Во всей данной операции был только один, но очень и очень существенный изъян: получалось, что на "дембель 76-осень" Микула выйдет неполных двадцати лет, а если точнее, то ему натикает при увольнении в запас где-то девятнадцать с половиной! Но так не бывает, поскольку призывной возраст на двух— и трехгодичную службу в Советской армии начинается с восемнадцати полных лет!.. Оказывается, бывает... Жизнь богаче формуляров, вспомнить хотя бы Великую Отечественную, когда будущие герои Советского Союза и орденоносцы шли защищать родину, приписав себе, своему возрасту, лишние месяцы и годы! Преступление ведь!? Ну, если с формальной точки зрения? — Нет! Подвиг.
Вот и здесь нет ни преступления, ни нарушения — просто редкое стечение обстоятельств, в результате которого молодой человек честно отслужил два года и вернулся в гражданскую жизнь, все еще не разменяв двух десятков прожитых лет.
Да, никто не спорит: проблема сия, при всей ее формальности, очень даже не из простых, но чиновному люду московскому, который "при связях", доводилось решать задачки и посложнее! Вспомнить, хотя бы, недавнюю, позапрошлогоднюю историю с сыном Сергея Михалкова, популярным киноактером Никитой Михалковым, это который "А я иду, шагаю по Москве"... Долгие годы, с помощью могучих связей, не только отцовских, но уже и крепнущих собственных, отлынивал Никита Сергеевич от призывов на срочную службу, равно весенних и осенних, но вдруг, на самом пороге физической и комсомольской зрелости, в двадцать шесть с половиной прожитых лет, попал младший Михалков под жестокий штормовой ветер: на одном из заседаний Политбюро вздумалось Родине уравнять в правах простых смертных призывников и детей высокопоставленных родителей! Никита угодил в самый-пересамый разгар этой кампанейщины, точно в перекрестье прицела, и все его заоблачные связи в мире кино и литературы оказались бессильны! Министр обороны маршал Гречко, Андрей Антонович, весь под впечатлением нагоняя, полученного от Главного Члена Политбюро на одном из недавних совещаний, не пожелал делать исключение для заступников прославленного киноактера Михалкова, а начальник Генерального штаба маршал Куликов, Виктор Георгиевич, еще и дополнительно взъярился (он лично терпеть не мог "этого сраного баснописца" Михалкова-старшего), и пообещал загнать "папенького сыночка" вообще на самый край земли, к нерпам и белым медведям!
И выполнил обещанное: угромыхал призывник-новобранец, Михалков Никита Сергеевич, вплотную к Тихому океану, да не куда-нибудь, а на флот! От Камчатки до агрессивного Китая и до империалистической Японии рукой подать! И вот, казалось бы, несокрушимая и неумолимая как Немезида, проблема нависла над парнем в полный рост: богоравная инициатива Ленинского Политбюро, отказ в помощи со стороны всевластного министра обороны, личная неприязнь начальника Генштаба вооруженных сил СССР!..
Но есть в Советском Союзе вещи посильнее "Фауста" Гете и даже вспышек гнева самых верховных вершителей судеб! Например, кастовая спайка и чувство локтя вершителей чуть меньшего калибра.
Министр Гречко упомянул где-то и как-то, скорее всего на охоте в Завидово, о данном курьезном случае с Михалковым, и, тем самым, на конкретном примере опроверг злопыхателей, подтвердив общеизвестную истину: у нас в стране Советов, привилегированных классов не было и нет, все равны перед партией и законом. И получил в ответ очередное одобрение от развеселившегося Леонида Ильича! Вместе с хлопком ладонью меж лопаток и лично для него, Андрея Гречко, непосредственно из "царских" ручек преподнесенным охотничьим трофеем, свежим куском кабанятины для домашнего холодильника!
