Старший магистрат что-то торжественно вещал о древнем величии города, а Лео скрипел зубами. Магистраты напоминали ему людей, поселившихся в склепах и теперь выдающих их за дворцы. Если бы у него была сейчас мощная винтовка...
— Ты что так напрягся? — Ормат осторожно тронул его за плечо. — Пойдем, карнавал открыт, а значит и павильоны открылись.
Друзья спустились по украшенной цветочными гирляндами улице. Раздавшийся поблизости масляный звон заставил Лео завертеть головой. В последнее время частые встречи с трясунами начали напрягать так же сильно, как безумные сны, мучавшие его по ночам.
Прищурившись, он нашел источник перезвона и с облегчением понял, что волновался напрасно. Это просто кучка молодых горожан утвердила на мостовой странную конструкцию -столб с колесом на верхушке. С широкого обода свешивались длинные цепи, заканчивающиеся страшными крюками. Парни, смеясь, насаживали на них раскрашенные плоды тыквенного дерева, каждый размером с голову. На гладкой кожуре были нарисованы гротескные лица демонов. Плачущие, смеющиеся, искаженные гневом, безумием...
Хохоча, горожане раскрутили колесо. Догоняя друг друга, тыквы помчались по кругу, глухо стукаясь боками. Отчего-то это зрелище показалось Лео очень неприятным. Нахмурившись, он ускорил шаг.
Товарищи вышли к острым пикам чугунной решетки, ограждавший городской сад, в незапамятные времена подаренный видесольцам одним давно покойным магистратом. Черные облака крон подсвечивало снизу дрожащее пламя костров. Найдя калитку, друзья зашагали по хрустящей гравием дорожке, которая скоро привела их к идеально круглому искусственному озеру, блестящему в свете живых огней туго натянутым серебром.
В центре озера качался островерхий гиацинтовый павильон, похожий на горящий бумажный фонарик. Над острым шпилем колыхалось знамя, украшенное совами. К открытому зеву ворот вел покачивающийся на волнах деревянный мостик сочного соломенного цвета, по нему непрерывно тек ручеек горожан, жаждущих дармовой кормежки. За озером в поднимающихся над деревьями столбах света развевались и другие флаги. Вытянув шею, Ормат привстал на цыпочки.
— Не волнуйся, твой друг Медовир выхлопотал от магистрата привилегию во всем этом не участвовать, — усмехнулся Лео.
— Всегда знал, что он жмот.
Вздохнув, Лео собрался ступить на мостик, но Спутник быстро ухватил его за рукав. Молодой князь вопросительно поднял бровь.
— Знаешь, скажи ты тогда на рынке, что хочешь встретиться с той рыжей, я не стал бы тебе помогать.
— Ты же с ней, вроде, ни разу не ссорился, — удивленно нахмурился Лео. — Когда это Ульвэ успела у тебя впасть в такую черную немилость?
— Не обязательно ссориться, чтобы понять, что из себя представляет человек. Она напоминает кое-кого из... из моей прежней жизни. Жила в соседнем поселке. Помогала старосте кошмарить крестьян. От нее вся деревня стонала.
— Такая свирепая? — усмехнулся Лео.
Спутник покачал головой, явно расстроенный легкомыслием друга:
— Принципиальная. Она собственного мужа довела до того, что ему бежать пришлось. А то бы на виселицу отправился. Люди с принципами — одни из самых опасных. Делают то, что считают верным, и неважно, кто при этом пострадает.
Принципиальная... Задумавшись, Лео кивнул. Пожалуй, кое в чем Ормат прав, хотя, конечно, страшно преувеличивает.
— Но, в таком случае, и я довольно опасный человек. Тебе лучше подождать здесь. Постарайся ни во что не влипать, — сказал Лео, ступая на покачивающийся мостик.
Он старался не думать, что, возможно, идет прямо в ловушку. Конечно, на Ульвэ можно положиться, но ведь за ней могли проследить... Князь тряхнул головой. Бесполезно сейчас об этом размышлять. Нужно просто рискнуть.
