Если бы не тот факт, что Сунрайс Шейк сам вызвался на роль жениха, то ученица принцессы Луны могла бы предположить, что родители решили пристроить его хоть как-то, одновременно с тем получив пользу для государства. Впрочем не следовало откидывать и вариант, в котором сын императора решил пойти на жертву ради семьи, или же попытаться доказать всем, что он — не тень своего брата.
...
— Примерь-ка вот этот обруч, — попросила Скриншилд, протягивая подруге золотистый ободок с небесно-голубым сапфиром.
— Телекинез и управление водой? — прочитав краткое описание того, какие заклинания записаны на кристалл, Женя аккуратно надела обруч на голову и выйдя из-за стола, встала перед развешенными на стене закрытого "стрельбища" мишенями. — Сосредоточиться... подать магию... представить результат...
Драгоценный камень, вставленный в артефактный ободок, тускло засветился и спустя три секунды выстрелил тонкой струйкой воды, сконденсированной прямо из воздуха. Залп достиг цели, но жидкость расплескалась по концентрическим кругам бело-черного щита, не нанеся совершенно никакого видимого ущерба, зато сама земная пони была вынуждена усесться на круп и начать вытирать мордочку передними хуфами. Все же контроль над стихией у нее был отвратительный и тут даже заложенные в рогозаменитель заклинания не могли помочь.
— Пожалуй, мне лучше сконцентрироваться на телекинезе и воздухе, — решила синеглазка, снимая с головы дорогостоящий артефакт, стилизованный под изящное украшение.
— Жаль... — вздохнула белая единорожка и добавила чуть мечтательно. — Зато как он подходит к твоим глазам.
— Стоп, — нахмурившись, Женя перевела взгляд с мишени на подругу. — Ты хочешь сказать, что выбирала кристаллы по цвету, а не записанным на них заклинаниям?
— Ну... — волшебница смущенно отвела взгляд.
— Шилд... — прикрыв глаза, серая пони позвала ученицу императора Соляриса.
— Ась? — белая единорожка насторожилась и как-то инстинктивно пригнулась, развернув треугольные ушки в сторону подруги.
— Я тебя люблю, — елейным голосом произнесла земная пони, заставив волшебницу удивленно распахнуть глаза и приоткрыть рот. — Я тебя очень-очень люблю... Порой это чувство становится таким сильным, что хочется обнять за шею и не отпускать.
— А-а... Я тебя тоже люблю, Женя, — хихикнув, сестра Атрибута Магии встала на ноги и начала пятиться к выходу. — Но кажется, я еще не готова к таким чувствам...
— Стоять! — зарычав, синеглазка бросилась вперед, большими прыжками сокращая расстояние между собой и жертвой.
— Ияй! — взвизгнула синегривка, разворачиваясь и со всех ног срываясь к выходу. — Помогите! Убивают!
— Сама справлюсь! — вторила ей серая земная пони.
* * *
— Змейкой-змейкой-змейкой! — доносился голос сержанта Грина откуда-то сверху, пока Евгений полз по тренировочному полигону выделенному принцем Амуром, неся на спине мешок с песком, изображающий раненого товарища. — Змейкой-змейкой-змейкой!
Справа и слева в землю вонзались электрические разряды, срывающиеся с рога зеленого единорога, парящего на искусственных крыльях в десятке метров над землей. Стоило подопечной замедлиться или отклониться от намеченного маршрута, как магический залп попадал точно чуть выше хвоста, заставляя вернуться к прежнему темпу прохождения дистанции.
— Я тебе твою змейку оторву, свяжу узлом и в жопу запихну, — зло прошипел бывший молодой человек, уже несколько дней по вечерам вынужденный отмокать в ванне, чтобы избавиться от налипшей на шерстку грязи и расслабить напряженные мышцы.
— Береги дыхание, сладенькая, — насмешливо произнес жеребец. — Тебе еще две трети пути ползти.
— Гррр, — стиснув зубы, Евгений ускорил темп, желая поскорее закончить с этим издевательством, которое по какой-то причине именуют "тренировкой терпения и выносливости".
