Фройляйн Штирлиц

Вот он! Товарищ Сталин! Вылез из машины и спокойно и неторопливо направился к нашему вагону. Из других машин вылезло ещё с полдюжины человек, в основном в военной форме, но все остались на месте, к нам никто не пошёл. Так было оговорено заранее, в переговорах участвуют лишь два человека. И я ещё. На самом деле-то, переговоры будут трёхсторонние. И я — представитель третьей стороны. Только товарищ Сталин об этом пока ещё не знает. А пока он идёт к нам, я пытаюсь высмотреть в кучке приехавших с ним людей товарища Берию. Но неудачно. Не нашла я его. Либо его там нет, либо я неверно представляю себе его внешний вид.

И вот, он здесь, в вагоне. Ну, Гитлера-то он, конечно, знает. Оба улыбаются дежурными улыбками и пожимают друг другу руки. Фантастика! Вот, сфотографировать бы это! Жаль, считалки нет с собой. А какой кадр! Товарищ Сталин пожимает руку Гитлеру. Ууу... Теперь я завидую Петьке. Наверняка всё это сейчас через окно снимают.

Наконец, процедура приветствия окончена. Гитлер жестом приглашает товарища Сталина к столу, а тот немного удивлённо смотрит на меня. Нет, он знал, конечно, что кроме Гитлера тут будет ещё и переводчик. Он только не ожидал, что этот переводчик будет тринадцатилетней девчонкой в эсесовском мундире. Ещё больше он удивился, когда эта девчонка непонятно чему улыбнулась, сделала шаг вперёд, приложила правую руку к своей пилотке и на чистейшем русском языке сказала:

— Здравия желаю, товарищ Сталин. Для меня огромная честь встретиться с Вами!..

Глава 8.

— Значит, потомки. Удивительно, — товарищ Сталин ещё раз внимательно осмотрел лежащие перед ним фотографии из будущего, уделив особое внимание снятым с самолёта руинам Сталинграда и суточным нормам выдачи хлеба в блокадном Ленинграде. — Невероятно. Всё-таки война. Говоришь, у вас немцы почти дошли до Москвы?

— Так точно, Иосиф Виссарионович. Почти дошли.

— А Павлов, значит, всё тут развалил?

— Я этого не говорила. Но в нашей истории его расстреляли. А вот за дело или нет — я не знаю.

— Ну, я им покажу! Кавалеристы!

— Господин Гитлер предлагает всё же начать войну. Он предлагает провести совместные советско-германские командно-штабные учения. При этом состав и расположение частей будет соответствовать реальному положению на настоящий момент времени.

— Интересное предложение. Я скажу Тимошенко, пусть займётся. Посмотрим, как Павлов будет выкручиваться. Нда. Четыре года. Целых четыре года. Двадцать семь миллионов, — товарищ Сталин покачал головой и задумчиво вытащил из кармана пачку "Герцеговины флор" и спички.

— Товарищ Сталин, господин Гитлер настоятельно просит Вас выходить курить в специально для Вас оборудованный в соседнем вагоне курительный салон. Ему неприятен табачный дым. И я тоже не курю. Если надо, то я, конечно, потерплю. Но, честно говоря, и мне это неприятно.

— Хм. Прошу прощения, — товарищ Сталин немного смущённо спрятал коробок спичек обратно в свой карман, встал, прихватил папиросы и вышел из вагона...

Когда первый шок от встречи с потомками у товарища Сталина прошёл, начались, собственно, переговоры. На меня сверху постоянно падали записки. Те, что были просто бумажками с текстом, я переводила Гитлеру на немецкий и отдавала товарищу Сталину. Но иногда падали и записки в запечатанных конвертах. Предназначенные для прочтения только одной из сторон. Их переводить было не нужно. Если на конверте было написано "для Гитлера", то можно было быть уверенным, что записка внутри уже переведена. Такие вот секретные записки и Гитлер, и Сталин после прочтения немедленно сжигали в специально для этой цели тлеющей в углу небольшой печке. А третью сторону на переговорах представлял руководитель СССР-2028, товарищ Пушкин. Сам, лично. Об этом говорилось в первой же записке, упавшей на меня в самом начале. Петьке повезло там, с товарищем Пушкиным познакомился. Хотя, по сравнению со мной... У меня-то тут вообще, о-го-го!

