— Ну хорошо...
В катере Элкси усадили между двух особистов, сплюснув его с обеих сторон на не слишком широком сидении так, что даже шевельнуться было невозможно. И тут же катер плавно поднялся и вылетел на магистраль, ведущую в центр города. Пилот у СБ был первоклассный, катер летел на предельной скорости, легко обходя всех, кто мешался ему на пути. Дорога, на которую у Элкси ушел бы час, а то и больше, они преодолели за тридцать минут.
Пока они летели Элкси попытался успокоиться и начать думать рационально. Зачем он мог понадобиться СБ? Чего они от него хотят? Он не был на планете два года, с заговорщиками практически не общался, ничего особо противозаконного не делал. Может быть, Кранмер теперь будет обвинять его в экономических преступлениях? Или уже не Кранмер, а кто-то другой? Если бы так, то ничего страшного, его заставят официально зарегистрировать "Селену", заплатить штраф и все. Куда хуже, если его снова будут обвинять в пособничестве заговорщикам. Что если у Кранмера действительно что-то есть против него? Зачем он прислал за ним такой мощный эскорт?
Элкси припомнил, что от Генлои он получал известия за несколько дней до того, как покинул Салану, если бы тот тревожился о чем-то, он бы его предупредил. Но с тех пор прошло несколько недель. За это время могло случиться все, что угодно, заговорщики могли быть разоблачены и показательно казнены. Теперь эта участь ожидает и его... Нет. Нельзя строить домыслы на ровном месте и паниковать рано. Быть может, Кранмер снова берет его на испуг, только и всего. У него ничего нет... Ничего не может быть!
Внизу проносился так хорошо знакомый пейзаж Экланы. Горы у горизонта, особняки, парки, музейная площадь, чуть дальше старое здание парламента. Так близко, и вместе с тем бесконечно далеко, как в кино или во сне. Вот и дворцовая площадь. Катер заложил вираж и опустился на закрытую стоянку рядом со зданием службы безопасности.
Выходя, Элкси не мог удержаться, чтобы не кинуть взгляд в сторону дворца. Бабушка и не знает, что он прилетел, Элкси не удосужился ее предупредить. Никто его не ждет, никто не будет волноваться, и пытаться выяснить, куда это он пропал.
— Прошу вас, — поторопил Элкси один из конвойных. Особисты явно не хотели, чтобы он слишком долго находился на улице, почти у всех на виду. Будто что-то изменится, если его узнают, уж наверняка дедушка Фарнис не будет против его ареста. А может быть, это сам Фарнис и отдал приказ задержать его? Севелина могла признаться мужу в своей связи с Элкси, а тот рассказал все его величеству. И величество решил не поднимать скандал, — что вполне естественно, — а задержать негодяя, совратившего его внучку и потихоньку отправить его в тюрьму. Откуда тот уже не выйдет. Да, скорее всего, все именно так и обстоит.
У дверей Элкси невольно замедлил шаг и теперь уже конвоиры подтолкнули его вперед без всяких церемоний.
— Не задерживаться!
Серый вестибюль, неприметные лифты вдоль стены, дежурный на входе, равнодушно занятый своими делами. Прошло несколько лет с тех пор как он был здесь, а кажется, что это произошло только вчера. Здесь ничего не изменилось...
— Когда-нибудь вы поплатись за это, — тихо сказал Элкси пихнувшему его конвоиру.
— Это вряд ли, — так же тихо ответил ему тот.
Серые двери лифта сомкнулись. Никто из конвоиров не предпринял никаких действий, однако кабина заскользила вниз. Вот как, значит его везут в легендарные подземелья. Без допросов, без предъявления обвинений сразу в тюремную камеру. Или — к стенке. В самом деле, чего церемониться... Обидно только, что он так и не узнает, за что именно его убили, за связь с заговорщиками или за связь с Севелиной. Первое, конечно, предпочтительнее, умереть за правое дело было бы не так обидно.