А в небе тем временем светило яркое солнышко, плыли белые облака, до чутких ушей доносились звуки повседневной жизни Бастиона... Воображение серой кобылы рисовало вкусный обед, чистое постельное белье, может быть даже расслабляющий массаж от одной из служанок-чейнджлингов. Но все это могло стать доступно только после пересечения финишной черты, да и то только в случае, если сержант Грин решит, что подопечная не нарушила установленных им правил.
"Где только Амур откопал этого садиста-кобылоненавистника? При встрече нужно не забыть дать ему в морду. Наглый, мерзкий крылорог!".
— Шустрее работай крупом, сахарная! — весело заявил летающий единорог, запуская еще один слабенький заряд чуть пониже спины своей подопечной.
"Все будет хорошо... Все будет хорошо... Хуже не будет! Гррр... По крайней мере, от этого любителя жеребцовых задниц не стоит бояться того, что он попытается залезть ко мне в кровать", — постарался найти положительную сторону в своем нынешнем положении Евгений, но вес мешка с песком, который давил на спину и словно бы выдавливал воздух из груди, сводил все его старания на "нет".
— Змейкой-змейкой-змейкой!.. — снова начал "подбадривать" единорог, осыпая землю магическими искрами.
— Чтоб в тебя самого молния ударила, громоотвод доморощенный, — проворчала себе под нос земная пони, разжигая в себе злость на этот летающий штопор, голос, внешность и имя которого постепенно становились ассоциациями слова "издевательство".
Примечание к части
1) У местных пони на передних хуфах есть по пальцу, которые делают их отдаленно похожими на варежки.
2) Маленькие летающие пони.
Жду отзывов.
Особенности зебриканского гостеприимства: Отбытие в Зебрику
— ...и в этот радостный для всего Эквуса день, мы протягиваем копыто дружбы нашим южным соседям, тем самым знаменуя новую эру благополучия и процветания, в которой пони и зебры будут жить в мире! — стоя на возвышении перед площадью, где собралось не меньше десяти тысяч жеребцов и кобыл всех трех рас и разных возрастов, император Солярис, облаченный в золотые корону, нагрудник и накопытники, а также бело-золотую мантию, завершил свою вдохновляющую речь, произнесенную усиленным магией голосом и высоко вскинув голову расправил крылья во всю ширь, словно бы хотел обнять ими всех присутствующих. — Поприветствуем же героев, отправляющихся в это долгое и опасное путешествие: принц Сунрайс Шейк, Атрибут Милосердия Баттерфляй, ученица венценосной принцессы Луны Женя.
Грянула торжественная музыка, затрепетали на ветру бело-золотые знамена, радостно застучали передними хуфами по мостовой жители и гости Кантерлота, которым довелось попасть на церемонию отправки дипломатической миссии в дикую страну южных варваров, раздираемую гражданской войной между официальным правительством и мятежниками. Полуденное солнце сверкало на шпилях дворца, освещало самые темные уголки Кантерлота, заливало светом улицы и площади, заставляя разноцветных пони, одетых в праздничные наряды и и дорогие украшения, казаться еще более яркими чем обычно.
По ковровой дорожке, высоко подняв головы и чеканя шаг, одетые в бело-золотые мантии, скрепленные на груди символами солнца (в случае серой земной пони, застежка выглядела как серебряная луна), клином прошли двое жеребцов и кобыла. На своеобразном острие находился рыжий аликорн, грива и хвост которого имели цвет пламени, справа и на корпус позади него двигался нежно-желтый пегас, а слева и на все тот же корпус позади, скромно семенила серая земная кобыла с черными гривой и хвостом. Стоило им остановиться перед возвышением, как музыка притихла, но не замолкла окончательно.
Белый аликорн начал спускаться с возвышения по ступенькам к послам, которые синхронно опустились на колени и склонили головы в поклоне. Когда же старший из крылато-рогатых жеребцов остановился перед принцем, прозвучал его мягкий, но вместе с тем властный голос:
— Встань, сын.
— Отец, — Сунрайс Шейк поднялся на все четыре копыта и вскинув голову, снизу вверх посмотрел на родителя. — Я готов отправиться на юг.
