ругаться уже в расширенном составе. Наконец директор, сдавшись под двойным напором гриффиндорки и колдомедика, нарочито медленно вынул палочку и пафосно ей взмахнул, не проронив и звука. Тело подростка вылетело из воды с чавканьем, окружённое брызгами и пеной, словно озеро не хотело расставаться со своей добычей, и тяжело упало на замерзший песок. Живые так не падают.

Судя по отчаянному визгу Грейнджер и бросившейся к пациенту Помфри, я угадала. Реанимационные действия по оказанию первой помощи захлебнувшемуся человеку в магическом мире не слишком-то отличаются от привычных мне. Директор бросил быстрый, нечитаемый взгляд на своего ученика и так же степенно и неторопливо удалился к остальным судьям. Со стороны трибун, придерживая рукой шляпу, к озеру неслась МакГонагалл с невиданной для неё прытью. Вдвоём они, подхватив подростка, быстро рванули в сторону медицинской палатки, преследуемые Гермионой в стремлении помочь или помешать на волне паники и истерики.

— Спасибо! — с чувством сказала Парвати, пристально вглядываясь в глаза Лаванды.

Та лишь вопросительно изогнула бровь в немом вопросе в стиле незабвенного Снейпа.

— Я могла бы быть там, на дне, — повторила Патил. — Я же была его партнёршей на балу. Вначале предложили меня, но отец отказал директору в моём участии в турнире. Нет, он сначала спросил меня, — поправилась она, видя непонимающий взгляд, — имеет ли смысл рассматривать Поттера как возможного жениха. Но это же Поттер! — фыркнула она. — Да и насчёт водной стихии ты сказала однозначно. Я категорически была против. Да и от Уизли в этом случае житья бы не было.

— И ты молчала?! — изумилась Лаванда.

— Клятва о неразглашении, — просто ответила она. — А вот Уизли подписали контракт.

— Точно знаешь?

— Да. Младшая Уизли жаловалась, что родители согласились на Рона, а она бы была лучшей кандидатурой. Ну ты знаешь: она с первого курса по нему сохнет.

— А как же клятва? — удивилась блондинка.

— Ну, я же молчала, — хихикнула Парвати, — а вот Уизли, видимо, клятву не давала, а раз я в курсе, то мне в жилетку она и плакалась. Наивная. А вот Поттера жалко.

— Ой, я тебя умоляю! Сомневаться в квалификации миссис Помфри идиотов нет, а клиническая смерть обратима в первые пятнадцать минут. И в последующие вроде бы тоже, только за качество объекта я не ручаюсь. Хотя... Это же Поттер! Там мозгов всё равно нет!

И девочки снова обидно засмеялись, а затем, вынув омнинокль, жадно принялись рассматривать озеро, передавая артефакт друг другу по очереди.

Первым вынырнул Крам, поразив судей великолепным владением трансфигурацией и контролем; наличие антропоморфной формы половинка на половинку ещё не является подтверждением статуса анимага, но показывает уровень мастерства. В любом случае полный оборот бесполезен. А так он обеспечил себе возможность дыхания и быстрого передвижения под водой и оставил возможность колдовать. Невербально. Чем и заработал дополнительные баллы. И ещё заклятие держало в стазисе пленников лишь до момента освобождения, после — проблемы чемпиона. Отчётливо было видно, как перепугалась болгарка, обнаружив себя на дне озера, и быстрые и чёткие действия Виктора, накинувшего на неё чары головного пузыря и согревающее, поскольку февральская водичка сильно бодрит.

Вторым пришёл Седрик, притащивший Чанг. Ну, там явно дело к свадьбе идёт, раз в качестве приза ему китаянку подсунули. Особенно в свете последних откровений Парвати. Да и статусное мероприятие этот турнир — такие пассажи просто не проходят. Крам, судя по всему, тоже почти окольцован.

Осталось всего два пленника. Рыжий Рон, в путь за которым наш бравый гриффиндорец не пожелал отправляться, заочно сойдя с дистанции. И белобрысый ребёнок. Это явно приз Флёр: если правильно помню, то её сестра. Парня, что сопровождал француженку на балу, по понятным причинам к столбу не приковали. Белокурая бестия отрывалась по полной, устроив массовое побоище и намертво завязнув в длинных водорослях, из которых так подло били водяные черти. Помня откровения Крама, французская чемпионка не сдерживалась, щедро разбрасываясь площадными проклятиями, непрерывно кастуя всякую гадость чуть ли не с обеих рук. По странному стечению обстоятельств все воинствующие жители Чёрного озера кинулись именно на неё, слегка куснув других посетителей чисто для проформы. Флёр не повезло. Или им, судя по разбушевавшейся девочке. Так или иначе, было очевидно, что в отпущенное время вейла даже до пленника не доберётся.

Спустя час гулко ударил гонг, отчётливо слышный даже под водой, сигнализирующий об окончании испытания. Русалки, охраняющие пленников, дико возликовали, потрясывая трезубцами, Флёр взъярилась, практически вспыхнув огнём, но это ей не помогло: гигантский кальмар, стремительной тенью выскочивший из глубины, одним броском вышвырнул строптивую гостью прочь. Взволнованная и изрядно потрёпанная чемпионка металась по берегу, норовя вновь нырнуть в неприветливые воды, однако организаторы ловко пресекали все её попытки.

— О Мерлин! Что они творят?! — воскликнула Парвати, поднеся омнинокль к глазам.

— Что там? — заволновалась Лаванда.

Патил в ответ молча протянула артефакт. В городе русалок отвязали пленников, принудительно развеяв наложенные чары: две далёкие фигурки отчаянно бились, пуская пузыри и отбиваясь от пленителей, растаскивающих их в разные стороны. И отнюдь не к поверхности. Заволновались трибуны, указывая на озеро, некоторые особенно продвинутые швыряли красные искры прямо в судейскую коллегию, вот здесь и вскрылось, что избранная глухота и слепота последних обусловлена мощными защитными чарами.

В конечном итоге в озеро прямо с трибун влетела разъярённая вейла, отшвырнув с дороги кинувшегося было наперерез Бэгмена. Парой мгновений позже над серой гладью воспарил на метле месье Делакур, целеустремлённо бросившись в погоню за младшей дочкой. Судьи наконец-то отвлеклись от обсуждения оценок и попытались привести всех к порядку, но попытка провалилась. Зато мы имели честь любоваться, как мадам Максим, экспрессивно ругаясь, за шкирку тащит Крауча к озеру. Тот же трюк она пыталась провернуть с Дамблдором, но тот ловко увернулся, однако опуститься до степенности не дали Каркаров и болгарский министр, дуэтом подгонявшие его к месту событий.

Над озером уже парили несколько французов, включая чемпионку. Кто-то добросердечный постарался добыть для неё метлу. Делакур мчался, словно по прямой наводке. Вполне возможно, так оно и было. Зависнув прямо над группой, утаскивающей его дочь, он, отбросив прочь метлу, ловко перехваченную Флёр, без всплеска вошёл в воду, предварительно кинув под ноги сложную сеть чар. Мадам Делакур застряла на полпути, окружённая разозлёнными подводными жителями. Вот только старшая вейла оказалась похуже дочки. В смысле характера и подлости приёмчиков. Под водой развернулся настоящий ад, такой, что даже гигантский кальмар испуганно поджал обожжённые щупальца и поспешил скрыться.

— Что происходит? — раздался над ухом знакомый голос с резкими командными нотками.

— Не тебе ли лучше знать? Ты была в центре событий, — не осталась в долгу Лаванда, передав артефакт подруге и повернувшись к новой собеседнице.

Та недовольно поджала губы и промолчала. Ясно. Прогнали.

— Мне кажется, министерство снова облажалось, — заметила она, кивнув на шумиху. — Ничего не могут качественно сделать.

— О! — протянула Браун. — Патриотизм просто зашкаливает. С чего ты взяла, что только наше министерство?

— А кто ещё? Директор Дамблдор сделал всё возможное, но это... — Она снова кивнула вниз.

— Да что не так-то? — взорвалась Лаванда. — Или ты не можешь успокоиться, что просчиталась, несмотря на уйму подсказок?

— Каких подсказок? — Хлопнула глазами Гермиона.

Лаванда тяжело посмотрела на неё и промолчала.

— А, яйцо! — догадливо воскликнула она и тут же поморщилась: — Его кто-то сломал.

— Что? — Теперь хлопала глазами Лаванда.

— Кто-то с факультета, в спальне мальчишек. Так Гарри сказал. Мы пытались восстановить по косвенным признакам. Второй тур — стихия. На первом был дракон. Мы решили, что будет либо огонь, либо воздух.

— Почему? — просто простонала Лаванда.

— Дракон ассоциируется с огнём и воздухом. Земля и вода в феврале? Да ещё и ничего не видно. — Она кивнула в сторону озера. — Это же бред! Все сидят и ничего не видят. А огонь? Седрика вспомни. А воздух — это очень удачно. Гарри — ловец.

— Да кто тебе сказал, что никто ничего не видит, Гермиона? Билеты только для нас и прибывших кандидатов бесплатны, а остальные стоят целое состояние. И ты думаешь, они пришли просто посидеть?

Грейнджер демонстративно посмотрела на озеро, а затем со здравым скептицизмом на Браун.

— А потолок в Большом зале тебе ни о чём не говорит? — вкрадчиво поинтересовалась блондинка, пока я с трудом отходила от убийственной логики.

— Это магия основателей, Браун, — снисходительно услышали мы ответ.

— Ага, а колдографии, сквозные зеркала, омнинокли — тоже заслуга основателей, нет?

— А это здесь при чём? Никто не фотографирует под водой, а омнинокли были на чемпионате по квиддичу, но он же не под водой! Да и не действуют они. Думаешь, я не проверила?

Парвати молча протянула ей омнинокль. У неё тоже не нашлось слов. Гермиона озадаченно посмотрела на подруг, а затем всё же взяла артефакт и на несколько секунд выпала из реальности. Браун и индианка безмолвно переглядывались и озадаченно косились на сокурсницу.

— Вы не представляете, какие кадры я наснимал! — раздался радостный вопль воодушевлённого Криви.

Подскочив к девочкам, он с невероятной быстротой защёлкал камерой, случайно толкнув Гермиону при выборе ракурса.

— Там такое творится! Такие кадры! Закачаешься! — не замолкал он. К объективу его камеры был прикручен очень знакомый артефакт.

Тоже непростой персонаж, несмотря на то, что маглорождённый. Или окаменение на втором курсе на него так повлияло, что вдребезги разбило розовые очки очарования сказкой волшебного мира. Но ведь и Гермиона разделила его участь. Вот только это не подвигло её на изучение окружения, в отличие от маленького папарацци. У него и камера магическая, и в артефактах разбирается.

— Что происходит? Как? — ошарашенно выдавила Гермиона.

— Ну, ты же слышала условия, — протарабанил Колин. — Вот русалки и поступили по духу и букве договорённости. В лучших своих традициях. И топят заложников.

— Но как же так?! — Грейнджер экспрессивно взмахнула руками.

— Аккуратнее! — Парвати отняла у неё артефакт. — Сломаешь же. Вон... — Она махнула в сторону палатки сувениров. — Купи себе такой же. Только вот с таким значком. — Ткнула она на руну воды, выплавленную на артефакте.

— О! Вот это да! — снова воскликнул Колин. — Вот это размах! Только почему наши медлят?! Делакур не сможет спасти двоих! Их растащили в разные стороны. Самое время, пока эта ведьма отвлекает на себя всё внимание русалок!

На берегу озера разгорался очередной скандал. Директора школ, министры и прочие учредители турнира спорили с делегацией подводных жителей. Судя по всему — бесполезно! А меж тем украденные потеряшки уже захлебнулись. В озеро, кроме четы Делакур, никто не рвался. С одной стороны, понятно — те бросились спасать дочь, а вот Уизли на трибунах не было.

