Холодный Оружейник, Ч.1 версия 4-1

— Сорок семь и ни рё больше, — слышится из-за правого плеча.

— Пятьдесят и это мое последнее слово.

— Лошади! Лошади! — а ведь и правда, голос барышника стал громче. По ушам бьёт.

Пройдя еще немного, я останавливаю повозку. Затем завожу её ближе к краю дороги, так, чтобы у меня оставался путь отступления в проулок между двумя домами. Конечно, это открывает спину. Но за всё приходится платить, как известно.

Итак, судя по всему, есть фиксированная цена на рис. Малая мера за пятьдесят рьё. Интересно, как это использовать?

Отвлекаюсь от дум, осознавая, что на меня смотрит худая женщина. Лицо какое-то пятиугольное. Лоб, точно три штриха, затем угловатые, выдающиеся вперед, дуги бровей. Скулы, а затем кожа туго натянутым клином спускается вниз, к подбородку. Не лицо, а художественный вымысел. Кажется, этот стиль называется "кубизм".

Но что-то долго она на меня смотрит. Или не на меня, а за меня? Оглядываюсь. Нет, никто мешочки с рисом утащить не пытается. Хотя, она ещё говорить не начала, чтобы отвлекать. На всякий случай концентрируюсь на том, чтобы чувствовать маленькие нити Воды, опутывающие мое имущество. Побочный эффект моих упражнений. Итак...

— Да, госпожа?

— Рис... — меня удивил её голос. Такой странный оттенок. Не знаю, как описать. Кажется, такой голос может быть у святых, голодных и умирающих. Хм...

Я молчу, жду, что она скажет. Пока её реплика не несла особой информации.

Паутинка из нитей Воды не потревожена.

— За сколько ты можешь продать малую меру?

Я молчу. Я не знаю, что ответить. Конечно, очевидно, что для быстрого торга желательно заломить цену не в обычные для этого рынка пятьдесят рьё. Но и продешевить не хочется. А я ведь даже не знаю цен в конце сезона, когда крестьяне продают рис. Не хотелось бы настолько продешевить. Но при этом, кажется, надо бы улизнуть отсюда пораньше. Как-то неспокойно мне.

— У меня нет больше тридцати рьё. Молодой господин, пожалуйста!

Ого! Я уже господин? Интересно, с чего бы такая честь? Или, вежливость с лестью предусматривают скидку на две пятых от средней местной цены?

— Тридцать пять!

— Идет. Четыре меры, пожалуйста.

Похоже, следует в следующий раз повысить цену. Я всё же продешевил.

Как бы там ни было, моя первая в жизни покупательница взяла мешочки по одному. Каждый, прежде чем загрузить в свою заплечную котомку, покачал в ладонях, взвешивая.

— Спасибо, мальчик, — сказал она и ушла довольно быстрым шагом. Да, и никаких тебе молодых господинов. Вот она, людская благодарность! Хотя что это я. Сам такой.

Как бы там ни было, я стал богаче чуть больше, чем в два раза. А ведь есть еще рис, плюс повозка и лошадь. Интересно, мне удастся все это продать?

Подошел низкий, чуть выше меня, мужчина с длинными руками и цепким взглядом. Вот, пожалуй, и все приметы. Ничего не говоря, протянул мне монеты.

— Сколько?

— Две.

— Мера сорок рьё.

Мужчина поджимает губы. Чуть-чуть. Но все же заметить легко.

— Дороже, чем я рассчитывал.

— Первой покупательнице была скидка, — сам не знаю зачем, говорю я.

Мужчина кивает и достаёт из-за пояса ещё монеток.

— Восемьдесят рьё, — провозглашает он и протягивает мне руку.

Я в затруднении. Не хочу верить ему на слово. Но и просто пересчитать деньги он мне не даст, это ясно. Кто-то кому-то должен поверить.

— Меняемся. Я тебе одну меру, ты мне деньги. Я их при тебе считаю. Если всё правильно, то даю второй мешочек. Идет?

