Дом в огне

— Уф! А продукты, наверное, так и придется оставить.

Все равно запасов не хватило бы надолго.

Достав из тумбочки шоколадный батончик, она принялась его есть.

Галлюцинация маячила где-то сбоку, слегка портя аппетит. Интересно, будет ли ремиссия? С одной стороны, если знать наверняка, что мерещится, а что происходит по-настоящему, все было бы не так страшно. Черных людей, сотканных из дыма, не бывает. Но вот труп. Если бы не обстоятельства, его можно было приурочить к вполне реальным событиям.

Стук

"Так рано?".

Галлюцинация быстро промелькнула перед глазами и скрылась в гостиной. Наверняка, это разум показывал дорогу на выход.

Киви прошлёпала босыми ногами к двери, но открыть ее так и не смогла.

— Джек, это ты?

— Да. Что с дверью?

— Заклинила, — соврала. — На ключ не закрывала. Просто открыть не могу.

— Понятно, сейчас.

Послышались тяжелые удары и комнату прорезал ровный луч света.

— Ещё немного, — и Киви тоже навалилась на дверь.

После минуты совместных усилий препятствие было пройдено. Джек ввалился в гостиную и обнял девушку за талию:

— Привет.

— Привет. Я уже собрала вещи. Давай поскорее уйдем.

Она повела его в спальню и вручила пакет.

— Ты уверена? — спросил он. — У тебя только эти вещи?

— Ты же видел меня в первый день. Приехала я без чемоданов.

— Да. Слушай, а что это у тебя там?

— Где?

Он указал на гостиную.

— Вещи твоего отца?

Киви натянула рюкзак, и они снова вышли в первую комнату. Напротив окна, там, где несколько часов назад располагался псевдофермер, валялся джинсовый комбинезон, рубашка и два ботинка.

— Э-э, — француженка прочистила горло. — Ты это видишь?

Джек указал на кучку одежды и поддел комбинезон пальцами:

— Разумеется. Положить в пакет?

— Нет, нет. Пошли отсюда.

Бармен вышел на крыльцо и взглянул вдаль, прикрывая глаза руками:

— Закат. Тут красиво.

— Д-да, — согласилась Киви. — Как будто всё вокруг горит, да?

— Угу. Ну, ты идешь?

Француженка сделала несколько шагов в сторону парня и замерла на месте. Ещё. Ещё.

— Джек, потяни меня за руку, пожалуйста.

Бармен насмешливо приподнял бровь, но подчинился.

— Поднимите ногу, мадам, — шутливо сказал он. — Не волочить же мне вас.

— Просто тяни. Вытяни меня на крыльцо.

Джек обхватил Киви за талию не без очередной усмешки и сделал несколько шагов назад. Голова и руки Киви уперлись в невидимую преграду.

— Что происходит? — спросил Джек. — Ты чем-то зацепилась?

— Нет, — француженку начала окутывать паника. — Тяни, пожалуйста, тяни.

— Не получается! Что-то не дает мне тебя...

Выдавив привычное "Господи", Киви оглянулась назад. Черная дымка скопилась вокруг ее левой ноги, все ещё стоявшей на полу в гостиной. Она не могла ею двинуть.

— Господи, Господи, Господи, — взмолилась. — Пожалуйста, Джек, сделай что-нибудь.

— Тише, тише. Что там такое? — он поставил пакет на крыльцо и заглянул ей за плечо. — Ничего нет.

Он не увидел тень.

— Сними с меня кроссовку, расшнуруй. Нет, не эту, ту, что на левой ноге.

Джек задумчиво почесал щеку и склонился, чтобы развязать шнурки.

— На очень качественную жвачку ступила? — спросил. — Ладно, молчу. Вытаскивай ногу.

Киви дёрнулась так резко, что по инерции сделала несколько шагов и свалилась за крыльцо.

— Ты там как? — прозвучал голос Джека.

— Жива, — француженка встала сначала на колени, потом на ноги. Босая ступня среди подросших желтых травинок и сухой земли радовала глаз, как никогда в жизни.

— Твой кроссовок отлетел. Подожди.

