На статусной строке монитора появилась новая надпись: «Голосовой интерфейс».
— Когда мне дали доступ в третью кладовую комнату?
— Доступ в третью кладовую назначен пятого февраля... — голос оказался голосом Алисы.
Ничего себе! Роман так этому удивился, что не сразу понял, что доступ назначен почти четыре месяца назад, а не вчера.
— Компьютер, к каким системам дома у меня нет доступа?
Короткая пауза, затем:
— Доступ назначен ко всем системам дома.
Вот это номер! А сама Алиса в курсе?
— Компьютер, каких полномочий у меня нет?
— Роман, вам не разрешается добавлять новых пользователей, ограничивать в правах существующих, приводить в действие экстренные режимы и систему обороны.
Мурашки проползли по спине Романа. Ещё и «Система обороны»!
— Компьютер, доложите о статусе систем. Текстовый интерфейс, — тут же добавил Роман.
Ага... солнечные панели на втором уровне на крыше частично закрыты. Простыми словами, там какой-то мусор, с которым не справилась автоматика. Наведём порядок?
Роман уже собрался идти к лестнице, Алиса тоже предпочитала её лифту, как заметил на карте дома три красных кружочка. Три тёплых тела — три человека. Три??
Отчего-то Роман испугался, пусть и на долю секунды. Выбежал прочь и услышал снизу голос Евгения Карловича.
— Нет, Лиза, я уже всё перенёс. Отец закупил всего разного, я и завёз. Нет, только кофе. А, Роман, привет!
К этому моменту Роман уже взял себя в руки и спустился с лестницы — дядя Женя крепко пожал ему руку.
— Паша говорит, вы рекорды бьёте. Молодцы, так держать!
Роман улыбнулся и кивнул.
— Вам помочь, Евгений Карлович?
— Да нет, я всё уже отнёс. Кофе сейчас глотну и назад, мне ещё поездить придётся. Да ты отдыхай, вам ещё завтра трудиться.
Роман кивнул и вернулся к предыдущей задаче. Когда он поднялся на крышу второго этажа зиккурата, то обнаружил, что там не так. Похоже ветром принесло старый, порванный в клочья полиэтиленовый пакет, и он прилип аккурат к свежей птичьей бомбе. Автоматика время от времени обдувала поверхность панелей и умеет пускать по ним струи воды в режиме автоматической уборки, но видимо, что с этим мусором не справилось ни то, ни другое. Роман убрал и стёр все компоненты загрязнения, и только потом осознал, что всё необходимое он как бы невзначай принёс с собой. По дороге заглянул в один из технических шкафчиков-чуланов, и всё прихватил. Что за чёрт! Опять ощущение, что всё это давно привычные действия!
Внизу мягко заворчал двигатель автомобиля, бесшумно распахнулись ворота, и автомобиль дяди Жени плавно выехал на шоссе. А ещё через десяток секунд откинулся люк — выход на крышу — и появилась Алиса.
— Порядок наводишь? Спасибо, я как раз собиралась. — Она подошла поближе и чмокнула в щёку. — Там дядя Женя немного не в те отсеки расставил, поможешь? — Алиса забрала у Романа пакеты с собранным мусором. — Я здесь закончу.
— Не вопрос. — Роман направился вниз к первой кладовой и расставив там всё куда следует, осознал в который раз, что ему никто ничего не описывал, но он сам сделал всё так, как нужно.
А в инструкции по дому не сказано, куда складывать какие крупы, консервы и всё такое. Откуда тогда это знание?
— У нас всё в порядке, я проверила. — Алиса появилась в дверном проёме. — Ты хотел погулять. Пойдём? Или что-то ещё?
— Идём, покажу, — решился Роман и, сопроводив хозяйку до ближайшего мостика, показал ей свои открытия.
Удивительно, но Алиса только покивала невозмутимо и потёрла лоб. Озадачена.
