— В их защиту, командующий, замечу, что вряд ли они могут знать, кто именно стоит во главе нашего флота, так что вам не стоит воспринимать это на свой счет. Враги так же мало знают о нашем образе мышления, как и мы — о них. Объединенное Человечество может действовать только на основании собственных представлений о наших Звездных Силах. Должно быть, они все еще не отказались от старых стереотипов.
— Ах, да — "высокомерные, жестокие, безрассудные Ав", — припомнил Трайф, — Что ж, они могли угадать в двух случаях из трех, но мы не так уж безрассудны.
— Именно. Поэтому, если они хоть что-то понимают, они не стали бы рассчитывать на успех подобного плана.
— Если они все же замышляют заманить нас в подобную ловушку, тогда мы должны оставить вражеского адмирала в живых хотя бы затем, чтобы преподать ему пару уроков истории.
— В любом случае, мы не можем попасться на подобную приманку, так что, тут я не вижу реальной опасности. Тогда, последнее, и самое логичное объяснение, заключается в том, что враг...
— Почему вы приберегли самое вероятное объяснение напоследок? — Трайф весьма ценил своего начальника штаба, но эта его привычка всегда вызывала у адмирала раздражение, — Вы уже почти уморили нас всех скукой, прежде чем подошли к главному!
— Простите, — извинился Кайхул, — Главные силы неприятеля — это Объединенное Человечество. Их командование всегда славилось своей твердолобостью. Весьма вероятно, что вражеский адмирал просто получил приказ оборонять маркизат Сфагнов до последней капли крови, невзирая ни на какие обстоятельства. Если мы примем такое объяснение, со стороны вражеского командира было бы наиболее логичным шагом сконцентрировать свой флот именно здесь, где...
— Таков самый вероятный сценарий? — перебил Трайф.
— Да.
С ворчанием Трайф снова вскочил с кресла. Чем больше он об этом думал, тем крепче становилась его уверенность в том, что последнее объяснение действительно самое правдоподобное. Командующий неприятельским флотом не замышлял никакой ловушки, он просто приготовился встретить приближающуюся угрозу, собрав все имеющиеся в наличии силы, и разместив их в наиболее удобной для обороны точке. Так же, как и сам адмирал Трайф наступал всем флотом, который ему выделило верховное командование. Разница между двумя командующими заключалась лишь в том, что Трайфу было позволено уклониться от боя, если он сочтет это разумным.
Но даже если это было правдой, все равно, казалось бессмысленным, что враг начал полномасштабное наступление на Империю с такими незначительными силами. Адмирал задумался, не могло ли само нападение на Сфагнов быть только обманным маневром, призванным отвлечь внимание от главной атаки. С другой стороны, подобные вещи уже не касались Трайфа — разбираться с этим, буде таковая ситуация возникнет, придется Верховному Штабу в имперской столице. Перед ним стояли другие задачи, которые он должен выполнить здесь и сейчас.
— Да, так и есть! — Трайф взметнул вверх сжатый кулак, — Я уверен, что вы правы! Теперь мои сомнения рассеялись! Наша победа предопределена. Благодарю вас, кило-командор Кайхул.
— Я польщен, — Кайхул произнес это тем же лишенным выражения голосом, каким он говорил всегда.
Глядя на планар, командующий имперским флотом недобро ухмыльнулся.
— Это почти прискорбно, вы не находите? Нам предстоит вступить в битву с врагом, который сам понимает неизбежность своего поражения, и все равно вынужден драться.
— Не думаю, что нам следует их жалеть, — возразил начальник штаба.
— Вы правы. Мы дали им возможность уйти без боя, но они не пожелали ей воспользоваться. Теперь отступать уже нельзя! — взмахнув в воздухе своим командирским жезлом — греу — адмирал Трайф провозгласил, — Мы произведем захват в клещи!
— Для этого мы уже слишком близко к врагу, — скептически заметил Кайхул, — Отсюда они могут видеть любой наш маневр. Если мы разделим флот для флангового охвата, мы тем самым рискуем, что враг может атаковать наши силы по частям. Я уверен, что мы все равно победим, но наши потери в таком случае будут неприемлемо высоки.
— Что вы думаете, Шурил? — спросил командующий офицера тактического планирования.
— К сожалению, я вынуждена согласиться с начальником штаба, — сказала гекта-командор Шурил, избегая глядеть Трайфу в глаза.
— Ясно, — Трайф ощутил сильнейшее разочарование, но он обязан был считаться с мнением своих офицеров, чья работа состояла в просчете всех возможных боевых ситуаций. Если они утверждают, что обходной маневр приведет к неоправданным потерям, значит, так оно и есть.
— В таком случае, полагаю, мы просто атакуем в лоб и будем давить грубой силой, — командующий не сдержал тяжелого вздоха.
— В сложившихся обстоятельствах это наиболее здравая стратегия.
— Хорошо, покажите мне предварительный план нашего боевого построения.
Планар уступил место гипотетическому построению имперского флота.