Подземелья оказались не такими уж глубокими или же Элкси доставили не на самый последний круг ада. Лифт остановился довольно скоро и двери открылись в точно такой же серый коридор, какие были и на верхних этажах. Только вот двери здесь были совсем другие — тяжелые и толстые, как в противоядерном бункере.
Конвойные подвели Элкси к одной из дверей, которая была приоткрыта.
— Заходите.
Краем глаза Элкси увидел откидную кровать, прижатую к стене, маленький металлический столик и такой же стульчик рядом с ним.
— И что, я даже не получу объяснений? — поинтересовался он.
— Получите, — уверили его.
Элкси шагнул в камеру, не дожидаясь, когда его туда втолкнут, и дверь за ним бесшумно затворилась.
Ну и что все это значит?
Элкси прислонился к двери спиной и на мгновение закрыл глаза. Он чувствовал себя безумно усталым, как будто и не бездельничал целую неделю в корабле пока летел на Эридан, когда ему казалось, что он отоспался на всю оставшуюся жизнь. Сколько они будут держать его здесь? Сутки? Год? Так долго нет смысла, только продукты зря переводить... Больше недели не продержат, они просто хотят, чтобы он помучился в неведении. Им интересно посмотреть, как скоро он начнет рыдать и биться головой о стену. Элкси огляделся и увидел глазок камеры в правом углу под самым потолком. Может быть, не стоит тянуть время и следует начать рыдать прямо сейчас?
Он подошел к кровати, попытался ее опустить, но та не поддалась. Понятно, не время для тихого часа. Зато круглая черная кнопка исправно выгнала из стены унитаз. Уже хорошо.
Элкси уселся за столик и вытянул ноги.
Его не пристрелили сразу, значит все не так уж плохо. Нет выхода только из могилы, — так он когда-то говорил Маризе, остается только надеяться, что ему повезет больше, чем ей.
Элкси настроился на долгое ожидание и был весьма удивлен тому, что просидеть в одиночестве ему пришлось всего пару часов. В какой-то момент дверь отворилась и в камеру вошел господин Кранмер собственной персоной.
Он тоже совсем не изменился, все та же наглухо застегнутая форма черно-стального цвета, тесно сжатые губы и ледяная ненависть в глазах.
— Ну что ж, — сказал Кранмер, — Ты здесь, как я и предполагал. Мотылек налетел на пламя свечи, хотя ему и пытались объяснить, что лететь на свет опасно. У мотылька начисто отсутствуют мозги и инстинкт самосохранения. Но что же еще и ждать от бабочки-однодневки? — он усмехнулся и уголок его губ дрогнул как будто в нервном тике, — Ей так и полагается прожить короткую и бессмысленную жизнь.
Элкси слушал его со все нарастающим изумлением. Еще в прошлую их встречу ему показалось, что господин особист немного не в себе, теперь это впечатление укрепилось.
— Вы пришли предъявить мне обвинение? — спросил он осторожно.
Вот ведь черт, и как это в такую серьезную организацию берут работать умалишенных? Или это работа такая вредная, что все здесь сходят с ума?
— Ты хочешь знать причину своего пребывания здесь? Никак не догадаешься?
— Представьте, не имею ни малейшего понятия.
Несколько мгновений Кранмер смотрел на него, глаза в глаза, и было это крайне неприятно, — все равно как смотреть в глаза волка, который собирается напасть и вырвать тебе глотку.
— Ах ну да, — наконец, сказал он, — Ты ничего не знаешь, тебя ведь долго не было на планете, господин Генрих Алофа... Почти два года, если не ошибаюсь?
Элкси почувствовал, как внутри его разливается холод, вымораживая внутренности и останавливая сердце. Этот человек все о нем знает, а он так старался, создавая новую личность!
— Здесь было много интересного за время твоего отсутствия, — продолжал Кранмер, — В частности, мы захватили и уничтожили всех твоих друзей-заговорщиков. Все они мертвы, малыш. Ты остался один.
