Попал

— Работа. Кому не лень пишут, а мы обязаны проверить и разобраться. Так что давайте лучше всё-таки внутри поговорим, мне ещё четыре квартиры обойти надо, и по каждому вызову отчёт написать. — "Искреннее раздражение" от "необходимости заниматься очевидным идиотизмом" вышло как родное — откуда только всплыли воспоминания, будто из прошлой жизни — и мужик, явно подобрев к "служивому", скинул цепочку, пропуская троих спецназовцев в коридор.

— Даша, у нас с вечера осталось что или как обычно? — Кинул он куда-то вбок. В приоткрывшуюся дверь ванной выглянула выдающихся достоинств женщина и, не прекращая вытирать голову, от чего достоинства не только выдавались, но и волновались, пожала плечами и неопределённо махнула куда-то дальше по коридору. — Значит, как обычно. — Грустно заключил мужик, похоже, оставшийся совершенно равнодушным к устроенному Дашей представлению, в отличие от троих бойцов. — Ну идёмте, служивые. Чаю хоть вам налью. А то, может, по сто грамм? — С робкой надеждой, опасливо покосившись в сторону закрывшейся двери ванной предложил мужик.

— Нет-нет, мы на службе! Никак нельзя! — Честно говоря, от ста грамм бы Сергиенко не отказался — унять всё так же ноющую чуйку, но легенда такой возможности не давала. Мужик старательно запер дверь на все запоры и провёл гостей в кухню.

— Ну, тогда рассказывайте, что там вам про меня наврали. Буду опровергать, по мере сил. — Указав на угловой диванчик, мол, присаживайтесь поудобнее, мужик занялся чаем, доставая из настенных шкафчиков заварку, сахар, какое-то печенье и даже открытую банку варенья — похоже, малинового. Ухо поймал на детекторе ещё один всплеск и весь извертелся, пытаясь получше его запеленговать, за что и получил несильный пинок в ногу под столом, сопровождаемый ларингофонным "спокойно, не палимся". Мужик тем временем разлил чай по кружкам — ароматный и явно горячий, аж пар над чашками клубится — и тоже присел к столу, куда уже успел перекидать снедь.

— Давайте по порядку быстро протокол составим, да и всё, пожалуй. — Оглядев кухню, принюхавшись и вчувствовавшись всеми известными и не очень органами чувств, Павел Остапович так и не нашёл никаких признаков близкого наличия монстра, и достал из планшетки лист бумаги. — Так, фамилия, имя, отчество, год и место рождения, адрес прописки, место работы, занимаемая должность. — Казённая скороговорка вылетела легко, как будто и не было этих шести уже с хвостиком лет. Майор отодвинул кружку и разложил лист на столе, раздражённый неким диссонансом в наблюдаемой картине, который никак не мог уловить. Мужик задумчиво откашлялся.

— Васин Алексей Николаевич, семьдесят третий, Кемерово, Ботаническая улица, тридцать один, корпус восемь, квартира 96, ООО "Ласточка-кодинг", программист. Ведущий программист. — Павел Остапович незаметно вздрогнул. Только что сидевший перед ним хитроватый, но простой "от сохи" мужик вдруг испарился, как не было. Не сдвинувшись ни на миллиметр вместо него сидел теперь совершенно другой человек — с написанным на лбу большими буквами высшим образованием (а то и не одним), с хорошо оплачиваемой работой и, в отличие от чуть суетливого мужика, абсолютно спокойный и уверенный в себе.

Скрипнув дверью, из ванной вышла давешняя Даша, прошла этому Васину за спину, и, встав за его правым плечом, опёрлась руками о спинку стула, слегка наклонившись вперёд, открывая потрясающий вид на "как бы прикрытое" едва сходящимся халатом. Зрелище завораживало.

С трудом вернув взгляд к листку, Сергиенко записал сказанное, не особенно стараясь писать разборчиво — все нужные данные можно выяснить, пробив адрес в правильных базах, а спецы на базе всё равно будут работать с аудиозаписью, а не с этой писулькой.