Пройдя по влажным дощечкам, он вступил под полог гудящего голосами шатра, залитого изнутри золотистым светом. Во всю длину матерчатых стен тянулись низкие столы, заставленные снедью и толстостенными кувшинами с вином. В воздухе плавал тяжелый аромат дешевых специй. Лео мельком подумал, что Роуматы закупили еду не первой свежести и теперь стараются это скрыть.
Но где же, все-таки, Ульвэ? Лео осторожно осматривался. Вокруг толкались обычные, не слишком богатые горожане, под цветастыми плащами темнели залатанные одежды. Приступ паники снова зашевелился в животе князя. Похоже, ничего у нее не получилось. Может, лучше убраться, пока не поздно...
Когда Лео тронули за рукав, он едва не вскрикнул. Развернувшись на каблуках, князь нос к носу столкнулся с худенькой девушкой. Голову незнакомки покрывал короткий пушок желтых волос, она куталась в тонкий лазурный плащ, затканный по краям золотым меандром. Леомир мог поклясться, что никогда ее прежде не видел.
Желтоволосая худышка пригласила следовать за ней в недра шатра. Стиснув кулаки, чтобы унять дрожь в пальцах, Лео пошел за странным проводником. Он подумал, что план вступает в самую опасную стадию, если кто-то захочет его схватить — лучше момента и не придумаешь.
Протянув хрупкую ладошку, девушка указала на узкий, сливающийся с матерчатой стеной полог. Набрав в легкие воздуха, как перед нырком в ледяную воду, Лео шагнул внутрь, ткань полога, шурша, опустилась за его спиной. Он оказался в маленькой, скудно освещенной комнатке, в центре, среди дрожащих теней, виднелся чей-то силуэт. Лео напряженно замер.
— Ох, как я рада тебя видеть, — силуэт бросился ему на шею, превратившись в теплую бронзовую Ульвэ.
Лео облегченно вдохнул знакомый цветочный запах, его руки легли на стройную спину. Ладони скользили по тонкой саудовой ткани, под которой перекатывались неожиданно сильные мускулы. Перед глазами сами собой возникли картинки очень похожие на те, что он так жадно вбирал в себя прошлой ночью.
Смутившись Лео, отстранился от Ульвэ, с удивлением увидев, что на гладких, будто отполированных щеках тоже вспыхнул румянец.
— Ты не представляешь, как я рада тебя видеть, — повторила девушка. — Я так боялась, что с тобой случилось... что-нибудь страшное.
— Как видишь, обошлось. Здравствуй еще раз, Ульвэ. Я тоже рад тебя видеть, — Сказав это, он вдруг понял, что не просто рад, а совершенно, глупо счастлив.
Не удержавшись, он коснулся горячей щеки Ульвэ, кончики пальцев наткнулись на вязь траурного узора. Боль горячей иглой кольнула в сердце Лео:
— Ульвэ, мне так жаль.
— Много плохого случилось с тех пор, как мы расстались в Палестре.
— Здесь ты права...
Лео на минуту замолчал глядя сквозь Ульвэ, а потом встряхнулся, с трудом возвращаясь к реальности.
— Та девушка, твоя служанка, она...
— Не волнуйся, — фыркнула Ульвэ, отчего-то разозлившись, — Айд — не совсем человек, а скорее робот. Служанка с мозговыми имплантами, стирающими личность. Дорогая игрушка. Отец подарил.
Лео потрясенно качнул головой. Он слышал о таких мерзостях, но никогда не думал увидеть. Князь стиснул зубы, остро жалея не только несчастную служанку, но и Ульвэ которой довелось увидеть падение отца.
— Ты хотела мне что-то рассказать, — тихо напомнил он.
Зябко обняв себя руками, девушка принялась расхаживать из стороны в сторону:
— Это будет долгая и тяжелая история, постарайся, пожалуйста, не перебивать меня.
Немного испуганно Лео кивнул в ответ.
