А был ли Кеноби?

Джедаи очень долго терзали Энакина вопросами, проверяли его память, оценивали знания, словно искали в нем нечто... Но что именно..?

Они узнали о его рабстве. О жизни на Татуине, о матери и о друзьях, о гонках и о Уотто — обо всем, что было в его небольшой и небогатой истории.

А сейчас Мейс Винду смотрел на экран, невидимый молодому Скайуокеру, и требовал называть объекты, которые появлялись на этом экране. Образы проявлялись в мозгу Энакина с такой скоростью, что он сам невольно удивлялся этому.

— Банта... Гиперпривод... Бластер... — образы мгновенно растворялись, едва он называл слово. — Корабль... Чаша... Корабль... Спидер.

Темнокожий магистр погасил экран, поднял взгляд и посмотрел на мальчика. Затем переглянулся с гранд-магистром, и, словно они прочитали мысли друг друга, джедаи одновременно кивнули.

— Хорошо, молодой человек, — похвалил мальчика невысокий, морщинистый и ушастый старичок, которого все называли Йодой. — Очень хорошо. Но... Что ощущаешь ты, юный Скайуокер? Что чувствуешь ты, м?

Его глаза, казавшиеся Энакину обманчиво сонными, зорко смотрели из-под приспущенных век, подмечая каждую мелочь, каждую деталь в мальчонке.

— Мне... холодно, — наконец сознался Энакин. — Боюсь будущего. Боюсь неизвестности.

Йода покосился в сторону Оби-Вана, что сейчас улыбался, и даже немного приосанился, но промолчал.

— Знаешь ли ты, к чему страх ведёт, юный Скайуокер?

— К тёмной стороне, — ответил через несколько секунд молчания Энакин.

Уши старого гранд-мастера слегка качнулись, выражая одобрение, приправленное лёгким удивлением.

— Правда твоя. Должен джедай владеть умением сосредоточиться. Должен обладать размышления и отрешения искусствами, дабы стороны тёмной искушению не поддаться. И всё же, чувствую в тебе страх, юный Скайуокер. Но немного его вовсе, совсем немного... Скорее, предвкушение некое ощущаешь ты. Не боишься страха своего, в отличии от джедаев многих...

Энакин медленно выдохнул. Он не понимал, но чувствовал — самая сложная, самая опасная часть проверки джедаев пройдена.

Квай-Гон Джинн и Оби-Ван шагнули в центр комнаты, становясь позади Энакина. Собравшись в центре кафедры ораторов, они ожидали слов Совета. Вечер вступал в свои права, медленно опускаясь на верхушки высотных зданий.

— Завершили мы испытание Скайуокера молодого, — прошелестел голос Йоды после нескольких минут молчания. Его сонные глаза были прикрыты веками, острые уши напряжённо оттянулись назад. — Прав ты был, мастер Джинн. Как и ты прав, юный Кеноби.

Магистр Винду кивнул, соглашаясь со словами Йоды. Казалось, что почти все эмоции стёрты с его гладкого, чёрного лица, на котором осталась лишь задумчивость.

— В его клетках невероятно высока концентрация мидихлориан, — сказал он, сделав особое ударение на слове "невероятно". — Больше, чем у любого магистра.

— В нём действительно мощно проявлена Сила, — подтвердил магистр-цереанец Ки-Ади-Мунди.

Квай-Гон напряженно молчал, словно надеялся, что кто-нибудь продолжит слова цереанена. И к его удивлению, слово взял молчавший до сих пор Пло Кун:

— Мальчик... Он слишком стар для обучения, — тихо сказал шестидесятилетний кел-дор. — Но бывали разные случаи в истории ордена. И будет слишком недальновидно, — магистр повернул голову в сторону недовольно подшавшего губы Винду, — Если мы не обучим Энакина путям силы.

— Принято решение, — вновь взял слово Йода. — Обучит совет молодого Скайуокера по правилам всем. Вопрос лишь в том, учить кто будет его...

Глаза Энакина защипало... Слёзы счастья сами наворачивались на глаза, но Скайуокер не позволил упасть ни единой капле.

