Пиратки

2. Жесткое обучение. И здесь ничего необычного. Одни женщины предпочитают растянуть удовольствия, подчиняя мужчину медленно, шаг за шагом. Другие, напротив, действуют по методике армейских сержантов прошлых столетий, сразу беря быка, то бишь мужчину, за рога.

Так что, Артур, не драматизируй — ничего необычного с тобой не происходит. Ты же хотел в рабство к пираткам?! Или ты думал, что будешь командовать ими?! Поэтому, дорогой, не скули. И давай поторапливайся — госпожа Адель будет недовольна.'

Я выключил воду, вышел из кабинки и поднял с пола полотенце. Мысль о том, что всего четверть часа назад оно вытирало тело Адель, мгновенно отозвалась внизу живота. 'Артур, неужели ты фетишист?!'

— О, ты такой свеженький. Иди сюда. Продолжим наше сотрудничество.

Я опустился на колени и направился к расположившейся на диване Адель.

'Свеженький... Душ, конечно, бодрит, но не до такой же степени... Надо аккуратно выяснить у Адель, нафантазировала Ирина или нет.'

— Простите меня, госпожа, за эту глупую фразу. Я — ваш раб. Но только...

— Что еще?

— Я боюсь, что в какой-то момент отключусь.

— А ты об этом. Не бойся. Я слышала твой разговор с сестрой. Она не фантазерка — женщин Кендры не только большие и властные. Мы поим мужчин энергией.

— А...

— Ни слова больше. Начинай сотрудничать.

* * *

ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ

Его я проспал. Как убитый. Несмотря на всю чудодейственную силу Адель и жесткий пол каюты — госпожа разрешила мне подстелить лишь тонкую простыню. Впрочем, вполне возможно, что я неправильно расставляю акценты — не будь этой силы я бы спал не как убитый, а самым настоящим вечным сном.

ДЕНЬ ПЯТЫЙ

'Какой странный сон... И почему так болит спина? Ну, это неудивительно — я спал на полу. Стоп, а почему я спал на полу? Кто в таком случае спит на кровати?'

Я чуть приподнялся, и снова вернулся в реальность, увидев Адель, в руках которой был мой комп.

— Ну ты и храпишь. Хуже, чем Элла. В следующий раз будешь спать в ванной комнате.

— Простите, госпожа.

— Уже простила. Иди сюда.

'Начинается...'

Не поднимаясь, я стал на колени, но Адель похлопала по кровати.

— Госпожа хочет, чтобы я сел рядом с ней?

— Не бойся. Я не кусаюсь.

'Лучше бы ты кусалась...' Я сел рядом с госпожой. 'Что на этот раз задумала госпожа?'

— Скажи, это фильм, постановочное шоу или...'

— Нет, госпожа. Это блогерша выкладывает в галактикнете он-лайн трансляцию своей повседневной жизни.

— А ее мужчина не возражает, что столько людей видят, как его унижают?!

— Во-первых, его никто не спрашивает. Во-вторых, это приносит доход и популярность. В-третьих, да, во многих случаях нравится.

— То есть ты хочешь сказать, то, что я увидела в компе, на вашей планете обыденность?!

— Да, госпожа.

— Хм, а тебе нравятся подобные отношения? У тебя тоже есть девушка, которая вот так обращается с тобой?

— Нет, госпожа. Моя семья одна из немногих, где царят классические равноправные отношения между женщиной и мужчиной. Я же говорил, что именно по этой причине никто из ее членов не имеет шансов стать защитником демократии.

— Помню-помню, но, честно говоря, я тебе тогда не поверила.

— Поверьте, этот ролик по меркам наших фемдом-блогерш очень даже... Тяжело подобрать точное определение... Нейтральный.

— Поэтому ты не сильно сопротивлялся.

— Не только. Разве мое сопротивление что-либо изменило бы?

— Нет, конечно. Значит, я первая госпожа в твоей жизни.

— Да, госпожа.