— Ладно, тогда и я покажу, — указала она дорогу и ещё через три минуты продемонстрировала итоги биохимической экспертизы.
— Это наши с тобой следы, — пояснила Алиса, и на лбу Романа собрались морщины. — Самым старым — чуть меньше года. Понимаешь, что это значит?
— Тебе тогда исполнилось шестнадцать, — сообразил Роман, и ему стало не по себе. — Уже год как мы тут...
Алиса покивала.
— Я ни за что бы не согласилась, если бы кому-то из нас не было бы уже шестнадцать, — понизила она голос. — Не хочу неприятностей.
— И как только тебе исполнилось шестнадцать...
Алиса снова покивала.
— Да, мы как с цепи сорвались. Не думала, что можно заниматься любовью на... — Она рассмеялась и посерьёзнела. — Я удалю все итоги анализа. Ну, оставлю парочку, чтобы отец думал, что я просто тебе хвасталась. Понимаешь? — Она присела на один из стульев у стойки с аппаратурой, и Роман уселся на соседний.
— Постой, этого не может быть. — Роман посмотрел в её глаза. — Блин, ну просто элементарная гигиена. Ну нельзя же больше года не менять постельное бельё!
Он не стал говорить, но Алиса и сама знала, что у неё пунктик на гигиене.
— Похоже, я или уж не знаю кто каждый раз прятала это бельё. Не знаю, зачем. Я там насчитала восемнадцать комплектов следов, самым старым — год.
— Талисман? Или как это? Ну, не знаю, может такая особая простыня, на которой всё началось?
— Ага, — покивала Алиса. — Наверное, поэтому мы потом развлекались в кресле, на столе, прямо на полу, на подоконнике...
— Всё, остановись, — попросил Роман, которого бросило в жар.
Алиса рассмеялась по-детски громко, от души, запрокинув голову.
— Но здесь же кругом автоматическая уборка! И пол, и потолок, и всё остальное самоочищается и собирает пыль. Откуда следы?!
— Элементарно, мой дорогой Ватсон. У меня в комнате всё это было отключено.
— То есть ты замела все следы?
Алиса покивала в который уже раз. Придвинулась вместе со стулом и взяла Романа за руку.
— Я не сошла с ума, — понизила она голос. — Веришь, да?
— Ты не сумасшедшая, — подтвердил Роман. — Но происходит что-то очень странное. Как будто мы — это иногда не мы, так?
Алиса покивала.
— Но ведём себя так, словно давно уже семья. Ты поможешь мне разобраться?
— Мы оба в этом всём, — согласился Роман. — Помогу. Всё хотел спросить по поводу этой экспертизы. — Ему стало отчаянно неловко. — Чтобы уж точно знать, нужно было взять анализ...
— Если ты о том, о чём я думаю, то это самоочищающийся орган. — Алиса крепче сжала его ладонь. Роман всё же посмотрел в её глаза, в них не было никакой усмешки. — Через пару часов там нечего искать, — добавила Алиса не улыбаясь. — А если там была та свечка, то вообще никакой анализ не поможет, всё разрушается за несколько минут.
— Откуда здесь эти свечи?
— А, это мама, — махнула рукой Алиса. — Там, в той коробке, целый арсенал. Это она мне подобрала, раза три меня к врачам водила. Жуть, не люблю этих врачей. У нас в каждом доме полно этого добра по всем холодильникам. Все уши мне прожужжала. А ты? Взял с собой что-нибудь на всякий случай?
— Что? — не сразу понял Роман, а когда понял, ощутил, что краснеет. — Нет. Я не для этого приехал.
Алиса снова расхохоталась — от души, громко и звонко.
— Слушай, немного поздно смущаться, да? — подёргала она его за руку и вынудила посмотреть в глаза. — Всё равно у меня и это тоже есть, ты бы не отвертелся. Всё, давай отвлечёмся, а? Хоть немножко. А то у меня тоже все мысли об одном и том же... Идём гулять?
