— Бранка знала, — вновь ожила безумная поэтесса, без опасений разглядывая идеально подогнанные друг к другу острейшие кромки зеркал и вновь теперь сложенные острия кристаллов, что были прочнее и тверже самого гранита и действительно могли в два-три удара разбить даже тело Шейлы. — Комнату можно... усыпить. Если... едино... моментно... прикрыть оба... Глаза Каридина. Но только единовременно! Иначе не выйдет...
— Какие еще глаза?
— Наверное, она имеет в виду вон те рычаги, — Кусланд указал в едва разрежаемую светом полутьму в конце комнаты. — Это их нужно нажать одновременно.
Морриган устало усмехнулась.
— Я погляжу, что сделать можно, — размахиваясь и бросая огнем в одно из дохлых порождений тьмы, из-за чего то внезапно вспыхнуло, словно факел, медленно проговорил она.
Сбросив с плеч рубаху, ведьма с третьего раза обернулась все-таки птицей и, тяжело взмахнув крыльями, с трудом поднялась под самый потолок Комнаты.
Мигом позже она с криком упала обратно, на зеркальный пол, зажимая располосованную руку. С потолка, словно из пустоты, невообразимым образом капало красным.
— Замри! — мигом оказавшийся в дверном проеме Зевран предостерегающе поднял обе ладони. — Замри, моя чародейка. Не сходи с этой плиты!
Пошатываясь и кусая губы, обнаженная Морриган поднялась на ноги. До безопасного места, где стояли ее спутники, было три шага. Но, чтобы их сделать, нужно было надавить своим весом еще на одну плиту.
— Что случилось? — Кусланд посмотрел вверх, однако, по-прежнему не видел ничего, кроме потолка. — Там что-то есть?
— Зеркала, — морщась, ведьма провела окутанными голубым сиянием пальцами вдоль линии пореза. — Там зеркала тоже. Как мечи. Не видно их отсюда.
Она перетекла в форму большой черной кошки и, совершив прыжок, выпрямилась у ног Кусланда уже человеком, одновременно подхватывая с пола свою рубашку. Эдукан хмыкнул, с все большим интересом оглядывая фигуру облачавшейся ведьмы.
— Никогда не завидовал вашим наземным магам, — он покачал головой. — До сих пор.
— Нужно что-то решать, мой Страж, — Зевран со вздохом распустил ремень, снимая тяжелый наплечник. — Боюсь, что наш пахучий друг прав — Шейла здесь не пройдет. Эти камни, как я понимаю, алмазы? Они раздробят ее еще до того, как она дойдет до середины комнаты. При условии, что это — единственный вид ловушек в этой... Комнате.
— И что ты предлагаешь? — Айан еще раз взглянул на изломнные кости порождений тьмы, и с силой потер костяшками пальцев нахмуренный лоб. Ему до гарлоковой плеши надоело таскаться по Глубинным тропам по колено в дерьме и скверне в погоне за неуловимой Совершенной, много недель подряд не видеть неба и все время чувствовать страх за себя и своих спутников. Встреча же, а потом и расставание с Сигрун окончательно лишили его душевного равновесия. Осознание того, что цель их путешествия была так близко, но одновременно с тем, так недостижима, приводила его в ярость и, одновременно, заставляла чувствовать усталое бессилие. Единственное, что приходило ему в голову — это все-таки отправить в комнату смерти Шейлу, хотя не мог не признавать правоты товарищей — до конца пути могучая, но медлительная и неповоротливая голем могла и не дойти. Помимо того, если они поняли все правильно, то для отключения ловушек действительно необходимы были не один, а двое.
— А что тут предложить, мой Страж? Ни ты, ни твой суровый сородич, никто из этих неповоротливых гномов, простите, мои друзья, не сможете пройти здесь и четверти пути.
— А ты сможешь? — уже понимая, к чему он клонит, угрюмо спросил Айан. Эльф дернул плечами, со стуком сбрасывая на пол нагрудник и берясь за тяжелые гномьи поножи.
