В моей голове за ментальными щитами, а также в Параллели, пожирая немалые объёмы энергии, полным ходом крутились расчёты. И наиболее "короткие" из них уже выбросили на поверхность сознания выводы. Однако вслух я ответил одним-единственным словом:
— Справедливо.
— Что ж, в таком случае убеди меня, что ты — достойный союзник.
Ай да Фартож, ай да... мудрый старец. Я ещё раз прокрутил в голове расчёты, правда, уже без большого напряжения, и слабо усмехнулся. А потом решил, что пора начинать убеждать.
Или даже, если получится, удивлять.
Усевшись на извивы Голодной Плети и приняв заученную позу, я ушёл в транс. При этом я демонстративно не стал вывешивать ни защитные, ни хотя бы сторожевые заклятья. Конечно, умный убийца сделал бы то же самое: прикинулся, что безгранично доверяет потенциальному союзнику, попытался усыпить бдительность... а, плевать. Превратное истолкование можно дать любому чиху, если этим заморачиваться, то на серьёзные дела не хватит ни сил, ни внимания.
Если я действительно хочу удивить древнего, мне придётся выложиться полностью. Вот о чём сейчас должна болеть моя голова.
Наверно, на дальнейшее повлияло отсутствие части обычных барьеров, которые я сам же и снял. В частности, барьера страха. Я не боялся — и так, без какой-либо "разумной" осторожности, нырнул в глубокий транс.
Итак, здравствуй, Предвечная Ночь...
...я снова здесь, в тебе...
...а ты — во мне...
...мы едины...
...потому что семантик как таковых действительно может быть построено сколько угодно...
...и в настоящее время меня интересует именно та семантика, в рамках которой маркеры-имена идентичны основаниям-явлениям...
...а также потокам-действиям, суммам-объектам, модам-модификаторам, ощущениям-связям и так далее...
...или, проще, меня интересует пласт Сущего, где название не отличается от называемого...
...а объект от представления о нём...
...и даже меж воспринимающим и воспринимаемым грань истончается до предела...
...где моё сознание сливается с реальностью, становится реальностью, реализуется...
...именно в том качестве, в каком я выберу...
...(одном из мириад равно доступных качеств, да, я помню)...
...и на этот раз я выбираю качество, позволяющее воспринять основной поток времени как нечто внешнее по отношению ко мне...
...и даже обратить ход времени вспять...
...чтобы увидеть...
...великое множество существ, предметов и действий, которое тут же сокращаю до вполне конкретного участка в потоке событий.
Я вижу ясно, хотя и в совершенно невероятном "ракурсе", как я сам вхожу в снятый мной номер гостиницы, творю защитные и сигнальные заклятья, вхожу в транс (кстати, зря я совершаю при этом столько лишних промежуточных действий; позднее надо будет отработать мгновенный вход-выход из трансовых состояний данного типа...) и смещаю фокус восприятия (тоже довольно бездарно: если бы я немного постарался, мог бы разделить внимание, уделив часть его контролю за своим непосредственным окружением — ну да что уж теперь-то, после драки, махать кулаками...).
Я вижу также, как некоторое время спустя весьма своеобразными методами "прогибает" реальность тот, кто снял внешние слои моей защиты. Этот искусник тоже пользуется приёмами, манипулирующими физическим временем, поэтому он не оставляет следов... да, надо признать, он куда как опытен. Мне доставляет истинное наслаждение созерцание его работы с моими заклятьями. Так чисто и ловко снять щиты и сигналки, не вызвав тревоги поставившего их — о! Даже влияя на физическое время и будучи искуснейшим магом, сделать это непросто.
А насколько на самом деле это непросто, становится ясно, когда искусник добирается до зоны, контролируемой отростками Голодной Плети. Фактически, это уже совсем не то, что можно называть этим сочетанием слов. Та Голодная Плеть, которая защищает ушедшего в транс Рина, представляет собой полуавтономный комплекс метамагических силовых линий с переменными характеристиками. Комплекс, управляемый искусственным интеллектом Параллели, но при этом имеющий и собственные "рефлексы". Причём последние заимствуют у Предвечной Ночи не одну только энергию, но также и некоторые её фундаментальные физические свойства.
Дирижёр засёк моё присутствие по квантовой "ряби", вносящей тончайшие и притом регулярные помехи в процесс его "размышлений" — так вот: моя Голодная Плеть имеет ту же чувствительность. То есть фактически в рамках законов континуума — предельную ... и даже чуть-чуть выходящую за эти пределы.
В той мере, в какой Предвечная Ночь не подчиняется законам реальности, а формирует их.
В общем, пройти предпоследний рубеж обороны искусник не может. Магия времени позволит ему выключить Плеть, я так же ясно вижу это в вероятностных тенях случившегося, как видит он — но чисто физически невозможно выключить её так быстро, чтобы сигнал тревоги не дошёл до меня и не вывел из транса. Это становится окончательно ясно, когда искусник посылает перед собой тест-объект — того самого человека в униформе, которого я позже поволоку к Фартожу следом за големом — и вдумчиво изучает результат. Не поднять тревогу искуснику удаётся (это потому, что Голодная Плеть способна почувствовать очень многое, но лишена собственного сознания, даже ограниченного... ох, чую, назрела пора очередных модификаций!). Да. Но этим его успехи и ограничиваются. После чего он разворачивается и покидает здание...
