Синеглазка

— Это не проблема, иди ко мне, — нежность накатила на мужчину при смущении его ласкового котенка. — Он боится, что хозяину что-то не понравится. Правильное чувство. Надо его развивать. Мальчик обошел стол и уселся к Брайтону на колени. — Я тебе выделю служанку. Она будет тебя одевать с утра и приводить в порядок. Так тебе проще будет... Хорошо? — легкий поцелуй в лобик. — А теперь садись обратно и кушай.

Вести себя правильно оказалось не так уж сложно. А внутри вдруг разлилось очень неправильное... ненормальное чувство, когда губы мужчины легко коснулись лба... и сидеть на коленях... дурацкое извращенное чувство... Тим никогда не знал родительской ласки... внутри что-то дрогнуло, к горлу внезапно подступил комок.

— Спасибо, — еле слышно прошелестел юноша, и пошел снова на свое место. Служанка принесла свежевыжатый апельсиновый сок и кофе. Юноша жадно приложился к высокому тонкому стакану... запивая жажду и неправильные чувства.

Этот день хотелось сделать для своей куклы радостным. Брайтон просто снял весь центр для своего мальчика и позволил ему покупать все, что заблагорассудится. Даже то, что совершенно ему не нужно.

Когда они приехали к магазину и вышли, улицу очистили от посторонних. На Тиме было очень красивый костюм из темного шелка и короткая шубка, которая подчеркивала его тонкую талию.

— Ты готов купить себе игрушки? — спросил господин. — Любая глупость. Что угодно. Выбирай.

У Тима голова кружилась от всего этого... какая-то сказка... но... впрочем, он сейчас не мог сформулировать это самое "но".

— Я... я не знаю, — он оглянулся на сопровождавшего его мужчину, в синих глазах отражалась растерянность пополам с детским восторгом, — Я не привык к такому... меня всегда учили, что нельзя тратить деньги на безделушки...

— Ерунда, — господин повернул к отделу с компьютерами. — Ты ведь наверняка мечтаешь о каком-нибудь красивом ноуте или последней модели телефона? Не может быть мир без желаний. Сегодня я добрая фея, а ты моя Золушка.

— Ноут... да, наверно... а... мне можно будет пользоваться интернетом? Ой, а можно мне... да... мне нужен планшет! — решился Тим, глаза загорелись, на щеках выступил легкий румянец, он даже пальцами за края пушистой шубки схватился, — На котором можно рисовать... только я совсем не знаю, как этим пользоваться, но наверное есть какие-то книжки про это...

— Конечно можно. И интернет, и планшет, и все, что приглянется. — заулыбался Брайтон. — Я тебе не собираюсь ни в чем отказывать. И ты, надеюсь, тоже не станешь.Я многого не прошу. Всего лишь тебя видеть и любоваться. — он подтолкнул юношу в магазин и с удовольствием наблюдал, как Тим выбирает себе игрушки.

Тим обратился к консультанту и тот помог выбрать ему планшет, но еще нужно было установить на ноут нужные программы. Чтобы не ждать в магазине, они прогулялись еще по торговому центру. Юноша шел вдоль сверкающих витрин, посматривал на них слегка рассеяно. Он, правда, не знал, что тут еще ему могло быть нужно. Его с детства приучили пользоваться только самым необходимым, а сейчас... сейчас его жизнь и вовсе не была самостоятельной, да и в завтрашнем дне он, мягко говоря, уверен не был. Хотя казалось бы — если жить одним днем и есть возможность исполнить любую мечту... но мысли разбегались, и его мечты не имели никакого отношения к этим вещам. На пути встретился магазин элитных подарков и Тим застыл перед витриной с фарфоровыми куклами, ему стало немного жутко, захотелось отойти... но он все смотрел и смотрел в их неподвижные кукольные лица.

Брайтон подошел к юноше сзади и обнял. Конечно, он понимал, что именно так заворожило его игрушку. Красивые тонкие фигурки за стеклом были совершенны, как и он сам.

