— Ты знаешь, — утвердительно прошептал он. Меня наполнило странной энергией, пузырьки защекотались в знак согласия — я действительно это знала. Знала так же точно, как то, что осень сменяется зимой, а весна — летом. Я кивнула, это было так странно и вызвало во мне двоякое чувство — дикий восторг с одой стороны и полное спокойствие с другой. Я улыбнулась.

— Я... ты знаешь... — тихо сказала и он согласно кивнул.

— Хорошо, что мы, наконец, с этим разобрались, — Кирилл снова меня обнял и у виска затрепетало его дыхание. — Я, конечно, не мог ошибиться, но никогда не знаешь до конца, что правда что нет, когда имеешь дело с кем-то вроде тебя, — судя по голосу, он был доволен, так что я не особо старалась понять, о чем речь. Это странное ощущение узнавания высосало последние силы и вдруг жутко захотелось спать. Кирилл шепнул мне на ухо:

— Спокойной ночи.

И отпустил.

— Да, кстати, — раздался его голос снизу. — У тебя сегодня чудесные глаза.

Глаза? Он о чем? Сонливость немного развеялась, когда я тихо раздевалась в коридоре. Повезло, мама уже спала, хотя так рано ложилась редко. Я поспешила в свою комнату взглянуть в зеркало. Вот я в него смотрю... В нем отражаются мои глаза — два горящих пятна яркого, неестественно насыщенного изумрудного цвета...

Утром субботы я проснулась от звука работающего пылесоса. Мама принялась за уборку. Мельком взглянув в зеркало, с облегчением вздыхаю — все нормально, цвет глаз бледно-серый, как обычно. Пока не буду об этом думать, тем более это совсем несложно — все равно голова полна Кириллом. Выкроить бы немного места для помощи маме по хозяйству...

До обеда мы вычищали квартиру — я к уборке равнодушна, но для мамы это важный еженедельный ритуал. После мне пришлось идти в магазин.

Надев свой любимый темно-голубой сарафан я вертелась перед зеркалом, в очередной раз удивляясь, как у Ильи всегда получалось делать мне такие подарки — именно то, что надо. Этот сарафан он привез, когда единственный раз навестил нас после отъезда — на мой выпускной. Жаль, я только через год оценила подарок — раньше так на него злилась, что даже слышать не хотела ни о чем, что связано с братом. Сейчас мне было стыдно за свое поведение, надеюсь оттого, что я стала старше и мудрее, а не потому, что он меня все-таки подкупил.

Отражение в зеркале мне нравилось. Русые волосы и серые глаза, всегда бы так! Немного острый подбородок, но к счастью и щеки не выпирают, так что смотрится гармонично. Надо же, сегодня впервые за долгое время хочется выглядеть красиво. Хоть Кирилл и не увидит, все равно!

Выйдя на лестницу, я запрыгала по ступенькам, как маленький ребенок. Было в этом нечто очень приятное и веселое, внезапно из меня волной полился смех, меня радовали лучи горячего солнца, падающие на ступеньки и даже летящая мимо муха походила на сказочную, слегка рассерженную фею. Так, улыбаясь до ушей, я и вылетела из подъезда. Прямо передо мной, на ярком солнце у красной машины стояли двое парней — мой сосед Гоша и еще один, высокий, сутулый, почти лысый, оба очень хмурые. Ну, сегодня даже Гоша вряд ли сможет подпортить мое настроение!

Видимо, мое эффектное появление произвело фурор — они так и застыли, тщательно впиваясь взглядом в сарафан. Жаль, не удалось быстро проскочить мимо.

— Привет, — нетвердо поздоровался Гоша, пришлось притормозить и поздороваться в ответ.