И моё внимание, разумеется, следует за ним — в обе стороны потока.
Таким образом, я, продолжая видеть его действия в моей комнате и восхищаясь его редким магическим искусством, также вижу и...
...как искусник подходит к гостинице...
...как он удаляется от гостиницы...
...как он подходит к дому Фартожа Лахсотила...
...выходит из дома...
...как он идёт по коридору сюда...
...и туда...
...поднимается в ну очень своеобразном лифте...
...спускается в лифте...
...входит в камеру, где лежит на небольшом шедевре предметной магии, вполне достойном именоваться великим артефактом, похожий на мумию старик...
...и слышу, разумеется, сказанное вслух — не слышу только обращённых к искуснику мыслей:
— Мне не удалось исполнить задание до конца, наставник. Предпоследний слой защиты оказался слишком хорош, чтобы пройти незаметно. Я смог бы его убить, но не смог бы коснуться его хотя бы кончиком пальца без драки... да, я замаскировал свои действия полностью, не оставив в Сущем или в ментале ни единого следа... да... слушаюсь.
— Будет исполнено, наставник.
Поклонившись (не очень низко, но с полной искренностью), искусник выходит из камеры, где всё никак не умрёт похожий на мумию человек, и, поднявшись на том же лифте, пронзающем пространство и частично время, оказывается в основной части резиденции, не выведенной за пределы реальности полностью. Идёт по очередному коридору...
...чтобы оказаться...
...за той стеной. И пронаблюдать за ходом диалога. Искуснику интересно, как я буду себя вести, оказавшись на чужой территории и в не самых выгодных условиях. Кроме того, у него есть приказ, который он намерен исполнить...
...а у меня, разумеется, есть жгучее желание удивить мага, который похож на мумию и чья воля сейчас стоит за движениями носящего рясу...
...(что. разумеется, достаточно очевидно для наблюдателя с моими возможностями)...
...поэтому я выбираю новую семантику...
...тщательно...
...изучив наиболее чёткие из вероятностных теней на стенах пещеры бытия, отброшенные живым пламенем поступков, слов и чар...
...и в рамках этой семантики совершаю небольшое перемещение в пространстве — таким образом, чтобы искусник оказался в пределах досягаемости отростков Голодной Плети.
(Как существо очень умное, мгновенно поняв, какие могут быть последствия, он замер, придерживая дыхание и даже отчасти сердцебиение — не говоря уже о применении Сил).
Пожалуй, достаточно...
...я не говорю тебе "до свидания", Предвечная Ночь: отныне ты по-настоящему стала моей частью. Но придётся тебе немного подождать: моего внимания требуют другие вещи.
— Вот, — говорю, открывая глаза, — тот самый маг, которого вы послали, чтобы испытать меня. Я мог бы переместить нас троих в камеру, где находится ваше изначальное тело, уважаемый Фартож, но, относясь к вам с должным почтением, не стану столь грубо нарушать этикет.
— Какой из Сил базиса ты посвящён? — поинтересовался носящий руническую рясу.
— Той, которую я ради простоты называю Предвечной Ночью.
— Ради простоты?
— Ну, вы же понимаете, что любые названия условны. Если бы у меня были достаточная внутренняя стабильность и выбор, я бы предпочёл обращаться напрямую к Бездне. Но во время посвящения я слишком хорошо понимал, что не смогу контактировать с Бездной напрямую и остаться тем, кто я есть. Поэтому я создал своего рода шлюз или транслятор, который назвал Предвечной Ночью. Это — та часть или тот аспект Бездны, который я могу осознать на данном этапе своего развития. Ну, и использовать тоже.
— Ты понимаешь, что именно говоришь?
— Вполне. А в чём дело?
Носящий рясу изобразил смех. Не очень убедительно.
— В том, кто ты такой... Рин Бродяга. Можешь ответить?
— Ну, я человек. Высший маг. Если хотите, назову даже полное имя, полученное мной при рождении. Сформулируйте конкретнее, если хотите что-то уточнить.
Молчание. Потом:
— Я, как ты знаешь, довольно стар. И видел за тысячелетия немало. Так вот, я начинал как маг стихии земли... что ты наверняка выяснил. Не один век потратил я на изучение природы твёрдой материи. Так вот, когда я поистине осознал, что в основе её лежат разнообразные и вместе с тем зачастую сходные кристаллические структуры, я стал высшим магом. Потому что твёрдая материя — она в любом мире Пестроты твёрдая по одним и тем же причинам. Пусть в Лепестке Мохйеньс вместе с минералами кристаллизуется время, а в Лепестке Шаркону-Рри миры состоят из отвердевшего света... это не важно. Важнее, что свойства любых кристаллов схожи.
Пауза.