Стандартная штурмовая флотилия Звездных Сил — джадбир ашейл — состояла из трех штурмовых эскадр, одной сторожевой эскадры, ударного дивизиона и эскадры обеспечения, а также трех тяжелых крейсеров, находящихся в подчинении флагмана, и отряда курьерских кораблей. На проекции четыре таких флотилии под командованием Трайфа разделились. В передней линии каждой флотилии разместилась ее сторожевая эскадра, главная задача которой состояла в перехвате и уничтожении вражеских подпространственных мин. Непосредственно за сторожевиками располагался ударный дивизион, укомплектованный линейными миноносцами. Эти огромные неуклюжие суда несли большой запас мин и были главной силой в битве на Плоскости. Ударная флотилия "Баск Гимруф" рассредоточилась среди прочих миноносных дивизионов, увеличивая их боевую силу. Подразделения гел — корветов-штурмовиков — прикрывали миноносцы от возможных вражеских контратак. Одна штурмовая эскадра следовала в резерве за каждым флагманским отрядом, укомплектованным крейсерами. Там же находилась и знаменитая флотилия боевой разведки "Футуне", разделившаяся на три группы между флагманскими эскадрами штурмовых флотилий. Каждая флотилия имела также собственное подразделение боевого обеспечения, которые оставались глубоко в тылу построения вместе с флотилией поддержки "Асматош".
Все вместе, это представляло собой достаточно старомодную, но эффективную боевую формацию, способную одинаково успешно справиться с задачами как наступления, так и обороны.
— Выглядит неплохо, — оценил Трайф, — Передайте приказы на все наши флагманы — немедленно построиться в соответствии с данным планом.
Кайхул отсалютовал. Через несколько минут семь курьерских кораблей покинули "Келдайж", передав приказы командирам всех семи флотилий. Это перестроение вызвало всплеск активности среди вражеских Сфер — вероятно, флагман неприятеля также выслал курьеров с приказами своим подчиненным.
— Вражеские Сферы разделяются! — вскоре выкрикнул офицер наблюдения.
Бесчисленные маленькие пространственно-временные пузырьки отделились от вражеских кораблей.
— Вероятность 99,96 процента... — начал Кайхул.
— Можете обойтись без процентов! — рявкнул Трайф.
— Это мины, — невозмутимо сообщил начальник штаба, игнорируя гнев командующего.
Тот улыбнулся, стиснув зубы.
— Вот и началось.
Так началось первое крупное сражение этой войны. Сражение, известное, как битва у Врат Сфагнов.
— Начать контратаку! — приказал Трайф.
Он знал, что противник пока еще вне пределов досягаемости, поскольку скрылся в области повышенной плотности пространственно-временных течений, которую можно было сравнить с "возвышенностью" на Плоскости. Но, по крайней мере, можно было уничтожить большинство мин, выпущенных вражескими кораблями. Как только флагман открыл беглый огонь подпространственными снарядами, остальные линкоры последовали его примеру. Две волны мин мчались навстречу друг другу.
— Контакт с вражескими минами. Направление три-пять. Дистанция шестьдесят пять. Радиус области взаимодействия расширяется, — комментировали офицеры-наблюдатели.
Когда две группы снарядов встретились, мины Звездных Сил пытались провести слияние Сфер с вражескими. Вражеские мины, напротив, пытались избежать этого — для них столкновение с минами имперцев не имело никакого смысла. Однако снарядов Ав было слишком много, чтобы увернуться от всех. Многие мины Объединенного Человечества были принуждены к нежелательному слиянию. Когда их защитные коконы сталкивались, мины взаимно уничтожали друг друга, оставляя после себя мириады пространственно-временных частиц. Плоскость пошла рябью, словно растревоженный пруд. Потоки частиц расходились кольцами, сотрясая ближайшие Сферы, подобно волнам на поверхности воды.
Вражеские мины, прорвавшиеся сквозь заградительный огонь, приближались к флоту Трайфа. Хоть их и было немного, все равно они оставались опасны — прямого попадания единственного такого снаряда было достаточно, чтобы разрушить любой корабль.
Сторожевики — лейт — устремились навстречу, формируя общие Сферы с полудюжиной кораблей внутри, вооруженных многочисленными маломощными турельными пушками. Сторожевые эскадры быстро выдвинулись вперед, наперерез вражеским минам. Те не пытались уклоняться, поскольку их главной задачей было слияние с кораблями противника и их уничтожение. Однако снаряды, вторгающиеся в Сферы сторожевых корветов, получали жаркое приветствие из лучевых и антипротонных орудий. Мины взрывались, превращаясь в плазму, и только увеличивали внутреннюю массу пространственно-временных коконов сторожевых эскадр.
Пока сторожевики расправлялись с запущенными неприятелем минами, основной флот быстро продвигался вперед, все ближе и ближе к вражеским оборонительным позициям.
— Дистанция до врага — сто сорок два. Их передовые линии уже в пределах досягаемости, — сообщил офицер наблюдения.
— Прекрасно. Перевести наши мины в атакующий режим.