Бармен скрылся в темноте гостиной, а Киви уселась на крыльцо, любуясь закатом. В городе она уже не увидит подобное зрелище. Там, как и везде, солнце выходит из за крыш и редко создаёт иллюзии чего-то волшебного.

— Джек, ты там поселиться решил? Забудь про кроссовку, у меня в рюкзаке шлёпки!

Тишина.

— Джек? Дже-е-е-к?

Киви повернулась к всё ещё распахнутой двери. Разглядеть что-либо за ней было невозможно. Уже начало темнеть.

— Джек — это не смешно. Выходи давай.

Француженка облизнула верхнюю губу. Пойти проверить? Но почему так страшно? Девушка максимально близко подобралась к проёму и подсветила темноту дисплеем рации. В метре от входа деревянные доски были пусты.

— Джек? Джек, я иду, только не пугай меня.

Киви сделала несколько смелых шагов в темноту и застыла посреди пустой гостиной. Дисплей она навела наверх, поэтому легко разглядела скомканный в ногах комбинезон и журнальный столик с табуретками.

Значит, в спальне.

Несмотря на закат, вторая комната будто погрузилась во тьму. Киви попробовала прошлую тактику, но свет затерялся где-то над головой, так и не доходя до потолка. Тогда француженка стала подсвечивать доски под ногами, идя вперёд, пока не наткнулась на полог кровати.

— Джек?

Она посветила на простыни, на тумбочку, на пол вокруг, но ничего не нашла.

Сердце, и так испуганное до крайности, забилось с новой силой. Волна паники накрыла разум. Бежать. Надо было бежать!

Киви резко повернулась на пятках и поспешила к двери. Господи, где же эта чертова дверь? Шаг, второй, третий. Она должна была упереться хотя бы в стену!

— Успокойся, успокойся, всего этого нет, все это нереально...

Но разум отказывался принимать эту прогулку по нескончаемому коридору.

Глава 8

Киви встретила утро в постели, будто ничего и не было.

Жёсткая простынь валялась на полу. Рация на тумбочке. Нетронутые запасы воды под кроватью.

Складывалось впечатление, что с каждым днём её откидывало куда-то назад в прошлое. А ведь скоро Новый год!

Француженка набрала номер бара.

— Да?

— Джек? Это ты?

— О, юная мисс, — это был голос бородатого, — Джек сегодня не пришёл. Наверное, приболел.

— А, понятно. По рации к нему можно дозвониться?

— Нет, увы. Но я скажу ему, чтобы связался с тобой, когда придёт.

— Хорошо! Спасибо! — отключилась.

Значит, приболел. Да, вполне возможно.

Киви сладко потянулась и поплелась на улицу. Со стороны травы пахло гарью, будто где-то тушили пожар. Француженка подпрыгнула на месте, но так ничего и не увидела. Разве что в глазах защипало.

Покончив с гигиеной, она вернулась в гостиную и споткнулась о вещи. Джинсовый комбинезон валялся посередине комнаты вместе с черными ботинками и скомканной рубашкой.

— Блин.

Киви пихнула их ногой, затем наклонилась и пробежалась по вещам пальцами. На ощупь они были почти настоящими. Почти. Складывалось впечатление, что их сутки варили в кипятке. Такой мягкой была ткань и кожа.

Сбоку скрипнула доска. Киви так резко оглянулась, что не удержалась на ногах и свалилась на пятую точку. Она была готова поспорить, что только что видела тень в углу. И чью именно, было не сложно догадаться.

— Шизофрения, мать моя родная, — нараспев произнесла она и удивилась, как только может веселиться в такой ситуации, — Господи, не гневайся на рабу твою. Избави от болезни.

Ещё один скрип, теперь уже за спиной. Потом снова сбоку. Сверху. Киви чертыхнулась и, не поднимаясь с пола, поползла в хорошо освещённую спальню. Почему-то она рассудила, что если выйдет на улицу, то зайти обратно внутрь духа не хватит.

И была права, потому что уже через несколько секунд тень начала маячить в проёме двери. Её будто качало ветром то в одну сторону, то в другую. Закрыть глаза девушка не решалась, а боковым зрением наблюдать за подобной картиной было верхом мазохизма.

— Ну, иди сюда, плод моих фантазий, продукт больного мозга. Дай на тебя посмотреть, что ли.

Видимо, слов было слишком много, чтобы это нечто поняло их смысл сразу. Но через минуту тень и правда начала плавное скольжение по полу и оказалось в ногах кровати, чуть пропуская сквозь себя свет из окна.

Замечательно. Такого ужасающего зрелища Киви не видела никогда.

— Ты мужского пола, — констатировала девушка, — и похож на человека, — кивнула сама себе, — поэтому я дам тебе имя.

Мысленно она добавила, что таким образом попытается избавить себя от чрезмерного страха.

— Как тебе... э... Жак? Просто и понятно.

Силуэт не сдвинулся с места. Хотя на что она надеялась?

— Итак, Жак, как понимаешь, нам предстоит долгое сотрудничество, поэтому э... давай не пугать друг друга. Мне не нравится, когда что-то наваливается сзади или... ну, не знаю... внезапно выскакивает из тьмы, понимаешь? Эффект неожиданности можешь смело отбросить.

Тень склонилась влево и вернулась в обычное положение.

— Да, да. Вот так можешь делать, плавно. Никаких резких движений.

Она довольно кивнула, когда силуэт склонился ещё раз, но в другую сторону.

— Отлично. Ты совсем не страшный, когда так делаешь.

Киви вытащила бутылку с водой и начала бесстыдно пить из горла. Сколько ещё ей придётся терпеть это? И терпеть ли? Какие-то препараты, возможно, могли бы помочь, но навсегда избавиться от такого заболевания...

— Слушай, Жак, а ты можешь говорить?

Тень ничего не ответила. Киви прикусила горлышко бутылки. Конечно нет.

Хлоп!

Угол, в котором стопочкой лежали рукописи отца. Верхняя книжка в сером переплёте упала на пол. Неожиданно.

— Это ты сделал?

Жак наклонился в сторону книг.

Француженка свела брови на переносице.

— Слушай, поступай, как люди. Когда мы с чем-то соглашаемся, то делаем так, — она кивнула, — понял?

Чёрный человек склонил голову к груди.

— Почти, — хмыкнула. — Так это ты сделал?

"Кивок".

— Что ещё можешь?

Некоторое время он находился в прежнем положении. Потом плавно наклонился и поплыл к двери. Та со скрипом двинулась с места и начала закрываться. Когда Жак подошёл совсем близко, она захлопнулась.

— Вау. Что ещё?

Снова время на обдумывание, и снова человек заскользил к кровати. Протянул руку. Киви замешкалась. Полупрозрачная конечность не выглядела чем-то таким, что было бы приятно потрогать.

К счастью, чёрный человек никак не прореагировал, когда маленькие пальчики коснулись его ладони.

— Ничего себе! Да ты, как лёд в морозилке!

Француженка более уверенно вдавила пальцы в ладонь. Они слегка увязли в тёмной дымке, но все же упёрлись во что-то твёрдое и холодное. Киви припомнила, что ещё ни разу не находилась в помещении с высокой температурой, даже в жаркие страны никогда не выезжала. А такая ледяная рука в подобных условиях — прямо как бальзам на душу.

— Если ты не против, я ещё некоторое время за неё подержусь. Ты пока сядь.

Вдруг по спальне пронёсся какой-то жалостливый звук, похожий на вопль мирного травоядного, на которого набросился хищник. Киви вздрогнула всем телом и нахмурилась. Медленно, почти нерешительно, чёрный человек высвободил свою руку из её пальцев и опустил на простыню. Кисть свободно прошла сквозь кровать. Жак поднёс ладонь к лицу и снова издал этот странный звук.

— Так... — Киви напряглась, понимая, что её кипящий мозг в таких условиях вряд ли поможет что-то понять. — Ты не можешь тут ничего трогать? Но как же пол?

Жак ничего не ответил. И Киви вдруг поняла, если она сейчас не продолжит беседу, он снова начнёт выдавать эти странные похныкивания.

— Стой, стой... До табуреток ты тоже не можешь дотронуться? Конечно, не можешь... что за идиотский вопрос... — Киви вытерла пот простыней. Платье было совсем мокрым и неприятно липло к телу. Ей хотелось вымыться. — Но мы же не можем постоянно так париться... кровать и меня долго спасать не будет... блин, что за бред такой... Пойти бочку проверить, что-ли. Вряд ли там что-то накапало.

Жак снова протянул ей свою руку. Киви отпрянула к изголовью кровати, но чёрный человек придвинулся вслед за ней.

— Нет, нет... потрогала, достаточно. Тебе, должно быть, противно, я такая потная и небось вся горю.

Но он продолжал протягивать к ней руку, всё приближаясь и приближаясь. Киви со вздохом приняла ладонь. За окном сгущались тучи.

— Надеюсь, пойдёт дождь, — хмыкнула.

Некоторое время они просто молчали. Киви приложила чёрную ладонь Жака ко лбу, как кусок льда и вгляделась в пейзаж за окном. Бред, вызванный шизофренией, был самый, что ни на есть идиотский. Не страшный и не весёлый. Самый обычный. Но почему такой запутанный сюжет? Зачем все эти детали? Такие яркие: ощущение духоты в воздухе, жёсткости кровати и мокрого белья? Зачем было так точно воссоздавать гамму красок и эти звуки треска, будто прямо под окном кто-то разжигал костры? Зачем?

И почему он? Именно такой, огромный гигант с длинными ногами? Почему чёрный? Это какое-то стремление к анонимности?

И почему... Господи, почему Джек знал ту идиотскую легенду про плачущего человека? Она же видела его! Мужчину с красными глазами... но как... как подобное могло быть связано с её шизофренией?

На Киви навалилось оцепенение.

— 217-тый — особенный. Говорят, там кто-то живёт. Давно. Каждую ночь он стоит у двери и плачет, потому что не может выйти. А днём он смотрит из окна.

Всевышние угодники!

— Жак, — позвала она, — Жак.

Чёрный человек, стоявший у изголовья кровати, не был похож... нет, не так. Он был другим. Сейчас.

— Это ты был у окна, когда... ну, в общем... — она не могла вспомнить ничего конкретного в данный момент. — Когда я их протирала?

Кивок. Почти правильный. Только жуткий, учитывая совершенно чёрную голову без глаз или рта.

— Та-а-ак, — Киви начала потихоньку отпускать руку, — а тот человек у двери. С глазами... который... Господи...

Он кивнул досрочно. Затем ещё раз.

— П-п... Г-господи... Как?! Ты кто, вообще, такой?!

Француженка вскочила на кровати. Матрац прогнулся, и она начала заваливаться назад. Чёрный человек проплыл рядом и поддержал её за спину.

— Стой! Не трогай меня! Господи!

Киви спрыгнула на пол и оглянулась, прикрывая руками грудь, будто защищая оскорблённую честь. Силуэт мужчины медленно развернулся к ней, так и стоя посередине кровати.

— Как получилось так, что ты можешь дотронуться до меня, но проходишь сквозь мебель?!

В ушах зазвучал низкий смех. Совсем рядом, будто и не было этих пары метров. Киви мотнула головой, понимая, что не всё это банальное сумасшествие. Чёрный человек кивнул, будто прочитав её мысли.

— Чёрт! — Киви развернулась, собираясь выйти в гостиную, а лучше вообще на улицу, но в проходе неожиданно возник...

— Джек?! — Киви бросилась ему на шею. — Господи! Я так испугалась! Где ты был? Опять слинял?

— Нет...

Француженка отстранилась и насмешливо стукнула его кулачком в грудь:

— Ладно, прощаю. Только, пожалуйста, на этот раз, давай без твоих игр...

— Киви, уходи...

— Что?

Джек, до сих пор стоявший по стойке смирно, коснулся её ноги и сильно нажал пальцами. Лицо парня исказилось в гримасе боли. На нём была та же одежда, что вчера, только вся... промокшая.

— Ты весь потный.. что с тобой?

— Уходи, Киви, прошу... тут... тебе нельзя тут...

Девушка нахмурилась и оглядела комнату. Никого не было. Никого, кроме них с Джеком. Осталось только собрать вещи и можно уходить.