Маршал Советского Союза Куликов — тоже далеко не самый бессильный деятель в московском пантеоне полубогов! — исполнил прихоть своей левой ноги, дав ею пендаля под зад Никите Михалкову, и... не то чтобы забыл, остыл или простил... Просто у человека его ранга и должности слишком много очень и очень важных дел, отягощенных, вдобавок, нешуточными ежедневными и ежечасными проблемами! Если бы он по будним дням валялся на теплой печке, а по выходным ходил в лес за грибами, или на берегу речки с удочкой сидел — тогда да, было бы у него время посамодурствовать и, к примеру, дальше и дальше следовать придирчивым взглядом за судьбой этого "киношного" выскочки... Но ведь некогда! Родина совсем не за этим ставила его на ответственный пост! Главное дело уже сделано, его приказ выполнен, и пусть на местах дальше разбираются в заданном направлении, а ему недосуг!
Нет, самодуром, в полном понимании смысла этого слова, Куликов, конечно же, не был, предельная занятость всегда мешает развитию подобного рода хобби, но, как и всякий высокопоставленный начальник на предприятиях очень строго режимного порядка, он не терпел анархии и расхлябанности! Вверенное ему хозяйство должно работать на пользу Родине как хорошо отлаженный часовой механизм на термоядерном заряде, безо всяких этих "а я против", "надо подумать", "позвольте объясниться", "нет, вы не вполне правы"!..
Резкость и четкость в словах и действиях при работе с людьми воспринимается по-разному: снизу, чаще всего — да, как самодурство, сверху же — как единственный способ в кратчайший срок добиться максимального результата, но поскольку маршал Куликов гораздо чаще смотрит на жизнь и службу сверху, а не снизу, то и...
На Тихоокеанский флот! Рядовым матросом! Об исполнении доложить! Точка!
Гм... Только ведь "на местах" тоже ответственные люди работают, со своими предпочтениями и связями... Никто, разумеется, и не спорит с приказами и не думает этого делать: призвали — служи! Но...
Но дистанция от штаба Министерства обороны в Москве до штаба Тихоокеанского флота во Владивостоке весьма велика, и от штаба Тихоокеанского флота до войсковой учебной части 20592, что в Петропавловске-на-Камчатке, еще дальше (хотя и ближе), поэтому, когда густой вереницей пошли всякие-разные звонки да инспекции от влиятельных москвичей туда, в глушь, на Камчатку, то они, звонки эти, без внимания, разумеется, не остались: им там, звонящим и приезжающим-инспектирующим из столицы, куда виднее, что именно подразумевается под полученными с самого верха приказами! Разъяснить на местах и конкретизировать — не значит отменить либо опровергнуть! А усомнился ежели в трактовках и уточнениях — так не поленись, съезди запросто в Москву, да пройдись не спеша по кремлевским коридорам, потолкуй за чайком с секретарями ЦК, сам войди в кабинет Министра Обороны да и спроси через голову непосредственного начальства у Гречко с Куликовым: санкционировали они эти "позвоночные" уточнения, дополнения и проверки, или это самодеятельность людишек помельче, всяких там генерал-полковников, секретарей обкомов-горкомов?..
Короче говоря, народно-канцелярская мудрость недаром гласит: сиди на жопе ровно и не выёживайся! Если у тебя есть возможность потрафить одновременно письменным приказам и устным звонкам, ничего при этом "по букве" у себя не нарушая, то лучше бы это сделать. Для всех лучше. И не мешкая.
В итоге, Никита Сергеевич Михалков самую большую и важную часть своей годичной службы исправно, с полной отдачей, провел на концертных выступлениях, в экспедициях и полугражданских командировках. Если честно вспоминать, то и ему довелось хлебнуть тупых издевательств и попыток унизить на ровном месте подневольного человека, особенно в первые месяцы, до и после присяги! Нет, ну а как же: ты там "папина Победа", типа, и в кино, и фестивали, и поклонницы... Сколько тебе, дубинушка — двадцать шесть? Взрослый, а салага! Понял, да!? Что подбоченился как б... привокзальная! Встал ровно! Брюхо втянул, руки по швам! Тут тебе не Москва, товарищ матрос, здесь по моему приказу будешь гальюн до посинения "машкой" драить!.. Не ндравится, да? Добро, завтра еще повторишь!.. И столбу честь отдавать будешь, печатая шаг! А как же иначе!? Ты на флоте, сынок!