— Спасибо, — тихо прошептала Парвати и крепко обняла со спины.

Как её пробрало. Хотя... Мистера Патила на трибунах тоже не было. Дорогое это удовольствие — билет на чемпионат. Они ещё и по турам продаются. Так что никого из наших родителей там не было, за исключением таких, как Малфои и прочие, способные позволить себе такую роскошь. Родители девочек только деньги прислали на омнинокли, да и то подруги решили сэкономить и приобрели один в складчину. А дрожащая Парвати очень живо представила себя на месте шестого Уизли. Но вот что странно, если мистера и миссис Уизли на трибунах не было, то старшие братья Рона были. Но, что показательно, февральская водичка и злые русалки сильно приглушали родственные чувства. Даже авроров, следящих за безопасностью, не подопнули. Так и сидят на своих местах. Печально.

Делакур вылетел из воды, как бутылка от пробки, в водорослях и, кажется, в ошмётках чьих-то тел, осыпавшихся с него в воду. Метлу ему швырнули прямо в воздухе, виртуозно освободив от добычи, и на бешеных скоростях рванули к берегу. Там уже призывно махала руками мадам Помфри, ассистирующий ей французский медик заканчивал расчерчивать классический реанимационный сигил, вбивая в навершия испещрённые рунами короткие штыри. Из палатки зельеваров мчался Снейп, в руке его опасно покачивался блестящий котёл, оставляющий за чародеем мерцающий шлейф паров. Его коллега двигался более степенно, поэтому существенно отстал. Палатка зельеваров вообще начала парить раньше, чем болельщики стали собираться на трибунах; что поделаешь, многие реанимационные зелья куда более эффективны, если свежие. Вот и готовились зельевары к форс-мажору заранее. Девочку откачают. Я не сомневалась. А вот шестой Уизли так и остался на дне озерном. И вейла, прочно завязшая в противостоянии с подводными жителями, — над местом их схватки аж вода кипела — явно слегка увлеклась и о второй жертве-утопленнике позабыла.

Как выяснилось впоследствии, я была немного не права в части бездействия большинства. Да, судьи и присные долго и со вкусом ругались с русалками, демократично надеясь воззвать к их... ну, не знаю... Голодный от пищи не откажется, тем более просто так. А условие было объявлено во всеуслышание. Подводный народ, как выяснилось, английский прекрасно понимает, когда им это выгодно. И Поттера ещё на вид поставили, как законную добычу у них несправедливо отнятую. Короче, развели политесы и любимое занятие высоких чинов: словесное кружево и завуалированные речи ни о чём — не до бедных тонущих заложников.

А вот о преподавателях Хогвартса я и позабыла. Точнее, не приняла их во внимание, памятуя, какая хрень в принципе в школе творится, и искренне считала, что отсутствие летальных исходов — невероятная детская удача и залитый в учеников нервными родителями Фелицис, не иначе. Так вот, любимый преподаватель Лаванды — профессор Трелони, всеми порицаемая алкоголичка и, по мнению большинства, шарлатанка, любящая выдать сентенции под высокоградусными парами исключительно в мрачных тонах. Хотя немногие в её даре абсолютно не сомневались, но вот ярых противников было большинство. И первая из них — заместитель директора. К тому же, свято уверенная в своём кумире. Поэтому стоило штатному оракулу заикнуться о грядущих неприятностях, как её быстро и уверенно заткнули. Впрочем, безбашенную гадалку это не смутило: закинувшись хересом и выйдя в гармонию с астралом, она пошла действовать в меру своего разумения.

Поэтому когда после громогласного звука гонга, сигналящего об окончании состязания, русалки, дружно отвязав пленников, потащили их в тёмные глубины, бросилась к Флитвику. Её подруга-собутыльница, оседлав верную метлу, метнулась за профессорами Бабблинг и Вектор, оголив свой фронт ответственности — воздушное пространство над местом проведения второго тура. Что поделаешь, бюрократия и любовь к экономии царит везде, даже в волшебном сообществе. Спраут спустилась с трибун сама. Прибывшие в точку сбора маги обнаружили стандартную пентаграмму и заботливо подготовленный специальный мел. Декан умников с нумерологичкой на коленке быстро подсчитали ритуал, подправили пентаграмму и жахнули, не пожалев сил.

Рона и комок облепивших его тел просто выдернуло из озера, неслабо приложив о промёрзлую почву. Русалки так и не отпустили свою жертву, грозно зашипев на вмешавшихся магов. И получили в ответ от подоспевшей МакГонагалл, одним взмахом палочки разметавшей агрессоров на пару десятков метров. Авроры, что характерно, прибыли последними. Даже после медиков и зельеваров. Вера моя в силы правопорядка сильно подкосилась, да. Уизли откачали, но лучше бы не делали, право слово, милосерднее бы было. Русалки не просто же так топят жертв, ради развлечения. Не-е-ет! А маг для них так вообще деликатес! То, что осталось от Рона, больше всего напоминало жертву поцелуя дементора. Тело живо и, в общем-то, всё. Маленькая Делакур на четверть вейла, и её выдернули чуточку раньше. Она оклемается... годика через два. А вот Рон...

У меня на плече тряслась в рыданиях Парвати, Гермиона усвистала к палаткам чемпионов, пользуясь отсутствием декана и медиков. Внизу набирал новые обороты незатухающий скандал, и Криви азартно щёлкал камерой неподалёку. На трибунах и подходах к замку образовалась толчея: кто-то спешил к месту событий, сдерживаемый недовольными аврорами, кто-то стремился прочь в тепло, считая лицезрение очередных разборок пустой тратой времени. А мы решили остаться. Желания толкаться не было. А что февральская погода бодрит — так мы ведьмы и не просто так погулять вышли, а с волшебной палочкой.

Скандал плавно перешёл в стадию "свали вину на другого". Особенно на общем фоне выделялся толстый коротыш в котелке, сопровождаемый розовым нечто. Получалось плохо. Дамблдор казался незыблемым как скала, предпочитая отмалчиваться с умным видом. Французы грозно шипели. Болгары демонстративно удалились, фоня на несколько километров оскорбленным достоинством. Журналисты бились в экстазе. Представители Международной Конфедерации Магов улыбались, сверкая акульими оскалами и алчными взглядами.

Попытались наехать на мадам Хуч и других преподавателей, оставивших свои посты и наплевавших на безопасность мероприятия. В ответ получили пятнадцатиминутную лекцию от преподавателя полётов — в своё время тренировавшую сборную по квиддичу мирового уровня и знакомую с организацией мероприятий подобного размаха — исключительно в нецензурных выражениях и на нескольких языках сразу. Видимо, чтобы не остаться непонятой в сборной солянке магов, её осаждавших. Записывали за ней не только журналисты. МакГонагалл небрежно отмахнулась от обвинений в свой адрес, смерив всех присутствующих суровым взглядом железной девы. Дошло до того, что ей вменили в вину не только пострадавшего Рона, считавшегося её подопечным, но и то, что она присоединилась к самопальной спасательной операции в самом конце.

Классическая чопорная дама до нецензурной речи не опустилась, но того, что она выдала, хватило на пару гвоздей в крышку братской могилы организаторам всего действа. Мало того, она упирала на свою искреннюю убеждённость в широких возможностях уважаемых магов, клятвенно обещавших всем, что жертвы, предназначенные в качестве приза чемпионов, в полной безопасности. Чего нельзя сказать о чемпионах, кстати. Но это же предусматривалось. Да и слову директора Хогвартса она верит безусловно. А вот за своего ученика-балбеса — несовершеннолетнего, вынужденного недоброй волей присутствующих политиков принять участие в смертельно опасном соревновании, — переживала небезосновательно. Что и подтвердилось на практике. Некогда ей было за специально обученными и назначенными на ответственные посты магами приглядывать. И пусть означенные маги ей более не мешают выполнять свои обязанности.

Следующей на очереди оказалась мадам Делакур, своими опрометчивыми действиями разозлившая подводных жителей. Слова прекрасной даме, ещё не отошедшей от боя и желающей продолжить выяснять отношения и на суше, не дали. Силенцио от монументальной мадам Максим и её пристальный прищур с гастрономическим интересом на всех присутствующих быстро остудили горячие головы. И сообщение, произнесённое скучающим голосом с сексуальными грассирующими нотками о том, что бабушка юных участниц турнира с подругами-перечницами уже в Хогсмиде и с минуты на минуту будет здесь. Наш министр и присные очень быстро стушевались: им и наполовину вейлы в буйстве её огненного темперамента за глаза хватило, десант в виде полноценных женщин-птиц их сильно не обрадует. Конечно, общин вейловских на территории МагБритании нет, но вот других волшебных существ хватает. И что-то мне кажется, за такое публичное унижение Британского министерства магии платить будут они — люди везде одинаковы.

Что там было дальше, мы не смотрели. Толпа на нашем пути с трибун к школе поредела, и мы поспешили покинуть наблюдательный пост, чтоб не примелькаться сильным мира сего. Этот мир крошечный, все наперечёт — ни к чему нам такое внимание. Только наш штатный гриффиндорский папарацци продолжал с упоением переводить плёнку.

Глава 2

Найти крайнего так и не получилось. До настоящего времени точно. Две недели прошло, а дискуссия по этому поводу не заканчивается: высокие договаривающиеся стороны к единому мнению в назначении крайнего так и не пришли. Во всяком случае, если руководствоваться официальными источниками. Только Британскими. Заграничные газеты в Хогвартс не доставлялись. А наша была на удивление лояльна и скромна. Лишь голые события и выпячивание второстепенных фактов: слегка прошлись по "любителю самых низких оценок" Поттеру, вертихвостке Грейнджер, слишком часто мелькавшей около палатки чемпионов, шикарным результатам соперников... А родители политическими новостями радовать не спешили — их интересовали исключительно приземлённые бытовые вещи, например табель успеваемости.

Так что сидим в вакууме. Информационном. Прогулки до Хогсмида и местные сплетни ясности не вносили. Французы держали жёсткую дистанцию, дурмстранговцы — языковой барьер: внезапно забыли английский! Поголовно. Родители и родственники в Министерстве и Аврорате стойко отмалчивались. А у нас разворачивалась драма. Расследование. Бездарное, с моей точки зрения. Нормальное — согласно мнению коренного жителя этого мира. Во всяком случае, Лаванда не удивлялась, только слегка изумилась критике, пришедшей ей в голову. После чего я, крайне испуганная, притихла, стараясь не отсвечивать.

Деканы и преподаватели с каменной миной и непререкаемым авторитетом отмахнулись от выдвинутых обвинений. Для Аврората. Для международной комиссии они не были столь убедительны. Чемпионат и был закрыт, поскольку спустя несколько лет после принятия Статута количество жертв на нём превысило все возможные пределы. Проще отменить турнир, чем принять, что качество образования и подготовка магов сильно сдали. И вот турнир вернули, поклялись в его полной безопасности, а задания привести в соответствие с действительностью не пожелали. Традиция! Результат закономерен. Но признать собственную вину? Что за глупости?! Вон у нас вечный виноватый имеется: всё с ним не так с самого рождения, и ни одного года без ЧП.

Но Поттер тоже оказался с гонором. И время подумать у него в Больничном крыле было, взвесить риски и выдать вполне циничную версию. Поэтому на все обвинения он принимал вид оскорбленной невинности и вопрошал: а какого фига господа маги вмешались в его испытание? У него был час. Час на принятие решения, час на попытку спасения похищенного. Его час. Однако ему сначала сбили концентрацию при сотворении чар, а потом и в воду столкнули. О том, что он за рыжим на дно озера и не собирался, тактично им замалчивалось. На ехидные смешки выдал вполне складную историю с попыткой сотворить головной пузырь на всё тело и утяжелить мантию, чтоб по дну идти. Плавать-то он не умеет. Почему так долго медлил? Так в первый раз чары творил. Даже продемонстрировал. Присутствующий здесь же Флитвик признал вариант рабочим и даже пятнадцать баллов начислил. А то, что испытания не пройдены... Маги переглянулись и не стали заострять на этом внимание. Поинтересовались причинами провала в разгадке подсказки из яйца. Посмеялись над несообразительным учеником, заявившим, что оно сломано. Смеялись, правда, недолго. Пока золотое яичко не предъявили под их сиятельные очи. С глубокой трещиной на корпусе и мелкой сеткой царапин, разбегающихся по скорлупе, намекающих о множественных попытках саботажа.

