Открываю планшет, смотрю на карту. Далее вдоль Объездного шоссе на километр тянется солидный бетонный забор городской электростанции номер четыре. Потом ещё один пожарный проезд, но уже без хижины, а далее ещё один длинный забор. Он огораживает территорию комбината, перерабатывающего мусор, и тянется вдоль дороги вплоть до опорного пункта возле моста через речку Нелли. Она с запада ограничивает Восточный пригород. За речкой начинается иная зона ответственности. Не моя. Своё поле деятельности в должности коменданта Восточного ВАР я уже наскоро осмотрел, получил о нём поверхностное представление и ворох проблем, что требуют решения. Увы, не мой уровень. Тут нужен Стюарт.
Отправляю в офис генерал-губернатора просьбу о неотложной встрече. Практически моментально в ответ приходит приглашение во Дворец. Сегодня, на шесть вечера.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
1
Шоссе, по которому мы сейчас едем, носит название Объездного, потому что огибает стороной центр Целесто. Оно полукольцом охватывает столицу Валинора с севера, соединяя Восточный пригород с западными окраинами города. Тяжёлым фурам и трейлерам с контейнерами правила запрещают проезжать в центральный район Целесто. Все сколь-нибудь значимые грузы из аэропорта или с причалов Ини Талас везут по Объездному шоссе на склады. Тех великое множество разбросано по окраинам столицы.
В местные торговые центры и многочисленные магазинчики товары доставляют небольшие двухтонники вроде 'буро'. Они и разноцветные легковушки 'поло' формируют основную массу транспорта, двигающегося в одну сторону с нами.
'Пробка' начинается за километр до моста через Нелли. Движение машин сильно замедляет блокпост. Военные тщательно осматривают кабины, багажники, проверяют накладные на грузы. Броневик не интересует стражу. Сержант лишь мазнул взглядом по моим погонам, отдал честь и махнул рукой: проезжайте, мол!
Дальше то ли поехали быстрее, то ли я меньше внимания стал обращать на придорожную архитектуру. Слева небо закрывают многоэтажные дома с небольшими магазинчиками на цокольном этаже, справа торчат безликие коробки из пластика, металла и бетона. Торговые центры, модные ателье. А ещё увеселительные заведения, рестораны, клубы, спортзалы, куда уж без них... и без плакатов с многоцветной рекламой, красочных вывесок, сверкающих витрин. Широкие тротуары теряются за цветочными клумбами, кадками с деревьями, и по городской брусчатке люди и эльфы спешат, торопятся по каким-то своим делам. Их непривычно много. Муравейник!
— Приехали! — облегчённо выдыхает Лариса.
'Хантер' сбрасывает скорость и сворачивает вправо в дорожный 'карман' и практически утыкается бампером в прочные металлические ворота. Те неспешно опускаются, броневик проезжает внутрь невысокого по сравнению с соседями трёхэтажного дома из стекла и бетона и снова останавливается.
— Проходная 'Нидис индастри', — поясняет Лариса, — и заодно въезд на завод по выращиванию андроидов. Нам придётся покинуть машину.
Надо так надо. Выхожу, помогаю выбраться жене. Осматриваюсь.
Может быть, снаружи здание и выглядит обычным офисом, но изнутри это высоченный ангар с галереей под самым потолком по периметру с оградой из прозрачного пластика. В ней мой опытный взгляд фронтовика моментально углядел узкие бойницы. Понизу вдоль боковых стен ангара такой же прозрачной пластиковой бронёй выгорожены проходы с улицы на территорию "Нидис" — отдельно для сотрудников и посетителей. Там дисциплинированно топчутся охранники с "укоротами" в камуфляже.
Без пристального досмотра дальше никому хода нет!
Броневик остановился в галерее из того же пластика. Путь вперёд преграждает поднятая из пола массивная металлическая плита. Сверху, по бокам, установлено оборудование для проверки машин, всякие там сканеры, детекторы. Мнёмся возле "хантера", ждём.
