| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Когда пехота есть, то намного проще воевать в городе: они быстрее замечают, откуда стреляют, из какого дома и окна. Своевременно подсказывали, где противник. Я относился к десантникам нормально. Ведь внутри танка проще сидеть, когда противник ведет стрельбу из пулемета или карабина. А пехотинцу надо спрятаться. Использовали наш корпус или башню. Командовал ими свой командир, мы от него только получали информацию. В конце войны я стал командиром танковой роты, тогда со мной на танке находился стрелковый ротный. Мы между собой договаривались. Если, предположим, деревню занимали, то ротный приказывал своим стрелкам: «Смотрите, пожалуйста, чтобы никто не подступил к танку».
Значит, что?
Значит, наиболее верным решением было бы дать танкам собственную пехоту, входящую в состав… Да, чего уж там…
Экипажа!
Ведь у того, кроме боевых задач — уйма прочих, вплоть до хозяйственно-бытовых. Управление танков во время многокилометрового марша было занятием не из лёгких и, вот представьте себе, что измотавшись в дупель, вам за время краткого привала — ещё надо провести техобслуживание, регламентные работы, заправиться топливом, пополнить боезапас… Если же вы находитесь в предбоевой обстановке, кроме этого — необходимо окопать танк, вырыть щели для экипажа и замаскировать всё это… Всю ночь охранять танк и поддерживать костёр под его днищем, если дело происходит зимой.
Как это всё проделать вчетвером-впятером?
А если вдобавок ещё и экипажи неполные — что на войне, далеко не редкость?
Естественно, «в реале», на многие свои обязанности по техобслуживанию — танкисты забивали «кожаный болт» и, машина преждевременно выходила из строя. Отчего век «лучшего танка ВМВ» — был недолог и без болванки из 88-ми миллиметровой зенитки «Ахт-комм-Ахт» и, довольно часто заканчивался в виде «постамента» на обочине шоссе — на радость делающим «селфи» немецким обозникам.
Рисунок 8. Обратите внимание, сколь много кастрюлеголовых фашистов занимается обслуживанием этого «T-IV» с «окурком». У нас же — «три танкиста, три весёлых друга — экипаж машины боевой».
* * *
— …Пиши, Федоренко: отныне, присно и вовеки веков в РККА — понятие «танк», как «боевая единица» — включает в себя саму самоходную бронированную коробку с пушкой и пулемётом, экипаж и десант. Насчёт первых двух составляющих всё понятно, да? Разве что, каждая машина в нашей бригаде должна быть «командирской», то бишь — имеющей полную радиостанцию с приёмником и передатчиком. А на самой «коробке» надо сделать поручни, сиденья и устройство для общения десантников с танкистами в боевой обстановке — про которое мы уже с тобой говорили.
Тот, записывая:
— Понятно: «…поручни, сиденья на моторном отделении танка и «кнопка внешнего вызова» экипажа».
Втайне радуюсь:
«А он, сцука, способный! Почаще его кошмарить — толк будет».
— Ещё, Федоренко, нам с тобой надо не забыть про ящики под личное имущество десанта, его продуктовый паёк, запас питьевой воды и боекомплект. Записал?
Показывает:
— Записал.
Проверив на всякий случай, жгу дальше:
— Теперь, давай как следует «обсосём» с тобой третий компонент танка — десант.
Встав, походив, подумав, выдаю:
— Десант танка должен состоять из восьми-двенадцати человек, во главе как минимум лейтенанта — имеющего опыт командования стрелковым взводом и, двух сержантов.
Федоренко тоже входя в кураж, подсказывает:
— Для эксперимента, пехоту можно позаимствовать в Московской пролетарской дивизии…
Кивком одобрив инициативу, продолжаю его мысль:
— …И затем «позабыть» отдать. Обязанностей у десантников просто до фигища и мы с тобой ещё об этом обязательно перетрём. Но самая главная — наблюдение за полем боя и выявление целей для танка: в первую очередь — орудий ПТО, во вторую — пулемётных гнёзд. Поэтому у десантников обязательно должно быть не менее двух биноклей и пара же ракетниц для целеуказания экипажу. Опять же для целеуказания экипажу, оружие десантников должно быть в избытке снабжено трассирующими пулями.
Хожу туда-сюда по кабинету и на ходу придумываю:
— Для защиты танка от пехоты противника, уничтожения второстепенных небронированный целей — на вооружение десанта должно быть два ручных пулемёта, снайперская винтовка и пистолеты-пулемёты для ближнего боя. Само-собой — побольше ручных гранат… Возможно и ротный миномёт — почему бы и нет?
— Ничего страшного, если у каждого такого бойца будет по два комплекта оружия, например — снайперская винтовка и пистолет-пулемёт… Ему же не на себе их по сто вёрст тащить?
Подумав-подумал и, решил пока на этом с «элементарной единицей» закончить — до результатов первых тактических учений.