— Я смотрю, тебе нравится это слово. Ты произносишь его при каждом удобном случае.

'А ведь и в самом деле...'

— Не думал про это. Оно произносится само собой...

— У тебя есть девушка?

— Нет, госпожа.

Здесь мы оба улыбнулись. 'Не расслабляйся, Артур, не расслабляйся — Адель в любой момент может превратиться из благодушной хозяйки, мило беседующей со своим рабом, во властную домину.

— Но ты же не голубой, и не импотент?!

— Причина все та же — семейные традиции. В наше время практически все женщины требуют от мужчин полного подчинения. При этом реального, а не в качестве игры, призванной разнообразить их интимные отношения. Так что с личной жизнью у меня пока не сложилось.

— Видишь, нет худа без добра. Мы с Эллой помогли тебе переступить через табу. Отец заплатит за тебя выкуп, ты вернешься на Землю и заживешь как все гетеросексуальные молодые люди.

— Значит, вы отказались от моего плана.

— Нет. Решение еще не принято. Просто я озвучила один из возможных вариантов.

— Госпожа, вы все время называете меня молодым человеком. Но, судя по вашему внешнему виду, мы ровесники или почти ровесники.

— Это отдельная тема. Не сейчас. Сейчас я выясню еще один аспект отношений между полами на Земле. Если мужчины находятся в полном подчинении у женщин, то почему ваши дамочки не баллотируются на государственные должности?

— Почти в полном. В частности, у мужчин остается иллюзия их общественной значимости. Хотя де факто защитником демократии является жена или официальная подруга победившего кандидата.

— Он выполняет все ее указания?

— Именно так, госпожа.

— Значит, сестра твоя баллотироваться не может?!

'Ого... Еще конкуренции с Ириной мне не хватало.'

— Прямого запрета нет. Но, повторюсь, так не принято.

— Ладно, мне надо переварить эту информацию. Иди в ванную, а затем продолжим.

'Адель изучает Землю — значит, есть шанс...'

— Ты готов?

'Смотря к чему. К повторению позавчерашнего — да, а к новым унижениям...'

— Да, госпожа.

— Тогда пошли завтракать. Ты, кстати, готовить умеешь? Я вычитала в галактикнете, что земляне прекрасно готовят. Это правда? Мне надоело есть бурду из тюбиков.

— За редким исключением да. Но, увы, я как раз — это редкое исключение.

— Тогда учись. В сети масса кулинарных курсов. И еще ты должен убирать мою каюту.

— Как прикажете, госпожа.

— Ладно, доставай тюбики, но на обед я хочу нормальную пищу.

— На корабле есть кок. Нет-нет, я не отказываюсь, просто...

— А я хочу, чтобы готовил ты. Ясно?

— Да, конечно, простите, госпожа. Какой тюбик достать.

— Любой, но только не со вкусом рыбы. А себе — по вкусу.

Я достал два тюбика высококалорийного жиле со вкусом запеченного в духовке кролика. Один из них я протянул Адель.

— Оба.

'Она решила оставить меня голодным?' Я отдал пиратке второй тюбик.

— Садись сюда, — Адель указала на пол рядом с собой.

'Опять какую-то гадость задумала...'

— Ближе.

Я чуть подвинулся. Адель открыла тюбик и выдавила немного жиле себе на стопу.

— Ешь.

'Так, голодным я не буду. Черт, а почему пенис так отреагировал? А если...'

— Госпожа, камеры в каюте включены?

— Ты считаешь унизительным есть с моих ног?

— Нет-нет, вы не поняли меня. Наоборот, я хочу, чтобы вы выложили все происходящее в галактикнет.

Выражение лица Адель сменилось с гневного на вопросительное.

— В том случае, если вы все-таки согласитесь продвигать меня в защитники демократии, рекламную компанию надо начинать немедленно — мы и так потеряли несколько дней. Если же нет, то вы ничем не рискуете.

— Ничего не понимаю. Зачем тебе нужно, чтобы пользователи видели твой позор?

— Это — не позор. Это — искупление.