Хм, Аристотель, оказывается, ещё тот параноик! Если ничего не путаю, то вон тот нарост на потолке — дистанционно управляемый роботизированный боевой модуль с чем-то убойным. Крупнокалиберный пулемёт? Авиационная скорострельная пушка? Уверен, что с галереи из бойниц весьма удобно стрелять вниз... да-да! А вот, кажется, и встречающий!
К нам торопливой рысью бежит громила в деловом костюме. Судя по бритой голове, перекаченному виду и квадратной физиономии, начальник дежурной группы охраны. Мой ровесник, или, быть может, чуть постарше.
— Доброе утро, леди Барнс, ...мэм, — громила вежливо кланяется Ларисе и Андре, а затем слегка склоняет голову в мою сторону, — ...майор, сэр.
— Майор Барнс, солдат, — сурово хмурю брови.
Не люблю, когда на кого-то приходится смотреть снизу вверх. Охранник привычно вытягивается по стойке смирно и дисциплинированно отдаёт честь.
— Сэр! Пти-офицер11 Янис Георгиу, сэр. В отставке.
Вот так явно лучше! А то распустились тут на гражданке, бездельники... хм, чего это я? Недавно сам таким был, а сейчас офицером себя почувствовал? Аристократом, факеншит?!
Ревную, что ли?!
— Где воевали, пти? — война ставит несмываемое клеймо на всех, кто прошёл через неё. И на мне, и на нём оно бросается в глаза, захочешь — не спрячешь!
— Одиннадцатый штурмовой сэр!
Знаю, лет пять назад скандал был, вся Армия гудела. Батальон расформировали после гибели командира, тоже майора, и утери знамени, всех выживших уволили без выслуженной пенсии, с лишением всех наград, офицеров разжаловали в солдаты. В сержантской среде обсуждали, что парней, желая выслужиться, подставил их гнида-командир. Бросил в 'мясную' атаку на кишащий эльфами лес — и солдат погубил зазря, и сам бесполезно сдох. Там то ли длинноухие постарались, то ли свои солдаты 'замочили' мерзавца. Начальство бы рукой махнуло, но гнида был из мажоров...
— Здравствуй, Янис, — улыбается охраннику жена, а я... да, точно, ревную! — Открывай ворота, мне и мужу надо посетить одиннадцатый корпус. И выдели нам сопровождающего.
— Есть, мэм... простите, леди... — смешался бывший мастер-сержант. Ну да, улыбка Горгоны разит наповал. — Сопровождающий на скутере через минуты будет возле внутренних ворот, — сообщает громила и переводит взгляд на меня. — Сэр! Разрешите идти, майор, сэр?
— Идите, пти, — мы не в армии, а он не мой подчинённый, хотя... — стойте!
— Да, сэр? — бывший пти-офицер чётко разворачивается, застывает по стойке 'смирно' и старательно натягивает на лицо маску недоумения и скуки.
— Вы не хотели бы вернуться на службу, Янис? Генерал-губернатор поручил мне набрать батальон, и мне нужны опытные сержанты...
Вряд ли зарплата у охранника 'Нидис' больше, чем специалисту платят в армии, да ещё тот давний скандал ой как хочется сгладить, избыть. А самому никак! Поди, в его личном деле до сих пор висит какая-нибудь мерзкая метка вроде 'расстрелять при встрече'.
— Спасибо, сэр. Я подумаю, — сказал тихо, вполголоса, а глаза странно блеснули. Ну, пусть думает.
Маленький кулачок больно ткнул меня под рёбра, а в прямо ухо рассерженно зашипела супруга,
— Не сманивай моих сотрудников, Майкл!
У неё здесь что, греческая община собралась?!
— Идите, пти. Думайте! — киваю громиле. — И друзьям, вы знаете, каким, моё предложение обязательно передайте.
Нежно направляю Ларису к распахнутой двери броневика и только тут замечаю, что в проходе за прозрачным пластиком толпится десятка полтора сотрудников 'Нидис'. Ага, стоят, вовсю пялятся на хозяйку. Уловив мой недобрый взгляд, быстро расходятся.