* * *
— Далее — взвод. Из-за слепошарости новых танков и недостатков их радиофикации, пока сделаем взвод состоящим из двух танков… А там посмотрим!
В то время в танковом взводе было пять танков, поэтому вполне естественно сомнение у Начальника АБТУ РККА:
— А не мало будет?
— Если мало — прокурор добавит.
Поугорав в душе над его видоном, продолжаю размышлять вслух:
— Едем дальше: рота… Думаю, три взвода в роте — само то будет. Два линейных взвода — средние танки «Т-34». Командирский взвод: один «КВ с малой башней» и один «КВ с большой башней» — называемые в дальнейшем как «КВ-1» и «КВ-2». Танк командира роты — именно «КВ-2»… Спрашиваешь «почему», Федоренко?
— Почему, тов…?
— Потому что он заряжает свою 152-х миллиметровую гаубицу очень долго, стреляет редко — стало быть командиру есть время наблюдать за обстановкой. Он высокий — стало быть — у него обзор лучше. Наконец, «КВ-2» — главная ударная единица танковой роты, а его командир — самый опытный танкист в этом подразделении. Все другие танки по сути — должны занимаются его охраной и уничтожением второстепенных целей, чтоб «КВ-2» не разменивался по мелочам.
Федоренко подумав, воскликнул в восхищении:
— Вы это здорово придумали, тов…!
Приятное слово и кошке в кайф, не говоря же про Верховного главнокомандующего:
— А ты фули думал? Историко-диалектические процессы, вам в Сталины — какого-нибудь лошка не подсунут.
Однако, хватит самопиара:
— Вот только этот командирский танк надо срочно снабдить командирской башенкой и каким-нибудь артиллерийским дальномером, что в принципе вопрос решаемый… Если мы с тобой, Федоренко, заводчан хорошенько попросим.
Тот, несколько надуто-обиженно, видать страдая какой-то незаживающей «попаболью»:
— Вы ещё не знаете, насколько это вредная публика…
С видом отмороженным, успокаиваю Начальника АБТУ РККА:
— Это они ещё не знают, насколько убедительно может просить товарищ Сталин.
Мы, опять не сговариваясь посмотрели на портрет, и затем вновь подозрительно уставились друг на друга.
Затем я:
— Это сколько у нас в роте получилось народа, не считая десанта?
После ничтожно короткой заминки, тот выдаёт:
— Шестнадцать на четырёх «Т-34», пять на «КВ-1» и шесть на «КВ-2»… Всего двадцать семь человек.
— Хорошо. Со взводом и ротой решили, переходим на ступень выше…
* * *
Я продолжил говорить, скорее — рассуждать вслух, а Федоренко — записывать мои мысли:
— …Итак, пишем: танковый батальон «нового строя» состоит из трёх танковых рот и роты управления. С первыми мы уже разобрались, а последняя состоит из взвода охраны — два «Т-34» (если его не будет, комбат для охраны себя любимого — выделит линейные танки из рот) и двух командирских танков… Вопрос на засыпку, Федоренко: чем отличается командирский танк от линейного?
Тот, недолго думая, бесхитростно ляпнул:
— Тем, что на нём ездит командир.
Подумав, а не перевести ли его вслед за Павловым в колхозные трактористы, всё же кивнул:
— Мда… Тоже вариант — имеющий право на существование. Но всё же более точным определением будет: «тем — что на нём не надо ходить в атаки». А стало быть поступим как немцы: у «КВ-2» (в нём в отличии от «Т-34» — просторнее) вместо пушки приварим её муляж (спаренный пулемёт можно оставить — он много места не занимает), освободим боевое отделение он боеприпаса и, за счёт этого — разместим ещё одного радиста с рацией помощнее для связи с вышестоящими инстанциями…
Рисунок 9. Увы нам, но апгрейдили самый мощный советский танк не советские конструкторы, п немцы. Трофейный «КВ-2» с командирской башенкой.
И тут Остапа, что называется «понесло»:
— Танк командира батальона должен иметь две командирские башенки, каждая с прибором наблюдения типа артиллерийской стереотрубы: чтоб в танке мог работать артиллерийский наблюдатель от вышестоящего командира или авиационный наводчик…
Федоренко просто куел от такого буйного лёта моей фантазии!
— …Экипаж: мехвод, командир танка, командир батальона (начальник штаба), два радиста и один «прикомандированный». Сколько всего?
— Шесть. Но «прикомандированного» можно не считать.
— Согласен, итого — пять. Итак на батальон два таких танка… В отличии от танков командиров взводов и рот, назовём их — «командно-штабными танками»: для краткости — «КШТ». На батальон полагается два таких «КШТ»: для командира и начальника штаба.
