Предсказать прошлое

Небольшой анализ привел к порадовавшему меня итогу. Четыре — два в мою пользу. Хороший счет, хороший день.

Глава 3

Утро принесло с собой как новый день, так и новые мучения. Пройдя через экзекуцию одеванием, поблагодарила Лолу за помощь и отправилась на завтрак. К моему непередаваемому счастью управляющий за столом не присутствовал. Заметив мой вздох облегчения, Жак улыбнулся как маленькому ребенку.

— Карл никогда не завтракает с нами, у него в это время объезд земель. До обеда можешь расслабиться и не строить новых козней.

— Я не пытаюсь устраивать ему неприятности, но при этом не даю себя в обиду. А ему почему-то нравится развлекаться за мой счет, так вот со мной этот номер не пройдет.

— Хорошо. Как скажешь. Приступим сегодня к твоей подготовке. Гости у нас бывают часто, так что затягивать не стоит.

Вот с этим я была полностью согласна и с удовольствием приступила к изучению тонкостей столового этикета. Где-то после двадцатого предмета я напрочь забыла названия, с которых мы начинали. Поняв по моему бессмысленному взгляду, что все, сказанное им, осталось вне зоны моей досягаемости, сменил тактику. Теперь он пытался распределять ложки и вилки по блюдам, которые ими едят. Одни для мяса, другие для рыбы.

— Я не понимаю, для чего такие сложности. Неужели нельзя использовать одну ложку и одну вилку с ножом?

— Это основы этикета. И не лезь в чужой монастырь со своим уставом, — осадил меня Жак.

— Сама знаю, что это за безобразие. Это способ вычисления самозванцев. Ну, как у военных, у которых на караульных постах пароли и отзывы. Или это у шпионов было, — промямлила я, продолжая перекладывать столовое серебро по размеру.

-Ты безнадежна. Главное запомни, в большинстве случаев, блюда идут в стандартном порядке, и потому используй вилки от края тарелки и далее в порядке убывания. Бокалы, которые все поднимают, издалека видно, по цвету определишь, что пью остальные.

— А для чего целых три салфетки, мне их все на себя цеплять? — похлопав глазами, добила я маркиза.

— Я, наверное, очень-очень где-то нагрешил, — простонал Жак и замолчал. А чего, спрашивается, замолчал? Только до самого интересного добрались, и это самое интересное опять при себе оставили. А я, между прочим, телевизор уже два дня не видела, у меня, можно сказать, ломка от информационного голода.

— Я жажду грязных подробностей, — намекнула я.

— Ждем Поля и переходим к танцам,— сменил ДеБюси такую животрепещущую тему. Сразу видно — джентльмен, вон как красиво послал. А Поль — это здорово, должен же и мне перепасть хоть кусочек человеческого отношения.

— Не надо ждать, я уже здесь, — раздался бодрый голос от дверей.

Вот как он умудряется так незаметно появляться. Интересно у него свободный доступ или дворецкий гостя проспал? Пока я обдумывала эту мысль, за спиной Поля раздались шаркающие шаги.

— Граф Калю, — запоздало объявил гостя дворецкий и так же шаркающе удалился. Кстати, я так и не узнала, как зовут нашего престарелого Шумахера. Зато теперь понятно, почему гости всегда неожиданность: он элементарно за ними не успевает.

— Очень рад тебя видеть, — счастливые глаза Жака впервые за утро просветлели.

Поль при этих словах словно засветился. Почувствовала себя крайне неловко, как будто подсматриваю в замочную скважину за семейной парой. Перестав поедать друг друга глазами, парни вспомнили и про меня.

— Прошу, маркиза, пройти в музыкальный салон, — склонился над моей рукой Поль.

— Премного благодарна, — чопорно кивнула головой и направилась с ними на следующую экзекуцию.