— Ничего не могу обещать, — он потряс ногой, сбрасывая задребезжавший по камням доспех. — Однако...
— Однак не торчать жешь нам тут до старости, — поддержал его Броска, в свою очередь скидывая собственный нагрудник. — Чей вы смотрите? Там два рычага. Хуч поперек себя растянись, до двух сразу он не достнет. В особенности, ежели придется силой налечь.
Зевран сбросил сапоги, наблюдая, как Броска делает то же самое.
— Ты гном, — только и обронил он, глядя на бывшего хартийца со смесью уважения и сожаления. — Ваша реакция — хуже. Тебе не дойти, мой друг.
— Ты б придержал язык и беду не кликал, генлокова задница, — Броска еще раз крепче перевязал волосы и, шмыгнув, вытер под тонким носом. — А то давай наперегонки? Кто последний — тому шалобан? А? Спугался?
-Друзья, — Кусланд стиснул зубы, давя вздох. — Будьте осторожны.
— Не боись, — Фарен подмигнул Стражу, потом антиванцу. — Эт вон пусть эльф боится. Лбы-то у них слабые. Кабы не шибко-то шалобаном его приложить... А, эльфенок? Готов?
Вместо ответа Зевран показал в улыбке белые зубы и без предупреждения мягко спрыгнул босыми ногами на первую плиту.
Часть 52
Товарищи напряженно следили за каждым движением как эльфа, так и самой смертоносной комнаты. Однако, после прыжка Зеврана, все осталось на месте. Ни один из скрытых здесь механизмов не пришел в действие.
— Повезло, — коротко выдохнув, антиванец обернулся к изготовившемуся прыгать тоже Броске. — Друг мой, не нужно лишнего риска. Просто держись за мной и ступай по проверенным плитам.
— Само собой, — Фарен обвел взглядом валявшиеся то тут, то там раздробленные останки порождений тьмы. — На рожон не полезу, не боись. Иди, остроухий. Я прям за тобой.
Зевран медленно и осторожно потянул из ножен оба своих меча. Присев на проверенной плите, он сперва провел лезвием над следующей и, убедившись, что от такого действия ничего не происходит, с силой надавил обоими остриями на гладкую зеркальную поверхность.
Он едва успел отшатнуться, ничком падая на пол. Свистнувшие сверху каменные брусья с силой впечатались в то место, куда только что упирались его мечи. Антиванцу удалось спасти только один из своих клинков. Другой отнесло далеко в сторону, где он замер, остановившись об изъеденный ржавчиной пробитый в нескольких местах доспех порождения тьмы.
— Сюда, стал быть, нельзя, — заключил Броска, вытаскивая свой меч и перебрасывая его ассасину. — Держи, Зев.
Поймав гномий клинок за рукоять, эльф тем же способом проверил следующую перед собой плиту. Она оказалась надежной, и Зевран со всеми осторожностями шагнул вперед.
— Не так далеко до конца, как кажется с порога, — Броска уже был там, где только что стоял антиванец. — Слышь, Зев. Глянь. Мне мож и кажется, но эти... которые опасные. Они чуток повыше. Зришь?
Зевран вытянул руку с зажатым в ней мечом, и осторожно тронул острейшую грань лезвия зеркала, выставленного ребром так, чтобы, не зная, можно было бы раскроить себя об него пополам, просто сделав шаг вперед.
— Как будто бы ты прав, — осторожно протискиваясь между режущих кромок, признал он. — Но разглядеть, какая из них действительно поднимается выше — непросто...
Он шагнул еще. Потом на следующую плиту. Плиты молчали. Пробиравшийся вслед за эльфом Броска, несмотря на то, что его дорога, проверенная антиванцем, становилась куда безопаснее, был хмур и сосредоточен, и не менее хмурыми были взгляды дожидавшихся за порогом зала товарищей. Путь вперед мимо невидимых зеркал, могущих висеть как сверху, так и быть вделанными снизу и приходящих в движение каменных молотов заставлял соблюдать предельную осторожность.