— Наши сегодняшние несчастья родом из прошлого. Все началось после страшной катастрофы, которую назвали Балом Пылающих, когда перепутались все линии наследования. Верховным князем второй раз подряд стал человек из рода Имаросов. Отец, — Леомир заметил, что это слово Ульвэ произнесла с горечью, — не мог тогда претендовать на венец. Но все равно чувствовал себя обойденным. Так или иначе, высокородные потребовали гарантий, что Имаросы не попытаются сделать трон своим наследственным достоянием. Восемнадцать лет назад Совет высокородных постановил, что верховному князю пора начать готовить приемника. Отец рассчитывал, что выбор падет на его семью, семью самого богатого человека планеты. Но проклятые Шадгар и Алвиад стеной встали на его пути. Похоже, они просто не могли забыть, как он голосовал на том, старом Совете. Они разожгли к нему зависть. О выдвижении Роуматов нечего было и говорить. Имаросы разрушили все альянсы, поссорили всех друг с другом. В конце концов, высокородные решили, что новый верховный князь должен быть нейтрален. Рожден от союза двух старых, но обедневших семей, в новой семье, — Ульвэ замолчала, то ли переводя дыхание, то ли подбирая слова.
Стены закружились перед ним в тошнотворной пляске. Он уже все понял. Так просто! В груди Лео шевельнулся зародыш истерического смеха, чтобы задушить его, Лео впился ногтями в предплечье, до крови раздирая кожу:
— Но твой отец так и не смирился, — пробормотал он срывающимся голосом.
— На какое-то время он взял себя в руки. Так он говорит, — ответила Ульвэ, с болью вглядываясь в побледневшее лицо друга. — Но потом увидел, что планета катится к катастрофе, а Шадгар ничего не делает. Новый верховный князь просто не успел бы дожить до зрелости, — девушка сглотнула, — Тогда он решил убить тебя. Это должно было случиться до ежегодного Совета, который собирается после Солнцестояния. Шадгара вынудили бы провозгласить наследником одного из младших членов дома Роуматов.
— Не проще ли было убить самого верховного князя? — криво усмехнулся Лео.
Тревожно взглянув на его улыбку, Ульвэ медленно покачал головой:
— Это был бы переворот и отец навсегда остался бы в глазах князей узурпатором. Ему была нужна санкционированная Советом процедура. Скорее всего, Шадгара бы все равно вскоре свергли, а может, даже убили, но совершенно посторонние для дома Роуматов люди. А новый верховный князь, пусть еще совсем молодой мог бы опереться на опыт и влияние своего родителя.
— Значит, Даниас решил стать закулисным правителем планеты, — протянул Лео. — Замечательно.
— Для блага Вилеры, так он говорит.
— Ты ему веришь?
Девушка медленно покачала головой. Нежные губы часто задрожали. Всхлипнув, Ульвэ закрыла глаза ладонями и повернулась к нему спиной. Поддавшись порыву, Леомир быстро шагнул вперед, обнял хрупкие плечи. Его нос зарылся в теплые медные пряди, свежо пахнущие цветущим садом.
Он стоял неподвижно, сжимая ее в объятьях, пока дыхание Ульвэ не выровнялось.
— Кто должен был стать новым верховным князем — ты или Итай? — шепнул Лео в тонкое розовое ушко.
— Отец говорит, что это решилось бы в последний момент, — ответила девушка, вздрогнув всем телом. — Ты видел, как Итай... что с ним...
— Да, — прошептал Лео. — Он пытался мне помочь, это стоило ему жизни. Капитан Клавдий... — князь стиснул зубы. — Думаю, это была нелепая случайность.
— Ты веришь в случайности? — Лео не видел ее лица, но понял, что Ульвэ печально улыбается. — Интриги моего отца — вот корень всех зол и причина смерти Итая.
— Чем твой отец занят сейчас?
— Собирает союзных высокородных, — устало пробормотала девушка. — Пытается организовать что-то вроде малого Совета. Объявить Алвиада узурпатором и избрать наследника из нашей семьи.
Ловко вывернувшись из рук князя, Ульвэ заглянула в глаза Лео, тонкие пальцы судорожно вцепились в его одежду:
— Послушай, — горячо прошептала она, — я могу все так устроить, чтобы тебя отвезли на северные острова, туда, где космопорт. Ты сможешь сесть на корабль...