Я оказалась права — это действительно было издевательство. Причем, пытка взаимная. Уже через полчаса даже Поль пыхтел на мою бестолковость. А что они хотели? Я никогда ни танцами, ни спортом не занималась, физически я даже к длинным походам не подготовлена, а они хотят, чтобы я с первого урока порхала словно бабочка. Хотя, про бабочку я, конечно, загнула. Какая, к чертовой бабушке, бабочка, если я даже на козочку не тяну. То, что позволяло изобразить мое тело, больше напоминало изящную пробежку переевшего бегемота.

Шаги, повороты и поклоны по отдельности были вполне приемлемы для запоминания, но в сочетании и под музыку, наигранную Полем на пианино, тянули лишь на пародию. Самым кошмарным было то, что и без того не приспособленная к танцам, я была затянута в тугой корсет. Спина категорически не желала гнуться, ноги не попадали в такт, в результате чего страдали ботинки Жака. Развороты кружили голову, не позволяя ориентироваться в пространстве, после неуклюжих подпрыгиваний я пыхтела, стонала и краснела от неловкости и недостатка воздуха, благодаря опять же корсету.

— Это безнадежно, — простонал Жак, потирая большим и указательным пальцем переносицу. — Ты способна хотя бы на самый элементарный танец?

Весь мой танцевальный опыт — это посещение двух дискотек в старших классах школы, и это не самые приятные мои воспоминания. Там на танцевальной площадке, на меня смотрели практически, так же, как и эти два эстета. Конечно, там, в блеске ночных огней остальные тоже не блистали хореографическими талантами, но даже на их фоне я смотрелась выброшенной из воды рыбой в предсмертных судорогах.

Видимо, на моем лице отразились все эмоции после воспоминаний об одном из самых провальных выходов в свет, так как и без того кислые выражения лиц стали уж совсем безнадежными.

— Ну, ведь танцевала же ты хоть когда-нибудь,— с последней надеждой предположил Поль. — Продемонстрируй хоть какие-нибудь знакомые тебе па.

Мой жалостливый взгляд и горестный вздох не впечатлил, и мне пришлось подчиниться. Их лица вытянулись уже тогда, когда я с облегчением ослабляла шнуровку корсета, а их глаза выкатились из орбит, как только воспроизвела один из самых известных танцев современности — композицию из "Криминального чтива". Особенно их впечатлило ныряние с зажатым носом и волной свободной рукой.

— Кхм, — подавился воздухом Поль.

— Предлагаю отказаться от танцев, — высказал общее мнение Жак.

— Как ты будешь это объяснять на светских раутах?

— Скажу, что ей запретили врачи из-за серьезной травмы, полученной в результате падения с лошади.

— И судя по всему, больше всего досталось голове, — резюмировал Поль, сочувственно глядя на меня.

— Между прочим, я здесь! — возмутилась я. Конечно, я все это про себя и сама знаю, но слышать это от других, как-то очень неприятно и даже обидно. Особенно если говорят так, как будто меня нет рядом.

— А что толку, что ты здесь? — кажется, Жак разозлился. — Это не делает ситуацию проще.

— Подумаешь, танцевать не умею, но не всем, же быть примами балеринами, — нет ну, правда, обидно.

— А тебя об этом никто и не просил, но и шаманские пляски, которые ты сейчас продемонстрировала, даже на ритуал вызова дождя в диких племенах не годятся.

— Зато я честная, не умею — так не умею, и корчить из себя суперстар не стану. Упала с лошади, так упала, вопрос закрыт. И я есть хочу, — решила отмазаться от дальнейшей экзекуции.

— Как что, так ты о еде. Тебе же не нравится наша кухня? И ужин, как тебе уже известно, будет в семь, а раньше его устраивать неприлично, — откровенно шипел на меня Жак, рассерженной коброй.

— А если я голодная?

— А если я тебя на диету посажу?

А вот это уже удар ниже пояса. Я, между прочим, девушка впечатлительная и впечатать могу так, что мало не покажется. Не зря же в детстве от старшего брата отбивалась. Но и нарываться-то особо тоже не хочется.

— Ну, в семь так в семь, а я что, я как все, — скрипя сердцем, пошла на попятную.