Впоследствии, Никита скупо делился флотскими впечатлениями в близком кругу: "Нет, родине служить и родину защищать я готов, и тогда, и сейчас, и всегда, а вот стоять навытяжку перед тупой малограмотной свиньей в лычках и в мелких "сундуковых" звездочках... Но приходилось."
С Микулой, все-таки, задуманное выткалось гораздо легче, ибо никто и ниоткуда его не свергал, никто никуда его левой ногой не законопачивал. На всех узловых точках перехода из одной социальной ипостаси в другую Микулу подстраховывали ответственные лица из ПрВр, с их личными и служебными связями. Единственная область, где никакие связи не в силах были заменить собственную инициативу, это непосредственно спортивная рота, родное подразделение, куда после полугодового курсантства в училище, где все будущие офицеры во всем равны перед уставом и перед замкомвзвода, определили служить рядового Микулу Тимофеева. Деды и сержанты попытались, было, присудить бывшему курсанту-первокурснику ранг "молодого" бойца второго периода службы, но Микула восстал и довольно быстро сумел отстоять свои "стариковские" права. Ну, во-первых, пришлось пройти через две драки в каптерке, с довольно лестным для Микулы результатом, несмотря на то, что вторым по счету противником у него был дед-боксер, КМС в полутяже, а во-вторых и в главных — логика и обычай были на стороне рядового Тимофеева: дембель у него — осень одна тысяча девятьсот семьдесят шестого года! И ни периодом позже! Как и у всех остальных "черпаков" всего Советского Союза (в их дивизии термин "фазан" для третьего периода службы не был в ходу)! Логично? — Логично! Если кто-либо желает доказать ему обратное, вот, как сегодня — он всегда готов, хоть каждый день!
Все "черпаки" взвода, включая двух командиров отделений, сержантов-черпаков, морально и словесно были на его стороне, а они хоть и не "деды" пока, но уже и не "сынки", сила заметная!.. Да и деды, по правде говоря, не долго сумутились на сей счет: да, ведь, в натуре, служба в первую голову дембелем определяется, хоть на флоте, хоть на суше: главный критерий — не сколько прослужил, а сколько осталось! Те же "очкарики" с высшим образованием, попавшие после "вуза" на годичную службу, точно по этому же принципу определяются на суше в "черпаки", а на флоте в "подгодки"! Так что служи, черпак Тимофеев, и жди своего законного дембеля.
"Дембель давай!!!"
Служба в армии, даже в привилегированной спортивной роте, не всегда мед и сахар, однако и с общевойсковой солдатчиной не сравнить: режим в сто раз мягче, караулы и наряды — большая редкость, только в виде унижения-наказания, вольная жизнь — вот она, рукой подать! И выпить иной раз можно, и в гражданском прикиде увольнительные провести, а москвичам вообще лафа! Сорок километров по прямой — и дома!
Микула, сам выбрал для себя, для рядового бойца "спецподразделения" (в просторечии — спортроты), куда его, по наводке родных "мохнатых лап", определили неведомые армейские начальники, вид спорта: ни в коем случае не бокс, и даже не самбо, но обычная "коверная" вольная борьба, где он вполне преуспел, всего лишь за год выполнив норматив кандидата в мастера спорта! Можно было бы и в дзюдо податься, хотя Микуле гораздо симпатичнее самбо... а в самбо не то, чтобы категорически нельзя, но... лучше бы, как и с боксом, воздержаться на некоторое время. Вольная борьба — тоже интересно и с пользой. На увольнениях стерегся: по городу только в "парадке", никакой цивильности в одежде... а ведь так хотелось иной раз... чтобы джинсы, куртка джинсовая, шуз на платформе... Нельзя, это пусть и маленький, но тоже риск, и подводить родных и соратников он не намерен даже в малости...
Да неужели!? Правильный какой! А самоволки??? Вспомни лучше, как ты в самоволку "дуром" полез!? Без подготовки, без всего!?