Тут господа авроры вспомнили, что они при исполнении и присутствуют в школе со вполне конкретной целью. И показали мастер-класс с опросами и тасканием улики в отдел тайн. В конечном итоге к концу второй недели выяснили имя злоумышленника, коим, что не удивительно, оказался Рон Уизли. И два его сообщника, одноимённые Фред и Джордж со своими поделками и страстью к экспериментам. Вот результаты этих экспериментов он на поттеровской подсказке и использовал. Зачарованная мастерами против вандалов и чар вещь быстро пала жертвой неуёмной фантазии учеников. Увы.

МакГонагалл, узнав об этом, удивилась, прилюдно заметив, что теперь понятно, почему мистер Уизли отчаянно возражал против почётной обязанности пленника. Ну да, кто же ученика спрашивает? Ступефай — и в озеро!

Эту информацию до факультета донесла Грейнджер, особенно она акцентировала внимание на мнении Флитвика и начисленных баллах за чары. Ведь может, когда захочет. Пользоваться мозгами. Рыжих срочно надо переключить, пока мстить не начали всем непричастным. Не сказать что они чувствуют себя виноватыми в произошедшем с братом, точнее, вообще не чувствуют, даже вида скорбного не изобразили. Злость — да! За то, что крайними оказались. Теперь нужно найти того, на кого можно перевести стрелки. Вот Гермиона и суетится, подсовывая кандидатуру. Ну, это я так думаю. Бэгмен сбил чары и концентрацию Поттеру, помешав его попытке отправиться в озеро за Роном, Бэгмен кинул близнецов на чемпионате по квиддичу летом. Идеальная кандидатура! Вот только выводя из-под удара Поттера, она совсем забывает о себе. Рыжие отомстят и ей, просто так, из любви к искусству. Вон каким волчьим взглядом на неё младшая рыжая смотрит, мешает она ей на пути к счастливому браку.

Гермионе, в принципе, давно пора задуматься о собственной безопасности. Но ничего её не пронимает. Безумный поход в защиту домовиков, так что последние сами от неё с воплями ужаса шарахаются и в гостиной не появляются. Форменный бардак и необходимость обслуживать себя самим вкупе с вечными приставаниями нашей штатной заучки с нравоучениями и пропагандой любви ей не добавляют. Мелкие сглазы и проклятия, выливающиеся в ежедневные неурядицы, она не замечает или не понимает. Как и нежелание продолжать общение с ней. Напряжение в девичьей спальне нашего курса скоро перерастёт во враждебное с открытием боевых действий. Причём правила проживания ведьм на одной территории, что девочки обговорили ещё на первом курсе, нарушает именно наша умница (по оценке декана МакГонагалл). Ну ничего её не берёт!

В школе в кои-то веки приняли действенное административное решение по превентивным мерам безопасности в связи с турниром и иностранными гостями. Понатыкали везде, где придётся, вредноскопы, чары и прочие ухищрения, препятствующие проносу в школу посторонних предметов, входящих в запрещённый список Филча, ну и просто запрещённых. Наш завхоз в восторге, директор — не очень. Учитывая количество людей и разнообразных существ, снующих по замку и его окрестностям, профилактическое обслуживание артефактам требуется каждую неделю. Не бесплатно, разумеется. Но, так или иначе, лавочка по проносу в школу алкоголя и всяких прочих прикольных (и не очень) штук оказалась прикрыта. В связи с беспрецедентными мерами под запрет попали даже посылки из дома, даже присланные с семейными домовиками: им тоже доступ перекрыли. Доступной осталась лишь корреспонденция. И то после проверки. А после бала и вала вопиллеров в адрес Грейнджер этот запрет коснулся и красных конвертов. Так что подарочек с едкой гадостью, после вскрытия которого девочка пару суток провела в Больничном крыле, прислал кто-то из своих. Записки, летающие внутри Хогвартса, не проверяются. Но даже это её не проняло.

Кстати, на мерах запрета выиграли больше всего близнецы, и раньше таскающие из неизвестности сливочное пиво и всякие ништяки. Сейчас же они развернулись на полную катушку. И на этом прогорели. Судя по всему, алкоголь и прочее доставали они не слишком законными методами, и где-то обнаружили недостачу, а потом и вычислили. Во всяком случае, владельцы "Сладкого Королевства" в компании авроров навестили директора, а вскоре к нему вызвали и Уизли. Так что поводов для злости у Фреда с Джорджем было более чем достаточно, как и желания на ком-нибудь её сорвать. Не зря Грейнджер подсуетилась, переводя стрелки. Ой, не зря.

Как отреагировали на всё происходящее старшие Уизли, мы так и не узнали. Молли Уизли, любительница вопиллеров, в своей излюбленной манере выразить отношение к ситуации не могла, а посторонние на территорию школы не пускались и в обычное время. А как вопросы решались в кулуарах, до широкой публики не донеслись даже отголоски. Иначе Лаванда обязательно была бы в курсе. Она вообще отличалась острым умом, заточенным на аналитику, и быстро рисовала реальную картину происходящего на основании разрозненных слухов. И ведь редко ошибалась! И даже информацией рисковала приторговывать. Весёлое это место — магическая школа-интернат!

Письмо пришло Парвати за завтраком. Угостив семейную почтальонку вкусняшкой и глянув на конверт, она расплылась в широкой улыбке, нетерпеливо поглядывая на подругу. Лаванда демонстративно не торопилась, расчётливо накручивая желание Патил поделиться новостью. Не прогадала. Индианка резво потащила её прочь от Большого зала, едва блондинка поднялась со скамьи.

— Оно пришло! Пришло! Понимаешь? — возбуждённо твердила она, увлекая подругу в тёмные коридоры. — Я уже почти не надеялась! Вот! Смотри! — Она потрясла перед носом у Лаванды желтоватым конвертом. — Так, сейчас!

Она быстро зашуршала бумагой, распечатывая. Из конверта был вынут большой лист пергамента, сложенный несколько раз, испещрённый мелким текстом на незнакомом языке.

— Так, — пробормотала Парвати, быстро пробегая глазами по строчкам, — ага. Это ясно. Вот это поворот, — слышались её тихие восклицания по мере прочтения.

— Патил, Браун? — голос Поттера застал их врасплох.

— Поттер, чего тебе тут надо? — недовольно отреагировала Парвати, всё ещё демонстративно игнорирующая парня. — Ладно, можешь остаться. Отчасти это и тебя касается. Короче. — Она снова махнула распечатанным письмом. — Я написала деду давно, ещё когда кубок четыре имени выбросил. Он у меня в Индии очень уважаемый человек, он... — Она замялась. — Я не могу об этом говорить.

Я согласно кивнула, принимая её объяснение. Лаванда прекрасно знала, что секреты семьи не подлежат распространению, а я ещё хорошо помнила про касты заморской далёкой страны и их нежелание делиться своими тайнами с непосвящёнными. Поттер недовольно нахмурился, но промолчал. Была бы здесь Грейнджер... Вот бы кто молчать не стал, требуя более развёрнутой информации. Не любит она утаённых секретов. Чужих. На свои это правило не распространяется. Но, будь она здесь, Парвати разговаривать бы не стала.

— Но в артефактах он разбирается, — жизнерадостно продолжила она. — Так вот, если опустить все эпитеты по поводу деградации английских магов, их глупости и невежества, то получается следующее. Кубок огня относится к традиционным артефактам выбора. Стандартным. Создавался по заказу специально для школьных соревнований для наших трёх школ-участниц. Так что никакой мифической четвёртой быть не могло!

— Грюм сказал, что был мощный Конфундус*, — заметил наш чемпион.

— Вот! — Парвати наставительно подняла палец. — Это я и деду написала. Пропускаем эпитеты аж на полстраницы. Так вот. Конфундус применяется для дезориентации разумных существ. Разумных! Чем примитивнее мыслительный процесс, тем менее эффективны чары. На артефакты не действует. Там мыслительной деятельности нет. А нарушение потоков магии в артефакте, алгоритма работы или вектора приложения сил приведёт ко взрыву. Зелья и Финниган на чарах тому пример.

— Но моё имя всё же вылетело, — заметил Гарри.

— Вылетело, — кивнула довольная Патил. — Тут дело в самой магии Кубка. Он неким образом связан со школами, поэтому бросить имя того, кто не является учеником, невозможно. Обязательное требование, чтобы имя и школа были написаны собственноручно. Подавая заявку, мы вкладываем свою магию. А все знают, что могущество волшебника зависит не только от его силы, но и способности структурировать и дозировать потоки магических направлений и приложений векторов, от чего зависит скорость и эффективность кастования... — Индианка прервалась, заметив стекленеющий взгляд собеседника. — Короче, Поттер, прими как данность. От этого зависят детские стихийные выбросы. Именно поэтому дети до семнадцати лет сами никаких документов не подписывают. Там специальный пергамент, если маг не в состоянии контролировать свои силы, он дееспособным не считается, и бумага просто сгорает. К семнадцати собой владеют все. А кто-то и намного раньше. Поэтому у Кубка возрастного ограничения нет, он не знания оценивает, а способность владения своей магией.

— Значит, чужого человека не закинуть, а чужое имя? — хмыкнул Поттер.

— Как видишь, запросто, — пожала плечами Парвати, — раньше и подумать не могли, что кто-то не пожелает поднять свой статус в глазах других.

— А почему вылетело?

— Это было здесь, — пробормотала она, уткнувшись в пергамент. — Ага, вот! Это тоже стандартная работа таких артефактов. Ведь бросить могут все желающие, а выбирает артефакт, основываясь на заданных условиях. Сначала идёт сортировка тех, кто под условия проходит, потом выбор лучших. Их Кубок и выдаёт. А потом выкидывает заявки тех, кто под критерии не подошёл.

— Зачем? — не понял Гарри.

— Чтобы лучше учились! — отрезала Парвати.

— А те, кто подошёл, но их не выбрали? — уточнила Лаванда. — Что с их заявками?

— Сгорают, — пожала плечами подруга. — Их имена не вылетели, значит, этот этап всё равно пройден, пора осваивать новые горизонты.

— То есть моё имя просто оказалось лишним? — вкрадчиво уточнил Поттер.

— Получается, что так, — кивнула Парвати, — допускались к участию только совершеннолетние, а они априори подходят. Это же просто школьное соревнование, пусть и опасное. Если бы ты смог обмануть возрастную черту директора, ты бы тоже безусловно подходил под требования к участию, заложенные в Кубок.

— И вот этого никто не знает? — Гриффиндорец некультурно ткнул пальцем в свиток.

— Глупости, — отбрила Лаванда, — естественно, все, кому надо, знают! Директора соперников ведь были против твоего участия? — дождавшись ответного кивка, продолжила: — Вот, случись что, они и возражали. Но решение принял Дамблдор, так как он твой директор. Остальные отвечают лишь за своих учеников. Политика. Это всего лишь политика. Они ещё и преференции себе стребовали, как пострадавшие от британских политических интриг. Они тебя всё равно соперником не считают.

— Вот как? И что мне теперь делать?

— А вот это решай сам! Больше давать тебе подсказки и помогать я не буду! — довольно резко ответила блондинка.

— В смысле? — изумился парень.

— Я прямым текстом в гостиной сообщила тебе, что ждёт во втором туре. Ты отказался от моей помощи. Прилюдно. Демонстративно, — терпеливо разъясняла ему она. — Такой плевок в лицо является оскорблением.