По ходу переговоров я выяснила одну очень сильно волновавшую меня вещь. Ведь, собственно, это окно, по большому счёту, никому с той стороны не нужно. Оно лишь научный интерес представляет. И не получится ли так, что его просто закроют, чтобы восстановить управление окном? А заодно скопировать Петькину программу на другую считалку. Потому что повторить свою собственную программу Петька до сих пор не смог. Ещё одно окно открыть у них не получается. Ведь Петька, обалдуй, когда в последний раз свою программу запускал, сделал это в отладочном режиме. И так она в этом режиме по сей день и работает. А запущенную в отладочном режиме программу скопировать нельзя, пока она не будет остановлена. Так что я довольно сильно опасалась, как бы на меня тут не плюнули и не закрыли нафиг это окно.

Но, с той стороны посчитали иначе. Закрывать окно никто не собирается. Новое да, пытаются открыть. Но и это тоже будут держать открытым до последней возможности. Там даже электропитание для наших считалок и подключённой к ним хреновине сделали с тройным резервированием. А жильцов нашего дома срочно расселили. Там теперь вместо жилого дома особо охраняемый объект будет. Петька мне написал, что забор из колючей проволоки вокруг дома построили уже ночью того дня, когда я провалилась. На следующий день забор стал двойным. А сейчас уже бетонный забор ставить заканчивают. И в нашу бывшую квартиру только сам Петька имеет доступ. А мама и папа — нет.

И зачем это всё? Зачем такие сложности? На что вообще понадобилось нашим это окно? Ответ оказался прост, как мычание. Торговля. Торговать хочет СССР-2028 с этим миром. Понятно, что ничего массивного, вроде вагонов с грузами, передать невозможно. Но ведь можно просунуть в окно что-нибудь относительно небольшое, но ценное. Например, золото. В 1941 году золото делали ничуть не хуже, чем в 2028. Конечно, стандартными слитками передавать долго. Но ничто не мешает отлить золотой слиток в виде цилиндра диаметром полметра и высотой метра два. Такой слиток чудесно пройдёт через окно. Мне всего лиши нужно касаться его рукой, пока какой-нибудь механический подъёмник будет поднимать его вверх. А с той стороны его подхватят. Можно и какие-нибудь крепёжные кольца в этот слиток заранее впаять. И таких слитков может быть и два. И три. И десять.

А что обратно? Что СССР-2028 предлагает за золото? Тут тоже всё просто. Предлагает он то, что ещё ценнее золота. Знания, технологии. Вернее, это здесь они ценнее золота. А в мире-2028 они вообще ничего не стоят. Там эти технологии давно устарели. И знаниями этими придётся делиться с Германией, так как я нахожусь во власти Гитлера, а без меня никакое золото отсюда никто не передаст.

Первый день переговоров ушёл на принятие принципиальных решений и на технические вопросы. Потому что после того, как товарищ Сталин узнал, что Гитлер хотел наплевать на пакт и не напал он лишь чудом и моим вмешательством, то доверия к последнему не испытывал ни малейшего. И пришлось нам решать, какие Германия предоставит СССР-1941 гарантии ненападения. Ибо пакт о ненападении, как выяснилось, таковой гарантией вовсе не является.

В конце концов решили, что гарантией буду я. Вот так вот. Дёшево и сердито. Товарищу Сталину с той стороны передали запечатанный пакет с неповторяющимися паролями. И я каждый день должна буду выходить на связь с Москвой и один из паролей передавать. Если на связь я не выйду, значит что-то не так. Что-то готовится. Заставить меня силой или обманом невозможно, так как я сама этих паролей не знаю. Мне их будут по одной штуке передавать из Москвы-2028. Ну, а не заметить такой вещи, как нападение на СССР, совершенно невозможно. Гитлер разрешил мне присутствовать на любых совещаниях, где будет присутствовать он сам. Так что любую мало-мальски большую каку я обнаружу очень быстро.