Клиент соглашается. Меняемся. Считаю деньги. Так, тусклые медные монетки с циферками. Да, точно. Серебро начинается с сотни, золото с тысячи. Что-то такое Хаку мать рассказывала. Отдаю покупателю вторую меру и засовываю деньги в один из внутренних карманов одежды. Я их зимой много наделал.

Не прошло и трёх минут, как ко мне подошел следующий покупатель. Сто двадцать рьё, три меры риса. Кажется, все мои клиенты друг с другом очень хорошо знакомы. Пока это мне на пользу. Быстрее продам товар.

Почувствовав сигнал от нитей Воды, я оглянулся. Подросток, лет четырнадцати, пытался отодрать руки, прилипшие к мешочкам, оказавшимся словно бы намазанным клеем, каменным монолитом. Старый фокус с языком и очень холодным Льдом, вообще-то. Ну, и что мне делать с этим воришкой?

Вода в грязи у меня за спиной заволновалась, когда выстроившиеся в небольшую толпу покупатели порскнули в стороны. Слишком много ударов, изменяющих её естественную в таких условиях, форму.

— Отпусти ребенка!

Я оглянулся. Двое. Шатен с козлиной бородкой ростом примерно как остальные люди. Слева и сзади от него — напарник. Чуть больше рост, волосы и брови синего цвета. Интересный окрас. Кажется мне неестественным, но... если присмотреться, можно заметить, что ресницы тоже синие. Может быть, такой природный цвет волос?

Итак, подросток за спиной приклеился в моей паутинке и пытается вырваться. Двое гораздо более опасных стоят передо мной. Покупатели, что характерно, вообще разбежались.

Конечно, у меня за спиной самострел. Плюс нож. Используя Плети, я вполне могу отбиться от этой троицы, пускай и ценой уничтожения лошади, товара и повозки. Но стоит ли устраивать сражение здесь, в людном месте? К тому же вполне может оказаться, что у противника есть резерв в пару лучников. А отбивать стрелы я не умею. Как и уклоняться от них.

— Дайте мне доторговать, пожалуйста, — попросил я, — А мальчика вашего я отпущу, если не будет шалить.

Старший, шатен, кивнул.

— Я слежу за тобой.

Капелька Воды в составе грязи, осела на его сапогах. И еще были капельки, осевшие на обуви подростка и синеволосого. Возможно, я сумею почувствовать, где они находятся?

Я повернул голову, чтобы проследить, как уходит воришка. К тому моменту, когда он скрылся с углом дома, капельки Воды на подошвах обуви этих двоих, удалились от меня на десяток шагов.

Ещё через десяток минут ко мне подошел очередной покупатель. Осталось ещё около пятидесяти малых мер риса.

Когда я закончил, ко мне тут же подошли эти двое.

— Я бы хотел продать повозку и лошадь, — сказал я, прежде чем шатен успел что-либо спросить.

Он закрыл приоткрытый уже было рот. Неприятно хмыкнул.

— Хорошо. Следуй за мной.

И я пошёл.

Ах, да. Уважаемые читатели, сие произведение написано для выкладки на СИ. Если вы читаете его на флибе, либе, или ещё где-то, поберегите желчь и не пишите комментарии. Всё равно авторы их вряд ли прочитают просто потому, что не в курсе выкладки. И, напоминаю, авторы: Чистяков В.С. , Нейтак А.М. Под другими никами и на других сайтах мы произведение выкладывать, вроде как, не планируем. читатели, сие произведение написано для выкладки на СИ. ��������������������������������������������������������������

Рынок проходит вокруг меня, выдавая отдельные реплики, произносимые — каждая — своим голосом. Отчасти это похоже на птичий базар, если бы не приходилось прислушиваться, надеясь узнать что-то ценное для меня. И при этом — нужно идти следом за шатеном, не показывая, что с интересом слушаю то, что вываливают в воздух люди.

— Лошади! Лошади!

— Клан Юкки. Говорят, последнего уничтожили неделю назад.

— Крабы нынче исчезли.