Сидящий вплотную Ухо ощутимо дёрнулся и прямо-таки заколотил пяткой по ноге командира — если бы не штатные усиленные берцы, не обошлось бы без синяка. Поморщившись от такой непрофессиональной активности подчинённого, майор по возможности незаметно скосил глаза на детектор и от удивления "выпал в осадок", пусть и незаметно, и всего лишь на краткий миг. И было от чего: детектор не просто показывал невероятно высокий уровень заряда — на индикаторном поле вместо обычного широкого размытого клина светилась чёткая узкая линия, показывающая чуть левее Алексея. Точно на Дашу. Мгновенно собравшись для, судя по всему, своего последнего боя, Павел Остапович вдруг с удивлением осознал: ни чуйка, ни опыт не наблюдали в... существах перед ним (а в человеческой природе Васина, несмотря на детектор, майор всё-таки усомнился) ни опасности, ни малейшей агрессии. Но ведь твари всегда нападают... Нет. Сначала они прячутся, и, видимо, эта тварь считает, что спряталась достаточно хорошо.

— Давайте, Алексей Николаевич, теперь пройдёмся по вчерашнему вечеру. Не видели ли вы чего-нибудь необычного? Или, может быть, слышали? Видимо, что-то всё же послужило причиной для нашего вызова, не на пустом же месте люди тревогу подняли? — Давно, казалось бы, забытый опыт, сложившись с легендой, сам говорил губами Павла Остаповича, бешено перебирающего в голове возможные варианты развития событий... И ведь группу не предупредить незаметно, вот что обидно.

— Да нет, тащ капитан... Не припомню я ничего необычного... — После небольшой паузы, явно хорошо обдумав, ответил Васин. — Шли мы домой довольно поздно, темно уже было. На работе аврал страшенный и уже который месяц, проект заканчивается, а смежники только проснулись... Думаю, вы не хуже меня знаете, как это бывает: начальство орёт, подчинённые бегают, а работа стоит, потому что всех на совещание собрали... Впрочем, это сейчас неважно. Домой пришли около четверти двенадцатого ночи — я обратил внимание, что младший ещё не спал... Ну, пока сами помылись-поели, то-сё, легли во втором, наверное, часу... Честно говоря, спал без задних ног, и ещё поспал бы, кабы не ваш визит.

— Ну извините, служба! — Майора как-то прямо по-детски обидело такое наплевательски-потребительское отношение. Всю ночь он с ребятами носился, задрав хвост, стараясь как можно раньше найти и уничтожить опасную тварь, а этот, понимаешь, ведущий программист сидит тут и ни сном, ни духом не ведает, кто стоит у него за спиной, сиськи выкатив. Эх, сказать бы ему, да посмотреть, как он бегать будет, но нельзя.

— Да я понимаю, служба — она и в Африке служба. — Примирительно покивал Васин. Так же быстро, как и вспыхнуло, раздражение улетучилось, и майор ухватил важную деталь.

— А вот вы сказали "мы". — Нет, ну ведь сам же сказал! За язык никто не тянул! — Вы не один возвращались?

— Ну да. Встретил в метро давнишних знакомых жены и зазвал в гости. А там слово за слово — воспоминания молодости, всякие полузабытые истории... Потому и на боковую отправились сильно за полночь, да пока ещё всех разместили — у нас, чай, не хоромы, просто двушка. — Собеседник явно вспомнил вчерашний вечер со смешанными чувствами — с одной стороны, видимо, и впрямь хорошо посидели, майор даже позавидовал, а с другой — выспаться не удалось бы и без визита боевой группы Отряда, и майор позволил себе малую толику злорадства, как бы в компенсацию за предыдущую обиду.

— А что за знакомые? Вы их хорошо знаете? — Почуяв след чего-то важного, майор даже отложил ручку, выпав из образа, зная, что в уже подъехавшем микроавтобусе идёт независимая запись со всех микрофонов каждого бойца группы.