— Хватит, — почти заорал Поль, хватаясь за голову. — Жак, ну почему ты не сказал Лебрену, что она немая.

— В тот момент я ее еще плохо знал, — покаялся Жак.

— Ф-р-р...— только и смогла выдавить на такую наглость.

— На сегодня все, а насчет танцев — то совсем все. Иди к себе, пока я еще держу себя в руках. Завтра попробуем посадить тебя на лошадь, — заявил Жак и ушел не оглядываясь.

— Ура! — заголосила я.

— Даже боюсь спросить, чему ты радуешься? — опасливо поинтересовался Поль.

— Вот наконец-то что-то знакомое. Я умею ездить верхом. У меня дедушка в деревне жил, он-то и научил.

— Слава богу, что хоть что-то ты умеешь. Но я бы в качестве подстраховки на это взглянул, чутье мне подсказывает, что и здесь отличишься своей оригинальностью, — и, развернувшись, ушел вслед за Жаком.

Пусть ерничают, сколько влезет, но я-то умею, хоть и давно это было. Это же сродни езде на велосипеде, если раз получилось, уже никогда не разучишься. Правда же?

Поднявшись к себе, вся в растерянных чувствах металась по комнате рассерженной кошкой и, не переставая, шипела. И так запуганная жизнью Лола, тихонечко жалась в углу, боясь привлечь к себе мое внимание. Вот только эти затравленные глаза и заставили меня взять себя в руки и отказаться от, созревших было в моей голове, планов мести. Пусть мне и хочется их придушить голыми руками, но они же в целом хорошие. Где-то. Чуть-чуть. Нет, правда, хорошие. Это я бестолочь, нужно признать очевидное. Я, конечно, могу быть невероятно продвинутой, но это в своем мире и времени, а здесь я никто, и звать меня никак. А главное, я не знаю элементарных вещей, которые обязана знать каждая девушка моего возраста в этом обществе. И нет смысла злиться на парней, они-то смотрят на все со своей колокольни. Но у нас эти постройки разной высоты, и моя на несколько этажей ушла под землю.

— Не стоит беспокоиться, милая, я просто немного разозлилась на Жака, но ничего страшного не случилось. Да и никогда меня не бойся, я могу иногда пофыркать и поворчать, но никогда не сделаю тебе плохо, — успокоившись сама, решила успокоить и новую подругу.

Как обычно, получив утвердительный, хоть и немного неуверенный кивок, продолжила:

— Зато у нас сейчас есть свободное время до ужина, и мы могли бы приступить к твоему обучению.

Вот ради этого загоревшегося взгляда и стоило сюда попасть. Пусть я не стану гениальным агрономом, зато смогу улучшить жизнь одной замечательной девушке, а, значит, уже все не зря. Воодушевленная мыслью о том, что меня ждет карьера просветителя, рванула в кабинет Жака за бумагой. Чистые листки лежали сверху на видном месте и, отполовинев себе пачку, прокручивала в голове то, с чего начну уроки. Для учебы у меня уже все есть: я со своей светлой головой; ученик, рвущийся к знаниям; бумага в качестве необходимого материала. Осталось найти, чем именно будем писать. Но тут мои глаза и остановились на стеклянной чернильнице и перьях. Вот засада! Теперь встал вопрос — кто научит меня писать перьями, чтобы я могла научить этому Лолу? Представила себе на мгновение, как говорю Жаку, что не могу писать, и вжала голову в плечи. Вряд ли он дослушает до того места, где я буду объяснять, что перья давно вышли из обихода. Тихонечко обратиться к Полю? Равносильно тому, чтобы сразу пойти к Жаку, они же, как попа — неразлучные половинки. Что знает один, знает и другой. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Точно! Начнем с чтения, а потом, решив свою проблему, покажу основы письма и Лоле.