Закончили мы в тот день уже в одиннадцатом часу вечера. В качестве небольшого аванса и примера сотрудничества из 2028 года передали два трёхтомника "История Великой Отечественной Войны". Один на русском, а второй, понятно, на немецком языке. С многочисленными иллюстрациями. Едва увидев, что ему дали, товарищ Сталин быстро попрощался и торопливо вышел из вагона. Гитлер же сразу заперся с этими книгами у себя в купе и не вышел оттуда даже к ужину. И ужинать мне пришлось в компании только лишь Блонди.

Когда же я, уже под утро, выбралась из своего купе и направилась к туалету, то заметила, что в купе Гитлера горит свет. Он всё ещё не ложился спать...

Глава 9.

13 июля пришлось сделать перерыв в переговорах. Часам к одиннадцати к нам зашёл полковник Шмундт и доложил, что товарищ Стали просит сделать сегодня перерыв. Гитлер, похоже, страшно этому обрадовался. Потому что он так и не лёг спать ночью и вид имел довольно квёлый. Зато 14 числа договорились начать уже в 10 утра, чтобы наверстать упущенное время.

И вот, в десять утра 14 июля вновь пришёл товарищ Сталин. И первое, что он сделал, поздоровавшись с Гитлером, так это подал руку мне и сказал:

— Товарищ Никонова... или Штирлиц?

— Лучше Штирлиц. Никонова — это я там, в 2028-м.

— Хорошо. Товарищ Штирлиц, я прочёл книги, которые мне передали товарищи из будущего. Скажу честно, я поражён. Я поражён беспримерным подвигом советского народа, победившего в такой страшной войне. Я поражён огромными жертвами, понесёнными народами СССР. И я искренне благодарен Вам за то, что Вы не допустили повторения этого у нас. Товарищ Штирлиц, есть мнение за проявленные Вами мужество и находчивость наградить Вас медалью "За отвагу". Эта медаль присваивается только военнослужащим советской армии, но для Вас, я думаю, мы сделаем исключение. Вы ведь тоже в какой-то мере советский военнослужащий, пусть и из другого СССР. И я очень рад, что эта награда будет единственной, полученной в ходе Великой Отечественной Войны. Войны, которой не было.

— Служу трудовому народу!

А что, не "хайль Гитлер" же мне кричать? Хотя, конечно, такая фраза из уст эсесовца звучит довольно странно.

Начался второй день переговоров. Поскольку технические вопросы уже согласовали, перешли к более конкретным вещам. К ценам и ассортименту знаний и технологий, предназначенных для передачи из будущего.

Достаточно быстро удалось договориться, что технологии будут обеим сторонам в 1941 году передаваться либо одинаковые, либо аналогичные. И даже кое-что сразу и передали. Только вот наши, из 2028 года, похоже, решили малость надуть Гитлера. Причём так, что тот этого даже и не заметил. Нет, формально всё честно. Информация для Германии и СССР передавалась равноценная. И, в то же время, совсем не равноценная.

Так, и Гитлеру и товарищу Сталину передали точные координаты пары неизвестных ещё в это время месторождений урана. Два на территории СССР, в Казахстане, а два — на территории Рейха. Вот только, Рейх-то существенно меньше, чем СССР и гораздо более густо заселён. Думаю, эти месторождения довольно быстро нашли бы и без подсказок из будущего. А вот найти то же самое на территории СССР — задача совсем не простая.

Потом Гитлера ещё раз надули. И снова он ничего не заметил. Договорились, что из будущего каждой стороне передадут полный комплект документации на самый мощный танк, построенный во время Великой Отечественной. А пока только ТТХ этих машин спустили, чертежи ещё готовить нужно.