Леомир прервал ее, решительно тряхнув белокурой головой:
— Сесть на корабль, говоришь. Хорошо. Но кто я там — во внешних мирах? Нищий бродяга. Я не знаю их жизни и везде буду чужаком. Не захороненным бродячим мертвецом. Нет, я вырос на этой крошечной песчинке на берегу Великой Пустоты и что бы там ни было — никогда ее не покину, — пальцы Лео мягко сжали запястья девушки. — На самом деле, для меня все давно решено. Твои слова лишь меняют некоторые детали. Я буду бороться за наш мир, я хочу, чтобы он действительно стал солнечным островом из легенд, — он быстро моргнул, смахивая с ресниц слезы. — Ведь верховный князь должен выполнять свои обязанности — поддерживать закон и карать беззаконие, вести Вилеру к ее будущему. Ну, что? Ты думаешь, я сумасшедший?
Девушка пристально посмотрела в глаза молодого князя:
— Не знаю, может, ты действительно безумец, но мне почему-то кажется, что ты можешь сделать все, что говоришь. Но тебе понадобится много союзников.
— На первых порах хватит того, что есть, — твердо сказал Лео. — Только сначала скажи, ты -мой союзник?
— Почему ты спрашиваешь? — девушка возмущенно вскинула брови. — Я твой друг.
— Это не одно и то же. Если мы пойдем по общей дороге, то, в конце концов, столкнемся с твоим отцом. Ты готова к этому?
На гладком лбу Ульвэ собралась жесткая морщинка:
— Даниас Роумат совершил страшные преступления против нашего мира и собственной семьи, — прошептала она, — рано или поздно он должен ответить. Я помогу тебе.
Девушка закусила дрожащую губу.
— Я буду твоим союзником, Лео.
Обугленная земля вздрагивала, как огромное умирающе животное. Цепляясь ободранными до крови пальцами за оплавленные камни, барон Радгар пытался отползти от дымящейся воронки. Плоское киноварного цвета лицо испа стало почти белым, а черная щетка волос посерела от пепла.
Нужно было как можно скорее убраться отсюда, но нога... она сломана. Каждое движение отзывалось страшной болью, от которой темнело в глазах, а тело покрывалось противным холодным потом.
Барон боялся, что если будет чересчур торопиться, то просто потеряет сознание, а это уже точно станет концом. Глухой шум заставил его напрячься. Пачкая широкий кожаный ремень капающей с пальцев кровью, Радгар лихорадочно вытащил пистолет. Конечно, оружие сейчас ничего не решит, но сдаваться он не собирался. Прищурив слезящиеся глаза, барон увидел, что к нему торопливо подбираются какие-то смутные тени. Скоро он смог различить вороненные доспехи и широкие изжелта-красные лица.
Задохнувшись от облегчения, барон ткнулся щекой в горячую запекшуюся землю. Хоть одна удача в этот день тысячи несчастий.
— Как хорошо, что мы вас нашли! — выдохнул Димигар. — Скоро здесь будет транспорт, мы доставим вас в безопасное место.
Барон слабо кивнул, подумав, что в боевых доспехах его помощник выглядит на редкость глупо.
— Как наши войска? — прохрипел Радгар, собравшись с силами.
— Господин, вам нельзя говорить... — Димигар испуганно осекся, увидев, как от страшного напряжения на шее барона канатами вздулись жилы. — Они отступают, господин.
— Скажи уж прямо — бегут, — беззвучно прошептал Радгар.
— Это не ваша вина.
Повернув голову так, чтобы было удобней смотреть в лицо помощнику, барон нашел в себе силы улыбнуться.
— Возможно, ты прав. Самое смешное, завтра каждый мусорщик в анклавах будет знать, что я должен был делать, чтобы победить. Пока у них еще есть время для рассуждений, но скоро наш дом окажется под ударом.
В руке Димигара холодно блеснула маленькая капсула лекарства:
— Подождите, господин, скоро вам станет легче. Вы уснете.
— Стой! — барон вскинул руку, застонав от пробившей тело боли. — До того, как уснуть, мне нужно отдать приказ.