— Банда Хромого сожгла Итазуру.

— Лошади! Лошади!

— Всего пятьдесят рьё за меру риса!

— Овощи!

— Вещи, дешевые вещи! Есть чистые! Испачканные кровью и дырявые за полцены!

— Лошади! Лошади!

— И не говорите. В прошлую Войну они совсем обнаглели, ползали по портовым пристаням. А теперь ни одного краба.

— Да что вы говорите? Ужас!

— Дешёвые топоры!

— Эти сволочи совсем распоясались.

Я иду вслед за шатеном. Лошадь и синеволосый следуют за мной. Наконец, мы доходим до барышника. Шатен, что-то сказав сероволосому, полноватому человеку, сидящему на высоком ящике, отходит мне за спину.

— Приветствую, — говорю я, кланяясь.

— Сто рьё — с ходу заявляет мне толстый.

— Не мало? Это грабёж.

Барышник как-то странно смотрит мне за плечо. Похоже, один из тех, кто довел меня сюда, что-то сигнализирует ему. Жаль, оглядываться нельзя. И нет глаз на затылке. Интересно, а такие здесь бывают? Если есть я, этот синеволосый, то почему бы не встречаться другим аномалиям?

Толстяк молча протягивает мне тонкую, в четверть моего мизинца, овальную желтую пластину. Ну, как сказать, овальную. По форме, квадрат с полукружьями на концах. В результате длина в два раза больше ширины. По размеру примерно как моя ладонь от основания до последнего сустава среднего пальца.

Золото? Тысяча рьё? Интересно...

— А повозка?

Барышник щурится. Хм, на небе пасмурно. Он это от злости?

— Это за всё.

Киваю и забираю пластинку. Тяжёлая.

— За мной, — говорит шатен и начинает идти. Грязь под ним чавкает. Я двигаюсь следом, на всякий случай, увеличивая количество Воды на ногах и его, и синеволосого, месящего грязь позади меня.

Мы идем минут пять, в ходе которых я ловлю на себе странные взгляды. Злорадные и просто злобные от торговцев и какие-то мягкие, тёплые от других людей. Впрочем, не всех. Есть и люди за прилавками, смотрящие по-доброму, и прохожие, от взглядов которых по рукам прокатывается судорога за судорогой. Холодно, колко и неприятно. Инстинктивно, я приоткрываю крышку фляги, находящейся под внешним слоем одежды. Часть воды собирается у меня на руке. Дурные предчувствия или предосторожность? Не знаю, но мало ли.

Наконец, мы заходим в один из больших домов. Большое помещение заставлено какими-то ящиками и мешками. Двое мужчин играют в кости. Рядом с ними лежат дубинки. Склад и охрана?

Шатен оставляет синеволосого внизу. Я следом за ним поднимаюсь по лестнице наверх. Поворот налево. Шатен, оказавшийся за спиной, сильно толкает меня, отчего я чуть не пропахиваю носом пол. Еле успеваю подставить руки.

Со стороны ног и спины раздается громкий грохот. Не задумываясь, я срочно окутываю правую ладонь Водой и поднимаю ее. Как тогда, в доме крестьян.

Водяная Плеть.

Глава 4. Fallback

Фух-х, можно подвести итоги. Мне повезло или нет? Понятия не имею.

Итак, я с перепугу применил Плети. Шатена и еще одного человека, стоявшего у моей головы, просто разрезало. Как и стол, за которым сидел тот, второй.

На стенах помещения, очевидно, комнаты, остались глубокие царапины, а пол оказался завален обломками мебели. Плюс кровь. Со своей одежды я её смог, не задумываясь, отлепить, пока не впиталась и не застыла. А вот пол и обломки мебели залило.

Даже сейчас, анализируя свои действия, не могу понять, правильно я тогда сделал или нет? Конечно, всё, произошедшее на рынке после первого визита шатена, включая странно высокие деньги, данные барышником, подпадало под сценарий, пришедший мне в голову. Вытрясти из меня все деньги, а потом, возможно, убить. В таком случае я просто опередил их. Это был даже не превентивный удар, а чистая защита. Моральных угрызений всё равно нет, но остаются сомнения, а оправданно ли я так поступил? Все-таки наследил я в деревеньке серьезно. В какой-то степени, нарушение выбранной стратегии.