Согласно достигнутой договорённости, товарищу Сталину подготовят документы на советский танк ИС-3. Он, правда, в боях не участвовал, но первую партию действительно построили ещё во время войны. Они просто до фронта не успели доехать — война закончилась. А так всё честно. Это танк времён Великой Отечественной.

И Гитлеру тоже обещали документацию на самый могучий немецкий танк. Представляю, как ржали наши товарищи за окном, когда Петька просовывал к нам сюда листочек с кратким описанием этого чудовища. Знаете, что Гитлеру впарили? Немецкий танк "Маус"! А что, он ведь действительно самый мощный. Если он в чистом поле встретится с тем же ИС'ом, то ИС'у будет очень кисло. Только вот этому "Маусу" до поля ещё как-то доковылять нужно. Я уже не говорю про форсирование водных преград. Этого двухорудийного мамонтопотама ни один понтонный мост не выдержит. Ему нужны капитальные стальные или каменные мосты. Цена, опять же. Подозреваю, что по цене одного "Мауса" можно полдюжины ИС'ов наваять. Но Гитлер ничего не заметил, проглотил. Даже доволен остался, когда сравнил ТТХ советского ИС-3 со своим "Маусом". На бумаге действительно "Маус" выглядел сильнее.

На третий день переговоров подняли самый больной для Германии вопрос — поставки нефти. Собственно, по большому счёту ведь именно из-за нефти война-то и началась. А евреи, борьба с большевизмом, это так, попутно. Но нефти у СССР сейчас тоже было не так чтобы уж дофига. И с подачи товарища Пушкина из 2028-го, тут решили спешно начать осваивать новые месторождения. Точные координаты и рекомендации, понятно, передадут из будущего. Причём бурение скважин, строительство железной дороги к новым нефтеносным районам и инфраструктуры на месте вестись будут в основном на немецкие деньги и немецким оборудованием. С последующей оплатой всего этого сырой нефтью.

Ну, а на четвёртый, последний день переговоров стороны пришли уже к полному взаимопониманию. (Бедная, несчастная Британия!) Более того, товарищ Пушкин даже предложил СССР и Германии заключить договор о дружбе и сотрудничестве. Но это было бы уже слишком. Хотя, вообще-то такой договор всё-таки заключили, но устно, без всяких бумажек. О нём знали лишь присутствовавшие на переговорах. Гитлер обещал, что после того, как он покинет территорию СССР, немедленно отдаст приказ об отводе войск с советской границы. А, возможно, даже о частичной демобилизации.

В самом же конце этих четырёхдневных переговоров, из 2028 года на меня скинули и ещё кое-что. Гитлеру досталась наскоро переплетённая подборка каких-то протоколов допросов. Насколько я успела заметить, там упоминался генерал Людвиг Бек, Штауффенберг и "Вольфшанце". После чего я предположила, что речь идёт о неудачном покушении в 1944 году. Всё-таки по истории у меня пятёрка, кое-что я помню.

А вот для товарища Сталина скинули небольшую книжку светло-серого цвета. Когда я передавала её ему, то успела заметить, что на её обложке выцветшими золотыми буквами было написано: "Материалы XX съезда КПСС"...

Глава 10.

Ну всё, последний опыт на сегодня и буду звонить Поскрёбышеву. Мне тут из будущего целую программу экспериментов скинули. Окно всё исследуем. Чего мы в него только ни пытались совать! Лучше всего проходят монолитные предметы из металла. Всё равно из какого. И неважно, сплав это или чистый материал. Несколько хуже проходит пластик. Проводка пластика через окно чем-то напоминает попытку утопить в воде шарик для игры в пинг-понг. То есть утопить можно достаточно легко, но всё-таки для этого нужно приложить определённые усилия. Ещё хуже пластика проходит дерево. Живое дерево не идёт совершенно. И только что сломанная ветка не лезет. Но та же самая ветка, полежав неделю на полочке в моём кабинете, в окно всё-таки пропихнулась, хоть и с трудом.