— Говорю же — знакомые давнишние, из её родных краёв, ещё до того, как она сюда перебралась. И знаю я их довольно неплохо, Даша вот, и две её сестры. — Васин не глядя ткнул через плечо большим пальцем, попав прямо в большую и соблазнительную грудь Даши, к чему та отнеслась явно благосклонно... Гм... В советские времена это бы потянуло на аморалку, а сейчас... Никаких законов они не нарушают, а что завидно — так это к делу не подошьёшь... — А вы с какой целью интересуетесь, товарищ капитан Кузнецов? Думаете, это они шумели? Могу вас заверить, что не они, всё было исключительно тихо — у нас, знаете ли, в соседней комнате дети спят, и ни одна мать никому не позволит в такой ситуации шуметь, да и я тоже возражать буду.

И снова майор не уловил, как изменился образ сидящего напротив человека. Вместо уверенного и спокойного человека теперь перед ним был человек очень внимательный, явно не проглядевший отложенную посреди расспросов ручку.

— Большого секрета нет, всё равно уже вечером всё будет в газетах. В Ботаническом саду вчера между восемью часами вечера и часом ночи неизвестные убили и расчленили шестерых человек. Опознать убитых пока не удалось — останки очень сильно повреждены, фактически, остались только кости, даже не все фрагменты удалось найти. Такое впечатление, что их кто-то объел. — На самом деле, время смерти установили гораздо точнее — между половиной одиннадцатого и полуночью, ближе к одиннадцати, но майора сейчас куда больше интересовала реакция собеседника... точнее — обоих собеседников. И лёгкое хихиканье было совершенно не тем, чего он ожидал.

— Простите. Я тут случайно анекдот вспомнил. И что-то меня с него пробило... М-да. Так вот, звонок в пожарную часть, там стандартные вопросы, мол, что где горит, а звонивший и отвечает, что у него под окнами милиционеры с врачами дерутся, и он даже и не знает, кому звонить в такой ситуации... — Васин ещё раз хмыкнул над не самым удачным образчиком народного юмора и продолжил. — Не знаю, в курсе ли вы, но у нас по району ходят упорные слухи, что в Бот-саду завелась банда гопников, грабящих по вечерам прохожих... Так вот, если какой-то маньяк этих гопников убил... С одной стороны, как законопослушный гражданин, я категорически осуждаю самосуд и всякое беззаконие. А с другой, как отец двоих детей, я испытываю чувство глубокого удовлетворения, что оные гопники получили по заслугам. Единственное, что немного портит радость — это отсутствие полной, — Васин демонстративно выделил это слово, — уверенности, что убили именно гопников, но мир вообще несовершенен. — Он задумчиво потёр переносицу. И снова мгновенная смена образа — на этот раз классический "работник умственного труда", много знающий по профилю, быстро разбирающийся в своей области, гораздый строить теории и абсолютно оторванный от реальной жизни. — Нет, конечно, вероятность, что это были просто прохожие существенно не ноль... по темноте местные там обычно стараются не ходить, хоть это и быстрее, чем ждать автобус — ночью они вообще раз в час ходят... С другой стороны... Хотя бы пол установить удалось? Если там были женщины — значит, скорее всего, не гопники, и тогда зря я радуюсь... Да и вообще, конечно, нехорошо радоваться чужой смерти, но когда "награда нашла героя"... М-да... Даша, can you believe it — there's some maniac here in Botanic garden!* — Васин неожиданно и очень естественно перешёл на английский, обратившись к фигуристой Даше... И майор уловил ещё одну странность: вплоть до самой последней реплики Васин воспринимал Дашу как предмет мебели... как вещь даже. Именно это он увидел, но не смог разглядеть в том небрежном тычке. Более того: Даша не просто принимала такое отношение, она воспринимала его как правильное, естественное и единственно возможное — потому-то и потребовалось спецназовцу столько времени, чтобы осознать наблюдаемое. Кем бы этот Васин ни был — он явно знает, с кем имеет дело, и не видит в этом ничего странного. Эта информация обязательно должна дойти до базы. Если монстров, вопреки всем предыдущим попыткам, можно приручить... Голова кругом идёт от возможных последствий... А голова сейчас нужна холодная, ой как нужна!