— Я... Сама Сила привела нас на Татуин, магистры, — решился на речь Оби-Ван, ободряюще положив руку на плечо мальчика. — Все мы знаем, что великая Сила не допускает случайностей. И мы не должны быть слепы, мы должны слушать её и видеть там, где простой человек не увидит ничего необычного, приняв события за простое совпадение.

Йода кивнул, соглашаясь со словами Кеноби:

— Прав ты, Оби-Ван. Мудр ты, не смотря на молодость свою. Но не забывай, что падаван ты ещё, и не можешь ученика себе взять.

Тут слово взял мастер Джинн.

— Магистры, — вступился за ученика Квай-Гон. — Я обучил Оби-Вана всему, что знаю сам. Во многом, ученик превзошёл меня самого. Он действительно искусный воин — кроме того, он почти прошёл Ритуал Испытания джедая, — на этих словах, среди магистров прошла лёгкая волна шепотков. — Мой ученик уже прошёл испытания отваги, плоти, духа. Сегодня все увидели, как он прошёл испытание проницательности, — на этих же словах кивнул даже самый мнительный из магистров — Мейс Винду — соглашаясь с мастером Джинном. — Осталось лишь испытание сноровки. Признаёт ли Совет мои слова..?

— Признаёт, — незамедлительно согласился Йода. — Но не время сейчас для этого. Миссию окончить должны вы, не дав Торговой Федерации Набу захватить. Королеву охранять должны.

За этими словами скрывалось прекрасная осведомлённость и понимание цели — пожилой гранд-мастер явно интересовался не только клетчатым миром корусантской политики.

— Да пребудет с вами Сила, — дал последнее напутствие Йода, показывая что аудиенция окончена.

Тид странно выглядел этой ночью. Он был мрачен — не горели бесчисленные фонарики, обычно украшавшие фасады домов, в высоких стрельчатых окнах домов было темно. Город был тих — молчали фонтаны, не было слышно ни музыки, ни разговоров, ни смеха. Только ветер что-то невнятно шептал, лаская безлюдные улицы...

В королевском дворце, в тронном зале, Ганрей и Хаако стояли перед фигурой человека в плаще. Голограмма Дарта Сидиуса возвышалась над ними, даже несмотря на то, что лорд ситхов сидел, в отличии от неймодианцев.

— Возвращается королева, — надменно бросил человек в плаще. — Как только она прибудет, заставьте ее подписать договор.

— Да, влад'ика, — согласился наместник, кланяясь, чтобы скрыть страх на своём лице.

В прошлый раз попытка заставить Амидалу поставить подпись на злополучном договоре стоила Федерации взвода дроидов и потери репутации. Если так пойдёт дальше, джедаи просто перебьют всю их армию, а сам Ганрей потеряет занимаемую им должность.

— Планета уже захвачена? — негромко поинтересовался Сидиус, и его голос, казалось, заполнил весь зал.

Наместник поспешно склонился в поклоне, радуясь, что сошёл со скользкой почвы на более твердую землю.

— Да, влад'ика, — заверил он. — Вплоть до м'елких посел'ений м'естных примит'ивных существ. Т'еперь мы полностью завлад'ели Набу.

Его собеседник кивнул — скорее своим мыслям, чем словам меркантильного неймодианца.

— Хорошо, — прошелестел его голос после нескольких секунд молчания. — Я позабочусь, чтобы в Сенате всё шло по-прежнему. Я посылаю к вам Дарта Мола. Он разберётся с джедаями...

— Да, влад'ика Сидиус, — повторил Ганрей и подумал, что эти слова скоро станут им заменой ежедневной молитвы — так часто приходилось их повторять в последнее время...

Голограмма растаяла в воздухе, но прошло достаточно много времени, прежде чем оба торговца пошевелились. Они опасались, что каким-то образом их грозный сообщник остался здесь и, невидимый, наблюдает за ними и их действиями.

Оба думали примерно об одном и том же — разница была лишь в том, что каждый хотел сохранить собственную власть и богатство, пусть и за счет временного союзника.