Заградительный огонь прекратился, и новая волна подпространственных бомб на предельной скорости помчалась к кораблям Объединенного Человечества. Хотя, в целом, это было хорошо, с другой стороны, это также означало, что больше вражеских мин достигнет имперского флота, создав проблемы для сторожевых подразделений. Вскоре начали поступать неизбежные доклады о гибели сторожевиков. Вражеские снаряды упорно прорывались сквозь передовые оборонительные эскадры к имперским миноносцам.
— Дистанция до врага — сто.
— Хорошо, — одобрил Трайф, — Давайте теперь натравим на них "Футуне".
* * *
Командующей флотилией боевой разведки "Футуне" была никто иная, как ройфроде — контр-адмирал — Пеннейж Споор арон-Секпадо, Великая Герцогиня Летопаниу.
Споор были древней и прославленной династией, практически не уступающей известностью и богатством императорскому роду Аблиар. В этом семействе насчитывалось более пятисот титулованных особ, пользующихся заметным влиянием в Империи. Пеннейж Споор была главой рода. Как Великая Герцогиня Летопаниу, она имела в своих владениях три густонаселенные планеты, что делало ее домен самым большим и прибыльным во всей Империи.
Иначе говоря, ее кровь была такой же голубой, как ее волосы.
"Будь я на ее месте, — рассудительно решил старший исполнительный офицер флотилии, гекта-командор Сеспейр Куфадис, — Я бы уже давно ушел в отставку и жил бы в роскоши и праздности, как подобает столь важной персоне! Конечно, вся знать должна служить в Звездных Силах, но ведь она давно отслужила обязательный срок".
Что бы там сама герцогиня Споор ни говорила о почетных заданиях и ответственности, ее исполнительный офицер не мог избавиться от мысли, что на самом деле военная служба для нее — просто развлечение, каприз скучающей дворянки!
Сам Куфадис был новичком на флагмане "Футуне" — он перевелся месяц назад, когда его предшественник неожиданно подал в отставку. Проведя на корабле целый месяц, он все еще не привык ни к службе, ни к новой командующей.
"Это самая нелепая штуковина, которую я видел когда-либо в жизни!" — помимо всего прочего, Куфадис никак не мог привыкнуть к виду командирского кресла контр-адмирала, укрытого под балдахином, который крепился на изящных мраморных колоннах, украшенных затейливыми гравировками. Балдахин тоже был явно ручной выделки. Это кресло, больше похожее на трон, должно было обойтись Споор, самое меньшее, в три ее годичных контр-адмиральских оклада. Впрочем, офицерам, которые происходили из дворянских династий и имели собственные домены, жалование все равно не платилось.
На стене позади командирского кресла размещался имперский герб, боевое знамя флотилии "Футуне" — женщина, танцующая среди языков пламени — и герб династии Споор, Золотой Ворон, зажавший в когтях алую розу. Разумеется, они были размещены треугольником, с Гафтоношем на вершине, как требовала традиция. Однако родовой герб Споор был намного больше двух других.
"Оно кажется здесь таким же неуместным, как и она сама!" — решил Куфадис, думая про командирское кресло и его хозяйку.
Сама контр-адмирал Споор развалилась в пресловутом кресле, в ленивой манере, резко контрастирующей с ее строгой униформой. Ее ярко-голубые волосы, заплетенные в элегантную косу, уместнее смотрелись бы на званом обеде, чем сейчас, когда их перехватывала двукрылая адмиральская тиара.
"Я знаю, что офицеры такого ранга имеют особые привилегии, но это уже переходит всякие границы!"
Вскоре после своего назначения Куфадис, осторожно выбирая выражения, спросил у Споор, не хотелось бы той вести себя "чуть ближе к тому, как принято в Звездных Силах". Она изобразила на лице живейший интерес к этой идее, после чего преспокойно ответила: "Ни в коем случае".
"Что дальше? — задумался он, — Ей нужен официант, чтобы весь день потчевать ее виноградом и яблочным сидром? Хотелось бы знать, не за этим ли я здесь оказался?" — одна лишь эта мысль заставила его содрогнуться.
— Ваше Превосходительство, — обратился к командующей Куфадис. Во время периодов бездействия он часто пытался говорить с ней.
— Да? — томно протянула женщина, обратив на него скучающий взгляд. Зрачки ее миндалевидных глаз имели необычный темно-красный оттенок, словно звезда в конце своей долгой жизни. "Красные глаза Споор" были хорошо известной по всей Империи семейной особенностью этого рода.
— Вы знакомы с маркизом Сфагнов?
— Да, я его знаю. Это тесная Галактика.
— Что он за человек?
— Откровенно говоря, довольно гнусная личность, — с неожиданной резкостью сказала командующая "Футуне", — Мне отвратительна мысль, что мои корабли и люди пострадают ради спасения этого субъекта.
— Неужели? — Куфадис был слишком потрясен, чтобы скрыть свои чувства.
— Не беспокойся — я не имею привычки связывать личные предпочтения с моими обязанностями на имперской службе.
"Да, конечно!" — язвительно подумал Куфадис, мысленно посмеиваясь над помпезным командирским сиденьем и ее манерой говорить "мои корабли"! Молчание и взгляд нового старшего офицера, видимо, выдали командующей "Футуне" его мысли.
