Очередная глава "Иного"

— Поёт? — Хельга прищурилась. — Индустриалы как-то связаны с Потоком?

— Не знаю, — у неё были догадки, но «догадки к делу не пришьёшь», как говорилось в маггловских... в человеческих... в общем, в фильмах! — Мне нравится. С чего начать рассказ?

— С того, что считаешь нужным. Тебе виднее, Бет, когда твоя жизнь стала... интересной, — из её уст слышать «Бет» было... было препятствием удерживать бдительность! Соберись, Элизабет, ты секретный агент или погулять вышла?!

Она рассказала. Хельга разве что уточняла что-то о Хогвартсе — не о ней, не о её истории. Подозрительно! Специально пропустила, как адаптировалась к телу, чтобы, случись вдруг что, стало неприятным сюрпризом! Настоящие секретные агенты свои секреты держат при себе, используют крутые технические штучки в самый распоследний момент, как в фильмах! Если можешь промолчать, то лучше промолчи! Иномаги тоже сокровенное, опасное хранят при себе, даже от самых близких. Она уже не иномаг, но... но в душе ей это близко. Не сплетница Плакса, а секретный иномаг Элизабет теперь!

А вот Хельгу, кажется, это не заботило. Она следила за рассказом внимательно, но скорее за её интонацией? Что-то пыталась разгадать? Легилименцию Элизабет почувствовала бы, магия с неё слетает, тогда — что? Надо было взять уроки у Аластора Грюма! Он, конечно, не агент, но научил бы настоящей бдительности! Чует, что Хельга слушает с какой-то целью, но какой? Экзамен на секретного агента почти провален, «тролль» вам, мисс Уоррен, и отчисление в обычные волшебники!

Она закончила рассказом о Песне. Вновь вспоминать это... чудо было так же волнительно, как в первый раз. Досадно, что нельзя все чувства передать, все ощущения от Песни, что псионике учиться и учиться ей ещё! Отставить делиться чувствами, агент Миртл, с подозрительными на злодейско-инфуцорово миньонство дамами! И то, что Хельга тёплая внутри, как маленькое солнышко, не значит ничего! Бдеть и внимательно следить! Спасибо, что хоть мимикой себя не выдать.

Мимикой... Она теперь — вроде робота, только что живого! И пусть! Зато сильная и прочная. И красивая! Хотя цвет глаз-окуляров поправила бы на зелёный, ну не идёт ей синий, даже карий был бы лучше. Знать бы ещё, как цвет менять, ничего внутри себя не поломав... Не иллюзию же к одежде прикрепить? Элла делать так отказалась со словами, что это будет «инженерное извращенье, а не нормальное решенье». Просить у Грэма как-то язык не повернулся... О, точно! Есть же Хельга! Чего она подозрительно молчит?

— Не могла бы... — они начали говорить одновременно. Улыбнулись друг другу.

— Не могла бы ты немножко мне помочь? Я не разбираюсь в магии иллюзии.

— Хочешь поменять свой облик? — наклонила голову, пройдя оценивающим взглядом по её телу.

— Хочу стать как человек, — поняла, что вырвался ответ на совсем другой вопрос. — Эм, я не про облик, сейчас бы мне глаза другого цвета! Зелёные. Только иллюзию надо к одежде привязать, глаза нельзя заколдовать.

— Вот так? — взмахом палочки она наложила чары и создала иллюзорное же зеркало.

— Потемнее, — нахмурилась Элизабет. — Да, спасибо большое! А почему иллюзия такая... сложная? — она не знала, как описать ощущения иначе. Чары, наложенные на одежду, точно состояли из множества одинаковых кусочков, повторяющих друг друга!

— Для надёжности, — Миртл изобразила непонимание, и Хельга пояснила: — Не хотела бы беду пророчить, да если ввяжемся мы в бой, если будешь перехватывать атаки сильные, рассчитывая на прочность тела, от одежды останется чуть-чуть. И этого чуть-чуть хватит, чтобы иллюзию держать. Моя просьба будет посложней. Мы едем навстречу опасности, — да уж, этот поворот к накопителю... если честно, Элизабет ожидала подвоха. Один раз агент — агент навсегда? — Помнишь, что говорила о потенциале, об архиве судеб, переданном Исказителем за службу?