— У меня завтра день рождение, в шесть часов приходи, я тебя приглашаю, — продолжил Гоша и мне показалось, пригласить меня он сообразил только что. — С Серегой пообщаешься, помнишь его? Из нашей старой компашки, — Гоша с гордостью кивнул на своего приятеля и я правда его вспомнила. Их компашку, в которой и мой брат состоял, пока они, когда им было по пятнадцать лет, не додумались спереть чей-то мотоцикл. Тогда сильно повезло, что хозяин не стал в милицию заявлять. "У самого два оболтуса", — сказал, но зато благодаря этому случаю мой брат крепко задумался о своей жизни и возможных способах ее испортить, занялся учебой, а на английском болтать к концу школы стал лучше школьного учителя. Вряд ли бы он одобрил мое близкое знакомство со своими старыми приятелями, да и мне не особо-то его хотелось.

— Постараюсь, — ответила я уклончиво, поймала сердитый взгляд Сереги и поспешила от них отойти.

Вечером мы с мамой испекли небольшой торт с творожным кремом и клубникой. Получилось так красиво, что даже разрезать не хотелось. Так и ходили вокруг, не в силах решить, кто же совершит над ним акт вандализма. Поэтому, когда к маме пришла в гости одна из ее подруг я даже обрадовалась — появилось на кого свалить роль вредителя.

Воскресенье тоже обещало быть спокойным. Про праздник у Гоши я и думать забыла, а думала только о том, что завтра приедет Кирилл, правда, завтра еще и полнолуние, но все равно — пусть завтра наступает поскорее, Кирилл важнее.

После обеда в дверь позвонили. Пришла Маша — Гошина жена. Ее я раньше не знала — Гоша привез невесту из соседней области, после возвращения из армии. Маша выросла в деревне, была крепкая и с искоркой в глазах. Настоящая амазонка, жаль таким Машам мужья обычно достаются слабые волей да сильно пьющие.

— Здравствуйте, Полина Ивановна, — поздоровалась она с мамой, с интересом поглядывая на меня, а потом приветственно кивнула, — привет.

— Федора, — представилась я.

— Да, я знаю. Какое у вас имя интересное, — тут же удивленно добавила Маша. Вполне себе обычная реакция на мое имя. Мама от удовольствия покраснела — ей оно казалось какой-то печатью на моем лбу, что, конечно же, обеспечит мне долгую и счастливую жизнь.

— Это вы придумали? — спросила у мамы Маша и мамина улыбка немного померкла.

— Нет, ее отец, — с неудовольствием сказала мама. Маша оказалась умницей, прекрасно уловила интонацию и тему развивать не стала.

— Я зашла напомнить Федоре, что в шесть мы ее ждем. До свидания, — еще раз улыбнувшись маме, Маша сама открыла дверь и вышла.

После получасового спора я согласилась идти на Гошин день рождения. Иначе пришлось бы подробно объяснять, почему "просто" дружба с Кириллом отбивает у меня желание общаться с другими просто знакомыми, среди которых может попасться и просто будущий муж. Объяснять про нас с Кириллом я была не готова, мне казалось, этим я могу спугнуть то хрупкое дивное волшебство, что нас сейчас связывало.

Так что в шесть я позвонила в Гошину дверь. Гостей было много, среди них неизвестно как затесался мой одноклассник Вовка Пичугин. Его я была рада видеть, в школе Вовка умел поднять окружающим настроение, не прикладывая никаких усилий и просто оставаясь самим собой. Однажды он заснул на уроке и учительница его долго будила. Рассердившись, она велела Вовке покинуть класс, и он покорно и невозмутимо собирал свои вещи, пока вокруг все покатывались со смеху. В конце концов, даже учительница начала улыбаться и сдалась — разрешила ему остаться.

Маша оказалась прекрасной хозяйкой. Она приготовила множество вкусных блюд. Еще у них гостила ее сестра, с которой они не расставались, видимо, давно не виделись. Гоша был не против, он восседал во главе стола, а рядом с ним сидел тот самый хмурый Сергей и мужчина лет тридцати, вроде бы они вместе работали.

Я решила, что пары часов присутствия на празднике для соблюдения всех приличий будет достаточно. Но общение с Вовкой мне было искренне приятно, он рассказывал о своей девушке из института и казалось, он ее по-настоящему любит. Даже захотелось, чтоб и она оценила нашего Вовку и никогда его не обижала. Если бы мне подсказали способ, как этого добиться, я бы без колебаний им воспользовалась.