— Оу, прости, я не подумал, — стушевался Поттер.

— Я знаю, ты вообще не думаешь, — согласилась Лаванда, — ты это доказал. Но это не отменяет факта. Поэтому мои действия после такого будут выглядеть подхалимажем и свидетельствовать о заинтересованности в тебе. Крайней. Матримониальной.

Поттера аж передёрнуло, и он инстинктивно отшатнулся от девчонок.

— Вот-вот, — мерзко захихикала Лаванда, — а я таких планов не имею и пищу для таких слухов давать не хочу. Мне моя репутация дорога. Даже если ты принесёшь публичные извинения с равноценным даром, такие слухи всё равно пойдут. А вообще, турнир — международное мероприятие, тут каждое слово отражается на твоей репутации. Твои соперники, между прочим, невест из озера доставали.

— Что? Я... Рон? — Такое изумление было на лице подростка, что девочки, не выдержав, расхохотались. Громко. Обидно.

— Нет. Просто таким образом Уизли заявили на тебя свои права. Ещё не помолвка, а намерение. А кандидаток у них немного. Даже выбора нет, я бы сказала, — хмыкнула Парвати.

— И ты мне помогать не будешь? — с подозрением уточнил Поттер у Патил.

— Естественно, — с достоинством кивнула она, — твоё поведение на балу было не просто оскорбительным. Раньше из-за такого кровная вражда начиналась. Но мой отец согласился со мной, что ты воспитывался у маглов и поэтому крайне необразован.

Это она так мягко выразилась, что иметь дело с идиотами — это опускаться до их уровня. Поттер, кажется, тоже понял подоплёку: вон как скривился, но промолчал.

— Поэтому, — продолжила индианка, — я в том же положении. Любое расположение к тебе может расцениваться как заинтересованность. А мне и тех слухов в газетах хватило.

— Да уж, Скиттер отличилась, — скривился он.

— А ты не понял? — удивилась Патил. — Во всех своих бедах и проблемах Гермионы виноват ты. Если бы ты не устраивал сцены ревности прямо на балу, то журналисты прошлись бы только по твоему возрасту и неумению танцевать. А так что твоя репутация, что репутация твоей подружки ушла в глубокий минус. Кстати, если она тебе так дорога, то береги. Если не Уизли проклянут, так те, кого она обидела. Ещё немного — и она со своим бредовым движением нарвётся. Но это так, совет и подсказка, хотя ты же их не слушаешь!

— Это было только раз! — возмутился Поттер.

— Ага, как же! — хмыкнула Лаванда. — Флитвик, Трелони, МакГонагалл, Снейп. Все подсказывали. Но наш Избранный не соизволил снизойти к простым смертным.

— Снейп? Да быть такого не может! Ты врёшь!

— Да? А лекция о терморегулирующем зелье, что он на целый час закатил с подробностями и условиями использования? Ты же тоже присутствовал. А проходят его на пятом курсе. И старшим курсам он об этом читал в качестве повторения. И сварил его. Причём заранее, оно месяц настаивается. Чанг у него зелье покупала. Два флакона.

Поттер снова радовал нас ошарашенной физиономией. А чего он, спрашивается, удивляется? Снейп недаром мастер, и сварить он может для учеников что угодно, если необходимо. Попросят — и он согласится. Ну, за исключением откровенной запрещёнки. Если рядовые зелья для Больничного крыла варит сама Помфри, что попроще — старшекурсники с продвинутого зельеварения, то специфику — только Снейп. Взять же то зелье из мандрагор. Дорогое, кстати, зелье. Вот и не желал директор раскошеливаться на приобретение ингредиентов, ждал, пока свои дозреют. И не было среди пострадавших тех, кто бы за них заступился, смог оплатить ингредиенты или заставить директора их оплатить.

Снейп в Хогвартсе вообще личность неординарная. На продвинутый курс берёт только с "Превосходно" и ни баллом меньше. Но те, кто в курсе, рвутся под его крыло, не жалея нервов и сил, мечтая заполучить заветную бумажку с рекомендацией. Что примечательно, рекомендацию профессор выдавал исключительно за собственные заслуги: талант, упорство и трудолюбие, невзирая на толщину кошелька родителей и обещания разнообразных услуг в будущем, в отличие от его предшественника. С такой бумажкой с подписью нашего зельевара мастера брали в ученики без лишних вопросов. Всё же наш декан Слизерина был широко известен в узких зельеварческих кругах, а учитывая немногочисленность магического населения планеты, это заявка на мировую известность. Просто большинство обывателей не интересует ничего, кроме их любимых и сплетен про соседа. Но таким и не понадобится слишком навороченное зелье.

Такое, как терморегулирующее. Относящееся к тяжёлым зельям, сильно меняющим процессы в организме, подстраивающим его под агрессивную среду. Что не обходится без последствий. А уж зелье от мастера — модифицированное, со сведёнными к минимуму последствиями — стоит баснословных галлеонов. И досталось умненькой Чанг, слёту понявшей намёк, по цене ингредиентов. Хотя Гермиона могла бы и заявить, что профессор обязан был сделать его бесплатно. Её двойные стандарты всегда поражали. А так, условия соблюдены. Ученику надо — он купил. А для чего — дело десятое, нарушения контракта при проведении турнира нет. Как и возможности получить такое зелье извне, по известным причинам.

Так что Чанг искренне благодарила, традиционно кланяясь, уверяя в расположении и любой поддержке от своей семьи, за что была выставлена прочь из кабинета, счастливо прижимающая к груди два заветных флакона. Ага. Снейп у нас не только Ужас подземелий, но и человек-равновесие, поскольку количество искренне благодарных равно тем, кто не менее искренне ненавидит его. Причём никаких усилий тот не прикладывает, просто всегда и во всём является самим собой. Эгоистичной мерзкой сволочью. Но отказать ему в том, что он заботится об учениках школы, нельзя. Жаль, поставить его в пример нашему декану невозможно.

И как всё это объяснить Поттеру, упорно не желающему видеть дальше своего носа, зацикленного на себе и своих проблемах?

— Прими как данность, Поттер, — устало отозвалась Парвати: разговор ей явно надоел. — И ещё. В нашем мире... — она особенно выделила голосом слово "нашем", — ...ничего просто так не делается, и информация, любая информация, стоит либо галеонов, либо услуг. В первый раз мы помогали тебе по духу факультета. Сейчас — в знак того, что до конфликта оскорбления мы доводить не будем. О чём официально тебя предупреждаем. Далее всё зависит от твоего благоразумия. Но более на информацию и помощь ты не имеешь права претендовать. Пока полноценно не загладишь свою вину. На этом всё! Хорошего дня!

Парвати, спрятав письмо от родителей, резво подхватила Лаванду под локоток и увлекла прочь от ошарашенного парня.

— А ты ему так и не сказала, — тихо заметила Браун, когда они отошли на приличное расстояние, — что после той выходки на балу ни одна приличная девушка с ним связываться не захочет. Как и их семьи. Ему теперь в качестве невесты можно рассчитывать лишь на таких, как Уизли либо Грейнджер.

— Естественно, — хмыкнула индианка, — сюрприз будет. То, что сейчас с ним ссориться мне не с руки, отнюдь не означает, что я его простила!

И девочки разразились счастливым смехом маленьких ведьм, сделавших большую гадость обидчикам.

Школьные будни шли своим чередом, и страсти постепенно утихали. Профессора заваливали тоннами эссе, стремясь избавить учеников от свободного времени. Девочки продолжали сплетничать и строить глазки иностранцам, упорно держащим оборону и стену непонимания. Организаторы турнира время от времени сновали в школу, чинно следуя в кабинет директора, купаясь в заинтересованных взглядах и подогревая интерес, хотя спокойно могли пройти камином. Реклама много значит даже в магическом мире. Зачем-то несколько раз ходили в хижину к леснику и топтались на квиддичном поле, вызывая раздражение команд. А мы продолжали игнорировать нашу парочку, всем видом показывая, что неблагодарные абсолютно не стоят нашего внимания. Поттер, что удивительно, благоразумно держался в стороне. А то я уже начала волноваться, поскольку подозрительные взгляды младшей Уизли несколько раз останавливались на прекрасной индианке.

Но всё же наше объяснение по душам имело неприятные последствия. Сложно сказать для кого, но нам удовольствия это точно не принесло. Не люблю я лишнего внимания.

— Браун, Патил, подождите. Разговор есть, — раздался за нашими спинами голос Избранного, тормознув нас на пути в гостиную. Любит он коридорные разговоры. Почему-то.

Мы с удивлением переглянулись. Как нам казалось, все позиции мы прояснили и общих дел с местной знаменитостью быть у нас не должно. И вот таких прилюдных бесед особенно. Парвати развернулась и гневно прищурила глаза. Мне тоже стало любопытно: от увиденной картины бровь Лаванды картинно изогнулась, показывая степень её недоумения. Каюсь, репетировала перед зеркалом, но в исполнении смазливой блондинки данный жест не имеет той убийственной силы, как у оригинала. Следом за нами Поттера на буксире тащила Грейнджер, и, судя по воинственному настрою, инициатором сегодняшних переговоров была она.

— Парвати, Лаванда, Гарри мне всё рассказал, — без предисловий начала она по любимой привычке переть тараном, — но мне нужно кое-что прояснить! Откуда такая информация? Твой дедушка, Парвати, он кто? Мне нужны подробности!

Однако! Бровь Лаванды взлетела без моего участия. А поскольку в этот момент она пристально смотрела на Поттера, тот слегка сбледнул и сделал слабую попытку ретироваться. Но из бульдожьей хватки нашей заучки вывернуться не смог.

— Поттер, — холодно заметила Парвати, — мне казалось, мы расставили все точки над i?

— Глупости, — отрезала Грейнджер, — мы с одного факультета, и вы должны нам помогать!

— Тебе никто не должен, Грейнджер, — ледяным голосом отозвалась Лаванда, мазнув невидящим взглядом по любопытным мордашкам, собирающимся вокруг, — а единожды отвергнувшему помощь от чистого сердца не стоит рассчитывать на неё вдругорядь.

— Я должна знать! — легко отмахнулась Гермиона. — Если тебе лень, Патил, я сама могу написать твоему родственнику. Имя?

— С чего ты взяла, грязнокровка, что мой род вообще захочет иметь с тобой дело? — прошипела индианка, гневно сверкая тёмными глазами. — За любую информацию следует платить, а ты неплатёжеспособна. Даже змееуст Поттер вряд ли заинтересует моего деда!

— Что? Весь мир знает, что это признак тёмного мага! Это не то, что следует предлагать посторонним! — Возмущённая кудряшка даже не обратила внимания на обидное слово, зато её кавалер всё заметил и теперь яростно сверкал полуслеповатыми глазёнками из-за круглых очков, сжимая губы в узкую линию.

— Невежда, — просто бросила Парвати.

Ну всё, Грейнджер окончательно нарвалась. Такую подругу даже безбашенная Лаванда побаивалась, а учитывая, насколько её оскорбила однокурсница... Даже в большом мире знают, как в Индии относятся к змеям и заклинателям змей — и тут такой пассаж.

— Не факт, что Поттер — змееуст, — мило улыбнулась Лаванда, поймав мою мысль, — одно публичное выступление — далеко не признак наличия дара. Умей он шипеть со змейками, наверняка бы подрядился на поставку ценного змеиного яда для Больничного крыла. Неплохие деньги, кстати. — И она демонстративно посмотрела на потёртые кроссовки с отклеивающейся подошвой, торчащие из-под новенькой мантии.

Если я всё правильно поняла, то крестраж должен покинуть носителя с его смертью. Яд василиска в крови Поттера плещется, и смерть официально подтверждена, а то, что с того света его вернула бескомпромиссная Помфри, так и в каноне очкарик был феноменальным везунчиком. А учитывая, что наш любимый директор перестал оказывать чрезмерное покровительство Гарри и уже несколько раз приглашал на приватные беседы Невилла, то закрадываются у меня некие сомнения...