— Искупление?! За что искупление?!

— Госпожа Адель, у нас уважаемый член общества должен постоянно каяться и искупать свою вину.

— Но в чем ты провинился передо мной?!

— Лично я перед вами ни в чем. Но мои предки провинились перед колонистами Кендры в том, что в свое время не оказали им помощи, а сейчас земные крейсеры мешают вашим пиратам.

— А в чем каются друг перед другом земляне?

— О, тут столько поводов... Больше всего отягощена историческая совесть, если так можно сказать, европо-европейцев. Они каются перед европо-арабами за крестовые походы и изгнание из Испании морисков. Перед афро-африканцами и афро-американцами за работорговлю. Дело доходит до того, что многие молодые люди уезжают в Африку и в поисках искупления за некую вину предков отдаются там в добровольное рабство.

— Ты серьезно?

— Более чем. Госпожа, возьмите мой комп и откройте 'Искупление грехов'. Я специально скачал этот многосерийный документальный фильм. В нем показаны ужасная судьба белых рабов на материнском континенте.

— Материнский континент?!

— До наступления эпохи политкоррекности Африку называли черный континент. Затем заменили на материнский.

— Но почему материнский?

— Считается, что первые люди жили в Африке. Но, если вы не возражаете, я продолжу.

— Давай.

— Перед евреями — за инквизицию, холокост, бытовой антисемитизм. Каются и друг перед другом — за прошлые войны между собой. Перед индусами — за голод, перед китайцами — за опиумные войны. Мусульмане, в свою очередь, приняли на себя вину за джихад, за работорговлю алжирских пиратов, за... Перечислять можно бесконечно, и это я назвал только самые крупные поводы для раскаяния, да и то — не все, а лишь те, которые сейчас пришли на ум.

Отношения внутри социума также проникнуты непрерывным раскаянием. Полицейские и судьи каются перед преступниками...

— Стоп! А это с какой стати?!

— Считается бесчеловечным надевать на преступника наручники или применять при задержании жесткие методы. А судьи своими приговорами ограничивают свободу.

— Бред какой-то!

— Согласен. Но таково современное земное общество. Но сейчас, госпожа, вы удивитесь еще больше. Раскаяние лежит в основе отношений практически всех гетеросексуальных пар.

— Я уже ничему не удивляюсь, но все же...

— Женщинам удалось внедрить в сознание мужчин мысль, что те в неоплатном долгу перед ними.

— Каким же образом?

— Из поколения в поколение мужчинам с самого раннего детства внушалась мысль, что женщины в союзе с ними являются пострадавшей стороной. В ход пускались и рассуждения о тяжести беременности, грудного вскармливания, ухаживания за ребенком. И воспоминания о бесправии прекрасного пола в эпоху патриархата и о практике сжигания ведьм.

— Можешь не продолжать — умение сделать мужчину виноватым всегда было оружием слабых женщин.

— В итоге мужчины чувствуют себя кругом виновными и каются, каются, каются, а, чтобы загладить свою вину, возводят женщину на пьедестал. С каждым поколением этот пьедестал становился все выше и выше...

— Ты тоже чувствуешь себя виноватым?

— Нет, госпожа, что вы.

— И, следовательно, на пьедестал меня не возводишь...

— Госпожа, вы сами себе создаете пьедестал в моем сознании. Я могу лишь приклоняться перед вами

— Ладно, оставим на время эту тему. Ну, и как я должна себя вести?

— Как можно более естественно. Чтобы у зрителей не возникло впечатление, что это постановочное шоу. Не надо себя ни в чем ограничивать, но и садистская жестокость неуместна.

— Понятно. Ты меня заинтересовал. Когда начнем?

— А как быстро вы можете выйти в сеть?

— Да хоть сию минуту.

Адель потянулась к пульту.

— Стоп, стоп, госпожа. Ещё один момент.

— Говори.

— Трансляция должна быть непрерывной. С момента начала и до момента выборов. А в случае моей победы — вплоть до окончания срока.