Кранмер замолчал, наблюдая за его реакцией и Элкси очень понадеялся, что на лице его не отразилось никаких чувств. Все это не может быть правдой. Кранмер врет, хочет заставить его испугаться, придти в отчаяние и во всем признаться.
— Каких друзей-заговорщиков? — проговорил он.
— Тебе зачесть весь список? Или можно ограничиться главарями?
— Я не знаю никаких...
— Да перестань! — Кранмер не дал ему договорить, — Я не собираюсь выбивать из тебя признания. Твоя вина уже доказана, — добавил он с особенным удовольствием, — И приговор подписан. Ты не выйдешь отсюда живым.
— Я чертовски напуган, — Элкси заставил себя улыбнуться, — Того и гляди намочу штаны. Если приговор подписан, почему я сижу здесь и выслушиваю весь этот бред, что вы несете?
Ему хотелось встать со стула, чтобы не смотреть на Кранмера снизу вверх, но если бы он поднялся, это и правда выглядело бы так, будто он испугался.
Кранмер подошел к Элкси вплотную, почти коснувшись ногами его коленей, и вдруг схватил его за горло.
— Да ты еще и не начал бояться, — проговорил он сквозь зубы, наклоняясь к его уху и все сильнее сжимая пальцы, — Потому что никто тебя пока не пугал.
Элкси рефлекторно схватился за руку Кранмера, пытаясь оторвать ее от себя, но не смог. Особист был сильнее. Он сдавил его горло будто тисками, начисто перекрыв доступ кислорода. Через несколько секунд перед глазами у Элкси потемнело и тяжелый звон заполнил голову. В последней попытке освободиться, он попытался вывернуться и ударить Кранмера ногой, но тот не позволил ему, отшвырнув Элкси к стене так, что он с силой ударился о нее затылком. И сознание его в тот же миг погасло, как перегоревшая лампочка.
Возвращение к жизни было ужасно мучительным, никогда еще Элкси не было так плохо. Голова разламывалась от боли, горло горело, будто в него залили кислоту, стоило открыть глаза и мир завертелся каруселью. Элкси перевернулся набок и сблеванул какой-то горькой слизью, от чего горло заболело еще сильнее, но в голове немного прояснилось. Он со стоном приподнялся и сел, держась за голову из опасения, что иначе она развалится на части.
Что, черт возьми, это было? Как посмел этот особист так с ним обращаться? Его что действительно осудили и приговорили заочно, и он уже все равно что мертв? Похоже на то... И это значит, что Кранмер не врал, заговорщики схвачены и уничтожены. Смешно, а ведь они считали, что победа уже у них в кармане.
Голова была измазана чем-то мокрым и липким, Элкси поднес ладонь к глазам и увидел, что это кровь. Кровавый след был и на стене. Но крови немного, вероятно, он только содрал кожу, череп цел. Держась за край столика, Элкси поднялся и доковылял до очень кстати оказавшейся откинутой кровати. Кровать была довольно мягкой и застелена была чистым бельем. Элкси уложил несчастную голову на подушку и закрыл глаза. Как хочется пить...
Почему бы этому Кранмеру просто не убить его? Хочет помучить? Но почему? Он же ничего ему не сделал. Лично ему — ничего! Должно быть, он все-таки ведет какую-то игру и хочет показать, что намерения его серьезны. А может быть ему просто нравится мучить людей. Вот зараза...
Сколько он пролежал на кровати Элкси не знал, он засыпал, просыпался, один раз добрел до унитаза. Пить хотелось все сильнее, и во сне и наяву невозможно было отвлечься от жажды, и в конце концов Элкси уже начал ждать появления Кранмера. Если только на нем не решили поставить эксперимент, сколько сможет прожить без воды человек с разбитой головой, ему должны принести напиться. Да и поесть не мешало бы.
Кранмер явился через какое-то время, он мельком взглянул на Элкси и уселся на стул.
— Что, очень плохо? — спросил он.
Хотелось бы ответить что-то язвительное, но не было сил.
— Терпимо, — прохрипел Элкси.