— Ого. Пора бежать, — внезапно посмотрев на часы, вскочил Вовка. — Был рад тебя повидать.

Пришлось провожать его до двери вместо Маши, которая была занята на кухне и Гоши, который, по моему мнению, был уже чересчур нетрезв. Вернувшись в комнату, я поняла, что делать здесь уже нечего, да и мама должна быть довольна — сегодня я, как все нормальные дети, весь вечер отсутствую дома. Можно уходить, только попрощаюсь с именинником. Гоша, как мне сказали, курит на балконе. Я выглянула — там была вся их троица. Еще раз его поздравив, я уже собиралась развернуться, но тут меня поймали за руку. Это был Сергей и он приглашал меня танцевать. Я отказалась, видя краем глаза, как ухмыляется Гоша.

— Поговорить надо, — сказал тогда парень и Гоша с их вторым другом поспешно затушили окурки о перила балкона и оставили нас наедине.

— Ты мне нравишься, — сказал Сергей и я вдруг поняла, что он сильно пьян. — Погуляем завтра?

Вот так с бухты барахты! Не нужно было так задерживаться, знала же, что пьяные будут, а они вызывают у меня отвращение. Особенно молодые люди, неспособные без спиртного поговорить с девушкой о личном.

— Извини, у меня уже есть молодой человек, — сказала я, делая шаг к двери.

Тут он неожиданно навалился на меня, прижимая к стене. Его лицо угрожающе скорчилось.

— Кто? — презрительно закричал Сергей, — этот мудак с папенькими деньгами? Все вы бабы одинаковые, — он держал меня за предплечья и тряс, пока не больно, но уже неприятно, — вам бы только бабло было, а так хоть старый, хоть урод — под любого лягут.

Не думала, что он мне сделает что-то плохое, но он него сильно несло перегаром и руки в местах, где он меня держал, онемели.

— Убивать надо таких козлов! — грозно зарычал Сергей. — Убью козла! На наших баб.... дальше пошел страшный мат, в котором поучаствовала и я, и мама, и все наши родственницы по женской линии, и Кириллу со всеми его родственниками вплоть до седьмого колена тоже досталось.

Я почувствовала, как внутри расцветает ярость. Безумно хотелось влепить этому пьянчужке пощечину, но чувство самосохранения все-таки перевесило, хотя и с большим трудом. Крики наконец-то услышали гости и вскоре уже оттаскивали моего нетрезвого поклонника прочь, а он рыдал и требовал выпить.

Тут я почему-то совершенно успокоилась. Отряхнув смятое платье и выпрямив спину, несмотря на предостережения державших его людей, я медленно подошла к Сергею и с презрением уставилась в его глаза. До чего мерзкое зрелище... Он пьяно плакал, ни сказав не слова, я отвернулась и ушла домой.

Утром понедельника не успела выйти за дверь, как натолкнулась на поджидавшего меня Гошу. Он принялся неловко мяться, извиняясь за поведение Сергея. Надо же, ему и правда неудобно — поняла я. Значит, есть в Гоше что-то хорошее? В какой раз думаю о людях хуже, чем они есть на самом деле. Может, Маше не так уж и не повезло?

Убедив Гошу, что все нормально и я совершенно не сержусь, я отправилась на работу, где провела день в ожидании Кирилла.

Он не приехал.

Весь вечер просидела дома, наврав маме, что болит голова и хочется покоя. Слушала музыку и ждала, ждала. Кирилла не было.

Потом наступила ночь. Я как обычно привязала ключ к батарее и постаралась не думать о том, что случится. На душе было неспокойно, я надеялась, что приезд Кирилла меня поддержит, а вместо этого теперь волновалась еще и за него.

Спать я не ложилась, но вероятно все-таки задремала, пока читала книжку. Когда приступ начался, сразу стало понятно — что-то пошло не так. Мне вдруг стало страшно, что-то случиться, я была в этом совершено точно уверена!