И они пошли. И почти пять минут удалось думать о чём-то другом.
Глава 6. Мозговой штурм в оглавление
— Слушай, давай начнём с бабы Груши? — предложила Алиса, когда ноги как бы сами собой направили их в сторону Гороховки. — Заодно зайду в магазин, доставку закажу. У нас свежие овощи почти кончились, хлеба мало.
— Она что-то ещё хочет передать?
— Нет, но ей уже почти девяносто, прикинь! И в огороде всё равно работает, и вообще на месте не сидит, но я же знаю, что ей сложно тяжести таскать. Поможем?
— Не вопрос, — согласился Роман, и, держась за руки, они бодрым шагом направились в гору.
На гребне подул ветерок, и стало куда приятнее; в Гороховке он продолжал дуть, разгоняя влажную прилипчивую духоту. И вроде бы ещё июнь не кончился, а такая жара!
— Адмирал, свои! — позвала Алиса, и пёс тут же выбрался из конуры.
И ему, бедолаге, тоже жарко, вон какой мохнатый! Шумно дыша, Адмирал ткнулся вначале в ладони Алисы, к явному удовольствию животного та потрепала его и погладила, а затем подошёл к Роману. Тот сумел превозмочь старые-престарые рефлексы, и не без удовольствия потрепал Адмирала, который жмурился от удовольствия, и едва слышно ворчал, а когда гости двинулись дальше, пёс тихонько заскулил. «Обидели!»
— Я тебя потом ещё поглажу! — пообещала Алиса и постучала в дверь. — Баба Груша? Можно?
— Заходи, заходи, — послышалось из-за двери.
Ну и зычный голос у бабы Груши! Она бодро работала на кухне, на вид ей и не дашь девяносто.
— Заходи, Лизонька. Ты не одна? Проходите, проходите. Чай пить будете?
— Мы только что пообедали, баба Груша, — пояснила улыбающаяся Алиса. — Может, помочь вам? Мы как раз в сторону магазина.
— Ой, конечно, — засуетилась баба Груша.
Она вышла в комнату и взяла со стола лист.
— Давно уже списки составляю, — пояснила она, глядя на Романа. — Память не та. Что сможете взять, возьмите, остальное я сама. Торопитесь?
— Вовсе нет. А можно мы попозже заглянем? — спросила Алиса, встретившись взглядом с Романом.
Тот кивнул.
— Конечно, конечно, я долго спать не ложусь. Когда вас ждать?
— Часов в девять, — решила Алиса.
«Значит, будет часа три на всё про всё», — подумал Роман.
— Не слишком поздно?
— Приходите, когда хотите, — улыбнулась баба Груша и обняла Алису. — Всё, прости, дорогая, пирог сгорит!
Минут через двадцать Роман стоически нёс две тяжеленные сумки с покупками. Интересно, как баба Груша собиралась это всё тащить?! А ещё через двадцать минут они уже шли в сторону дома.
— Спасибо, что помог. За покупки не беспокойся, — пояснила Алиса. — Видел там ящик у калитки, вроде почтового? Это холодильник. Курьеры туда складывают, если попросить. Идём, ты же хотел на виды посмотреть, да?
Вскоре они уже поднялись на холм; с него был отличный вид на Гороховку и её заводы, Роман сделал несколько снимков. А потом Алиса указала путь вглубь берёзовой рощи, и минуты через три они вышли на поляну. Посередине был колодец, а вокруг несколько скамеек.
— Колодец настоящий, и вода хорошая, — пояснила Алиса. — Очень холодная. Отец говорит, что это очень необычная вода, минеральная. Полезная, её даже по телевизору рекомендовали.
«По телевизору». Алиса принципиально не смотрит телевизор и не слушает радио, а предпочитает общаться с людьми. Алиса указала на дальнюю скамейку, в тени, и они не без удовольствия присели. Замечательно! Ветерок, тень, непередаваемо свежий воздух. Пусть даже горячий.