* * *
«Пилим» дальше:
— Кстати, об артиллерии — раз уж к слову пришлось. Танковая бригада придаётся стрелковой дивизии находящейся на направлении главного удара при наступлении или контрудара. Поэтому артиллерийская подготовка перед атакой проводится полевой артиллерией — дивизионной, корпусной или даже армейской…
Тут же вспомнилось из воспоминаний битого Красного Армией немецкого генерала Фридриха Вильгельма фон Меллентина:
«Однако были у русской артиллерии и недостатки. Например, негибкость планов огня бывала иногда просто поразительной. Взаимодействие артиллерии с пехотой и танками было организовано недостаточно хорошо. Орудия перемещались вперед слишком медленно и часто даже оставались на своих первоначальных огневых позициях, в результате чего наступающая пехота, продвинувшаяся далеко в глубь обороны, долго не имела артиллерийской поддержки».
— …Однако, все цели она подавить не в состоянии — особенно в глубине обороны: обязательно хоть что-нибудь да останется. А с артиллерийским сопровождением уже в ходе наступления — у нас всегда получается какая-то шняга, как это выяснилось во время недавней Финской войны. Поэтому…
Опять пришёл на помощь ветеран-танкист из сборника воспоминаний Драбкина:
« — Стреляли ли вы с закрытых позиций?
— Нет, уже после войны нас начали учить стрелять с закрытых позиций. И у нас, танкистов, результат был лучше на учебных стрельбах, чем у артиллеристов. Почему? При выстреле пушку бросает назад, а танк за счет тяжелой массы остается на месте. Поэтому, когда мы отстрелялись, приехал к нам командующий Северо-Кавказским военным округом и поблагодарил нас: «Ну, молодцы!»…».
Подумав, я всё же решил поступить иначе, чем обучать танкистов стрелять из танков с закрытых позиций. Всё должны делать узкие профессионалы, а не «специалисты широкого профиля» — являющиеся по сути любителями-многостаночниками.
Поэтому, запиливаем самоходную артиллерию:
— Танкистам нужна своя артиллерия сопровождения в виде гаубиц, способных стреляя с закрытых позиций — достать противника даже за пригорочком. Стало быть в танковом батальоне должна быть своя артиллерийская 122-х миллиметровая гаубичная батарея. Буксируемая, по ряду принципиальных причин не подходит, поэтому придётся нам с тобой запиливать самоходную.
Федоренко позабыв писать, с неподдельно-детским любопытством уставился — что мол ещё придумает, а меня несло и несло:
— Делаем самоходные гаубицы не просто — а очень просто! В лишённых башен и крыши боевого отделения «Т-34», устанавливаем «М-30» — 122-мм гаубицу образца 1938-го года. Думаю, одной четырёх— орудийной батареи — два артвзвода по две самоходки, хватит. Плюс два «нормальных» средних танка для командира батареи и передового артиллерийского наблюдателя-корректировщика… Внешне нормальных: где вместо орудия — будет муляж, у командира — стереотруба для наблюдения, вместо боекомплекта — ещё одна радиостанция, а вместо заряжающего — радист.
Начальник АБТУ заслушался — аж рот раззявил.
Возвращая в реальность:
— Федоренко, ты пишешь?
Захлопнув раззявленную «варежку», тот:
— Пишу, тов…
— Такие артиллерийские танки назовём «АТ-122».
«В реале», самоходные установки имели аббревиатуру «СУ» и в войсках их обзывали «суками». Очень незаслуженно обзывали!
— А танк командира батареи: «ТАН» — «танк артиллерийского наблюдателя».
Генерал насторожил уши:
— Значит, кроме мехводов конечно, личный состав можно взять «со стороны» — а не из числа командиров прошедших обучение в Харькове?
— Соображаешь, Федоренко! Артиллеристов мы с тобой позаимствуем у «богов войны»: нас с тобой нужны профессионалы!
Склонив голову, выводит:
— Значит, пишем: шесть командиров для артиллерийской батареи танкового батальона «нового строя»…
* * *
Произношу в глубокой задумчивости:
— Пока наши новейшие танки — как «Запорожец» моего покойного дедушки: пока под ним лежишь — он ездит… Вылез из-под «Запора» — он тут же сломался.
Поднимает голову и недоумённо бучит на меня свои буркалы:
— Что Вы сказали, тов… Сталин?
— Так как эти «новейшие» танки ломаются чаще — чем того хотелось бы, в составе каждого танкового батальона должен иметься ремонтный взвод…
Опять, как раз кстати, пришла на ум подсказка из Драбкина:
«В каждой танковой бригаде имелась «ремонтная летучка»: бронетранспортер или танк без башни, к нему полагалось пять-семь ремонтников. Они занимались мелким ремонтом в боевой обстановке. То, что можно было сделать после боя или прямо в бою, они четко делали. Даже вплоть до того, что меняли неисправное орудие».
— Задачи ремвзвода: регламентные работы по техническому обслуживанию, помощь в случае застревания, мелкий ремонт прямо на поле боя и буксировка на небольшие расстояния… По определению, это должна быть хорошо бронированная машина, могущая буксировать танк «КВ» и в случае чего — постоять за себя и за «того парня». Значит, что?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