— Помню, — «помню, что ты агент Инфуцора!» — шепнула про себя. Агент Дамблдора... ну, точнее, Эллы Мэйдж — против агента Инфуцора! Но она круче, она ведь агент тайный, а Хельга — явный!

— Если я умру, вас защищая, моя работа, весь сбор потенциала — пропадёт, — вздохнула Хельга. — Из всех вас у тебя, Элизабет, шанс пережить это приключение — повыше. Ты надёжный человек. Я хочу доверить тебе копию. Поможешь ли ты мне, Элизабет Миртл?

— Четвёртое, — она едва не рассмеялась, путаясь в собственных эмоциях. От недоумения Хельги у неё всё-таки вырвался смешок. — Это будет четвёртое наследие, которое сохраню, и второе, которое мне предложили.

«Я правда такая надёжная?» — мелькнула мысль. Это было по-настоящему приятно: чувствовать себя надёжной, полезной... не вечно плачущей сплетницей! Элизабет чувствовала что-то внутри, что-то тёплое и холодное одновременно. Это... гордость? Она гордится собой? Она сделала это! Всё это было не зря — глупая жизнь, случайная смерть, поиски силы в виде призрака, знакомство и путь вниз, к Камню Слизерина, с Грэмом, задания Дамблдора, его завещание, полуматериальность, обученье иномагии, жертва, кажущаяся такой бессмысленной, но давшая ей много так! Новая судьба. Она сама себя создала. И теперь к ней, не к Грэму, не к Седрику обратилась Хельга.

— Я согласна, — голос звучал ровно и уверенно. Контроль — ещё одно приобретение. Стоит приложить капельку усилий, и эмоции с мыслями останутся внутри, не отражаясь ни в голосе, ни на лице, ни в жестах.

— Четвёртое? — Хельга кивнула своим мыслям. — В какую же компанию я попала?

— Инопланетяне и два наследия от Эллы Мэйдж, — не стала скрывать Элизабет. — Наследие инопланетян предназначено их виду, и я отдам его, если встречу протоссов. Остальные два — мои, — попыталась предугадать следующий вопрос. — Я не обещаю, что найду другого, кто закончит твои исследования, — ей самой было интересно, влекло скорее созидание, работа с материей, которой так долго лишена была как бестелесный призрак! А затеянная Хельгой работа — это не какой-нибудь обучающий проект, это то самое «дело всей жизни».

— Но если повстречаешь... — тонкая улыбка.

— Тогда — конечно передам! — ответно улыбнулась. — А как ты собираешься...

— Вот так, — в руках Хельги появилась сверкающая золотая искра. Неожиданно все повернулись к ним, привлечённые сверканьем.

Хельга развела руки, и искра поделилась. В спектре восприятия энергии Потока — целый вихрь, яркая вспышка, едва сенсоры не ослепившая! Вместо одной искры — одинаковые две. Одна втянулась в десницу Хельги и пропала, другая же окуталась зелёными стеблями и листвой, проросшими из воздуха — из ничего? Нет. В другом спектре Элизабет различила очень мелкие колебания, изменения... эм, «метаактивностного спектра»? Что это вообще такое? Память Смотрителя молчала. Эти колебания окутывали всю Хельгу постоянно, а сейчас «поляризовались» в направлении искры!

Листики и стебли потемнели, затвердели, соединились вокруг искры. Орех! Большой, с кулак размером, орех поглотил в себе искру, и эссенциальная её сигнатура распределилась под тёмно-коричневой кожурой.

— Возьми, — протянула его Хельга. — Это плод познания; достойный моей задачи разберётся, как работать с ним.

— Спасибо... за доверие, — капчалог, невзирая на сомнения, легко принял в себя орех. — Ты что-нибудь скажешь остальным? — несмотря на завесу чар приватности, и Грэму, и Седрику, и Марку было очень интересно знать, что между ней и Хельгою произошло!