— Да как вы смеете! Я... — возмущённо взорвалась Грейнджер, так и не заметив молчания спутника или просто не принимая его во внимание.

— Пойдём, Лаванда, — уже спокойным голосом сказала подруга, — мисс "Я Знаю" не желает слышать наших слов. Она желает потешить самолюбие и выпятить свою важность.

Лаванда мило улыбнулась и, взмахнув длинными ресницами и пропев что-то глупо-прощательное, умудрилась впихнуть в свою речь сглаз на кошмарные сны. Милая девочка. Парвати, не менее сладко оскалившись, тряхнула рукой, увешанной многочисленными браслетами, ранее скрывавшимися в широких рукавах мантии. Тонкие хитро переплетённые полоски, протяжно зазвенев, таинственно сверкнули в тусклом свете факелов и моментально скрылись за тяжёлой тканью школьной формы. К тому времени, как оппоненты смогли прогнать наваждение, подруги уже уходили прочь, а вновь кричать на весь коридор не рискнула даже Грейнджер.

Глава 3

Неудавшийся разговор и провальную попытку вытянуть из Парвати что-то сверх того, что она соизволила сообщить, Грейнджер приняла как вызов своим способностям. И окопалась в библиотеке, усердно листая огромные фолианты, скрупулезно просеивая редкую информацию. Увы, библиотека Хогвартса именно школьная, одна из самых обширных в мире, но рассчитанная на определенный контингент. Нет, нужная информация в ней была, но ее еще нужно суметь найти. Гермиона искать информацию умела. И книги любила до безумия.

Лаванда лениво наблюдала за однокурсницей из-под полуопущенных ресниц. Обложившись стеной из книг и бережно перелистывая пожелтевшие страницы, гриффиндорка настолько увлеклась, что не замечала даже прямого взгляда. В библиотеке Лаванда сидела одна, как и Гермиона. Лаванда уже третий день переписывала эссе по зельям, так и не приблизившись к идеалу требовательного профессора Снейпа, а Гермиона педантично искала информацию для Поттера. Второй хогвартский участник турнира в это время грыз гранит науки в Запретной секции, имея в нее неограниченный допуск в связи со своим чемпионством. Грейнджер же подобный допуск не достался. Хотя Лаванда слышала, как та буквально требовала у МакГонагалл заветную бумажку, но аргумент: "Я должна ему помочь! Как же Гарри без меня?!" — не произвел на ту впечатления. Не произнесенное: "Не справится" — так и повисло в воздухе. Но Браун готова была поклясться, что и Поттер искать и систематизировать информацию умел, просто не афишировал, прячась в тени своей пробивной подруги.

Грейнджер ревновала до ужаса, до побелевших костяшек пальцев и гневного сверкания глазами в попытках найти несостыковку или поймать на недоработке материала подсевшего к ней друга с ворохом пергамента, вынесенного из Запретной секции. Тихо переговариваясь, они разбирали свитки, сверяя записи, иногда яростно спорили, чем вызывали гневные взгляды мадам Пинс, но, кроме демонстративного покашливания или резкого одергивания, мер никаких она не принимала. Лаванда, все также невозмутимо разглядывая ворковавших голубков, в который раз подумала, что Гермионе невероятно повезло, что мелкая Уизли в последнее время очень редко посещает библиотеку и еще не увидела столь захватывающую картину. Но, насколько Поттер внял спонтанно вырвавшемуся совету, Лаванду больше не волновало. Мельком глянув на часы, она начала собираться, под суровым взглядом библиотекаря сдавая книги.

В гостиной Лаванду под локоток мертвой хваткой зацепила Парвати и насильно увлекла к низким диванчикам, на которых уже собралась немаленькая компания.

— Ты где ходишь? Ты такое пропустила! Закачаешься! — весело тараторила она. — Джинни Уизли кто-то проклял!

— Я — в библиотеке, эссе, ты же знаешь! А ты к сестре в башню к воронам ходила. Откуда сплетни тогда? — сверкнула глазками блондинка.

— А! — хихикнула Патил. — Так в гостиной дело было. Свидетелей куча. Траванулась поделками братьев. Несколькими сразу.

— Да ладно? Близнецы? Сестру? — искренне изумилась Лаванда и, присев на диван, вытащила из-под себя пеструю шапочку. Придирчиво рассмотрев находку со всех сторон, она брезгливо откинула ее на кучу таких же несуразных вещичек детского размера, демонстративно игнорируемых домовиками.

— Официальная версия, — хмыкнула Патил, — рыжая загремела в Больничное крыло надолго.

Лаванда криво улыбнулась, демонстрируя, что она думает о таких версиях. На самом деле она могла рассказать куда больше о странных стечениях обстоятельств, но предпочла заинтересованно слушать щебет подруги. Лаванду из-за классического стереотипа внешности и непомерной любви к сплетням всерьез почти никто не воспринимал. Очень недальновидно со стороны окружающих. Там, где мне просто не понравился косой взгляд, брошенный на подругу, и я просто приняла возможную угрозу к сведению, блондинка начала действовать. Быстро. Жестоко. Без раздумий. Рыжая задумала недоброе? Вот пусть отдохнет во владениях мадам Помфри, подумает над своим поведением. А то, что не поймет истинную подоплеку событий, — не беда: все равно ей уже будет не до подруг.

— Смотрите! Вы только посмотрите, какая прелесть! — радостно проверещал Криви, без всякого стеснения плюхнулся на пол спиной к подругам и, жестом фокусника вынув пачку фотографий, раскрыл их веером перед девочками.

На карточках, бешено размахивая руками, по коридорам школы неслись близнецы в инстинктивной и провальной попытке избавится от облепивших их летучих мышей, что роились вокруг них, лезли в глаза, царапались, кусались и отлетали прочь, но лишь затем, чтоб присмотреть себе более аппетитную часть тела для молниеносной атаки.

— Я ведь умничка, правда? — Колин запрокинул голову на колени к Парвати и умильно пытался заглянуть ей в глаза. — Я Джинни ходил навестить, и близнецы приперлись. Утверждали, что не они это. Она не поверила и наградила своим превосходнейшим летучемышинным сглазом, — он расплылся в довольной улыбке и снова тряхнул карточками. — Джинни еще им вслед кричала, что с ней такие фокусы, как с Роном, не пройдут.

Карточки постепенно привлекали внимание собравшихся в нашем углу гостиной, а Криви продолжал строить глазки Парвати, не замечая, как стопка постепенно редеет. Индианка на подкат ничего не ответила, но и спихивать с колен нашего маленького папарацци не спешила. Рядом на колдографию изумленно таращился Поттер, внимательно слушая воодушевленного Денниса, вещавшего своему кумиру последние новости. Услышав об Уизли, Гарри долгим задумчивым взглядом окинул Гермиону, уже оседлавшую любимого конька и читающую лекцию о вреде непроверенных и неиспытанных зелий. А затем тряхнул головой, словно прогоняя навязчивые мысли, и, вернув карточку Криви, поплелся в сторону спален.

— Колин, тебе не кажется...

— Что это очень не по-гриффиндорски...

— Не по-дружески... — раздались крайне недовольные голоса по ролям в характерной манере разговора. Над нами возникли две потрепанные и поцарапанные физиономии. Крайне недовольные и мрачные.

— Двадцать галеонов — и я отдам даже негативы, — моментально среагировал Криви, широко улыбаясь.

— Не по-дружески...

— И очень опасно...

— Для здоровья... — недовольный тон моментально стал угрожающим.

— Уизли! — жестко окликнул их Вуд, не отрывая взгляда от журнала. Криви продолжал беспечно улыбаться.

Хитрый персонаж. Очень хитрый. И покровителя быстро нашел. Одна проблема: Оливер покинет Хогвартс, а вот близнецы еще останутся. Но умненький Вуд должен найти выход, чтоб защитить свои будущие дивиденды. Криви, со своей страстью к фотографии и компромату, очень быстро нашел свое место в школе. И это не шантаж. Какие сногсшибательные портфолио он делал старшекурсницам! А игрокам в квиддич! Особенно тем, что после школы планировали спортивную карьеру. И главное, его совершенно не трогала факультетская принадлежность. Пьюси хотел великолепные снимки, чтоб подать заявку в любимую команду? Пьюси получил. И даже честно заплатил. И Малфой заплатил и даже не возмущался. А зря, что ли, Колин две недели беспрерывно снимал тренировки слизеринской команды? Он одним из первых понял, что мир за стенами школы на факультеты не делится и с этими людьми ему в будущем еще работать. А со многими даже тесно сотрудничать. И жуткий фанатизм к Избранному герою совершенно не помешал.

Кстати, близнецы по неизвестной причине заподозрили в диверсии старосту девочек, выпускающуюся в этом году и ранее обещавшую им кары небесные за незаконные испытания. Даже скандал устроить осмелились посреди гостиной, на повышенных тонах. Ага, с рыжими не хотели связываться не только в связи с их засильем на факультете, мстительностью и смекалкой — многих пугали такие качества как беспринципность, неумение вовремя остановиться, ну и явное покровительство директора. Многие объясняли это влиянием крови Блэков. Вот только в старосте примесь крови древнейшего и благороднейшего тоже присутствовала и бушевала даже в большей мере, чем в близнецах. Во всяком случае, бешенство и скорость кастования проклятий, не отвлекаясь от нудной лекции, были поистине блэковскими. А если жалящие заменить на Круциатусы, то сходство с молодой версией миссис Лестрейндж было бы стопроцентным. Видимо, подобная мысль пришла не только в голову Лаванды, поскольку близнецы с позором ретировались, правда, замыслив на будущее недоброе. Темной ночью, постоянно оглядываясь, они подкатывали к Гарри по поводу одной одиозной карты, но тот сослался на Люпина и умыл руки. А на следующий день вещи Поттера оказались перерыты, но карту злоумышленники не нашли. Конечно — в девичью спальню им хода нет. А Гермиона демонстративно накладывала на свои вещи разнообразные чары защиты, бросая высокомерные взгляды на однокурсниц. Нет, это очень правильно и нужно: мало ли кто забежит на огонек, но вот так, на показуху, для девочек, с кем еще на первом курсе заключила договор, — это оскорбительно.

А наутро школа бурлила. Наконец-то всплыла причина, по которой до школы не доходила иностранная пресса. Наша неугасающая знаменитость дала иностранным журналистам интервью. Крайне занимательное интервью, касающееся отнюдь не участия в турнире. Нет, про него там тоже было, но больше магов с материка интересовала жизнь одиозной сиротки. И он не поскупился на пикантные подробности. Расписал бытие своё среди обычных людей: с проблемами выбросов и полной невозможностью справиться с последствиями, вылившееся во взаимный террор. Сложно сказать, чего больше боялись родственники Поттера: самого мальчишку или что их загребут в секретные лаборатории вместе с ним, или уберут как ненужных свидетелей, но возможность спалить способности племянника пугала их до безумия. А в помощь магов они даже не верили, только в новые неприятности. Так что в обострившемся конфликте виноваты обе стороны. Но Поттер, к своей чести, это признавал и обелить себя не пытался, выставившись несчастным и заморенным. А вот об отсутствии защиты и помощи не преминул лишний раз проехаться.

В ту же копилку полетели факты о его первом сознательном знакомстве с магическим миром, безумной и бесполезной попытке родственников защитить его: эскапада писем у них почему-то стойко ассоциировалась с секретными лабораториями и бесчеловечными опытами. Не сказать что они не угадали. Милые приключения и опасные монстры в самом защищенном месте магической Британии и на закуску — невинно осужденный крестный.