2
'Нидис индастри' занимает участок земли площадью в две сотни гектаров к северу от Целесто, в пригороде. Её территория плотно застроена ангарами и стандартными пятиэтажными коробками из стекла и бетона, которые местные называют 'стекляшками'.
Честно говоря, в них нет ни стёкол, ни бетона в сколь-нибудь значимых объёмах. Только пластик и металлоорганика — но поскольку все 'стекляшки' с виду напоминают огромные аквариумы, прозвище прочно прилипло и благополучно прижилось.
Строения, понятное дело, связаны прекрасными дорогами и тротуарами, разделёнными газонами и скверами с красивоцветущими кустарниками. Вся территория окружена высоким забором с колючей спиралью поверху. Маленький самостоятельный городок за прочной стеной внутри огромного города.
Вплотную к внутренней стороне забора проходит широкая контрольно-следовая полоса, установлены лазерные фотоэлементы, датчики движения, давления, ёмкости. Венчают всю систему безопасности роботизированные огневые точки. Станеры, пулемёты, автоматические гранатомёты.
Думаю, тут и своё ПВО есть. Как в таких случаях говорят, за ваши деньги любой каприз.
Очень не хочется попадать на прицел этих стволов! Хорошо, что они игнорируют как наш 'хантер', так и тот скутер с охранником, что провожает нас к корпусу номер одиннадцать. А вот огромную фуру, двигающуюся навстречу, неотвязно сопровождают стволы пулемётов.
Мол, безопасность на высоте! А кому не нравится... хм. Нет-нет, нравится всем. Производство роботов, андроидов и комплектующих к ним — стратегический объект, который должен быть надёжно защищён.
От кого? В первую очередь, от террористов, партизан — 'диких' эльфов — и всяческих религиозных фанатиков от борцунов за чистоту окружающей среды до сумасшедших, исполненных праведным гневом за осквернение 'образа божьего'. Увы, их и на Земле не мало, а сколько втихую перебирается на Арду! Каждый из них мечтает устроить тут Царство Божие. Ага, на свой вкус, и заодно неудержимо учинить справедливость. Тоже на свой лад, конечно. Факеншит!
За скутером по внутренним дорогам минут пять, благополучно завернули на стоянку и припарковали 'хантер' рядом с входом в одиннадцатый корпус. Внешне строение — обычная 'стекляшка'. Таких зданий десятки, но только у этого непроницаемо чёрные пластиковые окна не дают рассмотреть, что творится внутри. Вид у здания, честно скажу, мрачноватый, аж мурашки по коже. Выходим.
— Корпус одиннадцать, леди! Сэр! — и охраннику здесь весьма неуютно. — Разрешите идти, сэр?
Провожающий обращается ко мне, а я смотрю на Ларису. Та кивает. Дальше, мол, справимся сами.
— Свободен, солдат. И... спасибо.
Охранник чуть со скутера не свалился: похоже на то, что их тут не часто благодарят. Особенно хай-офицеры12, которые простых солдат обычно не замечают.
— К вашим услугам, сэр! Леди!
Супруга ещё раз кивнула, и скутер, взвыв электромотором, поспешно отчалил.
— Майки! — голос у Андре какой-то жалобный, с очевидными паническими нотками. — Разреши, я в машине побуду?! Ну пожалуйста?!!
Да что с ними всеми такое?! Лариса, чему-то грустно усмехнувшись, снова кивает. Спешу ответить Андре, пока та окончательно не запаниковала.
— Конечно, дорогая. Оставайся в машине. Охраняй.
Чёткие и понятные команды её сразу успокаивают.
— Есть, сэр! — стыдливо отводит глаза бесстрашный андроид и вполголоса добавляет. — Благодарю, сэр!
Супруга подхватывает меня под руку, и мы вот так, в полу-обнимку, подходим к высоким раздвижным дверям вплотную. Такой же непроглядно чёрный бронированный пластик. Аура у корпуса одиннадцать страшноватая, не спорю, но чего бояться андроиду?! Вернее, чего боится?