— Нет, — твёрдый ответ. — Это наша тайна. Я не прошу обещания, но постарайся не рассказывать о потенциале. Меньше знающих — меньше соблазна отобрать. Поверь, для некоторых... личностей потенциал человечества — великая ценность, и ценностью этой можно распорядиться не только во благо, но и во вред. Спасибо и тебе, — она легонько поклонилась, и в этом «лёгком» поклоне больше благодарности, чем Элизабет видела за всю жизнь!

Не теряя, однако, бдительности, она, как настоящий секретный агент послала своему крутому боссу (Элле) запись происходящего. Не зря столько учились в капчалоговом пространстве соединять её «внутренний интерфейс» с «внешним интерфейсом» тонкого обруча, спрятанного в волосах! Заодно выложила всё о подозрениях. На что Элла ответила одобрением: мол, сама о таком думаю. Инфуцору, мол, невыгодно убивать их всех. Ему нужна помощь, помощь с очисткой станции от всего лишнего. Он нуждается в свободном Краке больше, чем они! Потом, позже, основатели наверняка попросят их с Крака. Тогда они согласятся — но только с основателями вместе. А пока же нужно просто держать ухо востро да не зевать! И нейтрализовать («нейтрализовать» — словечко как раз для секретных агентов!) злого фейри Ориона.

Разговор с Хельгой утих сам собой. Они вернулись в общую компанию, преимущественно молчаливую. Элизабет задумалась, что у них пятерых, на самом деле, не так уж много общего. Их с Грэмом интересы, сколь бы она ни любила Грэма, различались. Они были такими разными! Противоположности сходятся, ведь так? Хельга... Хельга была человеком из другой эпохи, величественной фигурой, и Элизабет приходилось прилагать усилия, чтобы разбавить бессознательное преклонение критическим отношеньем. Ну и они были чужими для Хельги — из Хогвартса, который для неё был лишь «вырожденной версией», совсем не того, что знали основатели. Седрик — сколько общего было у него со всеми остальными? Чуть. Марк? Ещё меньше!

Их разрозненная четвёрка оказалась по иронии судьбы связана с Хаффлпафф, с той, кто, по легенде, была связана с единством, с верностью и дружностью. Хах, да в любой другой команде дружности побольше! Ханна и Энтони по-настоящему сблизились, Гермиона и Гарри — тем более. Элла и Дамблдор? Два гения, должно быть, понимают друг друга с полуслова! И Джинни с Томом — соратники и до сеанса, вот только Джу и неизвестный ревенант... Неожиданно именно она, Элизабет, попыталась как-то рассеять молчание: молчание задумчивое со стороны Хельги и Марка, рассеянное со стороны Седрика, вертящего в руке волшебную палочку, и напряжённое — от Грэма, отслеживающего через Поток возможность столкновения со стенкой из кристалла. Что может быть общей темой? Их общая миссия, конечно же!

— Кто такой этот Орион? — спросила она, уловив удивлённые взгляды сразу от всех. Ну да, она редко заговаривала первой, ну и что? Все меняются! Настоящие секретные агенты подстраиваются под обстоятельства и учатся проявлять инициативу, а не только реагировать на чужие действия! Она тоже сначала только следила, докладывала, редко доставляла послания, а потом, когда Дамблдора... не стало, в общем, после исполнения завещания она начала сама «наводить» Фоукса туда, где нужно было исцеление или эвакуация. Не только к Гарри, не только к магам, а ко всем! Пока Волдеморт не начал на Фоукса охотиться... Пришлось быть осторожной и помогать редко-редко, а пару раз удалось пожирателей смерти подставить под зомби посильней!

— Орион, прозванный Охотником, — молвила Хельга. — Годрик сказал бы о нём больше, он... изучал методы Ориона. Не охотился за ним, пусть и хотел.

— Почему? — заинтересовался Грэм. — Это ведь не потому, что Гриффиндор считал себя слабее Ориона?

— Гриффиндор — и считал себя слабее? — рассмеялась Хельга. — Наш дорогой Годрик прирезал бы Ориона в честном бою, да только кто бы ему дал? Тогда, — она нахмурилась. — Не знаю, насколько Орион стал сильнее и искусней. Тогда любой из нас победил бы его в схватке, но Орион убил любого бы из нас. Годрик и Орион — ученики Морганы, но Морганы разной. Вы, должно быть, уже знаете о тройственности её личности?