Министерство Магии долгое время воздерживалось от комментариев, проверяя изложенную информацию. Возможно, в искренней надежде, что все само рассосется. Не срослось. Та же Франция подняла бурю до небес, перетряхивая жареные факты и находя им железобетонное подтверждение. Видимо, в Международной Конфедерации Магов грядут перестановки кадров. Под нашего директора там копают основательно, даже дело Блэка на пересмотр взяли и с гневными воплями подняли новый вой о попрании прав граждан в нашем захолустье. Наше сообщество обязано было отреагировать. Реакция была неоднозначная. Как обычно. Но что еще ждать от магов, с логикой друг другу не представленных? Нет, Поттера понять можно: он целенаправленно топил чужих, чтобы вытащить из болота своих. Так что нашему Светочу было очень неприятно узнать, что в числе этих мифических своих для нашего героя он не значится.

С другой стороны, иностранные журналисты уйдут вместе с турниром, а вот Поттер останется. Не знаю, как остальным, но мне факт того, что директор смог перекрыть школьникам целый пласт информации из внешнего мира, показался крайне тревожным звоночком.

Миссис Лонгботтом появилась в конце завтрака, когда опоздавшие только присели за столы, а ранние пташки еще не успели покинуть Большой зал, величественно вплыв в широко открытые двери в сопровождении невысокого улыбчивого джентльмена, беспрестанно вертящего головой и ностальгически вздыхающего. Леди себя подобным не утруждала — она не сводила пристального взгляда со своей цели и, выдерживая вид вдовствующей королевы, шествовала с видом полновластной хозяйкой ситуации. Рядом восторженно вздохнула Парвати, не сводя восхищенного взгляда с гостьи.

— Бабушка, дядя Элджи, — глухо пискнул Невилл, вложив в голос странную смесь паники, облегчения и восхищения.

Дядя Элджи. Любитель радикальных методов пробуждения магии в детях. Я по новому присмотрелась к сопровождающему леди Лонгботтом, все также мягко улыбающемуся и окидывающему цепким взглядом окружение. И от этого невзрачного и добродушного человека на милю несло духом отдела тайн. Лаванда в таких вещах не ошибалась. Впрочем, что дядю Элджи, что миссис Лонгботтом можно было понять: многие последователи Ордена Феникса сделали феерическую глупость — они заключили договор с Хогвартсом после рождения детей, не дожидаясь первых выбросов. И если Гарри повезло, и его первые проявления магии проявились очень рано, то вот Невилл этим похвастаться не мог. И, к сожалению, откат за нарушение таких обязательств падал на ребенка. Почему, Лаванда не знала, просто приняла как данность. А если ребенок окажется сквибом — выживаемость при таком раскладе почти нулевая. Когда-то давно в старых семьях это практиковалось целенаправленно, в том числе для устранения неугодных потомков, но большинство такой судьбы своим детям не желало. А каково было миссис Лонгботтом, учитывая, что это ее единственный и любимый внук? Так что можно сказать, что подобные методы были оправданы. Все равно Невилла страховали, просто он об этом не догадывался.

— Августа, — к гостье спешила МакГонагалл, недовольно поджимая губы, — посторонним в школе не место.

— Естественно, — с достоинством кивнула благородная леди, и хищная птичка на ее шляпе чуть двинула крыльями, сохраняя равновесие, — вот только я не посторонний посетитель, — и заместитель директора была ткнута носом в тугой свиток с печатью Министерства Магии.

— Хорошо, мистер Филч проводит вас к директору, — покладисто согласилась она, разворачиваясь в поисках завхоза.

— Не так быстро, дорогая подруга, — проскрипела миссис Лонгботтом, — ты мне тоже нужна. И к тебе, как к декану факультета моего внука, у меня имеется ряд вопросов.

Профессор трансфигурации привычно поджала губы, но спорить в присутствии учеников, жадно впитывающих каждое слово, у нее не было ни малейшего желания, и она просто сухо кивнула. Сопровождающий пожилой леди так и остался улыбчивым и безмолвным. Напоследок леди окинула суровым взглядом гриффиндорский стол, задержав взгляд на внуке и — почему-то — Лаванде.

— А ты ее заинтересовала, — хмыкнула над ухом Парвати, — ты же была на Балу с Невиллом, кажется, тебя рассматривают в качестве невестки.

Лаванда беспечно пожала плечами. Её матримониальные планы старой леди не волновали. Интереса подобного рода к Невиллу она не испытывала, а родители не рассматривали кандидатов ее возраста: в планах были маги постарше и желательно с континента. Как мне кажется, родители Лаванды жаждут в спутники любимой дочке самодостаточного мужа с не запудренными мозгами, что в Британии отыскать проблематично — судя по последним шевелениям, передел власти снова выйдет на уровень силового противостояния. Все же аналитические способности достались Лаванде по наследству.

— Да нет, бабушка бы никогда... — замялся сильно покрасневший Невилл.

— А меня шляпка заинтересовала, — мечтательно потянула Патил, — я бы никогда не смогла так открыто плюнуть на политику Министерства.

— М-м-м? — потянула Браун.

— Стервятник, — пояснила Парвати, — безумная смесь магии смерти и химерологии, что под запретом в Британии, но не артефакты. Такой вот казус законодательства. Но порицаемый. С такой птичкой и директору при поддержке феникса справиться будет непросто.

— Это дедушкин подарок, — с необычной нежностью подтвердил Невилл.

И мы дружно посмотрели вслед скрывшимся в коридорах школы гостям.

Золотую парочку, как окрестили урезанное в составе трио, мы старались избегать всеми силами, поскольку ожидать от них понимания было довольно глупо. А они время от времени делали очередную попытку то ли просто пообщаться, то ли потребовать очередную порцию информации. И исключительно в коридорах школы. Выяснять не хотелось.

Гермиона недовольно сверкала глазами, но в спальню приходила исключительно ночевать, демонстративно задергивая шторы балдахина, выпячивая свое нежелание общаться, а в гостиной, по обыкновению, сидела только рядом с Поттером. Не знаю, что ей такое сказала Парвати, но свою агитационную деятельность в девичьей спальне она прекратила и девочек даже в гостиной перестала доставать. Впрочем, младшие курсы от ее навязчивых лекций не избавились, а на злобное угрожающее шипение Грейнджер с завидной толстокожестью не обращала внимание. Мне бы такие нервы!

Но на всю школу ее нововведённое правило не распространялось, и мы дружно играли в догонялки. Пока что мы лидировали, но не сегодня. На переходе из кабинета трансфигурации на чары нас таки почти загнали в угол, а убежать — это потерять лицо, чего допустить Лаванда никак не могла. Поэтому серьезного нахмуренного Поттера встретила с глупой легкомысленной улыбочкой, отметив, что за его спиной маячит Гермиона с немалой толикой злорадства во взгляде. Ну ясно, успела нажаловаться. Только зря радуется, рыжая-то из Больничного крыла уже вышла и уже наслушалась чудесных сказок про своего принца, а некоторые даже увидеть успела.

— Профессор Трелони! — радостно воскликнула Парвати, мигом почуяв, как без потерь ускользнуть от встречи. Снова макать парочку в их невежество было уже давно неинтересно.

Пророчица не шла — она словно плыла сквозь расступающуюся толпу спешащих школьников, привычно лохматая и слегка неряшливая, редко акцентируясь на бренной реальности, предпочитая далекие миры и варианты альтернативных вселенных, плавающие в недоступном абсолютному большинству Астрале. Сегодня взгляд профессора был особенно туманным: белесая поволока полностью заполнила огромные стекла стрекозиных очков, и если внимательно приглядываться к сюрреалистическому туману, казалось, что он пытается прорваться вовне из тесного вместилища, бешено закручиваясь от ярости после неудачной попытки.

Трелони остановилась, мазнув невидящим взглядом по девочкам, но не сочла их интересными. На нашем герое туманный взгляд остановился, и женщина по-птичьи склонила голову набок. Голос у потустороннего нечто оказался грубым и скрипучим, совсем не похожим на привычный неуверенный щебет, которым приветствовала профессор учеников, или путанный певучий тембр, которым она выдавала свои истинные и мнимые пророчества со скоростью пулеметной очереди.

— Жить хочешь? — вкрадчиво поинтересовалась Сибилла Трелони, щедро осыпая гриффиндорца потусторонним туманом.

К чести Поттера, он не отшатнулся и не отступил, не сводя напряженного взгляда с фигуры преподавателя, демонстрирующей все признаки глубокого транса, и медленно кивнул.

— Тогда не хватай ручками, а ножками топай, ножками, — прошелестел голос, и Трелони проскользнула мимо, потеряв интерес.

Что-то нечленораздельное прошипела Грейнджер, но Поттер только нервно дернул головой, пристально следя за удаляющейся фигурой. Ну, а мы продолжили свой первоначальный путь: происшедшее не являлось объективной причиной для опоздания на занятие к уважаемому профессору Флитвику.

Глава 4

Школа бурлила. Школа кипела. Снова. Третий тур. Последний и решающий.

Гул голосов спешащих магов, тонкой струйкой протискивающихся в узкие для такой толпы двери, веселый смех и гневное шипение, отдавленные ноги и внезапные тесные объятия. Не всегда по обоюдному согласию. Редкие вспышки заклинаний и короткие потасовки. Подростковый пансион и полное бездействие взрослых. М-да. Подросток-маг — ходячая катастрофа даже не в квадрате, а в кубе. А то и в более высокой степени. Но, опять же, моих придирок к дисциплине никто не понимает.

Темнеющее закатное небо навевает тоску, но трибуны уже манят подсвеченными огнями и переливающейся иллюминацией многочисленных лавок, затянутых тентами, и шатров. Квиддичное поле превратилось в неприступную крепость из жутких растений, переплетающихся между собой жилистыми стволами и ощерившимися блестящими иглами и кинжальными листьями, угрожавшими бритвенной остротой кромок всем рискнувшим приблизиться. Над лабиринтом тоже блуждали подвешенные огоньки, но не столько для участников, сколько для зрителей, чтоб те имели возможность оценить масштаб замысла и трудности, ждущие с нетерпением своих чемпионов.

Чемпионов пока не было, но Бэгмен с радостным оскалом уже мчался в сторону палатки, выделенной нашим непревзойденным звездам сегодняшнего мероприятия. Живой, кстати. Но, видимо, его везение подходит к концу, если верить нехорошим взглядам двух одинаковых с лица и предвкушающей улыбке их младшей сестры. Но Бэгмен, как и Грейнджер, толстокож и угрозы не чувствует. Кстати, а кудрявая где? А, вон она, шмель-переросток из чемпионской палатки ее выставил. Угу, на глазах у взбешенной рыжей.

И зачем проводить сие мероприятие на закате? В чем смысл? Добавить антуража и дополнительной сложности чемпионам? Так им и так проблем хватит. Уверена, Хагрид запустил туда "милашек" сверх оговоренного количества и видового состава. Чисто из наилучших побуждений. Даже с нашего места были видны резкие вспышки, короткими протуберанцами прорезающие темноту лабиринта, и тоненькие струйки улетающего в небо дыма от отголосков затухающих пожаров. Вот это явно соплохвосты — лелеемые любимцы нашего лесника. Последние оставшиеся в живых. Тварюшки очень агрессивны, вне зависимости от вида и гендерного признака, и явно демонстрируют свой нрав вынужденным обитателям лабиринта. Одно хорошо: растения — огнеупорны, и эпичного пожара не случилось. А ведь еще где-то там акромантулы, дементоры, сфинкс и прочая нечисть, не считая ловушек. Сомнительное удовольствие.

Трибуны пылали огнями, сдержано гудели от неспешных разговоров, парила палатка зельеваров, мадам Помфри сосредоточенно чертила сложную фигуру, рядом ассистировали пара вертких магов в лимонных мантиях, ее французский коллега на весу левитировал несколько внушительных фолиантов и пару развернутых свитков, выверяя полученный результат и вполголоса переговариваясь с дамой. Нашей штатной команде спасения явно не понравились предыдущие гонки с препятствиями, и сейчас они расположились более компактно. По соседству декан Рэйвенкло в компании профессоров не менее сосредоточенно дирижировал процессом начертания еще более сложной фигуры, наверняка предназначенной выдернуть пострадавшего чемпиона из лабиринта. Тут фолиантов и свитков кружило рядом с участниками ещё больше, а профессор нумерологии с Синистрой, прильнувшей к телескопу, обложившись пергаментами с бешено пишущими ядовито-зелёными перьями, непонятными с такого расстояния приборами, снова на коленке пересчитывали ритуал. Ну, хоть кто-то ратует за безопасность.