— Я вижу, — Солярис мягко улыбнулся. — Ответь на вопрос: ради чего ты это делаешь? Ради меня, Луны, Эквестрии... или ради себя? Не торопись, подумай.
Несколько секунд младший аликорн молчал, словно бы на что-то решаясь, а затем заявил чуть хриплым от волнения голосом:
— Я делаю это ради себя, чтобы моя семья могла мной гордиться и чтобы мой дом — Эквестрия, процветал и был в безопасности.
— Слова не жеребенка, но жеребца, — улыбка императора стала шире и подавшись вперед, он обхватил сына правой передней ногой, прижимая к себе и укрывая крыльями. — Я горжусь тобой, сын. Всегда гордился и буду гордиться, чтобы не произошло в будущем. Но никогда не забывай, что ты и твоя страна — это единое целое и неотделимое: как народ не может выжить без правителя, так и правитель ничего из себя не стоит без своего народа.
— Я запомню, — пообещал рыжий крылато-рогатый пони.
Отстранившись от сына, Солярис обратился к нежно-желтому пегасу:
— Атрибут Милосердия, я вверяю в твои копыта безопасность моего сына и ученицы моей сестры. Береги их как зеницу ока.
— Клянусь жизнью и честью, Ваше Величество, — откликнулся Баттерфляй, подняв голову и после разрешающего кивка поднялся с колен.
— Маленькая пони, для тебя это путешествие будет тяжелым испытанием, но возможно именно ты получишь от него наибольшую пользу, — сделав шаг к Жене, правитель Эквестрии подцепил ее подбородок и приподнял мордочку, заставив посмотреть на себя. — Будь осторожна и не забывай, что синица в хуфах, порой ценнее журавля в облаках.
— Благодарю за доверие, Ваше Величество, — почти пискнула кобылка и зажмурилась, когда жеребец наклонился и коснулся губами ее лба, после чего помог подняться на ноги (мордочка буквально запылала от смущения, что усугублялось тысячами пар глаз совершенно незнакомых зрителей).
— В добрый путь! — провозгласил император и его пожелание подхватили сотни жеребцов и кобыл.
...
-Уаааа... кха-кха... — вися у серой земной пони на шее, белая единорожка, одетая в золотое кимоно, подвязанное белым кушаком с бантом на спине, хлюпая носом надрывалась во весь голос, совершенно никого не стесняясь. — Хнык-хнык... Не уходиии...
— Шилд... — сидя на крупе, поджав под себя задние ноги и передними хуфами поглаживая подругу по спине, синеглазая кобылка растерянно и беспомощно осматривала площадку причала, к которому был пришвартован Солнечный Ветер (флагманский дирижабль маленького флота). — Все будет хорошо... Я скоро вернусь... Тише-тише...
— Нехочу! — почти провыла заливающаяся слезами волшебница, крепче стискивая Женю передними ногами. — Никуда не отпущу!..
"Ну и что все смотрят? Лучше бы помогли", — недовольно подумала земная пони, скользя взглядом по тихо перешептывающимся провожающим, среди которых были пять Атрибутов Власти, сам император, его сестра-жена и даже розовый Амур дэ Кресцендо появился, пусть его вроде бы и не должно было быть (все остальные делегаты уже поднялись на борт, так что теперь ждали только ученицу Луны).
— Хочешь, я тебе каких-нибудь сувениров привезу? — ни на что особенно не надеясь, сделала очередную попытку синеглазая кобылка.
— Шмыг-шмыг... Каааких? — при упоминании подарков ушки Скриншилд встали торчком, а истерика начала сходить на "нет".
"Вот ведь... актриса на мою шею. И как все разыграла... Всыпят же ей за срыв торжественной церемонии", — последняя мысль и всплывшая перед воображением картинка, как белый аликорн ремнем шлепает белую же единорожку, заметно подняла настроение... а дальнейшие фантазии пришлось притормозить, так как они начали заходить в совсем не ту сторону.
— Чайный сервиз, хочешь? — зная ответ, все же спросила ученица принцессы Луны.