— Что? Какая еще самоволка!? Это после танцев которая? Причем, одна единственная! Подумаешь!.. Нет, данное сравнение некорректно: самоволка — это одно, это только ты лично рискуешь, а под всесоюзный розыск засветиться и людей подставить — это совсем иное.
...Лучше тогда уж дома поваляться, поспать, почитать, поесть от пуза, поглазеть в телек... Жалко, что девчонок домой не привести... Нельзя, тоже рискованно, хотя и по иной причине: мама засечет и очень огорчится.
За все время службы, и в спортроте, и в училище до этого, Микуле довелось "оскоромиться" насчет женского пола всего лишь дважды: один раз на спортивных сборах в Зеленограде, с волейболисткой Надей, а другой раз с прядильщицей Анжелой из трикотажной фабрики, случайной знакомой после танцулек в армейском клубе. С Надей все получилось ништяк: горячий душ, отдельная комната-номер, а вот когда с Анжелой дело сладилось — было стремновато: пришлось через забор сбегать в краткосрочную самоволку, в соседнюю общагу. На часок буквально, а все же... Налети он тогда на патруль или угоди под проверку — не миновать скандала и необходимости опять просить защиты у отцовских сподвижников из ПрВр, к числу которых и он теперь относится в полной мере, с ушами и ногами. Да, уж, при таком раскладе Микуле было бы очень стыдно за себя перед всеми, включая папу и маму... Но обошлось.
Тем временем, первоначальный розыскной пыл Лубянки, а также Петровки 38, слегка подостыл, что вполне естественно, потому что неумолимое время ставило перед обществом в целом и отдельными людьми все новые и новые задачи, не менее насущные и горячие... Но, все-таки, ситуация с розыском неизвестного фигуранта разбойного нападения продолжала тлеть, не имея перспектив уйти в архив до тех пор, пока она не будет изжита полностью! При этом все задействованные участники, инстанции и люди, постепенно осознали, что таинственный случай абсолютно не похож ни на теракт, ни на эпизод подпольной войны между разведками СССР и Запада. Тонны документов и свидетельств были перелопачены и проанализированы — нет, никаким боком не заранее спланированная акция со стороны идеологического противника! Ни смысла в том преступлении нет, ни логики! Но это не отменяет поставленной задачи по раскрытию.
Забегая в далекое будущее, в август одна тысяча девятьсот восьмидесятого года, подскажем, что почти сразу после завершения знаменитой московской олимпиады, "муровцам" удалось повязать с поличным залетного "стопорилу" из Ростова-на-Дону, двадцатисемилетнего, ранее судимого за "хулиганку" Руслана Бабиева, по кличке Бамбула, который совершал разбойные нападения на улицах Москвы сходным образом: неожиданный удар кастетом по голове в пустынном месте и ошмон бесчувственного тела с целью наживы.
Для "органов" обоих ведомств, особенно для МВД, это был шанс избавиться от чужой проблемы и подправить собственную статистику, шанс долгожданный и вполне весомый! "Бамбуле" корячился расстрел за одного нечаянного, но реального доказанного "жмура", и дознаватели хорошо поднажали на эту мозоль, суля Бабиеву эфемерное снисхождение на суде, плюс реальные мелкие поблажки в Бутырке, в Бутырском следственном изоляторе, на все время следствия. Разумеется, все это лишь в том варианте, если Руслан окажется умным и понятливым парнем... Били, само собой, но в меру, не увлекаясь, напирали, главным образом, на выгоды признания, обычного добровольного признания, которое ничуть не усугубит тяжести положения Бабиева, но поможет следствию! А добровольная помощь следствию — это, братец ты мой, не баран начхал, это реальный шанс вышки избежать! В итоге Бабиев "вспомнил" еще один подскок в Москву, пять с лишним лет тому назад, с дополнительным эпизодом в ГУМе, то есть, взял на себя старый и безнадежный "висяк", а один из случайных свидетелей преступления, сильно пьющий пенсионер, отставник пожарный, к тому времени почти полностью забывший и сам случай, и обстоятельства дела, и свои прежние показания, вдруг припомнил, с помощью следствия, бородавку на левой щеке нападавшего, точь-в точь как у разбойника "Бамбулы"...