На трибунах к подругам присоединилась Падма в сопровождении Чанг. На этот раз девочки решили пойти дальше в своей тяге к экономии и свободным галеонам на булавки и приобрели омнинокль один на троих, тот, что сейчас красовался блестящими гранями в руках индианки с факультета умников. Чанг надменно обозревала окрестности в собственный артефакт. Задержавшись взглядом на одной из трибун, она внезапно замерла и традиционно низко поклонилась. Лаванда проследила взглядом за китаянкой. Китайская диаспора чинно заняла целый сектор, ярко выделяясь традиционными одеяниями среди летящих мантий европейцев. Браун невольно отметила тот факт, что и на предыдущем испытании этот сектор был занят азиатами. Вот интересно, если выбор русалок на мелкую вейлочку был оправдан тем, что с нее вытянуть можно было больше, а Рон шел приятным бонусом, то, решись они всеми силами тормозить Седрика, не ринулась бы китайская диаспора всей толпой отбивать родственницу? Многие маги из присутствующих выглядели так внушительно, что не удивлюсь, если бы они и нашего кальмара с легкостью покрошили на блюда азиатской кухни.

И не менее интересный факт. Купание Чжоу в озере в роли приза на мировой арене — уже свершившийся факт помолвки, а учитывая должность старшего Диггори и традицию в наследовании должностей, открываются очень интересные перспективы подобного союза. А вот то, что иностранные маги, что Патилы и те же китайцы начали закрепляться на островах после того, как всех потрепала война с Неназываемым, настораживает. Кто на самом деле был невидимым дирижёром?

Лаванда раздраженно тряхнула головой, прогоняя навязчивые мысли: высокая политика не была её уровнем, поэтому перегружать мысли тем, на что она не могла повлиять, девочка не желала. А вот новые действующие лица её очень интересовали. К примеру, в министерской ложе, помимо привычных министров и приглашенных крайне важных людей, возникли любопытные персоны, вокруг которых министр Фадж, услужливо лебезя, наматывал нервные круги.

— Славяне, — пояснил вездесущий Криви, заметивший интерес подруг, — ориентировочно с западных территорий. Большего даже Малфой не знает, хотя важничает безмерно.

— И что они здесь забыли? — удивилась Парвати. — Они же британские мероприятия демонстративно игнорируют?

— Сторонние наблюдатели, — поделилась информацией Чанг, — после скандала МКМ вынесла вотум недоверия председателю, да и сам факт провальной организации турнира у многих вызывает вопросы, вот и результат. Тут наблюдателей от МКМ в три раза больше, да и независимые прибавились: вон там, левее, явно американцы. Но русские — это подозрительно.

— Не то слово, — хмыкнул Колин, — видите второго, который в широких штанах, бритый налысо, но с хвостиком, у него еще меч на поясе...

— Шашка, — автоматически поправила блондинка.

— Что? — споткнулся Криви, удивленно покосившись на Браун.

— Не меч, шашка! Сабля, — неуверенно уточнила Лаванда, — боевое оружие!

— Вот, — наставительно поднял палец наш папарацци, — боевой маг! При полном параде! А второй, в красной шубе и с посохом, — волхв. Серьёзные люди.

— Бро-ни-слáв Вла-ди-мú-ро-вич, — по слогам произнесла непривычное имя, выскочившая как чёртик из табакерки Грейнджер. — Его так болгарский министр назвал, когда Виктору Краму удачи пожелать приходил. Сва-ро-жич, — с жутким акцентом добавила она, стараясь передать правильное звучание.

— А ты-то что там делала? — хмыкнула Чанг.

— Гарри поддерживала, — не осталась в долгу та, кинув на китаянку неприязненный взгляд, но уходить из компании, где ей не рады, не спешила, явно рассудив, что к нам Уизли не полезут.

Неужели и до толстокожей Гермионы дошло? Или гадости, что ей устраивали рыжие, перевесили степень её безрассудности? Грейнджер ведь тот ещё танк отмороженный: переедет и не заметит.

А чемпионы меж тем уже выстроились по линеечке около входа в лабиринт и с каменными лицами внимали заливающемуся соловьем Бэгмену. Это дело он любил и отдавался ему со вкусом и кропотливой прелюдией, изрядно играя на нервах жаждущей развлечения публики. Наконец, дождавшись отмашки, чемпионы один за другим нырнули в темноту, бросившись врассыпную.

Девочки, передавая друг другу артефакт, прикипели взглядами к площадке для испытаний. Зачастую передвижения чемпионов прослеживались вспышками заклинаний, прорезающих темноту, на мгновение освещая пугающие растения, недовольно шелестящие листьями и молодыми побегами. Делакур окружили болотные огоньки, настойчиво пытающиеся заманить её в трясину, Крам, сходу взявший приличный темп, с разбегу влетел в стаю не опознанной девочками нечисти, крайне агрессивной и кусачей. Впрочем, болгарина это не сильно замедлило — он за пару мгновений покрошил нападающих в фарш и даже попробовал прожечь дыру в стенах лабиринта. После чего ему снова пришлось спасаться бегством: попытка провалилась, а мстительная флора чуть не насадила его на выстреливающие, как гарпуны, побеги.

Седрик не разминулся с вымахавшими размером с телёнка соплохвостами, чуть не поджарившими его, и вынужден был позорно спасаться бегством. Самый везучий гриффиндорец нарвался на дементора, поразив зрителей материальным патронусом. Но дементор, к счастью, оказался обычным боггартом. Затем Поттер застыл, как муха в желе, явно влетев в ловушку, и начал нелепо размахивать руками над головой, вызывая смешки на трибунах, но справился, покинув опасную зону, и рванул дальше.

Хуже всего пришлось Краму. В один прекрасный момент болгарский чемпион замер посреди коридора и начал странно дергаться, словно в припадке или в борьбе с самим собой. Несколько раз его палочка поднималась вверх, но заклинание так и не сорвалось с неё, а Виктор топтался на месте, то порываясь идти, то замирая на полушаге, отчаянно тряся головой.

На трибунах раздался недоумённый гул: странное поведение чемпиона заметили все. Слегка заволновались в судейской ложе, но сквозь чары тишины, куполом окружающие судий, не доносилось ни звука до любопытных зрителей. Больше всех ярился директор Дурмстранга, вскочив с места и активно что-то доказывая.

— Это непростительное! Подчиняющее! Немедленно вытащите моего студента! Каркаров, — внезапно произнесла китаянка, внимательно наблюдающая за судьями в оминокль. — Что? Я по губам читаю, — деланно изумилась Чанг, с удовольствием любуясь на наши вытянутые лица.

— Во дела... — потянул Криви, но непонятно было: это его изумили таланты рэйвенкловки или ситуация в целом.

— По личному опыту судите? Дамблдор. Довольно. Вытащите моего соотечественника. Нападение постороннего на чемпиона во время испытания? Это уже перешло все разумные границы! Болгарский министр.

Крам меж тем проиграл битву с самим собой: дёрганной походкой он брёл по лабиринту, запинаясь обо всё, в том числе и о собственные ноги, но упорно шёл вперёд. Налетая на пугающие живые стены, раз за разом отталкивающие его прочь и угрожающе шелестящими кинжальными листьями. Виктор уже успел обзавестись несколькими серьёзными порезами, помечая теперь свой путь каплями крови. Из широкой ссадины на лбу его лицо заливала кровь, которую чемпион даже не пытался утереть, что ещё больше убеждало всех наблюдателей в неправильности происходящего. От ранений и кровопотери скорость его ещё снизилась, но ругань судей на трибунах по закону жанра затянулась.

И набрел-таки добрый молодец, на свою беду, на французскую чемпионку. Флёр — девочка умная, мигом сообразила, что явление перед её очами окровавленного и словно пьяного болгарина это неспроста, особенно его попытки поднять палочку, напоминающие движения марионетки на верёвочках с неопытным кукловодом. Быстро разорвав дистанцию, попыталась что-то спросить, но ответа так и не дождалась, кроме того, что кончик дёргающейся палочки более уверенно начал наводиться на голос.

Вот если Делакур опасность оценила соразмерно и даже явно опознала, что соперник под принуждением, то силы свои переоценила. Иначе её действия я не могу объяснить. Магичка с приличным содержанием в жилах крови вейлы ударила шармом на полную мощь, явно пытаясь перехватить чужой контроль. Но незримый маг в лабиринте, безбоязненно раскидывающийся непростительными, оказался сильнее, и сил сбить его чары у француженки не хватило.

— Круцио, — я словно услышала его хриплый ломающийся голос, кончик палочки нервно дернулся — и проклятие кровавой вспышкой метнулось к девушке.

Сосредоточенная на ментальной атаке Флёр увернуться не успела. Её крик услышали даже на трибунах. Уже падая, блондинка вслепую кинула в обидчика неразборчивое проклятие и немыслимым образом умудрилась попасть. Крам грузно упал рядом и затих. Под ним медленно расплывалось красное пятно, не спешащее впитываться в промёрзлую землю. На красные искры француженки уже не хватило, палочка в последний раз дернулась и выскользнула из ослабевших пальцев потерявшей сознание чемпионки.

На трибунах громогласным эхом взвилась мадам Максим, что было слышно даже сквозь наложенные чары тишины.

— На мою студентку напали! Это результат вашего промедления, Дамблдор! Мадам Максим, — привычно начала озвучку Чанг. — Я предупреждал, мой студент под принуждением! Каркаров. С меня довольно, я подам жалобу в МКМ. Почему детям до сих пор не оказана помощь? Болгарский министр.

На трибунах начался шум и зазвучали крики недовольства, но пока не понятно, в чей адрес. Громче всех взвилась мадам Делакур, вновь явив магическому сообществу своё истинное лицо.

— Я убью это тварь! — её гневный вопль перекрыл гул стадиона. Ведьма бросилась вперёд не разбирая дороги, но почему-то не в сторону лабиринта, а к судейской комиссии, однако на половине броска была перехвачена бдительным мужем. Хотя, судя по красноречивым взглядам, он мечтал, наоборот, составить супруге компанию. На женщин-птиц во главе с тёщей его бдительности не хватило, и они уже бурно переругивались с аврорами, стремящимися оттеснить ведьм от судий. Кстати, последних даже это не проняло, и к единому мнению они прийти не смогли.

Ситуацию в свои руки опять взяли многострадальные преподаватели Хогвартса. Флитвик и Ко мозголомные конструкции чертили не зря. Несколько взмахов палочками и хоровое заунывное заклинание — и пострадавшие лежат на клочке выгоревшей земли. М-да, а точка фокусировки оказалась одноразовой.

Мне кажется или наши бравые ругающиеся судьи пропажи чемпионов не заметили?

Поттера и Седрика опасность столкнуться с магом-невидимкой, нападающим на чемпионов в лабиринте, миновала. Поттер вообще весь пикантный момент поединка Крама с Флёр пропустил, надолго зависнув около сфинкса. Седрик, хоть и услышал крик, но был далеко от мест событий, отбиваясь от стаи мелкой нечисти. К Кубку парни вышли одновременно, напряженно замерев и сверля друг друга подозрительными взглядами.

Акромантул появился неожиданно, быстрой и беззвучной тенью вынырнув из тьмы позади Диггори.

— Седрик, сзади! — испуганно закричал Поттер, прорвав недоверчивое молчание.

— Неубедительно, Поттер, — Диггори, презрительно усмехнувшись, даже не дёрнулся, молниеносно запустив в гриффиндорца Ступефаем.