— Не-е-ет, — снова крепче обнимая подругу, жалобно протянула волшебница.
— Набор статуэток животных из обсидиана? — продолжила перебирать варианты синеглазка.
— У меня есть, — шмыгнула носом синегривка.
Ну тогда может... — приблизившись к уху подруги, серая кобылка прошептала тихо-тихо. — ...может зелье для смены пола?
— Фу! — возмутилась Шилд, отстраняясь и глядя на собеседницу широко распахнутыми глазами. — Ты что, серьезно?
— Ладно-ладно, — рассмеявшись, земная пони боднула единорожку лбом. — Ограничимся парой трактатов из книжных магазинов Рима. Уверена, там найдутся инструкции, как сварить все необходимое.
— Женя... — волшебница вздохнула, покачала головой и улыбнулась. — Ты в своем репертуаре.
— Зато, ты уже не плачешь, — подмигнула ученице императора синеглазка. — Ну так что, нужны тебе книжки написанные зебрами?
— Ммм... А давай, — тряхнув гривой и радостно сверкнув глазами, отозвалась Скриншилд. — Только не забудь приобрести пару переводчиков, а то я плохо понимаю иероглифы.
— Договорились, — произнесла Женя, сама обнимая пискнувшую единорожку, тут же шепнув ей на ухо. — Когда тебя будут наказывать за твою выходку, помни: мысленно я с тобой.
— Лучше бы ты не мысленно была на моем месте, — разом поскучнев, пробормотала волшебница.
— Обойдешься, — хмыкнула в ответ серая пони и разорвав объятья, виновато улыбнувшись публике побежала к краю площадки, шустро взбежала по трапу и только оказавшись на палубе обернулась, чтобы помахать правой передней ногой.
— Это было очень мило, — заметил Сунрайс Шейк, бесшумно вставший рядом с земной пони и улыбаясь ликующей толпе, тоже стал махать копытом.
— Как думаете, ваше высочество, ее сильно накажут? — с аликорнами, несмотря на то, что у одной из них училась, Женя старалась вести себя максимально вежливо, не переходя определенную черту.
— Не думаю, что ее вообще будут наказывать, — отозвался крылато-рогатый жеребец.
— В смысле?.. — удивилась черногривая синеглазка.
— Понимаешь... — собеседник смутился, но все же взял себя в копыта и продолжил уверенным тоном. — В представлениях, которые хорошо отрепетированы, всегда остается один недостаток: они выглядят слишком хорошо, чтобы быть настоящими и это понимают как актеры, так и зрители. Если же добавлять в сценарий непредсказуемый элемент... вроде выбегающей на сцену кобылки, которая не хочет отпускать подругу, эффект становится совершенно другим. И сразу отвечу на твой вопрос: Скриншилд искренне не хотела тебя отпускать, но если бы отец не разрешил ей, сама она не решилась бы вмешаться в ход церемонии.
— А... — начала было говорить Евгения, ощущая как в голове начинает складываться иная картина случившегося.
— Тебя никто предупредить не мог, так как это испортило бы весь эффект внезапности, — констатировал рыжий пони.
"Вот ведь... сено. Ну Шилд... Ну погоди! Привезу я тебе сувениров, можешь даже не сомневаться".
* * *
Солнечный Ветер несся над землями Эквестрии острым кием рассекая встречный ветер. Вперед дирижабль толкали восемь электрических турбин, четыре из которых были установлены на корме и еще по два на бортах, а большой воздушный шар в форме вытянутого овала, обтянутый пересекающимися крест накрест ремнями, удерживал небесное судно над землей.
Каюта Жени была небольшой, но довольно уютной: располагалась она в палубной надстройке, ближе к корме, там же где и покои принца Сунрайс Шейка. В ней имелась откидывающаяся к стене одноместная кровать, стол с несколькими выдвигающимися ящиками, стенной шкаф с зеркальной отодвигающейся дверью. На стенах справа и слева от двери были закреплены магические светильники, на стене над кроватью висели искусственные крылья "махаон-три", сделанные по индивидуальному заказу.