— Этот ваш Каридин был настоящим извра... сумасшедшим, — стремительно уворачиваясь от брызнувшей сверху струи прозрачной жидкости, которая в несколько мгновений оставила выеденный след на полу, с шипением впитываясь в его зеркальную поверхность, Зевран в прыжке перемахнул через опасную плиту. — Иначе не объяснить...
Он резко дернулся назад, спасаясь от молниеносно рухнувших сверху алмазных штырей, что на полпальца не достали до его груди. При этом, сам того не желая, наступил на чуть выступавшую плиту, через которую совершил прыжок лишь несколькими мгновениями ранее.
Плита перевернулась, точно крышка на вскипающем горшке. Пол мгновенно ушел из-под ног Зеврана. Уже в падении, он попытался бросить свое тело в сторону, но успел только уцепиться за край провала. Зеркальная плита скользила под его пальцами, не давая опоры. Антиванца спас лишь его невеликий в сравнении даже с человеческим, вес. Человеку, а тем более, гному, было бы не удержаться в провале тех нескольких мгновений, за которые Броска успел оказаться рядом и, в свою очередь уворачиваясь от струи брызнувшей в него кислоты, поймать уже исчезавшие за краем пальцы эльфа. Ко всему прочему сверху его приложило перевернувшейся плитой, которая норовила встать на место.
— Вот жешь... з-задница бронторожья, — Фарен перехватил запястье антиванца другой рукой и медленно потянул его вверх, чувствуя затылком все более настойчивые попытки древнего механизма уложить плиту на место — то самое, в котором теперь зиял провал. Зевран вцепился в ладонь и плечо гнома, чувствуя ногами поднимавшийся снизу жар. Теперь, когда пол вскрылся, сделалось видно, что на самом деле толща пола Комнаты висела будто бы над чашей, что образовывала здесь пещера. Чаша эта была заполнена раскаленной плотью земли, что мерно текла куда-то беспрерывным потоком.
— Что ж, зато теперь понятно, отчего здесь нечем дышать, — пробормотал антиванец больше для себя, вползая вслед за Броской на уже проверенную плиту. Ничем более не удерживаемая зеркальная пластина над провалом встала на место с хрустящим стуком. — Спасибо, друг гном.
— Да чевой там, — Броска поднялся, балансируя вытянутыми в стороны руками, в опасении ненароком шагнуть куда-нибудь еще и с силой потер ушибленный затылок. — Эт хорошо, что ты тудой свалился, а не я. Тебе б меня было не вытащить.
— Как у вас там? — донесся до них голос Кусланда. За то время, что потратил Броска на помощь бывшему ассасину, Айан успел забраться на три плиты внутри комнаты. Дальше дорогу он не помнил и оттого оставался на месте, с облегчением видя, что его помощь не понадобилась.
— У нас тут порядок, — Броска посторонился, давая подняться Зеврану. — Стой, где стоишь.
— В самом деле, мой Страж, — антиванец поморщился, оглядывая оставшийся им путь. — Не ходи сюда. Мой спаситель немного неповоротлив, но ты в своих доспехах еще неповоротливее его. И возвращаться не нужно. Просто стой!
Кусланд опустил уже было занесенную над полом ногу и замер. Зевран и Фарен вновь двинулись вперед, уворачиваясь от приходивших в движение стен, падающих с потолка дробящих каменных и алмазных штырей и балок, высматривая на пути острейшие зеркальные ловушки и стремительно перепрыгивая через открывающиеся в полу провалы. Не останавливаясь и почти не прерываясь, они словно исполняли какой-то особый танец — повторить который решился бы далеко не каждый. И далеко не каждый из решившихся дожил бы до его конца. Стоило признать — без особого вреда для себя пройти комнату Каридина мог бы лишь ловкач, обладавший бы эльфийской гибкостью и силой гнома. Любой прочий едва ли мог бы расчитывать на счастливый исход.
Наконец, совершив последний прыжок, Зевран мягко приземлился на плотную плиту — не зеркальную, а гранитную. Мигом позже рядом с ним тяжело упал Броска. Оба — и гном, и эльф гляделись так, будто множество раз за короткий промежуток времени попеременно получали то помилование, то смертный приговор, стоя уже на эшафоте. Но дело было почти сделано.