— Конечно, терпимо, — согласился особист, — Было бы нестерпимо, ты бы орал или, может быть, валялся без сознания, нагадив под себя. Есть какие-нибудь пожелания?
Элкси промолчал.
— Пожеланий нет! — как будто с облегчением констатировал Кранмер, поднялся и — ушел.
В том, что он не дал бы ему воды, Элкси не сомневался, но все равно испытал разочарование и разозлился, то ли на себя, то ли на особиста, то ли просто на безумие и гнусность всего происходящего. Злиться было приятнее, чем жалеть себя и размышлять о своей дальнейшей участи. Элкси заставил себя подняться с кровати и еще раз обошел камеру. Но увы, больше не удалось обнаружить никаких удобств. Ни тебе душа, ни аптечки первой помощи. И секретного выхода куда-нибудь в город тоже нет... Запекшаяся кровь слиплась на голове в мерзкую корку, кровью была заляпана и одежда и руки и постельное белье. Вот если бы переодеться и вымыться — жить сразу стало бы легче. Впрочем, черт с ним, хватило бы просто воды. Совсем немного, глоток...
Что-то нужно делать. Нужно думать, как выбираться отсюда. Не принимать правил игры и попытаться выяснить, чего хочет от него Кранмер на самом деле.
Как же хочется пить! Кажется, еще немного и он умрет от жажды!
На сей раз Кранмера не было долго, его не было так долго, что Элкси готов был уже просить его и умолять, и валяться у него в ногах, лишь бы тот принес ему воды или уже пристрелил, наконец. Он пытался отвлечься посторонними мыслями, пытался спать, но по настоящему уснуть не удавалось, на время он выпадал из реальности, но и тогда лучше ему не становилось. Элкси чудилось раз за разом, что открывается дверь и в камеру заходит Кранмер и протягивает ему бутылку с водой, но у него нет сил встать и взять ее, и особист уходит, пожимая плечами. Иногда вместо особиста воду приносил Джес, но не отдавал ее, потому что Элкси обманул его доверие, связавшись с заговорщиками. "Так тебе и надо!" — говорил Джес и тоже уходил. Бабушка, Мариза, Генлои, Дайн и Севелина тоже имели свои поводы, чтобы оставить его умирать от жажды, и никто не хотел слушать его объяснения и оправдания. Никто ему не верил. В конце концов, Элкси уже перестал различать сон и явь, в голове разлился туман и сознание все чаще пребывало в долгожданном небытие, куда уже никто не являлся и где уже ничего не хотелось.
Элкси очнулся от того, что по его губам и подбородку текла вода. Прохладные тонкие струйки стекали по щекам на подушку и под голову и было это несказанно приятно. Элкси не сомневался, что это галлюцинация, однако все равно хватал пересохшими губами воду, глотал и захлебывался и снова глотал, а вода все не кончалась, и Элкси впитывал ее каждой клеточкой тела, как иссушенная зноем пустыня приняла бы рвущийся с гор поток. Не было на свете чувства восхитительней. Кто-то приподнял его голову, чтобы ему было удобнее пить, и Элкси открыл глаза в надежде увидеть своего спасителя. В тот миг он не сомневался, что его пришли спасти, и что весь этот кошмар, наконец, закончился.
Ничего подобного.
Прямо перед собой Элкси увидел физиономию Кранмера, так близко, что невольно отшатнулся от ужаса, проливая драгоценную воду.
Кранмер воспринял это как знак, он встал с его кровати и поставил бутылку с остатками воды на стол.
— Вижу, тебе лучше, — проговорил он, — Что ж ты так? Я же спрашивал тебя — не нужно ли чего.
Лежать в присутствии особиста Элкси очень не хотелось, вообще мысль о том, что этот человек мог находиться здесь сколь угодно долгое время, пока он был в забытьи, внушала ему ужас. Элкси попытался сесть, но ничего не получилось, слишком сильно кружилась голова, и тошнота тут же подступила к горлу, грозясь избавить его желудок от драгоценной влаги.