— Тебе нравится? Хочешь такую? — голос полился на ухо, опаляя своим дыханием. А вот мне везет больше — такое совершенство, как ты, создать почти невозможно. Это стечение обстоятельств. Странность, которую найти практически невозможно. — руки поползли по плечам, оглаживая мягкий мех. — Куклы созданы для любования. Но они не принесут столько наслаждения, как ты... — Брайтон развернул Тима к себе, ловя ужас в его распахнутых синих глазах. — Это хорошо, что ты понимаешь, как хрупка грань между любовью и восхищением и ошибками. Не совершай их, чтобы я тебя случайно не разбил. Не швырнул о стену в приступе ярости.

У юноши побелели губы, он смотрел расширенными от накатившего страха глазами в темные глаза мужчины. Несмотря на опьянение, он очень хорошо запомнил пощечину, которую получил, даже не зная за что. И это означало... что бы он ни делал, он все равно ходит по лезвию бритвы.

— Я... я не хочу такую... не надо... — ему хотелось уйти отсюда, но он боялся, что господин разозлится, если Тим не оценит его желания одарить свою куклу, — Пойдемте лучше в книжный... здесь ведь есть книжный? Я хотел бы какой-нибудь красивый альбом по живописи.

— Как хочешь, милый. Книги — это прекрасное увлечение. Но большую часть времени я хотел бы, чтобы ты посвящал телу. Я найму тебе учителя танцев. Ты достаточно гибок, чтобы многому научиться. — господин вновь обнял своего испуганного котенка, чтобы повести к огромному магазину с книгами и прочей канцелярией. Все эти полсотни метров он ни разу не отпускал юношу из объятий, вдыхал его аромат, упивался тем, что рядом такая красота. Нечто зверское пробуждалось в груди, жгло нутро. Хотелось играть в свою куклу. Играть жестоко и больно. Но пока рано... слишком рано.

— Хорошо, — послушно кивнул Тим, — А рисовать мне можно? — он подошел к стеллажу с большими глянцевыми альбомами, раньше он мог их только листать, они стоили слишком дорого, да и глупо было при ограниченных средствах тратить деньги на фактически бумагу. Юноша посмотрел несколько. Его привлек большой профессиональный альбом с иллюстрациями художественной анатомии, отчего-то казалось, что это нездорово — покупать такое в подобных обстоятельствах, но Тим решительно захлопнул его и посмотрел на мужчину.

— Мне нравится этот.

— Бери. — кивнул Брайтон. — Только его или еще что-то? Думаю, если ты собрался рисовать, одним альбомом не обойдешься... Знаешь, есть профессиональные большие планшеты... Если хочешь, я найду человека, который тебя научит... — легкая задумчивость. — И даже знаю кого. — мужчина вытянул первый попавшийся альбом и начал листать, разглядывая репродукции знаменитого фотографа, занимавшегося художественной ретушью. — Так что, Лотос, у тебя будет очень плотный график...

— Хочу, спасибо, я как раз хотел Вас попросить об учителе живописи, но не решался, — ответил Тим, думая, что, чем плотнее график, тем лучше — меньше будет времени оставаться на то, чтобы сидеть и бояться. То, что сбежать ему не удастся, он уже понял и почти смирился... почти...

— Но маленький планшет я тоже хочу.... Может быть, у меня будет немного времени, чтобы потренироваться самому, — призрачная иллюзия на хоть какое-то личное пространство.

— Тогда договорились. — прихватив для юноши еще пару альбомов, Брайтон расплатился и направился к магазинам одежды. Он выбирал теперь не платья, а костюмы, что выглядело довольно странно и необъяснимо. Гардероб молодого богатенького денди.

Затем прикупил своей кукле драгоценные запонки, костюм наездника и еще разные мелочи. Было ощущение, что он одевает уже не куклу, а сына.