* — Даша, ты представляешь, тут какой-то маньяк завёлся в Ботаническом саду!

Услышав слова Алексея, Даша очень естественно удивилась, испугалась и расслабилась.

— Даша не говорит по-русски, и почти не понимает. Приходится общаться по-английски, благо, я его неплохо знаю. — Майор так и сяк прокручивал в голове с очевидностью вытекающий из сказанного вывод. Монстры — разумны... как минимум - некоторые монстры... И с ними можно общаться. Стрельнув глазами на детектор — тонкая чёткая линия по-прежнему точно указывала на Дашу — Сергиенко сквозь недобрый прищур вдруг увидел Васина целиком. И хитрый ехидный дед, и уверенный в себе высокооплачиваемый специалист, и далёкий от реальности технарь, и опасно внимательный наблюдатель — это лишь маски, за которыми прячется холодный и абсолютно равнодушный разум, готовый в любой момент выставить на поверхность очередную маску, наиболее подходящую к ситуации, и рассматривающий окружающее исключительно с точки зрения полезности. Не сиюминутной выгоды, нет — этот разум был слишком расчётлив, чтобы совершить столь примитивную ошибку — а глобальной долгосрочной пользы. И майору Сергиенко, не раз ходившему под смертью, видавшему её вблизи и во всяких видах, впервые стало по-настоящему страшно: и он сам, и вся его группа были живы исключительно потому, что так решил кто-то другой: мол, живыми они будут полезнее. И на фоне трупов шестерых человек, не успевших даже испугаться, уверенность этого другого в возможности уничтожить хорошо вооружённую группу матёрых бойцов выглядела неуютно обоснованной.

И ещё майор Сергиенко понял, что все допущенные им во время разговора проколы и ляпы были замечены и сочтены, и что замеченные им проколы и нестыковки в словах и поведении его собеседников были той самой игрой "я знаю, что ты знаешь, что я знаю", фактически — весьма прозрачным намёком, приглашением к переговорам. И именно об этом его и предупреждала безошибочная чуйка.

К счастью, и легенда, и инструкции, и здравый смысл в один голос требовали: всё, пора здесь закругляться и двигать на базу.

— Ну что ж, Алексей Николаевич. — Вежливое обращение далось ему как никогда тяжело. — Я вижу, что вызов ложный, будьте добры, распишитесь вот здесь, "с моих слов записано верно" и дату, пожалуйста. Спасибо за чай, а мне ещё три квартиры обходить. И если вдруг что-то вспомните необычное про вчерашний вечер — обязательно мне позвоните, вот по этому телефону. — Не без труда выскользнув из неудобного угла, командир протянул визитку — от легенды, но с рабочим номером.

— Четыре. — На миг, такой короткий, что всю обратную дорогу майор гадал, не показалось ли ему с усталости, сквозь все маски проглянул тот самый образ — холодный, равнодушный, и очень-очень серьёзный. С коротким тяжёлым вздохом Васин закончил: — Можете рассчитывать на моё содействие. До свидания.

* * *

Не то чтобы времени на гадания было много: едва за группой закрылась дверь верного Т4, командир начал интенсивные переговоры. Во-первых, надо было доложить на базу о нештатной ситуации. Во-вторых, надо было организовать проверку этого Васина по разным каналам. В-третьих, надо было известить лабораторию, чтобы по горячим следам проверить детектор и изыскать способ повысить точность остальных. В-четвёртых, следовало подготовиться к написанию длинного и подробного отчёта, объясняющего вышестоящему начальству, почему он, командир ударной группы Отряда майор Сергиенко, находился от твари на дистанции едва в пару метров и не только отпустил её живой, но даже и не пытался атаковать. Впрочем, в любой нештатной ситуации служебная инструкция предписывала наблюдать и не вмешиваться, если нет непосредственной угрозы людям — и Павел Остапович едва ли не впервые помянул добрым словом любопытных учёных, пропихнувших этот пункт, нередко доставлявший ему проблемы в прошлом.