Она стояла напротив зеркала и ее лицо было на удивление спокойно.

— Кирилл... — раздался шепот и отражение сладко улыбнулось. Сердце похолодело и остановилось, в животе кругами вращался горячий водоворот и хотелось, чтобы его тело немедленно оказалось поблизости. Она стала не спеша оглядываться, а потом заметила ключ. Подойдя к нему, дернула за веревочку... запрокинула голову вверх, рассматривая потолок. Она думала всего пару минут, а потом... наклонилась над веревкой и стала ее терпеливо развязывать!

Где-то глубоко внутри я испытала шок. Она не просто поумнела, перемена была разительна! Я попыталась остановиться, задержать свои пальцы, мелькавшие с огромной скоростью. Не тут-то было! Вот ключ уже у меня в руке, еще минута и щелчок открывающегося замка погружает меня в оцепенение. Она выбралась за границу клетки и неизвестно, на что способна! Страх плотно обосновался внутри и схватил сердце холодными пальцами, я никогда даже не думала, что ей хватит сообразительности выбраться из комнаты.

В прихожей она хватает первое, что попадается под руку — мамин плащ, но не обувается, так и бежит босиком по прохладным ступенькам подъезда. Передо мной лицо Кирилла и его губы на моих губах. Я стараюсь изо всех сил хоть что-то сделать, хоть как-то ее задержать.

— Его нет в городе, — повторяю, но в ответ слышу только упрямый шепот:

— Кирилл... — и она движется дальше к цели.

Точно неизвестно, что именно она задумала, но судя по тому, какое дикое возбуждение охватывает тело, несложно догадаться, чего она от него хочет, причем немедленно.

Она настойчиво двигалась куда-то, хотя не знала, где Кирилл живет. Ногам не было больно, даже когда она наступала на камешки. Наоборот, казалось, иду по чему-то прохладному и упругому.

— Кирилл... — я слышала свой собственный голос как будто со стороны и мне никогда еще не было так страшно. Страшно за него.

Я не знаю, сколько мы шли. Пока вдруг... ее что-то не привлекло. Нечто стояло у гаражей, там, где не светят фонари. Почему-то все и без них было прекрасно видно, но только подойдя вплотную, я узнала, что это за предмет. Красная шестерка, машина Сергея. Сергея, того самого... Что-то заворочалось внутри, какое-то воспоминание вылавливалось во мне, как в темной воде, выуживалось, как упрямая рыбина и тащилось вверх.

— Аххх, — раздалось шипение, — вот как...

То, что случилось после, выбило меня из колеи. Я больше не цеплялась за здравый смысл, за происходящее помимо воли и просто позволила себе отключиться.

Проснулась утром уже дома, плащ висел в коридоре на вешалке, все двери были закрыты и заперты. Ключ издевательски привязан к батарее. На ногах ни царапины.

Мама спала. Я вернулась в комнату, позвонила на работу и соврала, что заболела и сегодня не выйду.

Потом села на краешек кровати напротив зеркала и стала думать.

Отступать было некуда. Я достала свое сумасшествие (нет ни малейшего сомнения, что это именно оно) и принялась рассматривать вблизи.

Итак, примерно раз в месяц со мной происходит припадок, в котором появляется другая личность, не я. Мне мерещится, как вторая личность вытворяет разнообразные чудеса, а я слежу за всем со стороны и ни во что не могу вмешаться. Иногда она делает что-то такое, как с работой, этого я объяснить не могу. Или как с моим бывшим ухажером Максимом, когда он клялся в любви, а сам спал с девушкой из соседнего потока. Я пожелала, чтоб он сгинул с глаз моих хотя бы на время. Через два дня Максим опрокинул на себя целую кастрюлю кипятка и две недели провел в больнице. Я долго убеждала себя, что это просто совпадение, но не смогла доказать — слишком хорошо помнила свое рассерженное шипение и то, как произносила его имя, и как в лицо дул сильнейший ветер, хотя все происходило в закрытой комнате, в которой ветра быть просто не могло. Объяснений этому нет и быть не может.