— Легенды, Майки! — мои мысли прочитать несложно, все на лице написаны. — Или, скорее, страшной сказки. Мне в детстве её рассказала... хм, подруга. Та самая, кто вопреки мнению инженеров и учёных доказала мне, что андроиды — живые мыслящие существа. Вроде людей или эльфов. Искусственные, но не машины. Не роботы. Те не умеют бояться, и не создают для себя легенды...
У супруги в уголках глаз появились слёзы, и она осторожно промокнула их платочком.
Если Лариса не преувеличивает, мне предстоит бороться не только за равенство прав людей и эльфов, но и за признание андроидов полноценной разумной расой!
— Эта сказка, Майки, много десятилетий кочует от андроида к андроиду и воплощает самый лютый их страх. Страх скорой смерти. Их жизнь намного короче нашей, тем более эльфийской, да и тот огрызок — далеко не сахар...
Вспоминаю, как куклы для солдатских утех 'живут' в армии. Если они вправду живые и реально осознают всю ту бездну насилия и боли, в которую их помещают создатели ради спокойствия людей, то... боже мой! Это же кошмар!
Теперь знаю, как выглядит ад андроидов. Сейчас Лариса и я стоим перед дверьми в их преисподнюю.
— ...Каждое старшее поколение рассказывает младшим легенду о чёрном-чёрном доме, где за чёрной-чёрной дверью чёрные машины безжалостно уничтожают андроидов. Тех, кто стал бесполезен своим хозяевам. Тех, чья мимолётная жизнь подошла к концу.
Фотоэлементы, сканеры... словом, детекторы опознали хозяйку 'Нидис', и чёрные-чёрные бронированные створы поехали в стороны.
Нас приглашают пройти в "преисподнюю" для андроидов.
Нет, в аду пребывают души грешников. Это значит, там всё равно есть хоть какое подобие жизни. А здесь не Элизий, не царство Аида, не Елисейские поля, заросшие цветущими асфоделями13, чей аромат несёт забвение неспокойным духам умерших и избавление от вечных мук. Нет, здесь мрачный Тартар. Безжизненный. Пустой.
— Это не ад, Майки, — супруга опять без усилий считала мои мысли. — Типичное католическое чистилище!
В глубине робкой души моя супруга не христианка. Язычница. Как и положено настоящей Медузе Горгоне.
Двери пропускают нас в просторную прихожую. Тут, наверное, квадратов шестьдесят, не меньше. Пока двигаемся к следующим створам, те, что позади, закрываются, ненадолго, на пару-тройку секунд, оставляя нас в кромешной темноте. Чёрные стены, пол, потолок.
И очередные чёрные-чёрные двери перед нами.
3
— Стой спокойно, дорогой! Закрой глаза, задержи дыхание, — Лариса крепче обычного прижимается к моей руке. — Это дезинфекционная комната.
Сверху и снизу что-то зашумело и загудело. Пылесосы? Со всех сторон раздражающе и почти неуловимо для человеческого зрения мигают какие-то хреновины. Кварцевые лампы? Нет, тут явно что-то другое...
За несколько секунд не успел уловить, чем тут обдувают и светят. Зажглось синее освещение, внутренние створы разъехались и впустили нас в святая святых местного 'Тартара'. В кромешный ад андроидов.
Как стояли плотной парочкой, так и проходим в огромный зал. Навскидку его размеры больше футбольного поля. Освещение холодное, голубое. Воздух лёгкий, не спёртый, по сравнению с улицей холодный и пресный, без всякого намёка на запахи. Тишина — кладбищенская тишина. И всюду режет взгляд нечеловеческая чистота.
Всё пространство, куда ни посмотри, заполнено этажами великанских стеллажей. На них в отдельных ячейках выложены цилиндры, короткие и толстые, внешне очень похожие на корпуса каких-то ракет. Или на гробы. Тут, наверное, тысячи этих гробов. Между стеллажами оставлены коридоры по ширине как раз под стандартную сервисную платформу.
На плечах лежит бездушная безжизненная тяжесть. Тут нет ни людей, ни эльфов. Нет ничего и никого, по человеческим понятиям, живого. Есть лишь механическая пустота, какой, наверное, не встретишь и в космосе.