Тим мерил новые вещи, и они, к счастью, уже больше были похоже на обычные... Хотя он такого в своей обычной жизни тоже не носил. Но в костюмах, жакетах, мужских шелковых рубашках, он уже не чувствовал себя настолько неуютно, как в корсетах и летящих одеяниях восточной куклы. Юноша даже начал улыбаться, выходя к господину, чтобы продемонстрировать очередной наряд. В голове еще родилась мысль, что если ему покупают СТОЛЬКО одежды и обещают столько учителей, значит, у хозяина на него более обширные планы, чем поиграться пару месяцев и... Не хотелось об этом думать... из-за этого сердце пропускало удар и ноги подгибались. А сейчас ведь можно было об этом на время забыть и представить, что он пришел в магазин с... с... кем? ... ну с кем-то, кто о нем просто заботится... А это было так приятно — на пару часов поверить в сказку и отогнать кошмар куда-то на задворки сознания.

— Ты доволен, Лотос? Это очень хорошо, милый. Платья будут только для меня и приемов. В остальное время можешь ходить в обычной надежде. — уже сидя в машине после трех или четырех часов гуляния по магазинам, Брайтон налил юноше сок. — Итак, теперь о главном. — Он достал из ящика папку и протянул Тиму документы. — Твой контракт и правила игры. Читай внимательно и подписывай.

Несколько страниц мелким шрифтом пестрели юридическими терминами, по которым Тим становился служащим компании, известной во всем мире и являлся личным помощником господина Брайтона Вальяса.

— Я доволен, спасибо, — Тим улыбнулся, и улыбка вышла почти искренней, пока Брайтон не напомнил ему о правилах.

Тим смотрел на эти документы... и в голове не укладывалось...

Как же так что он оказался в ловушке посреди современной цивилизации?! Его не посадили в подвал на цепь... он почти каждый день видит людей, но не смеет к ним обратиться, рассказать, что его удерживают силой... и он живет под постоянным страхом смерти. Да это и бесполезно. Его хозяин, играющий в живые куклы, так богат и опасен, что никто не посмеет пойти против него. И этот бред, сумасшествие, безумие... оно еще и имеет официальное оформление. Тиму казалось, что вот сейчас он поставит подпись и тем самым окончательно, уже со своего согласия, признает эту ситуацию имеющей право на существование — не кошмар, не воспаленный бред безумца, а... реальность, документально подтвержденная. Что толку это читать? Что он, судиться, что ли с ним будет? Ха-ха, да, напишет в профсоюз кукол... Или может отказаться подписывать? Ну, разве что правила... да и что правила? Господин разозлится, размажет его по стене, а потом скажет то самое "зря я на тебя разозлился, этого же не было в правилах" — только мертвое тело это уже не утешит. Но Тим все равно пробежал глазами, но там ничего конкретного не было, и ничего нового он для себя не почерпнул. Конечно, он поставил свою подпись — выбора у него не было. Вернул золотую ручку, не в силах скрыть дрожь в пальцах.

— Замечательно, что нас обоих устраивает такое положение дел, — мужчина потрепал юношу по щеке. — Ты проголодался? — и вновь Тим оказался на коленях у господина. Тот гладил свою куклу, а потом и вовсе начал страстно целовать, пока не повалил на сидение. — Утром мы пропустили этот занимательный урок, — напомнил с усмешкой, впился в губы вновь. Страстно прошел языком по зубам. Проник в рот изумленного пленника. Лотос сильно возбуждал его, пробуждал воображение. Хотелось прижимать мальчика, вколачиваться в его тело. Но рано... слишком рано.

— Да... — Тим от всех этих волнений даже и не заметил, что очень голоден. Сидеть на коленях господина он уже привык и это его не пугало... и даже то, что горячие ладони снова заскользили по телу... юноша просто попытался расслабиться... но потом его губы смяли в поцелуе... только не сопротивляться, даже ладонями не устанавливать хлипкое препятствие... новая попытка расслабиться, покорно разомкнуть губы, позволять все, что хочет господин, не позволять панике затопить сознание и начать вырываться... это же только поцелуй... Но через минуту он оказался лежащим на сиденье под все более увлекающимся мужчиной. Тим беспомощно замычал что-то в губы господина... не удержался... Страх ударил по нервам волной адреналина... что, если подписав контракт, он уже больше не считается невинной куколкой?!