— Я тоже буду постоянно в кадре?

— Желательно не менее 85-90% от всего вашего времени, включая ночной сон, и обязательно все то время, когда мы будем вдвоем.

— И все наши разговоры будут известны миллионам зрителей?

— Миллиардам. Поэтому я предлагаю прояснить все тонкие моменты до начала — потом такой возможности не будет.

— И какие такие тонкие моменты нам надо прояснить? Мне кажется, я тебе дала ясно понять, что никакого равного партнерства у нас не будет. Еще раз повторяю: я и Элла — госпожи, а ты и Ира — наша собственность.

— Я и не спорю. Но нам надо выработать условные сигналы, чтобы мы могли в тайне от зрителей передавать друг другу информацию. А также подключить Эллу и Ирину. Ведь, если и моя сестра встанет на стезю раскаяния и будет замаливать прегрешения предков перед черной расой, то это принесет нам еще миллионы голосов.

— У меня складывается впечатление, что ты профессионал в этом деле.

— Просто один из развлекательных каналов принадлежит нашей семье.

— Убедил. Но давай завтракать.

Адель открыла тюбик и выдавила его содержимое на свою ступню.

— Приятного аппетита, звезда экрана.

— Спасибо, моя госпожа.

* * *

— Ты готов?

— Да, госпожа.

— Тогда мы выходим в онлайн.

Приготовления к трансляции заняли почти весь день. Элле идея понравилась, но с еще большим энтузиазмом отнеслась к моим планам Ира. Ее не смутил даже более чем вероятный гнев отца:

— Я рабыня госпожи Эллы и буду делать то, что она прикажет.

— И даже вернешься к отцу, если я прикажу?

— Нет, госпожа, нет. Тысячу раз нет.

Ира обняла ноги штурмана и принялась лихорадочно целовать их.

— Элла, перестань издеваться над девочкой. Одной рабыней больше, одной меньше — какая разница.

— Хорошо, не буду. Ира, перестань рыдать.

Однако слова Эллы не возымели действия. В отличие от 'легкой' пощечины, мгновенно успокоившей мою сестру.

Затем мы перешли к конкретике. Главную проблему обозначила Элла.

— Артур, а как ты собираешься убедить зрителей, что стал рабом добровольно, а не по принуждению?

— Госпожа Элла, этот вопрос я продумал в первую очередь.

Я ознакомил пираток со своим планом.

— Звучит убедительно. А что, если...

К концу дня мы нашли ответы на все 'если'.

Наш проект стартовал с одной из наиболее распространенных поз мягкого доминирования. Полностью обнаженный я лежал на полу, выполняя функцию подставки для ног увлеченной чтением госпожи. Ее правая стопа покоилась на моей груди, а левая обосновалась в нижней части живота. Примерно через четверть часа Адель отставила комп.

— Наверное, это все же не документальное произведение, а эротическое фэнтези. Никогда не поверю, чтобы можно было продать самого себя в рабство.

— Поверьте, госпожа, но это так. Эти молодые люди не видят другого способа искупить вину предков. Историческая память о столетиях работорговли, об ужасах рабства, о терроре ККК, об ограблении европейцами африканских стран, о голоде и болезнях афро-африканцев мучает их совесть и не дает спокойно наслаждаться достижениями современного общества.

— А вырученные за себя деньги они, наверное, отдают в какой-нибудь фонд помощи голодающим африканским детям?

— Нет, госпожа. У раба не может быть собственности — деньги наряду с его личными вещами являются собственностью госпожи.

— Те есть продажа — это чисто символический акт.

— Да, моя госпожа. Более того, суды Европы и Северной Америки завалены исками со стороны африканских рабовладельцев.

— ?!

— Они требуют передачи им всего имущества своих добровольных рабов.

— И...

— И многие суды идут им навстречу, основываясь на заверенных нотариусами заявлениях самих рабов. Правда здесь возникает юридическая коллизия — поскольку у раба нет своего имущества, то...