Итак, я быстро обыскал... тела, мда. Всё-таки Плеть — не самое эстетичное средство решения проблем. Порылся в остатках стола и шкафов. Несколько колец из золота и серебра, ещё пять тысяч рьё золотом и вдвое с лишним большее количество серебром и медью. Кажется, я ограбил местного лидера по сбору денег с населения.

Выходить через первый этаж мне показалось неразумным. Всё-таки там, насколько я помню, оставались три человечка. Голубоглазый, пришедший с тем шатеном, плюс двое то ли охранников, то ли бандитов-шестёрок. Как-то не прельщала меня идея прорываться через них. Возможно, удалось бы уйти тихо, но мало ли? Вместо этого я вылез через окно, выходившее в очередной проулок между домами. Второй этаж, между прочим. При моём росте, составляющем менее полутора метров, довольно высоко. Встал на карнизе, выдохнул, вдохнул и прыгнул на крышу одноэтажного дома напротив. Потом слез с крыши и проулочками, используя Воду в грязи под ногами как опору, ушел в нужном мне направлении.

Ладно, в целом, если успею удрать на другой остров, можно будет сказать, что я всё правильно сделал. Я теперь довольно богат, невзрачно выгляжу и имею несколько побед на счету. Хотя последняя, наверное, получилось только потому, что во мне никто не мог заподозрить умеющего создать что-то вроде Плети и готового это применить. Наглядное доказательство правильности моей стратегии, основанной на незаметности. Теперь надо убраться отсюда поскорее. Имени своего я не называл, лицо у меня, ребёнка, может сильно измениться уже через пару лет. Итог: никаких следов, если повезёт.

А теперь подведём итог по тому, что я успел услышать про окружающий мир.

Итак, я нахожусь в одной из так называемых великих стран. Страна Воды... так называется архипелаг из близко расположенных островов. Порой проливы между островами по ширине не превышают километра. Иногда — почти день пути на пароме. Корабли не слишком быстрые — идущий шагом человек с легкостью обгонит плывущее вдоль берега судно. Вот только ходить через проливы пешим я не умею. А жаль.

Сейчас я иду один. Впереди пылит... стоп. Весна, распутица — какая к биджуйской матери пыль?! Может быть, хвост большого каравана? Тогда откуда этот вид, будто дым или пыль поднимается вдалеке? Горят? Или кто-то подсушивает грунт у них под телегами? Если так, стоит пойти за ними. Может быть, чему-то научусь.

Подходя ближе, вижу телеги. Судя по скорости, они вышли из города ещё сегодня утром, так что узнавать там меня некому. Но всё-таки стоит идти неподалеку, правда, и не слишком близко. Не стоит провоцировать охранников. Страна Воды разорвана на части гражданской войной... и то немногое, что я услышал, пока был в деревеньке, подтверждает это. Сторонники Ягуры и клановые шиноби заняты друг другом, а поднявшие голову банды разбойников всех мастей превращают наименее устойчивые части в лоскутное одеяло мелких уездов, покорных местным князькам. Стража таковых встретится по пути или же банда, честно называющая себя разбойной, — каравану всё равно придется отбиваться. Вот охранники и нервничают.

Пара слов, услышанных на базаре, осторожные расспросы... О политической ситуации я знаю немногое, но это узнал не благодаря Сделке, а своими собственными усилиями.

Этот мир поделён между пятеркой Великих Стран, чья сила опирается на союзных им шиноби. Людей, владеющих разрушительными умениями. Что-то внутри меня скользит, намекает, точно тень в лабиринте зеркал появляется слово — "маги". Но мне это ни о чем не говорит. Наверное, это что-то, оставшееся от частей меня, что высосала Пустота. Когда я ещё находился в начале своего пути.