— Некоторое время, — довольно долгое время, скажу прямо, — я полагал, что достиг своего предела. Высший посвящённый Кристалла... куда двигаться дальше? За высшим посвящением, как считается, ничего нет, на то оно и высшее. Однако это оказалось не так. Не одна тысяча лет мне понадобилась, чтобы, накопив определённый опыт, подтверждённый экспериментально, открыть ещё одну истину: кроме постоянства у кристаллов имеется также изменчивость. Ты знаешь, что некоторые кристаллы являются отчасти жидкими?
— Да. Некоторые органические соединения со сложной молекулярной структурой ведут себя подобно и кристаллам, и жидкостям сразу, что особенно чётко проявляется при воздействии на эти соединения слабых электрических и магнитных полей. Очень интересные эффекты при этом порой возникают...
— Забавно. Откуда такие сведения? Не от кожедышащих ли Имайны, случайно?
— Нет. Из моего родного мира. Там с жидкими кристаллами умели делать многое.
— Ну-ну... ладно, суть не в том, что среди кристаллов попадаются отчасти жидкие, а в том, что кристаллам свойственна изменчивость. Помимо Силы, заключённой в кристаллах, я сумел, сделав следующий шаг, осознать Силу, заключённую в кристаллизации. В одном из способов, какими может быть упорядочена реальность. Должен сказать, что шаг на следующий уровень дался мне ох как непросто. Последствия этого шага я испытываю на себе до сих пор. Физические последствия. Я прошёлся по самой грани... но всё-таки выжил. И многие тысячи лет всё было нормально... до тех пор, пока меня не настигло очередное обобщение накопленных знаний. Моя Сила и я сам снова изменились. От полного осознания сути и смысла кристаллизации — к полному осознанию сути и смысла процесса упорядочивания как такового. Или, если угодно, процесса сотворения. Тут уже, как ты сам остроумно заметил, дело не в названиях.
Носящий рясу снова рассмеялся. Довольно механически.
— В пределах Сущего, во всей Пестроте, — сказал я, — право упорядочивать реальность есть только у риллу. И потому вы бежали из Зунгрена сюда, в Легидеон, риллу которого не так ревниво относится к своим властным привилегиям...
— ...и потому заперся в этом доме, как в крепости, и потому агенты Клугсатра не оставят меня в покое никогда, пока я жив. Верно. Но вообще-то я хотел сказать не об этом.
— А о чём?
— Я, — неторопливо отчеканил Фартож Лахсотил устами голема-посредника, — потратил тысячи... да какое там! десятки тысяч лет!.. на осознание границ собственной власти. На всё более ясное осознание того, что я могу осознать. Я шёл от малого к большому, от большого к великому — ощупью, делая пробы и совершая ошибки. Так, как многие другие высшие маги... а их я повидал немало и немало научил, каково быть высшим. И что же я вижу теперь? Существо, объявляющее себя человеком. Существо, сообщающее, что оно, мол, высший маг. Существо, которому от роду сотни лет не будет, которое вот прямо здесь, при мне, без подготовки перешагнуло через себя и совершило, говоря грубо, того же класса переход, какой совершил я при переходе от понимания кристаллов к пониманию кристаллизации. Как давно ты получил высшее посвящение?
— Ну... недавно.
— Вот именно. Я бы сказал — совсем недавно. Но при этом ты с самого начала нацеливался на Бездну, на то неименуемое, что послужило и служит опорой Спящему. Так?
— Не совсем. Но на торговом-прим точнее, пожалуй, и не сформулировать.
— Ага. А теперь попробуй снова сформулировать, кто ты такой. Э?
Пожалуй, решил я, Фартож Лахсотил неправильно поймёт меня, если я и ему процитирую Гумилёва-старшего. С другой стороны...
Да.
— Полагаю, я — как раз то самое существо, которое может адекватно отплатить вам за поддержку. Если, конечно, вы пожелаете оказать её мне.
— Значит, вариант с моим убийством ты рассматривать отказываешься?
— Однажды я услышал выражение: "Нет человека — нет возможности его использовать". С тех пор я всячески стараюсь воздерживаться от убийств. Они мне не нравятся.
Между искусником-учеником и големом промелькнул какой-то ментальный сигнал.
— А как же данная Мифрилу клятва? — спросил носящий рясу.
— Говоря откровенно, Мифрила в равной мере устроят и ваша смерть, и моя. Вы гораздо опытнее и могущественнее, но пассивны. Я куда слабее, зато быстро развиваюсь. С точки зрения властительного Клугсатра, да и его сыночка, — слишком быстро. А так как любить Мифрила мне совершенно не за что, зато есть все резоны его... разочаровать посильнее, я бы предпочёл, чтобы и вы, и я оставались живыми как можно дольше. И не только живыми, но также активными.
— Тем не менее, во исполнение данной тобой клятвы мне придётся умереть.
— Я уже говорил и могу повторить: эта смерть не обязана быть окончательной.
— А ты уверен, что клятва примет "ненастоящую" смерть в качестве граничного условия?
— Я сам давал эту клятву и сам формировал её смысловые оттенки.
— Это не ответ.
Я снова углубил контакт с Предвечной Ночью, осторожно исследуя, оценивая, вычисляя...