— Ситха — к нам? — прошептал Хаако через несколько минут молчания, нервно дернув головой.

Наместник оставил вопрос без ответа, устало прикрыв глаза.

На этой планете царит тьма. Солнечные лучи редко пробиваются сквозь густые, чёрные облака, свет дают лишь раскалённые лавовые моря, что покрывают больше трети планеты. Каждую секунду кипящая лава все прибывает и прибывает, и потоки пожирают всё большее количество сухой земли, вгрызаясь в породу...

В Ордене его называли одним из самых одарённых, одним из самых талантливых падаванов. Квай-Гон не без основания считал, что Оби-Ван, возможно, станет самым молодым мастером за последнюю тысячу лет. Последние года он упорно тренировался — оттачивая как боевые, так и дипломатические навыки... И весьма преуспел в этом деле.

Оби-Ван и сам всё это прекрасно знал. А ещё он знал, что в этой битве он победить не сможет. Бой со Скайуокером затягивался, превращаясь в войну на истощение...

Но вот, жёлтый взгляд встречается с жёлтым — и багровый клинок Избранного словно ожил, по велению хозяина уничтожив меч учителя.

Лезвие цвета крови немедленно метнулось к шее Оби-Вана — но замерло, буквально за несколько миллиметров до своей цели. Джедай чувствовал обжигающий жар клинка, обжигающую мощь тёмной стороны Избранного, чей взгляд сейчас с болью и ненавистью смотрел на бывшего учителя.

— Нет, — одними губами сказал Энакин. — Не ты...

Мощный силовой толчок отбрасывает Оби-Вана с высокой платформы, прямо в море раскалённой лавы...

— ...би! Оби-Ван!

Джедай слышал слова старого мастера, словно сквозь толщу воды. Сердце бешено колотилось, стремясь вырваться из тесной костяной клетки, а перед глазами мелькали всполохи от столкновения световых мечей.

— Кеноби!

С последними словами чувствуется Сила, что проходит сквозь тело молодого падавана — и тот наконец сбрасывает наваждение ото сна, бессильно деактивируя клинок.

Перед ним стоят два джедая — мастер Дуку и мастер Джинн. В глазах учителя — жалость пополам с немалым страхом за ученика. Дуку... Выходец с Серенно менее эмоционален, но так же обеспокоен за падавана своего ученика... И он не отключает световой меч — в отличии от Квай-Гона.

— Учитель... Я...

Не в силах выдержать напряжение, Оби-Ван падает в обморок, стараясь устоять на ногах.

Квай-Гон не даёт упасть ученику, аккуратно подхватив того под руки.

— Сможет ли твой ученик продолжать миссию, Квай-Гон? И... — Дуку деактивировал зелёный клинок, повесив меч на пояс. — Не опасен ли он, в первую очередь, для самого себя?

Квай-Гон молча укладывает Кеноби на кровать, с которой его ученик во сне вскочил, едва при этом не убив двух опытных джедаев. Чудо, что они смогли так быстро дозваться до Оби-Вана — и вдвойне чудо, что этого не видела ни занятая сейчас королева, ни служба безопасности.

J-327 летел прямо на Набу...

— Вы знаете, насколько порою бывает жестока Сила, учитель, — ответил через минуту молчания Квай-Гон. — И то, что вы сейчас с нами летите охранять королеву — не случайность.

— Воля Силы, — горько усмехнулся Дуку, идя за Квай-Гоном в рубку. — Оби-Ван ещё совсем молод, ученик. И уже сейчас, он способен не только слышать, но и слушать Силу...

— Именно поэтому вы здесь, мастер, — закончил за учителя джедай, набирая пароль на контрольной панели. — Не только мой ученик чует тьму, что сгущается вокруг нашего ордена, — двери открылись, пропуская джедаев в кабину пилотов. — Даже магистр Йода чувствует надвигающуюся опасность. Оби-Ван попросил выделить ещё одного джедая-мастера... И ему не отказали, выделив вас, мастер. Это лишь доказывает — предчувствия моего ученика небеспочвенны.