Они кивнули. Знали. Познакомились на практике! Её туда не взяли — приходила в Хогвартсе в себя, пока «устанавливались драйвера».

— Годрик учился у Морганы, старшей из трёх, повелительнице памяти и времени, первой королевы фейри. Орион служил же Морриган, младшей, разрушительнице и богоубийце, отрёкшейся от владычества над фейри ради лучерождённых истребленья. Триликая никогда не позволяла частям себя обращаться друг против друга, никогда ученики и слуги разных её личностей не имели права друг на друга нападать. Орион мог бы устроить ловушку, смертельную для Гриффиндора, мог бы подстроить его гибель или убить исподтишка. Он был мастер в этом — однажды бога пристрелил! И без иномагии у Ориона в домене — склад оружия, а может, и прислужников у Морриган заимствовал. Мерлин, мой учитель, видел, как однажды Орион забросал свою цель, лучерождённого, нескончаемой армией тварей, и никакое искусство не помогло там, где подвела выносливость. У меня, — теперь Хельга улыбнулась во все зубы, но это была не тёплая улыбка, а полуоскал, — всегда топор чесался от нетерпения, как Ориона замечала. Времени на подготовку у него немного, посмотрим, чему мерзавец научился, пока мы с Годриком дремали! В этот раз я заставлю его встретиться лицом к лицу и покажу, что такое честный бой без иномагических уловок, — она снова рассмеялась. — Чего уставились? Я северных кровей! Не Локи — Тора чтили! — пауза; её жёсткое выражение лица смягчилось. — С Орионом нужно быть осторожным. Он умело составляет планы, умело и импровизирует. Я не лучший следопыт, Годрика здесь нет, Ровены с её умными приборчиками — тоже, как и Салазара с хитрыми заклятьями. Я полагаюсь на тебя, Грэм, и на тебя, Бет, и на то, что Ориону не хватит времени на хорошую ловушку.

Ему хватило. Грэм остановил их раньше, чем добрались до станции реактора. Они выбрались в тесный тоннель, и Элизабет заметила яркую, буквально слепящую сигнатуру впереди. «Радиация», — подсказала память индустриала. Не нужно спрашивать Эллу, чтобы догадаться. Ядерная бомба! У них на пути стояла ядерная бомба! Если она взорвётся прямо сейчас... Она выживет. Элизабет чувствовала — это то, что её тело переживёт, был... режим (если это можно было так назвать!), который делал её неуязвимой против ядерного взрыва. Остальные? Нет. Разве что Хельга со своей непонятной способностью, о которой отказалась говорить, мол, сюрприз для Ориона будет.

Нужно было действовать, и действовать быстро. Реактор вспыхнул звездой в груди — Элизабет ускорилась. Вперёд нельзя ни на шаг — кто знает, как Орион проверяет, что они рядом! Она ничего не видела, а может, видела, да не разбиралась! Она же не этот... как их там... минёр? сапёр? Бомба была под полом. Её улучшенное зрение едва различало шов меж гравитационными эмиттерами. Она поперебирала другие спектры, убеждаясь, что больше никаких бомб. Что, если эта сработает прямо сейчас? Вдруг Орион камеру где-нибудь повесил! Магическую, а она не видит!

Нельзя паниковать. Сосредоточься, Элизабет. Или ты сейчас выходишь из ускорения и говоришь остальным, или действуешь сама. Оба варианта — риск. Действовать быстро, но одной, или сказать другим, но пока подумают, пока сделают что — не сдетонирует ли сама собой? Значит, сама. Один раз агент — всегда агент! Как остановить бомбу, не приближаясь? Заклинаньем. Каким? Конфундус? А если не пропустит пол? Нужно что-то посерьёзней! Точно! Ей же Седрик рассказывал, как они с минами разбирались в России!

Подняла палочку, с трудом раздвигая воздух на пути, поменяла позу, чтобы сверхбыстрое движение не сбило с ног. Сосредоточься, Элизабет! Ты сможешь! Формулу ты помнишь! Не важно, как быстро ты произнесёшь, заклинание должно сработать, главное — растянуть его, охватить область, глубину. Непослушные губы выкрикнули слова коронного Гарриного заклятия: