— И еще, — заявил Боб, — у меня замечательный кот.
Уже-совсем-не-малыш Боб прыгнул на Тартара и впился когтями ему в бедро. Но на этом он не остановился и полез вверх, прямо под сплетенную из костей юбку. Тартар задергался и закричал, явно уже не столь довольный обретением физической формы. В этот момент Боб всадил копье богу в бок, прямо под нагрудник.
Тартар взревел. Он махнул рукой, целясь в Боба, но тот отпрянул. Титан призывно вытянул пальцы, и его копье само собой вырвалось из плоти бога и влетело в руку титана. От увиденного Аннабет пораженно сглотнула. Она и не предполагала, что эта швабра обладает столь полезными свойствами. Малыш Боб выпрыгнул из-под латной юбки Тартара и подбежал к хозяину, по пути орошая землю капающей с клыков золотой ихор.
— Ты умрешь первым, Япет! — возвестил Тартар. — Затем я помещу твою душу в свои доспехи, где она будет медленно разлагаться, вновь и вновь, в вечной агонии.
Тартар ударил себя по нагруднику кулаком. По металлу скользили едва различимые лица, беззвучно кричащие о том, чтобы их выпустили оттуда.
Боб повернулся к Перси и Аннабет. Титан улыбнулся, что, по мнению Аннабет, никак нельзя было назвать правильной реакцией на угрозу вечных страданий.
— Займитесь Вратами, — сказал Боб. — А я разберусь с Тартаром.
Тартар запрокинул голову и взревел, породив вакуумную воронку такой мощи, что несколько парящих неподалеку демонов оказались втянуты в его лицо и уничтожены.
— Разберешься со мной? — передразнил бог. — Ты всего лишь титан, низший отпрыск Геи! Я заставлю тебя ответить за свою наглость! А что касается твоих мелких смертных друзей…
Тартар махнул рукой, приказывая армии монстров пойти в наступление.
— УНИЧТОЖИТЬ ИХ!
LXX. Аннабет
«УНИЧТОЖИТЬ ИХ!»
Аннабет уже достаточно наслушалась этих слов в своей жизни, чтобы они вывели ее из ступора. Девушка подняла меч и крикнула:
— Перси!
Тот подхватил Анаклузмос.
Аннабет бросилась к сдерживающим Врата смерти цепям. Меч из кости дракена срубил их с левого крюка в одно движение. В это время Перси разделывался с первой волной монстров. Заколов араи, он с досадой крикнул:
— Черт! Тупые проклятия!
И тут же разрубил с полдюжины тельхинов. Аннабет пробежала за его спиной и срубила цепи со второго крюка.
Врата задрожали и открылись с приятным «динь».
Боб и его саблезубый напарник продолжали кружить вокруг ног Тартара, нападая и тут же отпрыгивая в сторону, не давая себя поймать. Особого вреда они не причиняли, но Тартар все крутился на месте, явно непривычный к схватке в человеческом теле. Он делал мах, но мимо, новый мах — и вновь мимо.
Все новые монстры устремлялись к Вратам. Прямо над головой Аннабет просвистело копье. Она развернулась и ударила в живот эмпусу, а затем бросилась к Вратам, уже начавшим закрываться.
Удерживая их открытыми одной ногой, она продолжала защищаться. Но теперь хотя бы ее спина была обращена внутрь кабины лифта, и можно было не ожидать нападения сзади.
— Перси, сюда, скорее! — крикнула она.
Он подбежал к ней, с лица капал пот, смешанный с кровью из нескольких порезов.
— Ты в порядке? — спросила она.
Перси кивнул.
— Заработал какое-то болевое проклятие от той араи, — он разрубил грифона прямо в воздухе. — Больно, но не смертельно. Заходи внутрь. Я нажму на кнопку.
— Ага, разбежалась! — она врезала эфесом меча прямо в нос какой-то плотоядной лошади с такой силой, что монстр шаром для боулинга покатился по толпе. — Ты обещал мне, Рыбьи Мозги! Мы больше никогда не расстанемся! Никогда!
— Ты невозможна!
— Я тоже тебя люблю!
Целая фаланга циклопов, сметая попавшихся на пути монстров поменьше, пошла в атаку. Аннабет поняла: вот она, смерть.
— Ну почему именно от циклопов? — проворчала она.
Перси издал боевой клич. Прямо под ногами циклопов красная пульсирующая прожилка в земле взорвалась, окропив монстров огненной водой из Флегетона. Может, она и исцеляла смертных, но циклопам ничего хорошего от нее ждать не приходилось. Они вспыхнули жарким пламенем. А разрыв тут же сам собой затянулся, и ничто не напоминало о стоящих у него еще мгновение назад монстрах, кроме пятен сажи на земле.
— Аннабет, ты должна уйти! — сказал Перси. — Мы не можем остаться оба!
— Нет! — отрезала она. — Пригнись!
Даже не спрашивая зачем, он тут же присел, а Аннабет, перепрыгнув через него, опустила свой меч на голову сплошь покрытого татуировками лестригона.
Она и Перси стояли перед открытым лифтом, плечом к плечу, в ожидании новой волны. Прорвавшийся сосуд заставил монстров отступить, но у них уйдет немного времени на то, чтобы вспомнить: «Постойте, нас тут семьдесят пять с гаком миллиардов, а их всего двое!»
— Ну и? — спросил Перси. — У тебя есть идея получше?
Аннабет очень бы хотелось ответить «да».
Врата смерти были прямо за ними — вот он, выход из этого кошмарного мира. Но они не могли им воспользоваться, не удостоверившись, что кто-то в течение двенадцати очень долгих минут обеспечит им прикрытие. Если они зайдут внутрь и позволят Вратам закрыться, а никто не нажмет на кнопку, Аннабет сильно сомневалась в положительном результате. Но если они окажутся за пределами Врат, то лифт мог просто закрыться и исчезнуть без них.
Ситуация была столь безнадежно грустной, что это почти казалось смешным.
Толпа монстров стала медленно продвигаться вперед, рыча и собираясь с духом.
Меж тем атаки Боба потеряли былую проворность. Тартар осваивался с новым телом. Саблезубый Малыш Боб прыгнул на бога, но Тартар ударом кулака смел кота в сторону. Боб, яростно крича, бросился на него, но Тартар схватил копье и выдернул его из рук титана. Затем пинком отправил Боба вниз, и тот разметал группу тельхинов, будто живые тюленеобразные кегли.
— СДАВАЙСЯ! — прогремел Тартар.
— Никогда! — ответил Боб. — Ты мне не хозяин!
— Так умри, защищаясь, — сказал бог бездны. — Вы, титаны, ничего для меня не значите. Мои дети, гиганты, всегда были лучше, сильнее и намного злее. Они сделают верхний мир таким же темным, как мое царство!
Тартар разломил копье пополам. Боб в ярости закричал. Саблезубый Малыш Боб поспешил к нему, рыча на Тартара и скаля клыки. Титан попытался встать, но Аннабет знала: все было кончено. Даже монстры повернулись в ту сторону, словно почувствовали: сейчас их властелин Тартар перейдет к финальной части представления. Смерть титана — это зрелище стоило того, чтобы его увидеть.
Перси схватил Аннабет за руку.
— Оставайся здесь! Я должен ему помочь.
— Перси, ты не можешь, — сипло взмолилась она. — Тартара нельзя победить. Мы — точно не сможем.
Она была в этом абсолютно уверена. Тартар был куда могущественнее богов или титанов. А полубоги по сравнению с ним были совсем ничтожны. Бросься Перси на помощь Бобу — и его размажут, как муравья.
Но еще Аннабет знала, что Перси все равно ее не послушается. Он не оставит Боба умирать в одиночку. Это было совершенно не в его стиле — и именно поэтому (в числе многих других причин) она любила его, хотя Перси подчас и был олимпийских размеров занозой в пятой точке.
— Мы поможем ему вместе, — заявила Аннабет, понимая, что это станет их последней битвой. Шагни они за Врата — и они никогда не смогут покинуть Тартар. Но, во всяком случае, они хотя бы умрут, сражаясь бок о бок.
Она уже хотела крикнуть: «Вперед!» — когда по армии монстров пронеслась волна беспокойства. Откуда-то издалека до слуха Аннабет донеслись крики, визг и все надвигающееся «бум-бум-бум», куда быстрее, чем пульс, сотрясающий землю, — словно некто большой и тяжелый на всей скорости бежал в их сторону. Эксихейры, будто подброшенные, взлетали в воздух. По основному скоплению монстров, словно из какого-то ядомета, ударила мощная струя ярко-зеленого газа. От тех, по кому она попала, ничего не осталось.
На другом конце резко опустевшего дымящегося поля Аннабет разглядела источник всех волнений. На лице девушки расцвела улыбка.
Мэонийский дракен развернул воротник и зашипел, а от его ядовитого дыхания потянулся аромат ананаса и имбиря. Дернувшись всем своим стофутовым телом, он махнул пятнистым зеленым хвостом, снеся им целый батальон великанов.
На его спине восседал краснокожий гигант с вплетенными в косы оттенка ржавчины цветами, в куртке из зеленой кожи и с пикой из ребра дракена в руке.
— Дамасен! — закричала Аннабет.
Гигант приветственно наклонил голову.
— Аннабет Чейз, я решил последовать твоему совету. Я выбрал себе новую судьбу.
LXXI. Аннабет
— Что это значит? — прошипел бог бездны. — Зачем ты пришел, мой опозоренный сын?
Дамасен посмотрел на Аннабет так, что не понять его было невозможно: «Уходите! Сейчас же!»
Он повернулся к Тартару. Мэонийский дракен топнул лапой и зарычал.
— Отец, ты, кажется, желал себе оппонента достойнее? — спокойным тоном спросил Дамасен. — Вот он я, один из гигантов, которыми ты так гордишься. Ты же хотел видеть меня более воинственным? Почему бы мне не начать с твоего убийства!
Дамасен поднял пику и бросился в атаку.
Все монстры устремились на него, но мэонийский дракен топтал их, отбрасывал хвостом и брызгал ядом, пока Дамасен нападал на Тартара, вынуждая бога отступить, подобно загнанному в угол льву.
Боб поспешил уйти в сторону от сражения, саблезубый кот не отставал от него ни на шаг. Перси прикрывал их как мог — один за другим взрывал подземные сосуды. Кто-то из монстров был уничтожен на месте водой из Стикса. Других окатило душем из Кокитоса, и они упали, не в силах сдержать стоны и слезы. Подмоченные водами Леты тупо вертели головами, не зная ни где находятся, ни кто они вообще такие.
— Уходите! — приказал титан. — Я буду держать кнопку.
Перси вытаращился на него.
— Боб, ты не в том состоянии…
— Перси. — Голос Аннабет едва не сорвался. Ей была ненавистна мысль позволить Бобу сделать это, но она понимала: это единственный выход. — Мы должны.
— Мы не можем просто оставить их здесь!
— Придется, друг, — Боб хлопнул его по плечу, едва не сбив юношу с ног. — Я все еще способен нажать на кнопку. И у меня есть отличный кот, который меня защитит.
Саблезубый Малыш Боб в подтверждение утробно зарычал.
— И потом, — продолжил Боб, — это ваша судьба — вернуться в верхний мир. Положите конец всему этому безумству Геи.
Над их головами пролетел кричащий и дымящийся от ядовитого душа циклоп.
В пятидесяти футах в стороне мэонийский дракен напролом несся сквозь толпу монстров, а в топоте его лап было что-то подозрительно влажное, напоминающее звук, когда давишь ногами виноград. Сидящий на его спине Дамасен выкрикивал оскорбления и продолжал нападать на бога бездны с пикой, уводя его все дальше от Врат.
Тартар, не разбирая дороги, бежал за ним, оставляя своими железными ботинками глубокие кратеры в земле.
— Ты не можешь убить меня! — в ярости ревел он. — Я и есть эта бездна! Все равно что попробовать убить землю! Мы с Геей вечны! Ты принадлежишь нам, плотью и духом!
Он с замахом опустил свой огромный кулак, но Дамасен, уйдя в сторону, засадил своей пикой в шею Тартара.
Тартар взвыл, куда больше от раздражения, чем от боли, и повернулся к гиганту своей воронкой-лицом, но Дамасен вовремя ушел с линии атаки. Зато дюжине монстров повезло меньше — их засосало и уничтожило.
— Боб, нет! — воскликнул Перси с мольбой во взгляде. — Он уничтожит тебя! Навсегда! Без шанса на возрождение!
Боб пожал плечами.
— Кто знает будущее? А вы должны уходить, сейчас же. Тартар прав в одном: нам его не победить. Мы лишь можем выиграть время для вас.
Врата попытались закрыться, но створки наткнулись на ногу Аннабет.
— Двенадцать минут, — сказал титан. — Я смогу вам их дать.
— Перси… держи Врата! — Аннабет подпрыгнула и крепко обняла титана за шею. Она поцеловала его в щеку, а ее глаза были полны слез, так что девушка почти ничего не видела. Щетинистое лицо Боба пахло чистящими средствами — ароматом лимона от полироли и лесным мылом «Murphy Oil».
— Монстры вечны, — сказала она ему, стараясь сдержать рыдания. — Мы будем помнить тебя и Дамасена как героев, лучшего титана и лучшего гиганта. Мы расскажем о вас нашим детям. Эта история будет жить. И когда-нибудь вы обязательно возродитесь.
Боб потрепал ее по голове. Вокруг глаз пролегли веселые морщинки.
— Это хорошо. А до тех пор, друзья, передавайте солнцу и звездам от меня привет. И будьте сильными. Возможно, это будет не последняя жертва, которую вам придется принести, чтобы остановить Гею.
И он мягко отстранил ее от себя.
— Времени нет. Уходите.
Аннабет схватила Перси за руку и затащила в кабину лифта. Она успела бросить прощальный взгляд на мэонийского дракена, трясущего в пасти великана, подобно тряпичной кукле, и Дамасена, колющего пикой ноги Тартара.
Бог бездны указал на Врата и взревел:
— Монстры, остановить их!
Малыш Боб припал к земле и зарычал, готовый к бою.
Боб подмигнул Аннабет.
— Держите Врата закрытыми. Они будут сопротивляться переходу. Но вы держите их…
И створки наглухо закрылись.
LXXII. Аннабет
— Перси, помоги мне! — крикнула Аннабет.
Она навалилась всем телом на левую створку, удерживая ее в центре. Перси ухватился за правую. Перила отсутствовали, держаться было не за что. Как только кабинка начала подниматься, Врата задрожали и попытались открыться, намереваясь выплюнуть их куда-то в неизвестность между жизнью и смертью.
Плечи Аннабет горели от боли. Играющая в лифте ненавязчивая мелодия настроения не улучшала. Если всем монстрам приходилось во время перемещения слушать эти повторяющиеся «ля-ля-ля», неудивительно, что, оказавшись наконец в мире смертных, им хотелось кого-то прирезать.
— Мы бросили Боба и Дамасена, — прохрипел Перси. — Они погибнут за нас, а мы просто…
— Знаю, — пробормотала она. — Боги Олимпа, Перси! Я знаю!
Аннабет была почти благодарна, что ей приходилось удерживать створки Врат закрытыми. Ужас и адреналин, бегущий по венам, хотя бы не давали ей утонуть в отчаянии. Оставить Дамасена и Боба оказалось самым тяжелым решением за всю ее жизнь.
Долгие годы в Лагере полукровок она бесилась, когда остальные отправлялись на задания, оставляя ее в одиночестве. Она все смотрела, как они зарабатывали себе славу… или уже никогда не возвращались. С семи лет она все думала: «Почему я не могу показать, на что способна? Почему мне не доверят миссию?»
Но теперь она поняла: самое тяжелое испытание для ребенка Афины состояло не в выполнении порученной миссии и не в сражениях насмерть. Им оказалось стратегическое решение отступить, позволить кому-то другому принять на себя основной удар — и особенно оно было трудным оттого, что этот кто-то оказался твоим другом. Ей пришлось принять тот факт, что она не может защитить всех, кто ей дорог. Некоторые проблемы ей не дано решить.