Рик в это время деловито проверял показания приборов: процент утечки энергии, уровень кислорода, температуру на борту... Рутина, одним словом.

Но, едва все положенные проверки закончились, и корабль вышел из зоны притяжения Корусанта — Олие довернул корабль, и потянул на себя серебряный рычаг, тем самым включая гиперпривод.

— Следующая остановка Набу, господа.

Мастера свернули свой разговор... Джедаям было о чём подумать.

Квай-Гон вспоминал события, что имели место быть несколько часов назад.

Оби-Ван... Он ни секунды не сомневался в решении совета. Ни по отношению к Энакину, ни по отношению к дополнительным силам, что нужно было выделить на миссию.

Квай-Гон покачал головой. Ведь он тоже чувствовал, что адепты тёмной стороны вновь пришли в галактику — но не придал этому особого значения, в отличии от падавана...

Риск велик. Очень велик — ситхов не видели уже много лет.... Но без риска в этой жизни суждено лишь лежать на удобной лежанке и рассуждать... Да и то — рискуешь, что что-то нарушит твой блаженный покой, например, упавшая на голову люстра.

Квай-Гон кивнул мастеру Дуку, и они оба спустились на уровень ниже, где располагались каюты королевы. Амидала созывала совет.

Оказалось, что все давно собрались и ждут только их. Оби-Ван уже очнулся, и сейчас тихо стоял у стены, всеми силами стараясь не подавать вида, что весьма обеспокоен и сильно злится на самого себя. Ему хорошо удавалось скрывать свои чувства, иной раз даже Квай-Гон не мог прочитать своего падавана.

Мастер устало прикрыл глаза. Надо было давно поговорить с Кеноби, но как разговаривать с тем, кто упёрт, как стадо бант?

Стоящий рядом с младшим джедаем Панака ничего не пытался скрыть — он даже не кипел от переполнявшей его досады, он испарялся на глазах. R2-D2 тихо прижался к стене, будто хотел раствориться в ней. Похоже, до прихода джедаев здесь бушевал ураган...

Невозмутимой оставалась лишь королева. Амидала сидела на небольшом троне. Справа и слева от неё стояли служанки, словно молчаливые статуи. Выбеленное лицо королевы было спокойным, слова, которыми она одарила рыцарей, были холоднее, чем лёд, но в глазах пылал жаркий огонь едва сдерживаемой ярости.

— Когда мы высадимся на Набу, — заговорила она, когда рыцари, поклонившись, заняли место возле Панаки и Оби-Вана, — я собираюсь начать операции по противодействию оккупантам. Мой народ выстрадал слишком много.

Панака едва не взорвался. Ну что ж, по крайней мере, сегодня причиной его раздражения была королева, не джедаи... Его темное лицо стало пепельным от сдерживаемого гнева.

— Когда мы высадимся, ваше величество, представители Федерации арестуют вас и заставят подписать договор! — крикнул он.

Квай-Гон кивнул своим невесёлым мыслям. Увы, но доказательства, что были предъявлены в сенате не были сочтены достаточными... Поэтому, миссия была целиком на плечах джедаев.

Амидала, видимо, сочла, что он согласен с Панакой. Поскольку и это было правдой, он подтвердил:

— Да. Я согласен с капитаном, — Королева продолжала молча сверлить джедая взглядом. — Не понимаю, чего вы надеетесь добиться, ваше величество.

— Мы вернём себе то, что принадлежит нам по праву.

Сидящая на кресле королева излучала в эмоциях непоколебимую решимость действовать, но там же и присутствовала надежда на трёх джедаев. Она была, всё-таки, была лишь девчонкой, и поддержка ей сейчас была просто необходима...

Дуку с бесстрастным лицом, выслушал королеву. Мимоходом в голове пронеслась ироничная мысль о "взрослых", взваливших на хрупкие плечи девчушки, что по своему возрасту недалеко ушла от Кеноби, такую неподъемную ношу, как власть. А ведь под этим грузом ломаются и гораздо более сильные и взрослые разумные... а тут — девочка!