Невероятным образом извернувшись, подросток разминулся с проклятием и уже из положения лежа запустил тем же Ступефаем за спину сопернику. Однако его ответ бессильно стёк о выставленный щит, а ужас в глазах противника Седрик записал на свой счёт, но последнее заклинание произнести не успел — гигантский паук добрался до своей жертвы. Лабиринт огласил новый отчаянный крик.

— Идиот! — рявкнул Поттер, подскакивая с земли и бросаясь в сторону. — Как же вы мне, идиоты, надоели! Ступефай! Ступефай! — начал он поливать акромантула не особо эффективными проклятиями, не наносящими вреда монстру.

Однако жертву свою паук бросил, развернувшись к новому кандидату на поздний ужин. Седрик, извиваясь ужом, пытался отползти в сторону, к палочке, укатившейся куда-то в темноту.

— Ступефай! — заклинание бессильно сползло с паука. — Файр! — стена огня заставила тварь отступить и раздраженно защелкать хелицерами. — Ага, не нравится? А если так? — заковыристое движение палочкой и неразборчивое проклятие — и паук почти по брюхо проваливается во внезапно ставшую рыхлой, как зыбучие пески, почву. — Файр!

Поттер держал палочку с вырывающимся из неё потоком огня, пока паук не прекратил дёргаться, и лишь затем опустил свой огнемёт, оглянувшись на соперника. Диггори далеко не уполз, потеряв сознание всего лишь в паре метров от своего артефакта. Гарри на мгновение замер, а потом, безразлично пожав плечами, поднял палочку Седрика и, выпустив из неё красные искры, бросил на тело чемпиона. И отвернулся, сочтя свою миссию выполненной.

Кубок на пьедестале манил, переливаясь начищенными гранями в свете скудной подсветки, чтоб чемпионы точно не промахнулись мимо приза. Поттер заворожено протянул руку, но в последний момент замер. Задумчиво хмыкнув, он отступил на шаг и внимательно посмотрел на кубок, огляделся вокруг, задержав взгляд на всё ещё бессознательном Седрике. Желающих спасти чемпиона, несмотря на красные искры, пока не наблюдалось, мало того, что он покалечен, так ведь и отравлен, и Гарри, наверняка здраво оценивая свои силы, не полез с первой помощью, а понадеялся на профессионалов. Не факт, конечно, но скажет он именно так.

Словно что-то решив для себя, Поттер отступил ещё на шаг и вынул палочку.

— Секо! — резкий горизонтальный взмах — и из каменного пьедестала выбило мелкую крошку, Кубок опасно зашатался, но устоял. — Вингардиум левиоса! — отсеченный кусок с Кубком плавно поднялся в воздух, удерживаемый магией.

Довольно хмыкнув, подросток побрёл в темноту лабиринта в поисках выхода, бережно левитируя свою добычу, и так и не заметил, как за его спиной медленно растворилось в тенях тело Седрика, оставив вместо него кусок выжженной земли с узнаваемым отпечатком.

— Внезапно, — прокомментировал Криви, продолжая бешено щёлкать колдокамерой с хитро прикрученным к ней омниноклем.

— Не сказала бы, — задумчиво потянула Парвати, — так всегда бывает, если не принимаешь своего противника всерьёз.

— Или заведомо веришь стереотипам и считаешь его лжецом, — усмехнулась Лаванда.

— Никаких претензий, — недовольно хмурясь, всё же признала Чанг, — Поттер честно пытался предупредить, но Седрик зазнался и не контролировал пространство вокруг себя. Это его просчёт.

Она покосилась на Гермиону, гордо задравшую нос и кидающую на нас презрительно-возмущённые взгляды. Время от времени та пыталась что-то сказать, но лишь беззвучно открывала рот. Еще в начале, как Чжоу начала переводить фразы судий, Грейнджер по привычке пыталась вставить свой комментарий к возмутившей её реплике, что не стоит вытаскивать чемпионов, раз они оговоренные красные искры не выпустили. Значит, в помощи не нуждаются, заявят потом, что им помешали. Это Бэгмен так отличился. Злопамятная и мстительная сволочь. Вот и схлопотала кудряшка проклятие безмолвия от Падмы, которая к стилю общения нашей заучки с непременным донесением до собеседника её ценного мнения была непривычна. Мы же молчали и записывали всё на омнинокли, потом будет время пересмотреть, обсудить и дать оценку, не сейчас. Артефакт действовал подобно омуту памяти, позволяя неоднократно прокручивать интересующее событие, приближать и укрупнять детали. Единственное, что был одноразовым и записать мог лишь одно событие, но храниться оно могло годами.

Я вот как-то упустила этот момент, и мне показалось слегка нелогичным, что девочки решили сэкономить столь радикальным образом, хотя в памяти отложился эпизод, когда Парвати отдавала наш омнинокль Падме на прошлом испытании. И Чанг отдавала, и другие дети, вне зависимости от факультетской принадлежности. А, понятно, факультет умников закрутил какой-то хитрый проект, на котором можно поставить себе жирный плюсик в личное дело и денег подзаработать. А девочки решили по-родственному подмазаться к Падме, как к участнице проекта, впрочем, как и остальные, жертвующие свои артефакты воронам. Хитрые детки.

А проклятие рэйвенкловки всё ещё держалось: то ли Грейнджер не додумалась с себя его снять, то ли Падма оказалась более сильной ведьмой. Вот и молчит ярая гриффиндорка, но, несмотря на обиду, нас до сих пор не покинула. Как и Криви, в ущерб лучшим ракурсам жаждущий и дальше быть поближе к откровениям в исполнении Чанг. Очень удачное место было у девочек.

Выбирался Поттер довольно долго. В невероятное везение можно записать и тот факт, что с человеком-невидимкой он разминулся. Впрочем, сюрпризов и так хватало: флоре и фауне в лабиринте было откровенно пофиг, дошёл чемпион до приза или нет. Время от времени Гарри приходилось опускать Кубок ради возможности отбиться от очередной гадости, подсаженной в лабиринт заботливым лесником, а последний соплохвост едва его не поджарил почти у самого выхода, так что к недовольным зрителям подросток выскочил слегка подкопчённым, а тварюшка пределы лабиринта покинуть не смогла, хотя и очень желала. Глядя на беснующуюся тварь, непрестанно поливающую не пропускающий её барьер выхлопами огня, как из огнемета, многих магов просто передёргивало. Неудивительно, что выделенная Авроратом группа спасения в лабиринт так и не вошла — ждали, пока Флитвик начертит новую фигуру фокусировки, чтоб вытащить пострадавшего.

Поттер с размаху отпустил каменную подставку с Кубком прямо на стол перед судьями. Парень был уже бледен, его заметно пошатывало от перенапряжения, да и последняя схватка его окончательно доконала — вряд ли он был рад видеть всю эту недовольно гудящую толпу.

— Гарри, было некрасиво с твоей стороны заставить нас ждать, — укоризненно покачал убелённой головой Дамблдор, на что Избранный только злобно зыркнул из-под остатков обгорелой чёлки.

— Гарри! Гарри! — подлетел неунывающий Бэгмен. — Это же портал, я говорил вам, неужели ты прослушал?

— Угу, я не такой идиот, чтоб руками хватать всякие непонятные артефакты. Один раз эта гадость меня уже капитально подставила! — огрызнулся подросток, сверля недовольным взглядом организаторов.

Щёлкали колдокамеры, активно закидывали вопросами журналисты, пытаясь пробиться через оцепление. Одобрительно кивнул почтенный волхв, с любопытством разглядывая гриффиндорца. Комментатор замер, чувствуя подвох и острую необходимость спасать ситуацию, когда чемпион в открытую заявляет о недоверии к организаторам турнира.

— Да нет же, Гарри! — резко затараторил он. — Кубок должен был перенести тебя к судьям. Смотри!

И Бэгмен без раздумий схватил выставленный на обозрение приз, мгновенно исчезнув в вихре портационной воронки. Все замерли. Прошла секунда, другая... Время ожидания тянулось невероятно медленно, но ничего не происходило. Тишину, казалось, можно было потрогать, даже пылинки словно замерли в воздухе.

— Мне непонятно, почему медлят господа авроры? — в установившейся тишине громом прозвучали слова волхва. — Или мне одному кажется, что у вас только что украли Кубок выбора? Я, конечно, держу портальный след, но если это никому не нужно... — он пожал плечами и задумчиво посмотрел на слегка искривший камень в навершии своего посоха.

Резко засуетился Фадж, как болванчик кивая головой и убеждая гостя, что след им очень нужен. Загомонили трибуны, гневные вопли директоров дружественных школ обрушились на британских организаторов, застрочили ядовито-зеленые перья журналистов под вспышки колдокамер. Единственными островками спокойствия в этой какофонии выглядели группы сторонних наблюдателей, обменивающихся друг с другом едкими фразами. Только боевой маг, сопровождающий волхва, не проронил ни слова, с брезгливым презрением во взгляде смотря на разворачивающуюся драму.

Получив координаты, отряд авроров исчез в неизвестном направлении, под скрип зубов британских представителей следом рванули представители от МКМ, и никто не заметил, как исчез молчаливый маг с презрительным взглядом.

Растерянно оглянувшись и убедившись, что интерес к его персоне давно потерян, Поттер устало побрёл в сторону больничной палатки, слегка пошатываясь на ходу. У целителей и зельеваров уже выстроилась паломническая очередь из родственников чемпионов и представителей французского и болгарского министерств. Впрочем, последнего чемпиона не задерживали, даже дойти помогли и наглых журналистов отогнали, поскольку на последних метрах он просто валился от усталости и ран. А вот когда около палатки целителей мелькнули рыжие незапланированные макушки, наша кудряшка не выдержала и рванула с трибун. Падма едва успела бросить ей вслед отменяющее.

Лаванда с Парвати переглянулись и беспечно пожали плечами. Хочет Грейнджер подставиться? Её проблема. К Поттеру Помфри всё равно в ближайшие несколько суток никого не подпустит, как и к другим чемпионам. Чанг даже не пытается разбавить собой массовку, несмотря на нервную бледность от волнения и бросаемые украдкой взгляды в сторону заветной палатки.

Собственно, на этом самая интересная часть турнира закончилась. Этап "кто виноват и что делать" тянуться может сутками, а о результатах погони за беглым Бэгменом мы всё равно узнаем только из газет. Не знаю что там, в конечной точке маршрута, но всех ждёт очень большой сюрприз, а кому он понравится больше, зависит от профессионализма участников погони. Поэтому, отдав артефакт Падме, мы просто направились в замок в толпе таких же предусмотрительных студентов, желающих покинуть мероприятие до кульминационной давки и иметь возможность заскочить на кухню, чтоб разжиться вкусняшками и отметить сомнительную победу.

Ну, а у меня проблемы нарисовались поинтереснее: сегодня за завтраком Лаванде пришло письмо, в котором родители любезно уведомляли дочурку, что на каникулах её планируют познакомить с возможным женихом. А Браун внезапно шлея под хвост попала, и зародилась в её головке идея пуститься во все тяжкие, чтоб возможный кандидат, узнав о её похождениях, сам от неё отказался. Ну, а мне экстренно стоит продавить мысль, что это мы всегда успеем — сначала стоит на товар глянуть, вдруг по душе придётся.

В общем, не до Поттера. К тому же, неплохо бы после пятого курса учиться ехать во Францию: там и климат лучше, и мода поинтереснее, да и жених... Если вдруг понравится...

"Конфундус"[*] (англ. Confundus Charm) — чары, применяющиеся как для причинения беспорядка в мыслях человека, так и для нарушения работы различных магических предметов. (источник: Поттервики. Однако случай применения к предметам (особенно волшебным!), если верить той же Поттервики, единственный. Как раз к кубку огня. Ах, какой простор для фантазии: можно применить к метле соперника, к его палочке, глазу Грюма. Зачем нам экспелиармус? Один правильно нацеленный конфундус — и противник угробится сам!)