— Тебе не нравится? — черные глаза сощурились. — Хочешь, чтобы я прекратил. — Я для тебя готов все делать, а тебе страшно позволить мне себя целовать? — пальцы чуть прихватили горло Тима, в синих глазах появился так нужный господину страх. — Ты должен подчиняться, даже если тебе не нравится. Понимаешь? Слышишь? — давление на горло стало чуть сильнее, губы вновь стали целовать юношу. Продвигаясь осторожно по губам короткими шажками. — Я бываю нежен, но могу стать жестоким. Из-за пренебрежения, Лотос. Мне нужно все твое внимание.

Паника... сердце срывается... сжимается от страха смерти. Его горло такое хрупкое в железных пальцах, сейчас господин просто сожмет их и его навсегда накроет тьма. Руки дернулись, чтобы схватиться за мешающие дышать пальцы... но Тим знал, что это будет конец... судорожно вцепился в обивку дивана, ногти скользили по дорогой коже салона. Хриплое:

— Пожалуйста... я... я никогда не был с мужчиной... мне просто страшно... мне нравится, когда Вы меня целуете... но я боюсь продолжения... — губы шевельнулись в ответ на нежное касание, пытаясь подтвердить срывающиеся слова.

— Я пока не просил о продолжении, — Брайтон отпустил горло и резко потянул Тима сесть рядом. Каким он был агрессивным минуту назад, таким же холодным теперь. Нетипично вообще для нормального человека. — Знаешь, у тебя есть один маленький изъян, Лотос. Он меня угнетает. Я хочу, чтобы ты от него избавился. Ты должен быть покорным и не говорить мне своими телодвижениями 'нет'. Я очень хорошо чувствую каждый твой порыв и твое напряжение. А для того чтобы быть со мной, — черные глаза стали еще темнее, когда посмотрели на Тима. — ты еще должен этого заслужить.

Тим пытался отдышаться, сердце никак не успокаивалось, его затошнило от того, как сильно оно трепыхалось в груди. Перед глазами плясали черные мушки. От слов про изъян, он напрягся — он понимал, чем ему это грозит.

— Я все понял... мне просто нужно еще немножко времени, чтобы ко всему привыкнуть, — очень тихо произнес юноша и бросил на мужчину испуганный взгляд из-под закрывавших лицо волос.

— Замечательно, что ты понятливый мальчик. — машина въехала в парк загородного поместья. Остановилась, и мужчина предложил пройтись по саду. Он шел рядом с Тимом, который старался... именно старался выглядеть естественным, но это плохо получалось. Господин всегда знал, в какой именно день приходит к кукле осознание беспомощности, какие она испытывает терзания, как заставляет себя подчиняться и подавляет в себе страх, который потом превращается в попытки...

7

В саду показалась беседка. Накрытый столик на двоих, ожидающий слуга.

— Подавайте горячее, — приказал мужчина и подал руку Тиму, помогая взойти по ступенькам. — Надо подкрепиться, милый. И пообщаться... Расскажи мне о себе.

— Ну, если Вам интересно... — робко начал Тим, ему не хотелось ничего о себе рассказывать, но ослушаться он не смел, — У меня до сих пор была очень скучная жизнь, я даже не знаю, что Вам рассказать. Я рос без родителей... отца я не знал, а мама... — губы задрожали, юноша пару раз тяжело вздохнул, стал теребить в руках салфетку, — Мама умерла при родах. Меня воспитывала бабушка, она часто болела, я все время с ней сидел, школу много пропускал... и друзей у меня почти не было... меня ведь никуда не отпускали. Но я дома пытался учиться... по учебникам... но все равно я не мог никуда поступить... надо было за бабушкой ухаживать... я пытался на заочном учиться... но... тут бабушка совсем слегла... мне стало не до учебы. А потом я работать пошел... ну тут уж совсем ничего интересного, я ничего не умею, пытался работать вот... ну Вы знаете, в Строймаркете... это же Вы тогда приходили? За бамбуковыми ковриками, — он поднял глаза на мужчину.