— Давай, друг мой, — Зевран мотнул подбородком в сторону одного из рычагов, рукояти которых, как теперь уже было видно, и в самом деле неизвестный — хотя, быть может, и известный, мастер сделал в форме глаз. — Закончим это дело.
Он и с трудом поднявшийся Броска, рубаха на котором была пропитана кровью и располосована в двух местах, когда хартиец неверно расчитал направленность взмаха появившегося словно изнеоткуда зеркального лезвия, встали каждый у своего рычага. По знаку Зеврана оба глаза одновременно были опущены вниз.
Послышался трущийся скрежет. Стремительно обернувшиеся эльф и гном увидели на месте плотной каменной двери пустой проем. За ним виднелась пещера, бывшая в несколько раз большей, чем Комната Каридина. Насколько было можно судить от дверей, она довольно ярко освещалась множеством прорезывавших стены и пол лириумных жил.
— Ну, чего там, уже можно идти?
Кусланд обернулся на насупленного Огрена и молча сделал приглашающий жест рукой. Несколько минут спустя они, тщательно обходя никуда не убравшиеся зеркала, уже входили в заполненную лириумом пещеру.
Посреди зала лежали обломки большой статуи, которая при беглом взгляде напоминала исполинскую гномью голову, отчего-то с четырьмя лицами. Рядом из двух более или менее равных обломков был сооружен длинный стол. На этом столе валялись несколько свитков, две толстые истрепанные книги и писчие принадлежности. У стола неподвижно застыл каменный голем. Чуть поодаль, ближе ко входу, стояли еще двое. Между ними поигрывала жезлом курносая гномка с впалыми щеками. Кольчуга на ней висела мешком, а выглядывавшие из-под тусклого железа рукава гляделись несвежими и рваными. Отросшие темные волосы небрежно перехватывать кусок кожаного ремня, какими обычно повязывали головы кузнецы. Глаза гномки были сужены, а длинные худые пальцы беспокойно перебирали навершье жезла повиновения големов. Было понятно, что она без колебаний отправит против нежданных гостей своих каменных воинов в любой момент.
— Бранка! — растолкав Кусланда и Броску, Огрен выскочил вперед. Его обвислые усы встопорщились, и даже борода, казалось, встала дыбом. — Бранка, мать твою за ногу! Ты... ты жива, про.... проклятая м-мохоедка! Ты... я... Я, мать твою, весь зад истер, потому что места себе не находил! Какого гарлока ты до сих пор здесь торчишь?
Совершенная гномов, единственная из ныне живущих, предостерегающе вскинула жезл, делая знак ринувшемуся к ней мужу остановиться. На ее обкусанных губах появилась сухая усмешка.
— Надо же, — низким, неприятным голосом, медленно, словно заново вспоминая речь, проговорила она. — Ты все-таки пришел сюда и нашел меня, Огрен. Странно, но ты оказался не таким ничтожеством, каким я всегда тебя считала. А это кого ты с собой притащил?
На несколько мгновений повисла тишина. Первее всех успел понять, что должно было случиться, гномий принц. Шагнув вперед, он перехватил запястье Огрена у самой рукояти его секиры и чувствительно сжал.
— Держи себя в руках, воин, — негромко приказал он. — Если она бросит против нас големов, мы погибли.
Взгляд Бранки переместился на него. Набрякшие безресничные веки дрогнули.
— Эдукан? И ты здесь? Не могу постичь, как мой никчемный муж мог заполучить такого важного помощника. Разве только если... Ну, конечно. Тебе самому нужна моя помощь.
— Нет, — Дюран еще раз сжал плечо красного, как вареный наг, Огрена, который дрожал мелкой дрожью от мясистого лба до кончиков своей бороды. — Помощь требуется не мне, а моему брату Белену. Он уговорил Серых Стражей отправиться в экспедицию на твои поиски, Совершенная.
Бранка встретилась глазами с Айаном. Тот коротко поклонился — приветственно, но без почтения.