— Слушай, а видеозапись там можно включить? — поинтересовался Роман, которого всё не отпускали мысли о ночных событиях. — В наших комнатах.
Алёна рассмеялась.
— Домашнюю эротику хочешь записать? На память?
— Ты возражаешь?
Алиса не сразу ответила, долго смотрела в его глаза.
— Если потом смотришь только ты — не возражаю. Думаешь записать, если у нас снова будут провалы в памяти? Ну, если снова там будут другие мы?
Роман покивал.
— Не получится, — покачала головой Алиса. — Помнишь, она, ну то есть другая я, отключила мониторинг? Если заметит камеру, сто пудов отключит или сломает.
— А если спрятать как следует?
Алиса рассмеялась, покачав головой.
— Шутка, да? Там не поставить ни камеру, ни жучков. Ты же знаешь нашу систему защиты.
— Но у тебя к ней полный доступ.
— Тогда и у неё тоже... — Алиса осеклась, глаза её загорелись. — Кажется, въезжаю. Внедрить новое устройство так, чтобы нигде не осталось следов, да? Слушай, это мысль! Только нужно камеру найти. Если возьмём у нас из кладовки, точно будет намёк, что мы где-то камеру монтировали.
— А журналы подчистить? Ну, чтобы не было записи, что камеру брали?
Алиса задумалась.
— Если она такая же умная... если она — это я, и о чём-то догадывается... не-а, я бы не стала. Я вот утром специально всё проверяла, всё как ты говоришь — журналы, всё такое.
— Ясно, и где тогда камеру можно взять?
Алиса вновь задумалась.
— Здесь нет магазина электроники. В универмаге, ну, супермаркете, точно нет. Заказать можно, но тогда и дурак догадается... Слу-у-ушай! У бабы Груши точно есть! Я как-то хотела ей такую же охрану поставить, даже несколько камер притащила. Старые, но что им сделается?! То, что надо, их издалека не заметить, легко замаскировать.
— Что, вечером спросим у неё?
Алиса поднялась на ноги и отряхнула шорты, спереди и сзади.
— Нет, не буду спрашивать. Я знаю, где они. Если что, потом скажу, что забрала. Они в сарае, я примерно знаю на какой полке. Вечером будешь её отвлекать, а я заберу. Идём, ещё пару мест покажу!
* * *
Они дошли до места, где открывался вид на Авдеевку, впадающую в Щи: маленькая, но бодрая речушка становилась частью большой, но ленивой. Ниже по течению, метрах в ста от слияния, стоял деревянный ухоженный мост, а чуть дальше виднелся брод: плоские, похожие на черепах камни переходили речку колонной по три. Широкий брод!
— Это коровий брод, — пояснила читающая мысли Алиса. — Ещё ни одна корова не утонула. Не лень же было людям такое строить, да?
— Слушай, а почему «Щи»? — удивился Роман, глянув на часы — торопиться пока некуда, можно ещё почти час гулять, где хочется. — Странное такое название.
— Идём, подойдём ближе, — поманила его Алиса. — Сам поймёшь. Только на сам берег не ходи, вчера дождь был, а там — сплошная глина. По уши застрянешь.
Ясно стало шагах в ста от реки: в воздухе висел отчётливый кисловатый пищевой запах, действительно напоминающий суп из кислой капусты. Алиса рассмеялась, увидев ошарашенное выражение лица спутника.
— Там трава растёт, видишь? Вон, в воде, почти всё русло занимает. От неё и запах. Речка, кстати, тёплая, в ней купаться можно. Только пройти выше по течению, а то Авдеевка очень холодная. Ой, смотри, коров домой гонят! — Зоркая Алиса приподнялась на цыпочки, указывая за реку. — Не люблю коров. Идём обратно, ещё кое-что покажу.