Следующим пунктом моего набега стала библиотека. Ее расположение я запомнила еще с экскурсии. Уж очень впечатлила она своими габаритами и вместительностью. Действительно, грандиозное собрание макулатуры. Почему так уничижительно? Да потому что не раз приходилось читать о том, как попаданка, оказавшись в библиотеке параллельной вселенной, чуть не лопается от восторга. Ага, попала в чужой мир, населенный гоблинами и эльфами, и реально считает, что ей понравится написанное? Да ладно, чужой мир, чужие мысли, неизвестная история, неприемлемая философия. А я, хоть в своем мире, и то уверена, что здесь ничего не привлечет моего внимания. Да, потому что я абсолютно точно знаю, здесь любовно-фантастических романов нет. То есть, мне тут автоматически делать нечего. Я бы сюда ни ногой, если не Лола. На меня философские трактаты и поэзия тоску смертную нагоняют, боюсь отключиться на полушаге, надышавшись чуждой атмосферой. Так что, схватив парочку первых попавшихся книг, отправилась в свою комнату, исполнять заветы дедушки Ленина.

Лола, как привязанная, сидела в кресле и нервно подергивала ногами. Она так нетерпение выражает или сбежать собралась, увидев мой горящий энтузиазмом взгляд? Мне не раз говорили, что это зрелище не для слабонервных.

— Вот, — потрясла я перед собой громоздкими талмудами.— Начнем с изучения букв. С письмом возникли некоторые затруднения, но я их обязательно решу в ближайшее время.

Решу, конечно, куда я денусь. Вот только наберусь храбрости и обязательно решу. Хочешь, не хочешь, а идти все равно к Жаку придется. Или не придется? От посетившей меня идеи даже настроение поднялось. И почему об этом раньше не подумала? Нужно только придумать повод в город выбраться, а там мне одного урока для ознакомления хватит, потом уже сама натренирую руку. Почему-то я была абсолютно уверена, что Дуранд не откажет мне в помощи. То ли его благодарный взгляд при нашей первой встрече был тому причиной, то ли доброта, которой он практически лучится. Но ладно, это потом.

Удобно расположившись у камина, мы с Лолой погрузились в мир знаний. А вот, интересно, все учителя чувствуют себя так же, как я сейчас? Когда на тебя смотрят, как на долгожданное солнце после снежной зимы, то ощущаешь, как у тебя вырастают крылья, и ты можешь горы свернуть. Для меня всегда было загадкой, почему люди выбирают эту, порой неблагодарную, профессию. Теперь знаю, даже если один твой ученик из сотен посмотрит на тебя такими глазами, как сейчас смотрит на меня Лола, то это оправдает все потраченные силы и время. Прям рекламный щит к первому сентября.

И меня вдруг осенило! Вот где моя ошибка. Парни сегодня убили кучу времени, пытаясь приспособить меня к жизни в новых условиях, а я что? Я фыркала, задавала глупые вопросы и постоянно пререкалась, а потом еще на них же и злилась. Обязательно сегодня за ужином извинюсь. Главное, чтобы они в ответ чего-нибудь не съязвили, иначе извинение перерастет в грандиозное выяснение отношений, это я, к сожалению, умею не хуже, чем упираться рогом. Сделав себе эту мысленную пометку, продолжила занятие.

У Лолы оказалась замечательная зрительная память, благодаря чему она легко усваивала новую информацию и радовала меня быстрым продвижением по алфавиту. Конечно, читать за один день научиться невозможно, но и полагаю, что много времени нам на это не понадобится.

— Лола, думаю, что на сегодня хватит, — прервала я урок, бросив взгляд на окно, за которым вечер уже вступил в свои права. В ответ на меня посмотрели нетерпеливо и немного раздраженно. Ого, вот это характер! А у мышонка за розовыми губками острые зубки припрятаны, не зря она мне понравилась.

— Не стреляй в меня глазами, — засмеялась я. — Понимаю, тебе хочется всего и сразу, но это может привести к тому, что с непривычки можно запутаться и заучить неправильно, а переучиваться гораздо труднее, чем усвоить новое. Мы же не бросаем, а сделаем перерыв до завтра.